Темно. Беззвучно. Нет чувств. Но есть мысль. Она одна. Подобна крошечной капли крови в безграничной черноте. Она – это суть… Она – это цель… Она жизнь, которой ещё нет. И в капле занимается свет. А с ним и звук «стук» - это удар сердца. С ним приходят чувства. Свет в капле делается ярче и ярче. Темнота трескается, словно зеркало, в которое угодил камень. В каждом осколке начинают мелькать картинки. Они то цветные, то черно-белые, и неизменно покрыты вуалью царапин, бликов, размытых пятен. Ада осознает, что она существует! Она тут, в разбитой полутьме, рядом с каплей сияющей крови. Ада тянется к ней. Но осколки с мелькающими кадрами заслоняют её. Ада начинает отбрасывать их прочь, режет об них руки до костей. Но осколков всё больше. Она кричит. И они кричат. Ада столбенеет и замечает, что многие кадры – это отрывки из её жизни. Фрагменты хорошего и плохого вперемешку. Тут Анатолий мерзко смеётся. Вот её папа, невероятно счастливый, забирает её маму из роддома. Здесь Кирилл вдохновенно у костра читает стихотворение. А на этом осколке Элла бьёт ногой ей в лицо. Вот мама кружит её на руках и смеётся. А тут Дмитрий с застенчивой улыбкой дарит ей букет цветов и поздравляет с Восьмым марта, желая, чтобы исполнились у неё все самые сокровенные мечты, затем мельком смотрит на Кирилла. Вот Гришка хохочет над пошлым анекдотом. Там Валентина гладит её по голове. Борис Степанович поправляет очки и вздыхает: «Душенька, ну что ж вы, право… Взрослая барышня, а как дитя, нос от микстуры воротите». Здесь Алексей робко трогает её за незримо наполняющуюся с каждой секундой большей силой руку. Ада закрывает глаза. Она не хочет видеть прошлое. Не теперь. Не сейчас. Ей нужно настоящее и важно будущее. И она попадёт в него. Минувшему её не остановить. Ада делает шаг вперёд. Осколки кусают каждый сантиметр её тела. Она зло смеётся. Думает: «Это всё, что ты можешь, старая, мёртвая судьба? Пустяк… Ты делала мне когда-то куда больней, но я всё равно жива и иду!» Она делает ещё шаг. Слышит, как звенят бьющиеся, падающие вокруг неё осколки прошлого. Она идёт по ним, хрустящим, вонзающимся в её ступни. Идёт, улыбаясь. Идёт к золотисто-кровавому свету, горячим лучом касающемуся её души. Она знает: он выведет её из мрака боли. Она знает: это он – голос её дитя. Оно там… ждёт… маму… Ада уже бежит. Осколки прошлого более не режут её. Но у неё перед крепко зажмуренными глазами в горячем путеводном луче вспыхивают и гаснут с огромной скоростью серии изображений, схожих с фотографиями. Она ничего не узнаёт на них из своей жизни. Эти фрагменты завораживают, потрясают, обдают всем спектром чувств, как кипятком. Та любовь и ненависть, эпические битвы в космосе и романтические прогулки, пожарища и безмятежная лунная дорожка на водной глади, реки мертвецов и океаны цветущих садов, ласковые поцелуи и жестокие убийства. И ещё с каждого снимка на неё смотрят до боли знакомые, горящие в середине пунцовым закатом глаза. Самые красивые глаза в мире. Глаза её свободы, надежды на счастье и веры в неодолимую силу любви.

- Альса. – Ада нежно улыбается. Красно-оранжевый свет охватывает её. Она вольна. Она сбежала от мрака…

Громкий, отдающийся звоном в ушах хлопок. Слепящая вспышка. Резкие, злые щелчки выстрелов. И крики, крики и вопли…

Перед взглядом Ады в дыму всплывает перекошенное лицо Фейт. Вампирша что-то орёт ей и трясёт за плечо. Затем вскидывает оружие, похожее на автомат, и стреляет куда-то в сторону дрожащей всполохами огня темноты. Боль раскалёнными молотками бьёт Аду по вискам и гонит её прочь, в бездну, в пустоту. Из которой доносится яростное, но с примесью горечи шипение. Тело не слушается Аду. Оно словно кусок ваты. Однако её губы, они шевелятся. Альса что-то говорит склонившейся над ней вампирше. Та кивает, стреляет в пламенную ночь и взваливает себе на плечи безвольное тело Ады. Бежит. Выстрелы… Хлопки взрывов… Удар! Темнота…

Внезапное чувство приятного парения в тёплых воздушных струях и эхо - далёкое, призрачное, состоящее из родных, тревожных голосов, сообщают Аде, что она ещё жива. Она слышит быстрый диалог Фейт и Альсы, но из незнакомого языка понимает лишь некоторые слова:

- …оглушило… цела… ублюдок… уходим… вернётся… конец!

- Нет. …закончим. Нельзя… удержу её! Поверь… нормально. Ты… кровь!

