Мрак. В нём бьются стужа и пламя. Они рвут на две части душу. Замораживают и сжигают сердце редкими взрывоподобными ударами, сотрясающими тьму.

Чернота. В ней стон мужской молящий:
- Ты сильней смерти. Вернись. В тебе их жизнь. Во мне ничего. Пустота без тебя. Ради них, твоих детей, одолей ночь, возвратись в день. Не к моим губам. К их объятиям. Не уходи. Прошу, не бросай меня сжигать мир. Ты можешь… ты сильней всех. Не отдавай мгле своё солнце. Держись за него…

Во мгле пьянящий вкус и аромат душистого тёплого поцелуя. Чувство, как шершавая, твёрдая, с грубой силой ладонь нежнее шёлка скользит по щеке. Ощущение горячих капель, падающих на лицо. И звук, рвущий нервы, - шипящий полувой-полурёв смертельно раненного зверя.

Темнота. В ней уж растворились пламя и лёд.

Тишина. И нет боли. Там, где горсть пепла, а не душа, мерцает вдруг затлевший уголёк. Нет… он не один, их два. Глаза!

В бесконечной ночи рождается туман. Он радугой насыщен и сияет, переливается всё ярче и богаче цветом. Закручиваясь в водоворот, туман втекает в красные глаза.

- Беги, любовь моя! Живи! И улыбайся солнцу! Не плачь обо мне. Я буду вечно рядом. От солнечных лучей бесплотной тенью тебя касаясь и целуя. Любя всегда! Спеши из тьмы, душа моя! Люби... – течёт во мраке ласковый, волнующий женский голос, и на месте тлевших углей глаз вспыхивает слепяще белая звезда. На оглушительный гром от её взрыва откликается ровным гулом ударов разбуженное, освобождённое от морока сна в могильной тишине сердце.

По пожару света разносится безудержный мужской смех. И его такой родной голос с отрадой кричит:
- Радуйтесь, червяки, вы ещё поживёте. Она вернулась!

Мужчина продолжает говорить - с запалом, захлёбываясь добрыми и злыми чувствами. Он грозит жестокой расправой всем, если они ещё раз не уберегут его светоч, и сыплет обещаниями царских даров за покладистую службу его королеве. Но к кому он обращается, размывается во всепоглощающем молочном сиянии, уносящем её куда-то вдаль. Его голос стихает. Свет сжимается в точку и…

Она открывает глаза.

В неимоверно огромном помещении под мигающим красным светом, точно обезумевшие муравьи, бегают тысячи облачённых в серебристые комбинезоны людей – высоких, золотоволосых, с белыми полупрозрачными крыльями за спиной. Их лица тревожны, мрачны и сосредоточенны. По фарфоровой коже порой едва заметно проскальзывает золотисто-голубое сияние. Они кричат, тащат какие-то грузы, жмут разноцветные кнопки на пультах с экранами, выполняют сотни дел. А она жмётся в угол между массивными ящиками. Прячется в густую тень от страха, который тянет к ней свои гадкие лапы из алых всполохов, льющихся с потолка.

- Ушас, - со вздохом облегчения к ней наклоняется и протягивает руки мама, - вот ты где. Не бойся! – женщина с улыбкой поднимает её с пола и прижимает к груди. – Всё будет хорошо! Наши храбрые солдаты не пропустят сюда страшил! – голос у мамы уверенный, но в её бирюзовых глазах мечется испуг. Женщина не может его скрыть, как ни старается.

- Жутики рядом, я слышу, как они сильно хотят убить нас, – крепко прижимаясь к матери, шепчет она и жмурится от раздавшегося воя сирены. Но тут же открывает глаза. – Меня сильно, сильно-пресильно… Мамочка, надо прятаться!

- Шмек! – с надрывом кричит её мама.

Пробившись через строй спешащих солдат, к ним подбегает широкоплечий мужчина.

- Лиата, вы что тут делаете? Вам предписано быть в глубине бункера! – строго выговаривает он.

- Ушас испугалась и убежала, пока я перевязывала раненого. Она чувствует, Даминаусы близко. Они пришли за ней! Понимаешь? Это наши Исчадия. Они предали нас!

- Тьма их возьми, – мужчина скрипит зубами. – Держи! – он протягивает оружие женщине. – Будьте тут, сейчас вернусь.

