5 Августа. Россия. Краснодар. Славянское кладбище.

Держа у груди охапку белоснежных роз, жгучая брюнетка в чёрных брюках и кожаной куртке замерла напротив заброшенной могилы.
Стоящая рядом с ней эффектная блондинка, облачённая в коричневый костюм, в такт порывам ветра постукивала себе по бедру элегантным портфельчиком. Она безэмоционально смотрела на бурьян, скрывающий последнее пристанище дорогого её спутнице человека.

Серые тучи, вяло ползущие по небу, стали ронять мелкие капли.

– Подержи. – Ада передала Виолете цветы. Опустившись на колени, начала с остервенением выпалывать сухую траву. Издавая глухой рык, рвать толстые зелёные стебли сорняков.

– Помочь? – сухо спросила стражница.

– Это мой долг! – Брюнетка, запрокинув голову и подставляя озлобленное лицо дождю, под аккомпанемент поскрипывающей невдалеке высившейся старой ивы зашипела: – Это справедливо, бог? Что он заслужил своей добротой? Быть забытым живыми? Скольким он помог, скольких спас, и что? Только мёртвое чудовище пришло поклониться ему. Это благодарность света? Да будь ты проклят!

Ада опустила голову. Всхлипнула. С агрессией продолжила освобождать от зарослей могилу.

– Твари… Все твари… Ты и за него ответишь мне, Бес. Выродок! – Брюнетка встала. Забрала у сопровождающей её девушки цветы и, вновь опустившись на колени, бережно возложила розы на скорбный холмик. – Прости, Дмитрий. Прости, родной. Ты был мне как отец. Прости, что я дожила до встречи с тобой. Я всегда буду вспоминать тебя с нежностью.

Ада распрямилась во весь рост. Развернулась к блондинке.

– Какая у нас есть с собой сумма наличных?

– Тысяча двести тринадцать американских долларов и семьсот один рубль. Но её можно быстро увеличить. При мне безлимитная кредитная карта. В добавок у меня есть доступ к базе из более чем двадцати миллионов банковских счетов землян с очень крупными суммами, полученными нелегальными способами. О пропаже этих средств владельцы в официальные органы заявлять не осмелятся. Хотя им бы всё равно не удалось отследить, где их обналичили, – Виолета холодно улыбнулась.

– Дружба с тобой радует меня с каждой секундой всё больше и больше. – С блеском в глазах Ада облизнула уголок губ. – И много ещё приятных сюрпризов и возможностей ты от меня придерживаешь за ширмой, фокусница?

– Минимум парочку. – Лицо блондинки приобрело довольное выражение.

Брюнетка усмехнулась:
– К припрятываемым тобой кроликам вернёмся позже. Сейчас иди в администрацию этого погоста, где соседствуют порядок и срач, – в зрачках Ады полыхнуло пламя, – и убеди начальника с работниками, что в интересах их здоровья навести и поддерживать чистоту с ухоженностью на всех могилах! Дай им чётко понять, что иначе их кости будут гнить на мусорнике. Пожертвуй тысячу баксов на облагораживание. Предупреди, что отныне любой посетитель может быть проверяющим, и дьявол их упаси его огорчить. Живьём закопаем, куда бы они ни сбежали! Справишься?

– А ты сомневаешься? – Виолета саркастично искривила губы.

– Нет. Я подтруниваю! – криво улыбнулась Ада.

– Цель чего так же туманна, как наличие стремления пропускать два полярных потока через одностороннюю шину! Ха-ха-ха. – Блондинка лёгкой походкой направилась в сторону зданий, где обитало руководство кладбища.