- Пустяк. …патроны. Уверена? …на третьем этаже …точка. Плотным накроют… Не подойдём.

- …перевяжу. Нет, сможем… покрышки… кинем. Прикроет дым. Пару канистр… дьяволу шашлык!

- Нравится… Царапина, не надо… Идём!

- Следи… слева.

Эхо стихает. Держащие её на лету струи слабеют. Ада ощущает пустоту и безумно мучительное одиночество. Ей страшно, что из него к ней сейчас протянутся ледяные пальцы злого прошлого и, вонзившись в живот, вырвут её жизнь – крошечную, горячую, прячущуюся под её сердцем. Отчаянный гнев пропитывает разум Ады, и она рычит лютым чудовищем, рвущемся в смертельную схватку за возможность, за секунду, в которую сможет услышать слово «мама». Потом она может умереть. Тогда уже не страшно. Но не теперь.

Вдруг кто-то трогает её, вонзающую зубы и когти во тьму. Чья-то рука знойной плотной волной течёт по её спине от шеи к талии. Ада вздрагивает и оборачивается. Её пальцы крепко вцепляются в чьи-то твёрдые широкие плечи. Рядом с ней определённо мужчина. Из темноты появляются его глаза. Они голубые. Пронзительно смотрящие.

- Кирилл… - со стоном страдания и затаённого счастья выдыхает Ада.

Сильные руки мужчины обнимают её за талию и властно прижимают к его обжигающему незримому телу. Неровное дыхание любимого опаляет её пересыхающие дрожащие губы. Его глаза меняются… их цвет делается светло-синим. Они горят страстью, разъедаемые печалью, и жалят тревогой.

Ада судорожно глотает чёрный воздух, словно щедро сдобренный терпкими, пряными и пикантными специями. Глаза мужчины вновь видятся ей голубыми, но иными, тёмно-голубыми, как океан, притихший, ожидая скорый первый удар жуткой бури.

- Я не прощу тебя, – шепчет она со слезами. – У меня будет ребёнок! Но не ты станешь его отцом. Я буду счастлива без тебя! Мы будем счастливы… А ты… - Ада всхлипнула. – Ты будешь медленно умирать, брошенный и забытый, вспоминая смотря на тёмное окно и капли дождя на нём, как предал меня, нашу любовь и мечты. Я ненавижу тебя. Я убью тебя, но не сразу… - Она уткнулась лицом ему в грудь и затряслась рыдая.

Его напористые объятия превращаются в очень нежные. Он склоняет голову и шепчет Аде на ухо:
- Я никому тебя не отдам. Наши мечты сбудутся, слышишь… я никогда им не изменял. А потом, возможно, да… ты убьёшь меня. Но всё равно будешь любить, всегда!

Ада замирает. Чувствует, как любимый целует её в макушку, и они вместе падают в водоворот света и мрака, холода и тепла, боли и радости от мириад осколков воспоминаний.

***
Яркий солнечный свет ударил девушку по глазам. Она зажмурилась. Покачнулась, чуть было не упав от неожиданного восприятия себя стоящей у окна с поднятыми руками. Видимо, она – точнее, её тело – миг назад распахнула плотные шторы, прятавшие спальню от жёлтых лучей.

- Чёрт. Что за… - пробурчала Ада, опуская руки. Она потёрла кулаками заслезившиеся глаза.

«С добрым днём, моя девочка! - раздалось ласковое шипение у неё в голове. – Ну ты и соня. Я уж извелась от тоски и скуки, ожидая, когда ты вернёшься из страны грёз». – Альса подарила ей невесомый поцелуй в щёку и нежные объятия.

- И тебе доброе… наверно. – Девушка отворила окно. С удовольствием и облегчением глубоко вдохнула обдавший её настоящий, пахнущий свежей зеленью и ароматами цветов летний воздух. – Неужели не знала, чем себя занять, кроме как нарядить меня в идиотскую пижаму? – буркнула Ада, с раздражением теребя на себе нелепое одеяние – синие штаны с жёлтыми жирафами на брючинах и белую рубашку с розовым слоном на груди, в которых прямо-таки тонула. – Где эту хрень только достала… не без помощи зубастой циклопихи наверняка. Где она, зараза? Что я её ржания из-под кровати или из шкафа не слышу? Прикалываться сообща с подружкой закадычной над спящей кишка не толстая нужна… - Ада решительно направилась к выходу. – Фейт! – резко распахнув дверь, рявкнула она. – Советую самой рожу зубной пастой измазать и топать сюда. Вместе похохочем. Но если нет и я спущусь, то рыбный соус из тебя сделаю! Слышь, вобла розово-чешуйчатая?

«Вообще-то она ещё не вернулась. Звонила утром, говорила, со сбытом наркоты небольшие трудности возникли. Хорошую цену предложил тот, кто далековато от Сочи дела делает. Поэтому наша подружка будет, вероятно, лишь вечером. А с пижамой, извини, если совсем уж неудачно я пошутила, – с небольшой обидой сказала Альса. – Думала, тебя чуть-чуть хоть, но позабавит заочное сравнение с чьей-то тяжкой долей».