- И мне дай винтовку, лучиками стреляющую, которых боятся Жутики!

- Малышка… - задерживаясь, мужчина грустно улыбается, берёт её маленькие ладошки и целует их. – Твои ручки – в них тысячи лучиков, могущих прогнать Страшил! Вот ещё немножко подрастёшь – и все чудовища будут бояться тебя! Слушайся маму, Ушас… - Он убегает.

Детские ладони покрывает радужное свечение.

- Мама, я могу убить монстра? – шёпотом, с радостью и ужасом спрашивает она.

Женщина молча ласково гладит её по волнистым золотым волосам, по белоснежным крылышкам, сияющим за спиной маленьким солнцем. Целует в губы и тихо произносит:
- Ты должна стараться быть доброй даже к тем, кто злой. Некоторые только кажутся плохими монстрами, но если посмотреть им глубоко в сердце, то в нём можно увидеть… - Женщина вздрогнула и жарко поцеловала дочь.

- Меня?! – удивилась девочка.

Её мама с заблестевшими в глазах слезами кивнула.

Помещение сотряслось. Лиата едва удержалась на ногах, выронив винтовку. Крепко прижала к себе ребёнка. Обвивая шею матери, Ушас испуганно запищала.

- Ничего, мой свет нашей зари, не бойся. – Говоря успокаивающим тоном, женщина подняла оружие.

Шмек вернулся с двумя мужчинами. Один из них был как тонкая веточка с редкими платинового цвета волосами. Множество морщин на его вытянутом измождённом лице голосили, что его долгая жизнь была преисполнена тяжких испытаний. Второй же был подтянутый, с массивной челюстью и цепким взглядом сторожевого пса.

- Ушас, это очень важно! – обратился к ней худой старик, которого все обычно называли Профессор, а иногда и Кса. – Сконцентрируйся, думай о чудовищах, что хотят сюда ворваться. Найди в их мыслях, кто ими командует! Узнай, откуда и как имя…

- Профессор, она ребёнок, а не вычислительная шпионская машина! – с возмущением прервала его Лиата.

- У неё и у нас больше нет и секунды, чтобы она была ребёнком! – со злобным взглядом отрезал Кса. – У Нгаелов больше нет детей, женщин, немощных старцев и старух, больных мужчин и слабых. Есть только солдаты и мертвецы! У нас остался последний шанс, Лиата, или конец. Она наш шанс! – он перевёл суровый взгляд на замершую девочку. – Ушас, ты ведь очень любишь маму? – Ребёнок горячо закивал. Кса холодно улыбнулся. – Тогда думай о монстрах так сильно, как хочешь защитить от них маму!

- Вы подонок, – еле слышно сказала Лиата. После нежно обратилась к дочери: - Смотри на меня, солнышко! Не бойся. Думай о Жутиках, но не бойся. Они ничего тебе и маме не сделают! Они будут рычать, а ты рычи на них. Пугай их. Скажи им, что у полковника Эрт рот больше, чем у них, и он их всех сразу проглотит, как увидит!

Женщина поцеловала хихикнувшую девочку, а подтянутый военный с цепким взглядом скорчил ей жутко смешную рожу ненасытного обжоры.

- Постарайся, моё солнышко, услышать, что нужно знать профессору, – попросила Лиата, гладя дочь по голове.

- Сейчас, мамочка… Я смогу, я не боюсь! – Девочка нахмурилась и оцепенела. Её блистающие драгоценными каменьями зелёные глаза словно остекленели. Они смотрели в никуда.

В мире без названия в ночи шёл дождь. Сверкали молнии и горели тысячи жёлтых глаз. Бутонами розы раскрывались сотни ртов с множеством клыков. Леденящий рёв лился водопадом из глоток крупных человекоподобных созданий. По их коричнево-зелёной с мелкими чёрными пятнышками коже текла кровь поедаемой добычи. На их больших головах венцом развевались длинные цвета угля щупальца. Ими они искали того, кто не такой, как они. Того, кто лишь внешне похож на них. Они также искали того, кто совсем не схож с ними, но внутренне часть их. Похожих на себя желтоглазые чудовища рвали на части. Убивали когтями, зубами. Щупальцами - из концов которых вылезали острые жала - пронзали им лица, искажённые ужасом. А тех, кто был не такой с виду, как они, но внутри был единым целым с ними, у них не получалось отыскать, и они злились. Их охватывала дикая ярость. И чем дольше они не могли обнаружить желаемое, тем она становилась сильней и безумней…

Вспышка молнии в мире без названия пронеслась над морем жёлтых огней злых глаз и осветила золотой конус возвышавшейся под смоляным небом пирамиды.