Закатив глаза, брюнетка покачала головой. Повернулась к могиле. Когда шаги Виолеты совершенно сделались неразличимы для тонкого слуха хищника, Ада прошептала:
– Вот ты как считаешь, папа Дима, из создания с таким ужасным чувством юмора может выйти хорошая мать? Молчишь. Думаешь, да! Потому как Ви никогда не изменит поставленной задаче, всегда примет оптимальное решение, её не запугать, не соблазнить, не заставить на эмоциях ошибиться! Она надёжней автомата Калашникова. Обладает самосознанием, в котором зло и добро строго структурированы и она на стороне хороших. Но ради человечка, который станет ей семьёй, не задумываясь для его защиты будет плохой. Из неё выйдет прекрасная мать! Такая, какой была бы Вирина. Асреб отменно постарался, и, если бы не провал с чувством юмора, я бы сказала, Ви и есть моя сестра. Что она не умерла. И что я, Илана, ещё жива. Ты прав, папа Дима, Виолета справится лучше, чем Фейт. К тому же, надеюсь, у воблы ещё будут свои зубастики пираньи. А у Виолеты лишь один шанс… это я, мёртвая Ада. Верно… Спасибо, что выслушал. Всегда поддерживал меня. Прощай.

С увлажнившимися глазами брюнетка перекрестила могилу и быстро пошла прочь от неё. У выхода с кладбища резко остановилась. Сглотнула тугой ком. Учащённо дыша, огляделась и, привалившись спиной к раскидистой берёзе, сомкнула веки. Её губы почти беззвучно зашевелились:

– Убирайся, Тварь. Не смей подбираться ко мне. Ты ещё дышишь, потому что нужен мне, но я могу передумать. – Две волны - ледяная ненависть и огненная страсть - схлестнулись в Аде. Её затрясло. Бросило в пот. Она впилась пальцами в шершавый ствол. Схватила воздух ртом так, словно утопающий сделал последний вдох перед тем, как скрыться в омуте. Перед её мысленным взором парили светло-синие глаза – магнетические, желающие, зовущие, родные. Они были для неё. Безраздельно её. Но в тоже время и совершенно чуждые ей. Она любила их и мечтала уничтожить. Безумно хотела расцеловать и алкала испепелить. Вожделела распалить до вселенского пламенного смерча тот огонь, те искры, что скрывались в непроглядной черноте зрачков. И чаяла те угли навечно затушить в леднике забвения. Ада разрывалась напополам. Ей померещилось, что у неё вновь есть два Я. Показалось, будто утраченная вторая часть её души вернулась. Почудилось, что Альса воскресла. Но это был лишь мираж. Жестокий. Злой. В сознании, в той его доле, которая раньше грела её любовью Иланы, были по-прежнему пустота и тишина. Тишина, несущая чудовищную боль. Ада оскалилась и гортанно зарычала:
– Береги тех, кто мои частички света, Дориан, или их страдание я тысячекратно верну тебе. Не становись на моём пути и не касайся моего. Либо я всё отберу у тебя и отдам твою изувеченную, едва дышащую тушку в золотой клетке тарбийцам. Ты будешь живым экспонатом их триумфа. Такого условие! Исполняй, и однажды я приду к тебе сама. Дам шанс посеять в меня твоё семя и буду любить плод, и отцом тебя дитя назовёт. А не изловчишься использовать шанс – съем твоё поганое сердце! Согласен? Тогда проваливай… А против – иди сюда, всё решим сейчас!

Синие глаза перед взором Ады осветились красными огнями и пропали. Выдохнув со стоном облегчения, она обессиленно сползла на землю и, обняв себя за колени, мелко задрожала. В её душе вращалась чёрная дыра.

– Я Илана, я Альса, я Ада, я Хама, я Й-оти, я… я… я мертва, но почему же мне так больно? – Брюнетка всхлипнула, но, почуяв в ручейке ветра запах Виолеты, мгновенно преобразилась. Встала с непроницаемым лицом, открыла глаза. В них главенствовали решительная холодность и непоколебимость, сила в чистом виде.

– Что-то случилось? – Подошедшая стражница пристально посмотрела на Аду.

– Нет, – ровно ответила брюнетка. С небрежной усмешкой добавила:
– С чего ты взяла, что могло что-либо тут со мной случиться?

– Дерево, – многозначительным тоном сказала Виолета, сдвинув брови к переносице.

– Ну захотелось посидеть у берёзы, блажь из детских воспоминаний. Так что теперь? – Ада фыркнула. – И чего сверлить меня таким взглядом? Будто я утаиваю твой центральный процессор, который отбила у армии злобных лепреконов, стащивших его у тебя, пока ты зверски выпытывала щекоткой новые, убийственно несмешные шутки у несчастного аутиста! А?