- Да нет… - Ада с шумом выдохнула. Прикрыла дверь. – Не за что «извини»… Это ты меня прости! – Она покачала головой, ласково провела ладонью себе по щеке. – Я вспылила по дурости. – Девушка приблизилась к телевизору. Включила его. – Во сне кошмары измучили. – Ада присела на койку, потёрла лицо левой рукой, правую сжимая в кулак и разжимая. Хмыкнула. – Странно…

«Что?.. – взволнованно спросила Альса, приобнимая любимую сзади. – Совсем плохо было? Расскажи. Поделись…»

- Я гналась за Кириллом, – мрачно буркнула девушка, – по пустыне. - Жажда меня убивала. Потом… - она задумалась. – Бред какой-то. Куски стекла с прошлой жизнью внутри них меня резали, резали, резали… - Ада подставила правую ладонь солнечному лучу. – Тёплый… Живой… Как его рука, – отрешённо прошептала она. Вздрогнула. – Ещё чувствую его, но это был и не он, и он. И дети… они меня звали. А я… я… -Резким движением Ада смахнула рукавом из-под увлажнившихся глаз солёные капли. Жадно вдохнула. – Неважно. Чушь, короче, всякая представлялась, – твёрдо заявила девушка. Встряхнула правой рукой. – Ну а ты чем занималась, кроме издёвок над Мишкой?

«Мишкой?» – недоумённо протянула Альса.

- Что, ты сама моталась за этой шутливой жутью? – усмехнувшись, Ада легко подёргала волны складок пожравшей её стройное тело одежды.

«А-а-а… Нет конечно. Михаила напрягла естественно. Он так оболваненно смотрел на меня, услышав детали заказа. – Альса рассмеялась. Ада хихикнула, но её губы растянулись в неестественной, холодной улыбке. – Ну а так, в общем-то, я прохлаждалась. Ела да прогуливалась у реки. Копила силы на большой сюрприз для тебя»

Горячий поцелуй опалил губы Ады. Она судорожным вдохом наполнила грудь воздухом.

- И он тебе считай удался. – Девушка залилась краской.

«Нет, солнышко, это ещё не он! – посмеиваясь, сообщила Альса. – Это прелюдия. Вставай, иди в ванную».

- Фиг тебе, зверюга! – рыкнула Ада с озорно блестящими глазами. – Решилась овладеть мной силой, так бери в имеющейся естественной натуре! Без прихорашивания. Только дай я новости сначала посмотрю спокойно. Сейчас начнутся. На десять дополнительных минут терпения напрогуливалась, надеюсь… – Часто дыша, девушка облизнула губы и сморщилась от громом раскатившегося в её голове хохота Альсы. – Чего заливаешься? – эмоционально взвизгнула Ада.

«Да так… После новостей узнаешь, в ванной», - многообещающе сказала Альса и сильно щипнула девушку за ягодицу.

- Ай! – Ада подскочила с кровати. – Садюга… - устремив затуманенный страстью, тревогой и озабоченностью взгляд на экран телевизора, прошипела она, энергично потирая попу. – Я тебе устрою в ванной…

«В этом не сомневаюсь, устроишь. Какая я ни страшная монстра, ан мне страшно. Успокаивает лишь, что твоя месть будет ведома любовью! Так ведь? Ты же любишь меня?» - промурлыкала Альса на ушко Аде и чмокнула её в шею.

- Да-да, люблю, – сказала девушка, увлечённая речью диктора.

Альса тихо вздохнула и прижалась щекой к щеке Ады.

Новостной выпуск завершил сюжет о крупном пожаре, случившимся в результате утечки газа рано утром в одном из Сочинских пансионатов. По утверждению компетентных служб, чудом обошлось без жертв, хотя многоэтажное здание было фактически в считанные минуты целиком уничтожено взрывом и огнём.

С ускоренно бьющимся сердцем Ада выключила телевизор, взяла с тумбочки пистолет и покинула комнату.

«В чём дело, мой ангел?» - встревожилась Альса.

- Я увидела его… – Закрыв дверь в ванную, Ада привалилась к ней спиной. Рука девушки, державшая оружие, чуть дрожала, но пальцы мёртвой хваткой сжимали рукоять.

«Кого “его”?»

- Беса. – Ада дёрнулась, словно её ударили током.

«Анатолия…» - недоумевая, напряжённо протянула Альса.

- Будто есть другой. – Девушка сглотнула. Посмотрела на пистолет, лишний раз убеждаясь, что он снят с предохранителя.