Зелёные глаза Ушас ожили, и она, пронзительно завизжав, спрятала в солнечных волосах матери перекошенное страхом личико.

- Страшилы увидели меня, мамочка. Они такие голодные и злые. Они хотят разорвать меня на кусочки, маленькие-премаленькие, и съесть. Их жёлтые глаза как огонь. У них есть плохая страшная мама. Она в большом доме, похожем на наш. Она показала им меня. Она не боится полковника. Никого не боится и ище… - сбивчиво говорившая, давимая испугом девочка смолкла. Вздрогнула, ещё крепче уцепившись за мать, и еле различимо зашептала: - Нет, боится. Зверя по имени Хама. Ей страшно, что я вырасту и найду это… - Ушас вдруг повернулась и совсем не детскими глазами, в которых стояли слёзы, пронзительно посмотрела на бледного, что мел, профессора. - Что ты спрятал! – упрекнула она.

- Хама? Это может быть только «Х» кор…

- Замолкните, Шмек! – грозно рявкнул Кса. И моментально переключил внимание на мрачного дальше некуда полковника: - Эрт, немедля свяжитесь с Тами. Пускай сейчас же эвакуируют объект на экспериментальную базу Нелифам!

Полковник кивнул и отошёл на пару шагов в сторону, подозвал к себе связиста.

- Ушас, - профессор изобразил подобие доброй располагающей улыбки, - ты большая умница! Уже очень помогла своей прекрасной маме и нашему народу! Но позволь мне тебя спросить о деталях того, что ты могла видеть и узнать? Тебе они могли показаться не важными, а нам на самом деле очень пригодятся, чтобы победить чудовищ! И лучше защищать не только тебя с мамой, но и много других девочек и мальчиков! Можно мне спросить?

Шмыгнув носиком, девочка с энтузиазмом закивала и прижалась щекой к щеке матери. Гладя дочь по крылышкам и кудрям, Лиата напряжённо вздохнула.

- Ты не заметила, какого цвета верхушка у дома страшной мамы?

- Как цыплёнок.

- Золотая? – уточнил Кса. Девочка кивнула. Морщины на лице профессора углубились. – В той пирамиде много Страшил?

- Очень. И рядом с домиком много, – Ушас поёжилась. – Столько не посчитать! Как рыбу у нас в пруду!

- А что они делают? – глаза Кса прищурились.

Девочка содрогнулась и с ужасом прошептала:
- Едят Жутиков.

- Профессор! – требовательно воскликнула Лиата. – Думайте, что спрашиваете!

- Простите, – сквозь зубы процедил Кса и, вымучив полуулыбку, продолжил: - А Жутики похожи на Страшил?

- Да, - кивнула девочка. – Но Страшилы хитрые и знают, что не такие, как Жутики. Они ими притворяются. Подходят друзьями и вдруг кусают… - Ушас поджала губы, шмыгнула носом и часто заморгала. Посмотрела на бледную мать. – У Страшил нет добра в сердце. Они не хотят любить. Они хотят только убивать… - Девочка крепко обняла Лиату за шею. Женщина нежно поцеловала дочь и бережно пальцами стёрла с её щёчек капельки слёз, сияющие радужными переливами.

- Злая мама в том доме, у неё есть имя?

Ушас хмуро посмотрела на профессора и тихо, словно сильно боясь, что её услышат чудовища, ответила:
- То, что между светом и темнотой.

- Святая вселенная, – Шмек судорожно сглотнул.

- А папа у Страшил есть, его как зовут? – явно с трудом произнёс потрясённый профессор.

- Ужас, - почти одними губами произнесла Ушас. – Но он убежал. Испугался своих детей. Они и его ищут. Зовут – День, День, День… Они знают, он их слышит и ему больно. Им это нравится, и они хотят, чтобы ему было больно всегда. И чтобы он никогда не перестал их слышать. – Девочка всхлипнула.

