Название: Они готовы пойти на многое
Автор: -
Жанр: Romance
Рейтинг: pg-13
Саммари: Мы часто слышали о профессиональности этих двоих, о том, какие хорошие Стюарт и Паттинсон актеры. Но какова цена этой блестящей игры? И как потом быть, когда, сыграв сверх меры, появляются чувства? Основано на отрывках из интервью.

__________________________

(Из интервью)

А каково работать с Кристен Стюарт? Она кажется весьма вспыльчивой и страстной девушкой?

Роберт: Кристен всегда была великолепной, начиная с того, насколько она профессиональна. У нас с ней одинаковое отношение к киноиндустрии, под этим я подразумеваю то, что у нас одинаковый подход к выбору сценариев и ролей, у нас одинаковое понимание того, как нужно работать, ну понимаете, мы оба относимся ко всему очень серьезно. Мы оба готовы пойти на многое для того, чтобы у нас со всеми были хорошие рабочие отношения.

***

Да уж, они готовы пойти на многое ради работы. По крайней мере, они так успешно врали себе, закрывая друг другу глаза на правду. Ведь правда она только для них красивая: он не может без нее, она забывает, как дышать вдали от него. Однако со стороны Ангарано и прочих это выглядело абсолютно по-другому… Банальная до ужаса история: снимались в любовной истории и закрутили роман, ах, ветреная Кристен Стюарт, ах, ах, ах…

Ее от этого тошнило. Кто из них был в праве? Кто из них знал правду: какого это - просто находиться рядом с ним, читать по его не умеющим врать глазам весь тот поток чувств, который он ей передавал. Там и близко не было ничего обычного, пошлого или неправильного.

Правда, они закрывали друг другу глаза.

А что? Они просто друзья, очень близки, у них похожие взгляды на жизнь и интересы. Она восхищается его музыкальным талантом, он - ее не по годам зрелостью. Оба мечтают о старом кино, стать настоящими актерами и сниматься в маленьких арт-хаусных фильмах. Хотят глубоких ролей и заигрываются в жизни, держат спичку до конца, забывая, что пламя приносит боль и ожоги.

По вечерам они, измученные и изможденные, сидят вместе и до рези в глазах заучивают свои реплики, репетируют, обсуждают персонажей и их чувства, пытаются добиться достоверности, проникнуть в своих героев и раствориться в их мире. Это они считают гениальной игрой, путем к настоящему актерскому мастерству. И, чувствуя опасность, решаются сближаться, попробовать вроде понарошку переступить немного порог дружбы (порог коллег они уже давно оставили позади), краешком поиграть в отношения, в чувства, в любовь…

И сокрушительно ошибаются, падают, разбиваясь и проигрывая. Кто сказал, что это безопасно? В любовь безнаказанно не может играть никто, кроме бога. Они падают с огромной высоты, пораженные ею, с обожженными крыльями. Они влюблены.

Но по-прежнему только репетируют, как профессионалы. Не замечают, что в их игре слишком много правды даже для самых сильных профессионалов. У него начинают светиться глаза, когда она находится рядом. И конечно - ради хороших рабочих отношений они готовы на многое…

Даже рискнуть, чтобы он поцеловал ее, а она не была против, а рядом никого не было.

Майкл непрерывным телеэфиром присутствовал в ее голове, контролируя каждый шаг, но это все слишком слабо. Девочка заигралась. Она не признает вслух правду, а только лишь, крепко прижав маску к лицу, безропотно позволяет ему наклониться над собой и первой ловит его губы. Мгновения волшебства затягиваются, оставаясь в памяти незаживающими ранами. Они приносят боль и эйфорию, ощущение, что все это неправильно, запретно, что повторять этого нельзя. Вот только они готовы на многое.

Даже проигнорировать этот ясно звучащий голос осторожности и быть смелыми до конца.

Они же настоящие актеры, не все эти - дешевые, мыльные. Поэтому сегодня снова позволят друг другу сблизиться, ведь это все ради Беллы и Эдварда, которые любят друг друга и жить без друг друга не могут. Они позволяют им это сделать, хотя прекрасно знают, как опасно это для них самих, и как потом будет больно.

Оно и было. Больно. Безумно. Ему – видеть, как она идет с чужой рукой на плече, склонившаяся под тяжестью этой руки. Он же ее Эдвард! Он ей нужен! Кто этот человек из реальной жизни? Какое у него право вытаскивать Кристен из страны снов? А потом Роб мучительно вспоминает, что реальная жизнь существует и для всех она важнее и существенней.