«А то нет… Скотов в мире, щеголяющих таким мрачным титулом, – как крыс на свалке, – глухо прошипела Альса. – Но этого там не было. Тебе примерещилось. Ты слишком долго сильно желаешь его увидеть трупом или в наручниках и…»

- Нет! – вскрикнула Ада. Отстранилась от двери, часто взбудораженно дыша. – Он был! Человек с респиратором на лице, в форме спасателя, который стоял с ментовским начальником, трепался на заднем плане возле остова сгоревшей машины. Я узнаю этого выродка во что он себя ни наряди! И у него в руке была книга… «Возвращение в Эдем» — заключительный роман из фантастической трилогии «Эдем» Гарри Гаррисона, – испачканная сажей, но не сгоревшая. Это послание… Он ищет меня! Он хочет вернуть меня в ад, в его рай! Мне нужно добраться до него первой! До них всех… Твари! Твари, мнящие себя сверхсуществами! – Она, оскалившись, вскинула руку, целясь в окно, за которым мелькнула пролетевшая небольшая серая птичка. – Чёртовы воробьи! – Её трясло. Медленно, нехотя Ада опустила вооружённую руку.

«Солнышко моё, - начала Альса вкрадчиво, - книга всего-навсего совпадение. И ты после ночи кошмаров вся на нервах, вот и мерещится. – Она мягко поцеловала девушку в висок. – А даже если и действительно Бес такой злой гений, то что? Он лишь человек! Мы скоро достанем его с шайкой, и ты навсегда упокоишь свой прежний страх перед этими подонками их кровью! Тебе уже незачем их бояться. Анатолий лишь думающее мясо!»

- Нет, Альса, - Ада нервно куснула губы, провела стволом по лбу, покрытому капельками холодного пота, - книга не случайность. Он дал мне её после, когда первый раз изнасиловал, и сказал: «Начало не важно так, как конец. Вызубри назубок, кто ты…». И я выучила… но не то, что он думал. И пришёл август… И я показала ему, что он – зверь с плотоядными зубами. Я попыталась… Он как-то обхитрил меня. Но не одолел, не растоптал вконец, не сделал безропотной жертвой! – Девушка оскалилась. – Снова август – и сгорает пансионат с названием «Тёмная ночь», и книга… - Ада глубоко вдохнула. – Ты же знаешь из моей памяти, что к циклу «Эдем» примыкает рассказ «Заря бесконечной ночи», в котором описана гибель динозавров и разумных иилан в нашем мире 65 миллионов лет назад. Неужели тебе не виден намёк?

«Ада, - тяжёлый вздох, - Анатолий не может знать о переменах в тебе. Твоих реальных хищных зубах. Нет для тебя никакого послания. Ехидная ирония жизни этот спасатель с книжкой, не более. Или, напротив, судьба не насмехается жестоко, а неловко намекает на луч надежды, что злая ночь может очиститься огнём и стать прекрасным днём. А?» - Альса ласково провела рукой по щеке нахмурившейся девушки.

- Возможно и так, нет мне послания, - Ада грустно улыбнулась, - от злого беса, а есть сообщение от доброго дьявола. Быть настороже пуще прежнего и не затягивать с достижением заветных целей. Но полностью я не откажусь от подозрений. У Беса может быть свой человечек в интернате! Или Эрус со своими шакалами уже близко от нас! Как бы то ни было, врасплох меня никому не застать и не вынудить, играя с моей психикой, на предсказуемый, губительный для моей мечты ход. – В голосе девушки прозвучали стальные нотки. Она резко выглянула в коридор, принюхалась, закрыла дверь, уже несколько расслабившись. Подойдя к ванне, включила воду, по температуре среднюю между тёплой и горячей. Положила пистолет на угол ванны. Влила колпачок средства для создания пенки с ароматом лаванды в воду и стала расстёгивать пуговицы на безразмерной рубашке. – Что молчишь?

«Думаю о твоей мечте, – уныло и явно нехотя ответила Альса. Тут же бодрей добавила: – Сделай мне одолжение: закрой глаза и так разденься»

- Хорошо, – сказала Ада, поведя беззаботно плечами, хотя её сердце пропустило удар. Отрывки из недавнего кошмара, где бушевал жестокий бой и Фейт несла её обмякшее тело, мелькнули в сознании девушки. – Что теперь? – избавившись от одежды, тихо спросила она, не поднимая веки.

«Освободи волосы».

Мелко задрожавшими пальцами Ада распустила плотный пучок. Во рту у неё пересохло. Чувство упавших на плечи шёлковых волн волос взбесило её сердце.

«Три шага назад. Повернись влево на полкорпуса и смотри».

- Я… - Язык с трудом повиновался девушке. Масса эмоций солёным комом разбухали в горле. – Я… Я не могу. – Она судорожно вдохнула. – Мне не нужен этот сюрприз! Прости! – вскрикнула Ада и, опрометью покинув ванную, влетела в спальню, рухнула на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, навзрыд заплакала.