- Хватит, Кса! – резко заявила Лиата, прижимая успокаивающе к себе дочь. – Даже мне услышанное понятно сверх меры.

- Вы правы, правы… - угрюмо согласился профессор. – Теперь дело за малым, - он горько усмехнулся, - одним решительным махом исправить все наши и мои ошибки. Жаль, поздно меня озарило, что любовь к противоположности и есть ключ к Бездне. В недобрый час найденной нашими предками. Один шаг к искуплению. И – какая ирония – там бесконечно время и возможности, а у нас его нет на маленький шажок. Есть лишь надежда…

- На «Закате» начали эвакуацию. Иртами лично следит за яйцом «Х». Она теперь абсолютно осознаёт его бесценность и просила передать, что полна отваги! – сообщил подошедший обратно Эрт. – Ну, а вам что удалось ещё выяснить?

- Мало что обнадёживающего, – начал профессор, потупив взгляд. – Объект «Д» провёл нас, да и не только нас… Он сбежал с «Нобиуса», оставив на «Восходе» заправлять революцией Гибрида. По-видимому, это его дочь от простой самки обычного Даминауса. Возможно, Гибридов несколько. Но с одной из них «Д» скорей всего имел половое сношение и вывел улучшенную форму, новое поколение гибридов. После чего удрал. Думаю, из-за того, что детки не слушались папу, а подчинялись маме, у которой крайне дурной характер. В итоге на данный момент «Нобиус» и «Дева» больше не принадлежат нам. Там предатели Злобные духи восстали против своих создателей и скрытно захватили базы. Наш персонал, очевидно, частично порабощён, а в большинстве своём уничтожен. Порождённые нами Исчадия уничтожают подлинных Даминаусов, как мы и планировали, однако те для них лишь аперитив. Мы главное блюдо. Прочие народы во вселенной будут десертом. – Кса поднял глаза на невыразимо прекрасную девочку. В его взгляде была безбрежная вина, отчаяние и глубокое раскаяние. Он протянул руку и коснулся волнистых золотых прядей Ушас. – Вся надежда на спасение наших душ вот в ней и, быть может, в непоколебимой верности объекта «Х». Тогда мы проникнем в Бездну и всё исправим…

- Нет, профессор. Дух провидения вселенной – единственное, что может изгладить наши грехи. Сделать будущее светлым! А Бездна - это конец начала жизни. Мы должны верить только в нашу зарю света нового мира! – Лиата нежно поцеловала дочку в висок.

- Может и…

- Полковник! На связи «Свеча»! – прервав профессора, выпалил подлетевший связист.

Взглянув на искажённо-напряжённые лица товарищей, Эрт не стал брать в руку устройство коммуникации и севшим голосом скомандовал:
- Включить громкую связь радиусом на три метра.

- Так точно! Выполнено! – отчеканил связист.

- База «Сальа», полковник Эрт на линии. Слушаем вас!

- Полковник, это… - хрипы, кашель, - …Хокс. У меня чрезвычайно важная информация для Кса, - стон. – Срочно!

- Я здесь, Хокс! Говорите! – Профессор вцепился в плечо полковника синеющими от дикого напряжения пальцами.

- Профессор, не верьте нашим Исчадиям! Они изменились! Они не те, какими вы их задумали и создали! Они притворяются… - кашель и стоны, - …нашими. Но нет… они другие. Монстры! Убивайте их всех, не думайте, не колеб… - Хрипы, стон.

- Хокс, мы знаем, что они такое! Не волнуйтесь, эти предатели нас уже не обманут! Хокс, что с вами? Дорогой мой Хокс, вы ранены? Чем я могу помочь? – прокричал профессор с увлажнившимися глазами.

- Не тревожьтесь… - Глухой стон. – Я в надёжных лапах. Меня уже штопают. Без жалости, но умело. Ваша «Святая троица» и их плоды не только ловкие убийцы, но и недурные врачеватели. Если в процессе моего лечения не оголодают, ещё долго помучаюсь. – Короткий смешок и стон.

- Хокс, можете вкратце сообщить, что произошло? – чёрство спросил полковник.