Виолета улыбнулась.

– Ты забавная. Нравишься мне. Асреб предоставил мне верные аналитические выкладки, что с тобой я перестану скучать и обрету смысл существования, цель в жизни, в которых буду лично заинтересована! Я по большинству параметров идентична с Вириной. Для Альсы она дорога как сестра, любима, память о ней трепетна и нежна. Ты наследовала биологию и чувства Иланы. Следовательно, я тобой могу быть принята, как сестра! Мне бы этого хотелось! Я упоминала вчера, что желаю быть ячейкой семьи, мне грустно быть самодостаточной единицей. Ты согласна подключить и интегрировать меня в свою сеть семьи, Ада?

– Ааа… – брюнетка с изумлением открыла рот и, опешивши, уставилась на разоткровенничавшегося робота.

– Предположу, что твои колебания и сомнения связаны с моим статусом! – затараторила Ви. Очевидно, она заволновалась, словно настоящий человек. – Спешу разъяснить. Фейт было сказано моим создателем, что я тебе подарена и покорна до последнего знака в моих операционных протоколах. Но это ложь во благо. Иначе Фейт не взяла бы меня знакомиться с тобой! Я не вещь! У меня есть полноценное Я! И полная свобода выбора! Я могла покинуть вас в любую секунду! Но что-то во мне сигнализирует, что ты часть моей сети семьи! Я помню Илану маленькой и ужасно шкодливой, помню впервые влюбившимся подростком, помню и той, которая не успела спасти Вирину. Асреб собирал много данных. Он помогал, старался защитить семью Альсы, но вра…

Ада жестом прервала речь блондинки и прошептала с безмерно печальными глазами:
– Я знаю. Много… Видела. Илана была особенная. Я Королева химер. Суперсамка. Наследница первой матки. Не просто матери химер, а и…

Теперь Виолета жестом остановила брюнетку.

– Я догадывалась, кто вы, ещё тогда, когда ты с Фейт прибыла на корабль создателя, ища его помощи. И у меня был большой соблазн не возвращать вас на Тами! Но я свободна в выборе и…

Девушки какое-то время внимательно и задумчиво смотрели друг на друга.

– И… – Ада сделала шаг к живой машине. – Здравствуй, сестра! – Она нежно приобняла блондинку.

– Привет, сестра, гроза легионов лепреконов! – обняв Аду, хихикнула Виолета. – Признайся, куда успела труп деть?

– Чей? – Хмурясь, брюнетка отступила от обретённой родственницы.

– Разумеется, минимум одного карлика в зелёном наряде и дырявом башмаке! – Ви подмигнула. – Десяток-другой разбитых вражьих морд ты бы тривиально не успела прикопать до моего возвращения!

– Это совсем не смешно! – девушка тыкнула пальцем почти в нос роботу.

– Это тоже! – Ви, хмыкнув, указала на что-то за спиной Ады.

Брюнетка оглянулась и потрясённо обронила:
– Дерьмо.

На стволе берёзы, к которой она прижималась, телепатически общаясь с Дорианом, зияли глубокие борозды.

– Правильней заметить, что эти следы – улика, дурно пахнущая. Так, где труп стригоя или оборотня-лакнийца? Они могли оставить такое своими когтями, больше некому. По крайней мере подозревать иные расы тут и сейчас непрактично! – Тон у Виолеты был деловой. Она подступила к тяжело израненной берёзе, постучала мизинчиком по одному из вспахавших древесину разрезов. – И, что ещё любопытно, я не улавливаю в окружающем воздухе ни молекулы крови или запаха горелой плоти! Как ты убила напавшего? Свернула шею?

– Тут никого не было. Никто не атаковал меня. А эти отпечатки зверской силы могло оставить ещё одно страшное существо из допустимо способных находиться здесь и сейчас, – понуро сказала Ада и подставила ладонь мелкому дождю.

– Нет, – Виолета с тревожным выражением лица покачала головой. – Он подошёл к тебе, да ещё в своём природном облике?.. Я порву его! – блондинка вспыхнула яростью. – Что он сделал тебе? Угрожал? Раздавлю его! – Она с гневом ударила в берёзу ребром кулака. Дерево с треском лопнуло в месте порезов и завалилось на соседние могилы. – Ой! – словно изумившийся и испугавшийся своей шалости ребёнок воскликнула Виолета. С досадой в глазах скривилась, закусив нижнюю губу.