«О боже… - простонала Альса. – Ну чего ты, дурёха? Твои мечты – мои мечты! Теперь ты можешь встретиться с ним. С гордым взглядом растоптать его. В его глазах будут только ужас, ошеломление и вожделение с невыразимо горькой досадой, безмерным горем, что он предал тебя. В них не будет ни толики сочувствия, жалости, сострадания к убогой. Он бросил негранёный алмаз, и вот исполнится… ты предстанешь пред глупцом из глупцов, сияя бесценным бриллиантом. И Кирилл падёт к твоим ногам куском сухой глины. Ты раздавишь его в пыль одним взглядом. Обратишь его паршивую душу предателя в ничто. Вставай! – воодушевляя, призвала она. Затем повелительным тоном закончила: - Марш в ванную! Я хочу видеть твой блеск. А слезы должны лить наши должники».

- Наш блеск. Наши мечты. – Всхлипывая, Ада села, дрожащими руками размазывая солёную воду по щёкам. – И есть всего одна из них, ради которой ты вправе рисковать своей жизнью. Иначе забудь о моей любви! Это тебе так… на будущее, мало ли. – Шмыгнув носом, девушка встала и решительным шагом покинула спальню.

«Я не очень поняла, о чём ты?» - надломленным голосом прошипела Альса.

Входя в ванную Ада грустно усмехнулась:

- О зубатом пищащем комочке! Лучше двух, трёх… - Выключая воду, бегущую в почти до краёв наполнившуюся ванну, девушка тепло, печально улыбнулась. – Настоящая красота и ценность в том, какой мать видят дети, а она их! Остальное пустое…

Ада встала напротив зеркала. Она смотрела на своё новое отражение с холодной отстранённостью. Давняя страстная мечта с потаённой грустью взирала на неё из-за прозрачной глади. Вот она – спортивного телосложения, сильная, но не лишённая утончённой женственности. С густыми угольно-чёрными волосами, струящимися по плечам. Влекущими ненасытный поцелуй алыми губами. Сияющими льдом на солнце удивительного цвета роковыми, как океанская бездна, глазами. В их сине-серебристых с искрами изумруда беспредельных просторах плещется неукротимый животный магнетизм. Они пронзают взглядом, словно сталь, и очаровывают, будто прикосновения шёлка.

- Невероятно опасная, зачаровывающая, прекрасная смерть, – тихо сказала Ада и дотронулась ладонью до зеркала. Медленно провела пальцами по отражению своего, но и чужого лица, сладких грёз, ставших горькой явью. – Он был точен. Я – пантера. Всегда была зверем. Тогда ещё маленьким котёнком, не осознававшим, каким ему природой положено быть, когда кончится детство. – В чёрных зрачках холодных глаз девушки вспыхнуло красное горячее свечение.

«Ты не рада», - тоскливо констатировала Альса.

- Нет, рада. – Ада коснулась губ кончиками пальцев. – Мне просто больно. Цена взросления так высока оказалась, а за наше подлинное счастье, долгое или короткое, если мы его добьёмся, она будет ещё больше. Но я готова платить. – Она вздрогнула. Её глаза увлажнились, и резко севшим голосом девушка призналась: - Потому что я люблю тебя, хотя и ненавижу, что ты во мне, что ты ближе, чем рядом… - Ада сглотнула тугой, острый комок. Стиснув зубы, отступила от зеркала. Села в ванну, окунулась в горячую ароматную воду с головой и, закрыв глаза, тихо, печально запела:

- Сияет солнышко в слезах.
Играет ветер в волосах.
Резвится рыбка в глубине.
Синие глаза теперь в огне.

Мерцает звёздочкой душа,
Летят из тьмы к ней голоса:
«Верни из рая мне вину,
возьми взамен ты кровь мою!"

Ведь смерти лишь любовь сильней:
Жизнь порождать под силу ей.
Течёт-течёт времени речка,
Хранит в себе два пламенных сердечка.

Течёт-течёт речка...

«Что это за песня? Откуда? В твоей памяти до нашей встречи о ней нет и следа. А позже я тебя ни на миг не оставляла без присмотра. Ты успела её сочинить втайне, в мыслях за эти напряжённые дни? Либо я что-то упустила?» - Голос Альсы был весьма взволнован.

- Я такая… со мной моргнёшь – и целую жизнь прохлопаешь. – Один край губ Ады немного изогнулся вверх. – Как и с тобой… Зевнёшь миг – профукаешь век. Мы прекрасная пара! – Девушка чувственно провела пальцами по контурам рта. Нежно заскользила ладонью по шее, другой рукой поглаживая живот. – Поцелуй меня. – В томной интонации её голоса и участившемся пульсе было прямое указание, что ей требуется нечто более весомое, нежели один, пусть и очень горячий, поцелуй.

«Нет. Я не хочу», - неожиданно отказала ей Альса.

- Что? Почему? – Глаза Ады удивлённо распахнулись. Дикий огонь заплясал в них.

«Мне не нравятся твоё настроение, непрозрачные намёки на нечто жуткое, прячущее тебя от меня. Это не ты сейчас. Зверь, которому не любовь моя нужна. Не надо бросать мне своё сердце, как кусок мяса! От голода я умру счастливой. Это лучше, чем, насытившись, продолжить жить горем!» - резко ответила инопланетная хищница.