- Сальа внезапно оказалась в блокаде. Связь пропала, и на планету высадился десант из наших Исчадий и Даминаусов. Их было очень много. Но, уничтожив орбитальную оборону и внешнюю защиту комплекса на планете, они прекратили атаковать и предложили переговоры. Не с нами… - Стон и нецензурная ругань. – Простите. – Шумный вдох. – Исчадия и Даминаусы пригласили за стол дипломатии шесть представителей от Химер, содержащихся в «Свече». Под свою ответственность, помня, как Лиата говорила о праве выбора и вы ей обещали про девятое… - кашель, - …я запретил охране пытаться препятствовать переговорам. Да и, честно признаться, сил у нас было недоста… - стон. - Это не важно. Важно, что Химеры выбрали: их переговорная шестёрка нарекла себя королевским семенем Сальа. Объявила планету своей колыбелью, домом, а свой народ – свободным! А нас – Нгаелов – старшими братьями и сёстрами! – сдавленный хриплый смех. – Химеры не предали нас! Не перешли на сторону изменников. И начался ад. Нгаелы и Химеры плечо к плечу, спина к спине бились насмерть против Исчадий и Даминаусов, которые и между собой сцепились! Исчадия решили, что они не оставят более никого равными себе. Перед ними будут или трупы, или рабы. Позор с отказом в их дружбе никогда не должен повториться! Поганые заносчивые твари. – Хрип и стон. – В них одна чернота. Но мы отбросили её! Мы победили. Большой ценой. От тысячи Химер остались десятки. Комплекс в руинах. Вокруг жестокий дикий мир. Без поставки больших партий стимуляторов роста я не уверен, что наши младшие братья и сёстры сохранятся, укоренятся в природе как популяция. – Кашель. – Им нужно помочь, Кса! Их мало. Не дайте естественному отбору перемолоть их. Я сам не справлюсь. Найдите возможность помочь! – Стоны. – Я не смогу. Я последний нгаел на «Свече». Кса… - далее послышались непонятные звуки. Следом раздалось шипение и механический голос:
- Доктор спать. Слаб от ран. Мы заботиться о нём, как Сальа о детях Хама, что Альса – колыбель. Мы видеть враг – корабль. Мы уходим в лес. Свеча дух, свет, тепло вас хранит в холод ночь всегда!

Щелчок – и связь прервалась.

Лиата, Шмек, Кса, Эрт и связист смотрели друг на друга с гнетущими почерневшими лицами.

- Мамочка, Хокс умрёт, и добрые зверюшки-Химеры тоже? – шёпот потрясённой Ушас вывел всю пятёрку из оцепенения.

- Нет, наше солнышко, они сильные и будут жить! Я видела их маму, и никого нет сильней. – Лиата крепче прижала к себе дочь и закусила губы.

Ударная волна сотрясла помещение, словно великан громадными ручищами встряхнул кукольный домик. Профессор и полковник отлетели на рядом стоящие ящики. Связист неловко упал на спину. Шмек, крикнув «Осторожно!», обнял женщину с девочкой и благодаря своей физической мощи удержался на ногах.

- Спасибо, – Лиата с теплотой посмотрела в зелёные глаза защитившему её от падения мужчине.

- Всегда пожалуйста, – ответил Шмек, не спеша выпускать женщину из объятий. Она ему смущённо улыбнулась.

- Чёрная дыра на их головы… - процедил свозь зубы поднимающийся с помощью полковника с пола Кса.

- Командир, срочное извещение из центра обороны! – доложил выпрямившийся стрункой связист.

- Давай громкую с прежними параметрами, – пробурчал Эрт. – Что теперь уж скрывать… - сокрушённо добавил он.