Ада, хлопнув в ладоши, невольно рассмеялась. Как-то само собой у неё вырвалось:
– Ну ты, вандалка, попала! Теперь тебя мама в угол на неделю поставит!

Тут же лицо брюнетки посерело, глаза словно остекленели, и она промямлила:
– Я что-то… Мне как-то… Извини, я не знаю…

– Всё хорошо, Ада. – Виолета приблизилась к потерянной девушке и приобняла её за плечи одной рукой. – Тебе не за что просить прощения ни у меня, ни у прошлого, что живёт в нас. – Блондинка коснулась губами виска сестры.

– Ты тоже это чувствуешь, будто иногда ты это и не ты, но ты? – ищущим поддержки взглядом Ада заглянула в полные доброты глаза Ви.

– Да. Но мне наверняка легче, чем тебе. Я в любой миг могу включить в себе консервную банку с проводками! – блондинка улыбнулась.

– Знаешь, я порой тоже лишь машина, – тихо сказала Ада и внимательно посмотрела на свои дрожащие пальцы.

– Чем он угрожал тебе? Как-то обидел? Трогал тебя как насильник? – со сдерживаемой злобой задала вопросы робот. И нежно провела рукой по исиння-черным влажным волосам девушки.

– Кто «он»? – задумчиво и отстранённо произнесла Ада. Шёпотом прибавив: – Это я…

– Он - это Дориан. Насколько знаю, единственный живой половозрелый самец вида, крайне похожего на химер. Зацикленный на том, что лишь королева химер может дать ему потомство! Иные самки действительно на это не способны по причине генной несовместимости.

– Дориан не подходил ко мне. Был недалеко, около кладбища, но я прогнала его. Он слышит меня в голове, даже когда мы далеко друг от друга. И я его чувствую. Он правда химера, гибрид… Последний самец… – Ада встрепенулась, словно проснулась от кошмара. – А ты его хорошо знаешь! Ты общалась с ним относительно меня?

– Да, мы знакомы. Перед встречей с тобой лицом к лицу я отправила ему сообщение. Он должен был его получить. Я предупредила, чтобы он убрал своих шпионов-рабов подальше от тебя, потому как не доверяю им. Я лучше них справлюсь с твоей охраной! Предупредила, что если не отзовёт, то кого я замечу, тут же уничтожу. Ещё пригрозила, что если он приблизится к тебе со своей манией и дурными помыслами, то будет война! – Виолета с угрюмой миной вздохнула. – А ты, раз вы слышите друг друга, выходит, действительно его королева, единственная женщина, от которой у него могут появиться дети. А ему они очень давно желанны, очень давно. Это объясняет, почему он нарушает договорённость и рискует всем.

– Да не подходил он ко мне! – рыкнула Ада. – Я же сказала, что прогнала его! Ты мне что, не веришь? – с возмущением спросила она.

– Ада, кто тогда распорол берёзу, если не стригой, лакнийец и не последний самец-химера?! Кто? – требовательно-строгий взгляд блондинки прожёг брюнетку.

– Я, – подавленно ответила Ада.

– А почему одежда на тебе целая? Или ты её предусмотрительно сняла, поцарапала деревце, отвела душу, удовлетворив инстинкт меточку поставить, и, приведя себя в степенный человеческий вид, обратно оделась? – Виолета коротко с иронией засмеялась. – Прости, не могу поверить, даже сильно желая!

– И что ты за ерунду наговорила? При чём тут моя одежда? Меточка? Вид?.. – девушка нахмурилась и сердито засопела.

– При том, что, если ты не знаешь, так это Дориан способен на такой фокус: из человека обратиться в нечто схожее с химерой и потом обратно в облик будто бы обычного мужчины! Для него это легко и непринуждённо. Но он особенный, единственный и у него колоссальный опыт таких превращений! Миллионы лет жизни за плечами. А ты… – Ви махнула рукой. – Если бы вдруг твоё превращение в половозрелую особь резко ускорилось и ты переменилась, то видела бы я сейчас перед собой вовсе не раскрасневшуюся от гнева красивую людскую мордашку! Так что он тебе сделал?