Девушку передёрнуло. Мрачная пустота легла на её глаза. Мука на миг искривила губы.

- Дают – бери. Бьют – бей в ответ или беги. – Ада открыла сливное отверстие и вылезла из ванны. – Лучшая философия, чтобы не терзаться никогда тем, чего не было, но могло. Я давала от всей души… - Она взяла полотенце и, легко пройдясь им по волосам, стала промокать своё обновлённое, прекрасное, без единого изъяна тело.

«Брось. Только от её тёмной половины».

- Этого мало? – Окрашенным горькой грустью взглядом девушка посмотрела в зеркало.

«Для меня нет. Но для тебя, светлой части в тебе, чрезмерно много. Она потускнеет. Чего я не допущу, постараюсь, из-за меня этого не должно случиться», - вздохнула со стоном Альса.

- Вот это и скрывает меня от тебя. Чем ты сильней будешь стараться, тем больше будет прятать, – предупредила Ада. Кинула полотенце на стиральную машинку, пнула ногой пижаму к корзине для грязного белья, растрепала пальцами влажные волосы и, взяв пистолет, покинула комнату.

«Возможно, и так. А быть может…»

- Нет! – рявкнула девушка, спускаясь по лестнице. – Я не допущу, чтобы ты закрыла мой счёт перед смертью! Ясно?! И даже надеяться не смей на другой исход. Я на такое готова, чтобы итог нашей встречи был правильный, ты не представляешь. – Зловещий оскал исказил лицо Ады. - Поэтому не провоцируй меня!

«Снова я совершенно не представляю, о чём ты, – натянутым струной до предела голосом сказала Альса. – Говори прямо, дабы мне нечаянно не толкнуть тебя на катастрофическую глупость».

- Всё ты понимаешь, – прошептала девушка. Вошла в гостиную. – Не играй с моей судьбой у меня за спиной! Я не слепа и куда прозорливей, чем тебе хочется. Но мы пока закрыли эту тему, есть проблемы существенней, однако, прошу, не забудь про соломку, что я тебе подстелила. – Голос Ады был твёрд, как гранит. – Она почесала дулом висок, держа палец на курке и бегло осматривая комнату. – Чёрт, где я видела ручку с клочком бумаги?

«У телефона, на тумбочке в прихожей», - глухо прошипела Альса.

- Верно. Спасибо, – сказала Ада, почувствовав тяжесть на сердце. Пройдя в указанном направлении, взяла толстый блокнот с гелиевой ручкой и, поднимаясь на второй этаж, с интонацией виноватой спросила: - Я тебя обидела?

«Любимые цапаются – только тешатся», – Альса усмехнулась.

Ада грустно улыбнулась, чётко осознавая: её спасительница и бог не отступится от планов любой ценой сверх меры осчастливить свою избранницу. Как, впрочем, и она не откажется от своих планов…

«Так откуда взялась эта песня про солнышко, синие глаза, сердечки? Или тоже закрыта тема? Секрет?» - попыталась вновь узнать Альса.

- А что? Понравилась? – Ада, чутко прислушиваясь к внутренним ощущениям, вошла в спальню.

«Да. Очень!»

- Хм… - сев на кровать, поджав ноги, девушка прищурилась. На её лице отпечаталось подозрение и любопытство. - Ты не врёшь, но утаиваешь нечто важно, зараза такая! – Ада положила ПМ на постель у правого бедра. С задумчиво-лукавой полуулыбкой стремительно нарисовала на листе блокнота круг и провела кроткую черту через его верх. – Твоё «Да. Очень!» связано с этим. - Она постучала ручкой по изображению. – Что это?

«Сначала ты ответь», - с тревогой и каплей агрессии прошипела Альса.

- Хорошо, - Ада безмятежно пожала плечами. Однако в её глазах был дьявольский блеск. – Я слышала эту песню во сне, кусочками, из которых её и сложила. Теперь ты говори!

«Чёрт возьми, что происходит?.. – прямо взвизгнула Альса. Ада поморщилась. – Как ты слышала кусочки? Кто их произносил?»

- Не ори! Голова начинает трескаться, – буркнула девушка. – Не знаю я, кто… в темноте звучали. Голос мужской, соблазнительный, похож на Кирилла, но я не уверена. Мне кажется, вечность его не слышала, но и как бы слышала всегда секунду назад. – Ада нахмурилась, её дыхание участилось, ноздри гневно-возбуждённо зараздувались. – Так в чём хрень, ты сегодня разродишься?!

«Есть один манией величия, речками и мной одержимый опасный псих», – рыкнула Альса.

- И всё?! – изумлённо усмехнулась девушка. – Тебя в песне два слова «речка» так взвинтили?! Ну, это уже психоз, милая. – Ада с тёплой улыбкой нежно щёлкнула себя по носу. – Расслабься.