Ей – идти, ощущая тяжесть, вину и желание сбросить чужую руку, развернуться и бегом вернуться обратно. Домой. В его руки. Почувствовать что-то бесконечно родное. И снова любить не как все искусство, смотреть непонятные арт-хаусные фильмы и упиваться этим. Курить горькие сигареты без всякого гламура, слушать Моррисона и обсуждать его композиции, чувствовать себя такими похожими.

Вот только оба напоминают себе, что это всего лишь игра, а есть реальная жизнь. Там они отчего-то должны поступать не так, как хочется, а как требуют от них люди: улыбаться, давать автографы, потрошить душу, но при этом умудриться не сказать ничего лишнего, точно помнить условия Саммита и следовать им. Дать фанатам понять, что между ними что-то есть, а потом наоборот - мучительно не приближаться друг к другу. Отвлекаться на шум и не слушать, как внутри плачет сердце из-за невозможности получить единственное, что ему нужно. Не спать по ночам, мучаясь мыслями, обрывками чувств и бессонницей.

Они еще долго будут расплачиваться за свое безрассудство – решение сыграть с тем, с чем не играют. Потерянные дети, забывшие, что незнание правил не смягчает ни вину, ни последствий. Они еще долго будут плясать под дудку общества, дергающего их как кукол за ниточки, старательно обманывать себя, потом бежать от правды. А затем, когда правда все равно постучит в их двери, они будут думать обо всех вокруг в первую очередь, о себе - в последнюю.

Кто-то из них поймет истину раньше и будет получать много боли от того, кто более упрямый и слепой. А потом, пройдя все семь кругов ада, они, наконец, осмелятся снять маски и обретут друг друга. Мир не успокоится, привыкнув играть своими любимыми игрушками, и временами будет очень трудно. Однако уже поздно: эгоистичные ниточки бессильны – они сшиты сердцами, усталые и загнанные, смущенные и веселые, защищенные и беззащитные, популярные и гонимые – они будут вместе. И в этом их стержень, их сила, позволяющая выжить в любой ситуации, их спасательный круг. Их ничто не сломает. Они целые.



Вопрос: «Кто из знаменитостей тебя поражает?». Роб - «Кристен Стюарт». «Что тебе снилось прошлой ночью?». Роб - «Кристен».

«Что веселит тебя больше всего?». «Кристен». «Чего ты хочешь больше всего?». «Кристен».

Роб чувствовал, что его заносит, как на дрифте, но уже не мог остановиться в этой безумной гонке.

Паттинсон с ужасом понимал, что они втроем сидят под софитами на очередном шоу, а вокруг - куча людей и камер; понимал, что есть обязательства и придется потом как-то объясняться, но поделать ничего не мог. Его заносило, он чувствовал себя загнанным в угол

Слишком много чувств к Кристен. Голова переполнена ею и очень болит от переизбытка дозы, клапаны сердца не справляются с пульсирующей кровью. Иногда, как сейчас, на него находило отчаяние. К чему дана ему эта любовь? Она ведь по идее должна приносить счастье? Так почему на ее пути столько препятствий?

Но это ничего. Просто сейчас его заносит. Очередной приступ отчаяния случился прямо в студии и вот уже режиссер таращится на него с ужасом, а представитель кинокомпании неодобрительно поджимает губы, но разве это важно? Важно то, что Крис смотрит ему в глаза, тоже наплевав на обстановку и камеры и без слов рассказывает, что чувствует то же и горит вместе с ним. И хотела бы забрать его огонь себе.

От этих ее наполненных страданием и состраданием зеленых глаз он окончательно теряется и тонет. Они забывают реальность вместе, и вот они уже в придуманном мире, и там все нормально. Там все хорошо, и грустить и гореть незачем. Не отрывая глаз, они невольно начинают синхронно, по миллиметру, улыбаться, а мелкие, находящиеся в ужасе, людишки выдирают их, стараясь вернуть к жестко означенному плану.

Надо чтобы они были на крючке, чтобы вели себя по сценарию, необходимо разорвать этот их момент единения, их, уже ставший коронной фишкой, момент. А то снова появятся фотографии, и люди снова радостно начнут травить их, бросаясь словом «химия».

Они, словно очнувшись ото сна, оглядываются, пытаясь сообразить, где они.

Поняв, Крис болезненно вздрагивает и становится «угрюмой и неприветливой». А Роб, являясь более светлым оптимистом, вспоминает чудесный короткий сон, которого не было, и улыбается воспоминаниям. Люди радуются его улыбке, не догадываясь о ее содержании.

- О чем вы мечтаете?

- Заснуть…