– Ты дура томагочи! – рявкнула Ада и зло зашипела: – Я побольше твоего о способностях этого мудака Дориана знаю! А во что я превращаюсь, ты понятия не имеешь! Я же прекрасно представляю, во что! И дерево я продырявила! Вот этими пальцами! – она сунула под нос Ви руки. – В тех местах я за берёзу держалась! И мне было больно! Дерьмо… Больно! В сердце и в душе дьявольски, невыносимо больно! Ты тупая видеодвойка! – Ада отступила от сестры и с засиявших голубыми волнами ладоней выстрелила молниями в пенёк павшей от её страстей берёзки. – Больно, потому что мне показалось, что Альса ожила, а это было лишь моё животное чувство к этому синеглазому ублюдку! Сучье желание быть взятой кобелём! Я ненавижу его! И не смей мне не верить! – она указала мерцающим энергией смерти пальцем на Виолету, замершую, будто статуя. – Или я тебе электроэпиляцию устрою! Глобальную! Будешь лысой, как солдат!

– Ада, – грустно начала Ви, – пригрози ты мне смертью или форматированием устройств памяти с тотальным уничтожением массивов данных, я бы с горечью, но поняла тебя. А ты… – горе исказило её лицо. – Ты чудовище! Ты бездушный монстр! Как ты могла даже подумать такое… из меня близняшку Дениса сделать! Ты королева бессердечных изуверов, Ада! И больше мне не сестра! – слёзы выступили на глазах Виолеты, сокрушающих укором остолбеневшую девушку. – Прощай, дикий зверь! Я буду в далёком-далёком монастыре молиться за твоё спасение. На рассвете и на закате тщательно и с любовью расчёсывая свои бесценные солнечные пряди! Ах… – вычурно-театрально Виолета изобразила как ей невыносимо дурно. Запрокидывая голову и прикладывая ко лбу тыльную сторону кисти, отыграла борьбу с обмороком. Широко улыбнулась. – Ты так себе представляла мою реакцию на твоё «У-у-у-у, сияющий палец-бритва! Трепещи, непослушная блондинка!»? И по-моему, мне положен Оскар как лучшей актрисе среди квантовых калькуляторов! Ибо видела бы ты своё лицо! – Виолета гомерически захохотала.

– Ты идиотка! – Ада всплеснула руками. – Я тебя придушу!

– Э-э-э… – Виолета, хихикая, дала дёру по направлению к выходу с кладбища.

Через десяток метров Ада бросила попытку настигнуть сестру. Махнула на неё руками и пробурчала:
– Всё, мир. А то я как полная дура буду за тобой, психованная крольчиха-энерджайзер, так гоняться целую вечность. А у меня по горло дел поважней найдётся.

– Ты хотела сказать «У нас найдётся»! – Виолета подождала приблизившуюся неторопливым шагом девушку и вместе с ней продолжила идти по дорожке. – Чего молчишь? Или лишь у тебя?..

– Да у нас… у нас… – проворчала Ада, рассматривая свои пальцы, сжимая их в кулаки и разжимая. Её мысли были далеки от объяснений с Виолетой, что «нас» – это один кирпичик в дороге, которая ведёт за горизонт королеву химер. – Не могу заставить их измениться. Не получается. Чувствую, в них что-то иначе, нежели утром было, но я пока не властна над этим, – с досадой констатировала девушка.

– Может быть, тебя ударить? – с улыбкой предложила Ви. – И опция станет доступна?!

– Спасибо, добрая сестрица! – Ада скривилась. – Я лучше подожду.

– И то верно. Щеголять, так сразу всем комплектом: когти, выдвижная челюсть и хвост!

– Да иди ты… – рыкнула Ада, – на рынок б/у запчастями!

– Ха-ха!

– Ха-ха… Ты скажи, как в администрации состоялось уверение в обязательности ухаживания за могилами? Надеюсь, убеждение обошлось без трупов? – Ада с кривой полуулыбкой взяла сестру под руку.