«Да что ты… - с сарказмом прошипела инопланетянка. – А то ты такая вся релакс-релакс… Я чувствую, как натянуты внутри твои нервы! И ты силишься тихой сапой лезть в мою память!»

- Дерьмо… - буркнула Ада и сбросила притворное внешнее спокойствие. – А что такого? Ты же в моей похозяйничала! И вообще, я твоя избранная! Имею право! Особенно когда ты скрываешь что-то крайне важное для нашей жизни! – эмоционально прокричала она.

«Не вопи! В висках бьёт, – процедила Альса. – О правах она заявляет… Сама ничего не скрываешь? – обвинительно бросила она».

- Я для дела! Ради нашего блага! – уверенно выпалила девушка.

«А я будто нет… - фыркнула Альса. – Но проблема не в этом. – Её голос стал низок и очень мрачен. – Ненормально, чтобы носитель мог проникать в память овладевшей его телом химеры. А у тебя получается. Ты вон даже почти точно нарисовала символ организации, возглавляемой одержимым психом. И это за такой короткий срок после нашего соединения».

- Ну, я особенный носитель, совершенно уникальный, паразит для паразита, если ты ещё это не заметила, - с горьким ехидством сказала Ада. Тяжело вздохнула. – И что будет с нами дальше?

«Ничего я уже не знаю и не в состоянии и малость предположить!» - раздражённо объявила инопланетянка.

- А, плевать, – отмахнулась девушка. – Что я нарисовала почти? – Она облизнула губы, с любопытством разглядывая круг с чёрточкой.

«Яблоко…» - тихо буркнула Альса.

- И это символ жуткого босса речника и его банды, которых ты опасаешься?! – Ада звонко рассмеялась, вырвала лист с рисунком из блокнота, скомкала и кинула прочь. – Фигня. Не впечатляет. Паучище там или мудрёный зловещий знак – я бы поняла, уважуха! А это тьфу! Эмблемка для сборища анонимных толстяков, знак их великой веры в спасительное вегетарианство вообще и фруктовую диету в частности! – девушка покатилась от хохота. Слёзы закапали из её глаз.

«Ох, Ада… - простонала Альса. – Ребёнок ты ещё, ребёнок».

- Да ну тебя! – рыкнула девушка. – А и ребёнок… это лучше, чем старая перечница! – она, хихикая, показала язык.,

«Как остроумно. – Неземная хищница вздохнула. – Псих и его организация реально опасны. Империя тарбийцев, и не только они из могущественных сил в галактиках миллионы лет не может изничтожить её! Последователи психа почитают как бога и рабски служат ему. О его виде, способностях, силе ходят страшные легенды, но никому не известно точно, на что он способен! А мощь его организации и время, которое он ею бессменно правит, красноречиво заявляют, что возможности его обширны. Он крайне опасен! И имеет на меня, а значит, и на тебя, виды, вполне определённые, как минимум в качестве звезды его гарема! Как максимум лучше и не думать»…

- Он хочет захватить нас, тебя? – Веселье испарилось из Ады, оставив тошнотворное, горькое послевкусие.

«Вряд ли. Уже бы попытался. Я уверена, в его планах очаровать или мягко склонить меня на его сторону, чтобы я сама легла к нему в постель. Для этого он на многое готов».

- И сразиться с Эрусом? – шёпотом спросила девушка и затаила дыхание.

«Без сомнений. Но понимаешь, как мы будем ему обязаны, если он выживет?! Ведь его рабов, хотя они и сильны, Эрус порвёт, как лев новорождённых мышат».

- Хрен ему… Я освежую эту адскую псину! И его, если сунется, на части порву, пускай он даже сам дьявол! – со сдерживаемой дикой яростью прорычала Ада.

«То есть ты категорически против любой помощи от него в нашей войне?»

Девушка мрачно сдвинула брови к переносице. Скрипнула зубами, плотно их стиснув, и с шипением ответила:

- Формат помощи на твоё усмотрение, но платить за неё мы должны по минимуму. Никаких непреложных обязательств! Мы вольны оказывать какую ответную услугу или послать этого лешего благодетеля париться с бабкой в избушке на курьих ножках!

«Само собой, солнышко моё!» - Альса пылко поцеловала в щеку чуточку растянувшую губы в улыбке Аду.

- И только-то… ты вообще меня любишь? Больше себя… - Девушка вздохнула и принялась бегло писать в блокноте. – Глупая надежда.

«Люблю, негодяйка! – Весело рыкнув, инопланетянка кратко, но очень жадно вкусила сладким поцелуем губы девушки. Обняла её сзади, прижав подбородок к ключице томно прошептала: - Но обвести себя вокруг пальца не позволю».

- Ну-ну, - Ада, взволнованно дыша, усмехнулась. – Мечтать не вредно, особенно тем, у кого щупальца вместо пальцев.

Что-то холодное и скользкое по ощущениям шлёпнуло девушку по ягодице. Ада со вспыхнувшими алым огнём глазами предупреждающе зарычала, однако писать не прекратила.