- Полковник Эрт, уведомите профессора Кса о новой информации касательно проекта «МИР». Штаб только что получил сообщение: Фаэтон и Тами атакованы ордами Даминаусов. Основные силы враг бросает на захват планеты «Закат». Успешно оборонять Тами нет возможности. Исследовательский комплекс, храм и главный объект проекта консервируются согласно экстренному плану. Космический флот Фаэтона обеспечивает прикрытие и проводит эвакуацию населения с персоналом. Сам Фаэтон, по стратегическим прогнозам, должен выдержать нападение и не быть захвачен, но степень разрушений и потерь гражданских с военными будет у него ужасающей. В дальнейшем он не сможет оказывать нам существенную союзническую поддержку. К сообщениям был приложен звуковой файл. Включаем воспроизведение:
- Кса… на этот раз мне хватило отваги, - зазвучал слабый, пропитанный страданием женский голос. – Я сделала всё, что от меня зависело. Когда мы улетали, степень консервации базы достигла девяноста пяти процентов. Погружение в грунт шло на полной скорости, основные ходы были уже подорваны, поле сверхбезопасности включено. Оно заработало. Вы, профессор, больше, чем гений. Я горжусь, что знала вас. Надеюсь, что вы простите меня. Простите, что подвела вас и свой народ. Мы не доберёмся до базы Нелифам. Наш корабль подбили. Он упал на спутник Тами. Мы забаррикадировались и отчаянно дрались. Но их было слишком много. Никому из нас было не выжить. И я сделала что должна… Я в спасательной капсуле выстрелила объект «Х», впустила в себя личинку самца Химеры и вколола себе стимулятор роста паразита. Теперь только я и солдат будущей Королевы знает, где её яйцо. Оно не достанется врагам. Мне осталось недолго смотреть на звёзды, а воин-Химера никогда не предаст свою Королеву. Он выживет и однажды вернётся, заберёт бесценный сосуд с матерью нового мира. Я не спасла мир, но сохранила надежду. Прощайте, професс…

По измученному лицу Кса текли слёзы, он слушал, не моргая смотря на красный мигающий свет.

- Конец файла, – сухо известили из центра обороны. Однако передачу не прекратили. – По данным разведки наш эвакуационный корабль, упавший на спутник Тами, не был захвачен Даминаусами. Имеются сведения, что на сигнал бедствия с него, в который были включены неположенные по протоколу слова «Спасите надежду на мир», откликнулся боевой звездолёт фаэтонцев опытного образца класса Веспа под командованием капитана Асреб Оль. В нарушение приказа он вывел корабль из основного сражения и уничтожил нападавших на разбившийся космолёт. Затем высадил на него спасательную команду. Она вернулась с тремя десятками раненых нгаел и одной Химерой в форме личинки без носителя. По докладу, отправленному на Фаэтон с борта экспериментального звездолёта, посредством универсального переводчика, самец Химера представился как Ирт Ами и передал капитану последнюю волю своего носителя. Дословно она звучала: «Сбереги пламя свечи». Асреб Оль, проигнорировав угрозу быть отданным под трибунал, отправился к планете Сальа. Более данных по этому вопросу мы не имеем. Как поняли, полковник Эрт?

- Сообщение принял. Профессор Кса будет немедля оповещён, – выдавил из себя Эрт. Его губы дрожали, в глазах стояли слезы, а кулаки сжимались и разжимались.

- Ты не подвела нас, Иртами, – глухо простонал Кса. – Надежда жива и пламя будет гореть. Придёт день, и оно разгорится из укрытой тобой во тьме искры. Растворится в его свете чернота, взращённая не со зла такими недоумками, как я.

- Профессор, вы не виноваты! Вы не зло и тьму принесли, а вот кого… - Лиата сделала шаг к Кса и, поцеловав в щёчку шмыгающую носиком дочь, с большей, чем прежде, сердечностью продолжила: - Посмотрите! На моих руках свет вашей души!

- Спасибо, Лиата… - Кса дрожащей рукой коснулся белых крыльев девочки и прижал ладони к лицу. – Прости, дитя… - очень тихо, даже не словами, а мыслями из натужно бьющегося сердца сказал он.

Ушас протянула пальчики к его морщинистому лицу. Их кончики запереливались радужным сиянием. Она дотронулась до лба профессора, и Кса ей блаженно улыбнулся. Прошептал:
- Тёплые, как весенние лучи нашей зве… - и осёкся.

- Полковник, срочно! – к Эрту подлетел военный с обезображенным свежим ожогом лицом. – Вы нужны в передовом штабе! Связь вышла из строя, и меня послали за вами! Быстрей…

- Сначала, сержант Кток, доложите, что за оперативная нужда во мне? На войну мы успеем, – с глубоким достоинством сказал Эрт.