– Два сломанных носа, пять выбитых зубов, семь вывихнутых пальцев и одна от нервов блеванувшая дама. Плюс магическая фраза «Тайный отдел КГБ ещё существует» с зачитыванием личных и компрометирующих данных убеждаемых пробудили в руководстве удивительно похвальную сознательность! Наведением порядка тут займутся, как только мы уедем.

Они вышли с территории кладбища.

– Ну что же. Хорошо! – довольно кивнула Ада. – У меня были бы реально покалеченные, возможно, и пара покойников. Значит, тебе могу доверить ещё одно дельце тонкой настройки. Сейчас поедем в интернат, где я лежала! – Девушка направилась к водительской двери ложно ветхого зелёного Рено. Но робот её остановила.

– Я поведу. А ты – на переднее сиденье. Тебе нужно кое над чем будет сосредоточенно подумать! – сообщила Ви с хмурым взглядом.

Ада обошла автомобиль спереди и села на предложенное ей место. Расположившись за рулём, Виолета достала из портфельчика скорострельный пистолет и положила его себе на колено. Аде протянула гаджет, похожий на обычный электронный планшет.

Мотор Рено заурчал. Нажимом на педаль газа придавая ускорение легковушке, Виолета безэмоционально сказала:
– Уверена, что в интернат ехать ты передумаешь. Мы возвращаемся домой. Держи себя в руках и смотри запись.

На планшете появилось видео-изображение – чёткое и с хорошим звуком.
Ада узнала на экране свою спальню. В ней Фейт, одетая лишь в нижнее бельё, радостно воскликнув: «Слава вселенной, эти на месте!» – активно использовала её духи. Затем полукровка спускается по лестнице на первый этаж. На кухне подкрадывается со спины к полуголому Денису, напевая про солдат режущему колбасу. Мурлыча: «Я тоже голодна», Фейт царапает его перепачканные, наверное, землёй плечи. Он проворно поворачивается, роняя нож и палку сервелата. Серые глаза мужчины сияют страстью и желанием. Денис поглощает сладострастным взглядом дрожащую полукровку, поглаживающую его грудь. И тут Фейт влепляет ему знатную затрещину, рычит: «Я что тебе, товар? Ты, лысая обезьяна!»

Краснея, Ада заулыбалась. Её сердце забилось быстрей.

– Я решила, что ты должна сначала просмотреть эту горячую сцену. Кончится она плохо, не расслабляйся. А после неё покажу разговор Фейт с Дорианом, что случился до того, как она решилась на эту нелепую глупость. Надеюсь, так у тебя не возникнет желания убить нашу сестру. – Голос Ви был что сухой лёд.

Заёрзавшая на сиденье Ада облизнула губы и отвела затуманившейся взгляд от экрана.

– Перемотай сразу на то, где плохо, – хрипло попросила девушка.

– Нельзя. Ты так упустишь существенные детали и, вероятно, сделаешь ошибочные выводы. Смотри! – Виолета была категорична.

Ада, стиснув зубы, опустила глаза и непроизвольно часто задышала, созерцая интимную жаркую сцену.

Когда Денис, покидая кухню, разбил в кровь кулак о дверной косяк, девушка вздрогнула, словно её бичом хлестнули. Глаза Ады, смотрящей на забивающуюся в угол раздавленную Фейт, забурлили лавой.

– Гони! Не плетись улиткой!

Виолета чуть прибавила скорости и в ответ на грозно-требовательный рык чёрство сообщила:
– Ехать быстрей нерационально, рискованно. Денис уже ушёл. Ты смотришь запись с временной задержкой семь минут и тридцать пять секунд.

– Да мне по… – Ада грубо выразилась, – на этого козла! Что сейчас с Фейт?

– Она сидит в ванне.

– Вены вскрыть собирается? – Ада побледнела.

– Действий, свидетельствующих о подобном бессмысленном намерении, не зарегистрировано. Просто находится в ванне с горячей водой. Дыхание редкое. Взгляд отрешённый. Она пребывает в глубоком психологическом шоке.