«Ой! Ой! Боюсь!» - звонко рассмеялась Альса, и незримый тонкий, скользкий щупик пощекотал жгучую брюнетку за ушком.

- А ещё не вечер, – с хрипотцой сказала Ада. – Допишу и начну потихоньку навевать на тебя ужас больше и больше! – Она, почувствовав, как внутри нечто поёжилось, хихикнула. – Ага, всё же страшно! – торжествующе добавила девушка.

«За твою попку, глупенькая», - Альса ласково провела рукой по голове любимой.

Ада промолчала, лишь тепло и немного печально улыбнулась.

«Хм… В составляемом тобой списке почему нет ни данных Кирилла, ни Беса? – озадаченно спросила Альса, переключившись на серьёзный лад. – Ты передумала воздать предателю? И решила не мстить мрази Анатолию? Ты что, их простить решила? – В инопланетянке забурлила злоба и вскипела тревога. – Или сомневаешься, боишься, себя винишь… Я путаюсь в твоих чувствах. В чём проблема?»

- Я оставила их на сладкое. Сейчас добавлю, – с дрожью в голосе ответила Ада. – Сначала я увижусь с другими… Но да, я колеблюсь, робею, упрекаю себя. Я виновна, что поверила здоровому, симпатичному, даже красивому мальчику. Поползла против лавины судьбы. За то она наказала меня Бесом. И я не смогла быть резче, решительней. Я должна была и толику не думать о себе, практично вонзить нож в его горло, потом в сердце, брюхо и пах. Но я хотела не потерять сказку любви… - Она сглотнула. Слёзы выступили на её светящихся рубином глазах. – Теперь поздно не быть эгоисткой. Мне нет прощения, но и им тоже, никому. – Ада шмыгнула носом, глубоко вдохнула и, со стоном глухо прорычав, подрагивающей рукой продолжила торопливо писать.

Нежно, бережно проведя ладонью по щеке борющейся с эмоциями девушки, Альса прошептала:
«Понимаю, но не сожалею. Иначе тебя бы не было у меня!»

- Ты всё, что у меня действительно есть, всё, что мне как воздух нужно. - Сердце девушки пропустило удар. Она поставила жирную точку в конце предложения с известной ей информацией об Анатолии. Начертала на его прозвище «Бес» христианский крест и, отложив ручку с блокнотом, спрятала лицо в ладонях. – Я каюсь, что жалею и ненавижу, что казнюсь, – с жаром тихо заговорила Ада. - Но дай мне всё, о чём когда-либо мечтала, и забери тебя… - Она содрогнулась. – Я умру, – едва слышно выдавила девушка из себя. – Я люблю тебя, Альса.

Закусив губы, Ада резко встала с кровати, схватила с тумбочки мобильный. Сбивчиво дыша, набрала номер Казбека.

Тёплые руки Альсы обвили её талию. Горячая грудь подруги прижалась к спине. Губы мягко коснулись шеи. Сексуальный, ломкий, возбуждённый голос инопланетянки сахарным дурманом растёкся в разуме: «А я не люблю тебя. Я живу тобой! И мне нужно больше, чем было и чем есть у меня, необходимо для тебя! Тенью буду ждать, когда ты полностью найдёшь себя и захочешь всей душой, чтобы мы пылали в одном солнце. Но пускай и никогда не наступит этот час, я всё равно подарю тебе все звёзды мира!»

Нежный, осторожный и обещающий океан ярких чувств поцелуй в губы извлёк из груди Ады стон желания и сожаления. Потоком огня пронёсся под кожей, заставил страстно забиться сердце.

- Нет, я не люблю тебя, - рыкнула девушка, отключая безответный вызов, - ненавижу!

Альса рассмеялась.

- Хихикай, хихикай.. – Ада злобненько улыбнулась. Набрала номер Михаила.

«Зачем тебе такси?» - насторожилась инопланетянка.

- Хочу сегодня посмеяться последней!

«Ада, не дури! Ты что удумала? И зачем Казбеку звонила?»

- Михаил, в течение часа будь у меня. Приедешь – проходи в дом и подожди в гостиной, – безапелляционным тоном сказала девушка, нажала «отбой» и бросила мобильный на постель. – Как копейка рубль бережёт, моя спасительная совратительница, - эротично проговорила она, - так секунда век сохраняет. Праздно ждать, когда вернётся Фейт, – удави меня. Давно пора решительней действовать, сколько можно нам прохлаждаться! – В зрачках её глаз полыхнул жадный огонь. – Интересно, что-нибудь из имеющейся не верхней одежды налезет на нашу разжиревшую тушку? – С полуулыбкой Ада направилась к шкафу.

Альса хмыкнула и сокрушённо вздохнула: «Куда решительней… Девочка моя, ты хотя бы бойню не устрой».

- Ну что ты, только полгорода спалю, и всё, – усмехнулась Ада.