- По данным разведки к планете выдвинулся ещё один флот Даминаусов. Амах не выстоит против очередной их волны. Матриархи и совет командующих приняли решение начать процедуру консервации храма Матери и совершить прорыв к десантным кораблям эскадры «Скорпион». Она готова нанести деблокирующий[1] удар по осаждающе-штурмующим силам и прикрыть отлёт Матриархов с особо ценными для народа Нгаел личностями на базу Нелифам. Вы требуетесь, чтобы координировать тактическое взаимодействие с армадой «Дракон», летящей из её системы для перехвата вражеского флота и укрепления позиций «Скорпиона», – выпалил сержант и, поморщившись от боли, прибавил, указав на Шмека: - Удача, что и вы тут. Сопроводите Лиату с ребёнком и профессора к площадке «А». Им предписано эвакуироваться в одном транспорте с Матриархами. Головой за сохранность девочки отвечаете.

- Я и без приказа сложу её за них, – буркнул Шмек, приобнимая за плечи Лиату.

- Кса. - Полковник невыразимо печально посмотрел учёному в глаза. Тот кивнул. Эрт твёрдым тоном обратился к военным: - Так, парни, кто первым доберётся до передового штаба, орёт во всю глотку, что в армаде «Дракон» и там нет наших, есть лишь Исчадия, и они враги. Они устраивают ловушку. Информация не подлежит сомнению и подтверждена телепатическим даром Ушас. Понеслись!

Полковник, связист и сквернословящий Кток побежали к выходу со всех ног.

- Идёмте. Не волнуйтесь, эскадра «Скорпион» самая подготовленная, боеспособная и укомплектованная новейшими крейсерами, линкорами… Она и сама прорвёт блокаду! – уверенно сказал Шмек.

Но ни Лиата, ни Кса не сделали и шага.

Профессор взял у женщины оружие.
- Бегство обречённых не по мне. Хватит. Я выбираю бой, и быть может, дополнительный солдат свершит чудо, и эвакуация удастся! Удачи вам, дорогие мне сердца, и хранит вас вселенная света!

- Кса, этот прорыв… - слова застряли в горле у Лиаты, вцепившейся в плечо повернувшегося уходить профессора.

Учёный обернулся.
- Лиата, ты мать. Тебе решать. Я, увы, часто оказывался не так дальновиден, как ты, но сейчас я бы не посадил своё дитя в металлическую мишень с двигателями, если бы моя дочь могла быть свободна, словно солнечный ветер! – Он погладил замершую Ушас по золотым кудрям, нежно коснулся щеки женщины. – Сердце матери не обманет в выборе. Прощайте. – Кса медленно пошёл к выходу. Вдруг радостно засмеялся и воскликнул: - Родные мои, я иду к вам! Луки, Иртами, скоро увидимся, и я горячо вас обниму!

Лиата бережно опустила дочь с рук. Присела на корточки. Со слезящимися бирюзовыми глазами поправила на девочке одежду.

- Помнишь, доченька, я говорила, что никого нет сильней мамы химер? Есть. Это моя любовь к тебе. Я сильней… И ты должна быть сильной! – Дрожа, женщина крепко сжала маленькие ладошки всхлипнувшей Ушас. – Лети, моё солнышко! Найди зверюшек без острых зубов, но с острыми палками, и покори их своим светом! Будь справедлива с ними: хвали за хорошее и наказывай за плохое. Прячься от тех, кто обладает техникой. И не возвращайся домой раньше, чем в первый раз алая роса, призывающая дитя в материнское чрево, покинет тебя. Только тогда я тебе разрешаю прилететь на Амах и проверить, пылает ли ещё «Мир» войной или уже процветает жизнью. Лети! Если любишь маму, лети! Сейчас! – Лиата порывисто поцеловала дочь и, резко отстранившись, выпрямилась, отступила, требуя: - Улетай и стань матерью матерей!

Всхлипывающая, захлёбывающаяся слезами девочка покрылась мерцающим синевато-зелёным светом. Её бешено бьющееся сердечко рвалось из каменеющей груди. Она протянула руку к бирюзовой светящейся поверхности пузыря, обволакивающего её. Прошептала: «Мамочка», и увидела, как Шмек обнял было начавшую оседать на пол Лиату. Услышала, как мама надрывно прокричала: «Ушас!» - и затем растворилась в черноте.

---

[1] Деблокирующий удар применяется для освобождения окружённых сил. Союзные или свои вооружённые части атакуют врага с внешней стороны кольца блокады, часто при одновременной атаке осаждённых с внутренней стороны навстречу прорывающим блокаду.