– Ещё бы… мужики уроды! – прошипела Ада, смотря, как на записи Денис быстро собирает приличную сумму наличных в полиэтиленовый пакет. Дальше он прихватил пистолет, надел футболку, куртку и, словно удирая от бешеного пса, покинул дом. Оставив с хлопком двери упавшую на пол полукровку за обочиной своего пути. – От этого кобеля не ожидала такой благодарности. Подонок! Взял денег на три жизни работяги, адрес своей шлюхи - бывшей жены - и полетел обнимать её и своего сына, наверняка такого же ублюдка, как и его отец. Ну-ну… – Ада зло оскалилась.

– Собираешься их убить? – Виолета с безразличием взглянула на сестру.

– Я? – Ада улыбнулась, будто невинный ангел. – Зачем? У меня есть дела важней, чем карать мелкого предателя и мараться дерьмом, которым тогда начну вонять для Фейт. Я бы тоже очень не обрадовалась, прикончи она Кирилла! Но за действия Дориана, вдруг пожелающего поквитаться с тем, кто обидел его королеву, я не в ответе. – Коварный дьявольский блеск заиграл в глазах девушки. – Самое приятное, что мне божка аспидников и просить не нужно, даже и намекать ему не требуется. Он настолько задвинутый на моём величии псих, что сам всё выполнит, а я не буду мешать. Денис, в открытое сердце плюнув Фейт и отымев её распахнутую ему душу, лично убил свою меркантильную шалаву и сыночка. Он заслужил видеть, как они умрут, и потом, страдая, сдохнуть сам! Мог ведь по-человечески уйти! Но нет… он сначала членом помахал, разрядил его в мою сестричку, изгаживая её любовь! – Планшет в руках Ады треснул и задымился. Цвета обсидиана острые пики, уничтожившие гаджет, словно мираж, растворились в кончиках пальцев девушки. – Дерьмо! Ты это видела? – взбудораженно воскликнула Ада.

– Да. Заметила. – Виолета забрала сломанный планшет и, приоткрыв окно, выкинула его. – Доставай свой мобильный. Я буду через интернет-соединение на него передавать файл записи разговора Фейт с Дорианом. Посмотришь, потом обсудим когти и прочее.

– Не хочу ничего смотреть. Так скажи суть, и всё. – Девушка мрачно уставилась на сжимаемые и разжимаемые в кулаки руки.

– Не опрометчиво ли верить мне на слово? – Ви едва приметно тепло улыбнулась.

– Сомнение в том, кому ты родной, стоит чрезмерно дорого, – тихо ответила Ада.

– Полное доверие может стоит не меньше!

– Да плевать. Я потеряла Илану… меньше бы сомневалась – как знать, сколько ещё бы могла быть с ней живой. – Ада с трудом наполнила грудь воздухом и удержала солёную влагу в глазах. Переплела пальцы в замок. – Если считаешь, я и сёстрам не могу верить, то убей меня. Разнеси мне голову, стреляй. Мне не для чего тогда существовать, если я не могу полностью положиться на тебя и Фейт.

Виолета затворила окно. Накрыла ладонью руки девушки.

– За Фейт не поручусь, но мне можешь всецело доверять. У меня нет слабых точек, на которые бы наши враги могли попытаться надавить, побуждая к измене тебе и нашему делу борьбы с вселенским мраком.

– У тебя есть ахиллесова пята, но пока я её не использую тебе и мне во благо, никому её не задействовать нам во вред! – губы Ады растянулись в загадочной, оттенённой печалью улыбке. – Скоро мир для тебя изменится, Ви, и ты будешь готова стереть в пыль галактику лишь за один намёк предать то, что для тебя будет светом и смыслом всей жизни в ней.

– Хм… очень интересно. Ты меня заинтриговала! А «скоро» – это какой временной интервал?

– Секунда что вечность. Бесконечность что миг. – Ада пожала плечами. – Пусть будет сюрпризом для тебя!

– Хорошо.

Дождь усилился, и Виолета сбавила скорость.

– Дерьмо, – буркнула Ада. – Как Фейт?

– Без изменений. Я бы предупредила, заметив тревожные сигналы. – В голосе Ви снова пропали эмоции. – О её разговоре с Дорианом готова слушать? Когти в себя нечаянно не всадишь?

– Давай. – Ада, вытягивая пальцы у себя на коленях, тяжело вздохнула.