Глава 5

Эдвард POV

Так, Белла убежала вся в слезах. Это не должно беспокоить меня. Какой бы не была её проблема, меня это ни капли не волновало. А что если я стал причиной этих грёбаных слёз? Мне было всё равно. Потому что...

Потому что я был бессердечным жестоким ублюдком, которому плевать на чувства других людей. Верно?

Верно!

Так почему же я чувствовал себя виноватым? Почему я чувствовал, что мне нужно найти Беллу и извиниться перед ней? Не то чтобы я этого хотел. Она сама могла справиться с этим. Кроме того, не похоже, что я обидел её намеренно. Откуда, чёрт возьми, я должен был знать, что она так чертовски чувствительна?

Честно говоря, я знал, что не могу винить её. Как будто иметь дело с этим мудаком Тайлером Кроули не было достаточно плохо само по себе. Должно быть, она подумала, что я смеялся над ней, а это было очень далеко от истины. Но это было обычным делом; я всегда всё портил.

Хорошо, что Белла выбила из него дерьмо. Я всё ещё хотел надрать Тайлеру задницу за то, что он схватил её. По правде говоря, я не знал, что расстроило меня больше всего; тот факт, что он причинил ей боль или что у него хватило наглости пригласить её на грёбаные танцы. Неужели этот ублюдок не понимал, что она слишком хороша для ему подобных?

Подождите. Я должен был держаться подальше от Беллы Свон. Я не должен был даже думать о ней. Так почему же я продолжал видеть её образ: совершенное бледное лицо с грустными, полными слез глазами.

И почему я продолжаю чувствовать себя последней задницей?

Пока я медленно шёл по длинным коридорам, направляясь на следующий урок, я принял решение. Я собирался сказать Белле, что мне очень жаль, и что я смеялся не над ней. Я хотел объяснить, что всё это было просто большое недоразумение; и если после этого она затаит обиду в своём сердце и не простит меня, это будут её проблемы. По крайней мере, попытавшись сделать это, я буду чувствовать себя лучше. И тогда я смогу забыть её и двигаться дальше, жить своей жизнью.

Моя жизнь... как смешно! Мне только семнадцать лет, а я уже мёртвый внутри.

Я зашёл в класс и, не встречаясь ни с кем взглядом, быстро пошёл к своему столу в самом конце кабинета. Люди всегда шептались у меня за спиной, но редко имели мужество сказать что-нибудь мне в лицо. Это одновременно и злило меня, и приносило облегчение.

Хоть большую часть времени я делал вид, что не замечал этого, я отлично знал, какие слухи ходили обо мне в школе. Некоторые говорили, что я принимал наркотики, а другие утверждали, что у меня было уголовное прошлое. И казалось, все были согласны с тем, что я ненормальный.

Конечно, время от времени какая-нибудь грёбаная сплетня становилась последней каплей, и я просто ломался. Обычно мне удавалось загнать это поглубже в себя до тех пор, пока я не возвращался домой и был один в своей комнате, где я мог выплеснуть свой гнев и разочарование на мебель, или то, что было под рукой.

В редких случаях мне приходилось задействовать свой кулак, чтобы вмазать какому-нибудь говнюку, но после этого я быстро ретировался, не дожидаясь того, пока мне нанесут ответный удар. У меня не было проблем с физическим контактом до тех пор, пока я один контролировал ситуацию.

Беллы нигде видно не было, и я подумал, что она может и не появиться. Возможно, она была слишком смущена, и решила просто прогулять урок. Какая-то часть меня желала, чтобы так оно и было, чтобы она просто держалась от меня подальше. Тогда мне не придётся говорить с ней. Но в тоже время мысль о том, что я не увижу её, заставила меня почувствовать боль в груди.

Что, чёрт возьми, было в этой девушке, что заставило меня реагировать подобным образом?

Неожиданно я увидел её, стояла в дверях, и наши взгляды встретились. Затем она быстро отвернулась, но я успел заметить, что её щеки сильно покраснели. На какое-то мгновение мне показалось, что сейчас она развернётся и уйдёт. Но она осталась стоять там, где была, и наконец, спотыкаясь, начала подходить ко мне.

Когда она села рядом со мной, я затаил дыхание, а она не спускала глаз со стола перед собой. Именно тогда я решил, что пришло время что-то сказать, прежде чем зайдёт учитель и начнёт урок. Глубоко вздохнув, я открыл рот, и затем снова его закрыл. Она должна была всё же повернуть ко мне лицо, и молча я продолжал наблюдать за ней, желая, чтобы она подняла свою голову.

Но Белла упорно избегала смотреть на меня. По какой-то причине её упорное нежелание посмотреть на меня, сделало меня более смелым, и я оказался не в состоянии отвести от неё свой взгляд. "Просто поговори с ней, идиот!" – кричал в моей голове раздражённый голос. Но слова просто не шли с языка.

Когда пару минут спустя в класс зашёл мистер Баннер и объявил, что урок вот-вот должен будет начаться, я чуть не зарычал от досады. Чёрт возьми, что со мной случилось? Неужели я так облажался, что даже не смог открыть рот и сказать несколько слов девушке, сидящей рядом со мной, когда на этот раз я действительно хотел поговорить?

Видимо, так оно и есть.

Прежде чем я это понял, прошло почти двадцать минут, а я так и не успел сказать Белле, что я извиняюсь за то, как себя вёл. И более тревожным мне показалось то, что всё это время я смотрел на неё, даже не подозревая о том, что делал.

Ну, ты и придурок! Ты должен извиниться перед ней, а не делать так, чтобы она чувствовала себя более неловко, чем это уже есть.

Наконец, в отчаянии, я вырвал страницу из своей тетради и быстро написал "Я извиняюсь", сложил листок и сунул его через стол к ней. Затем я зажмурился, молча проклиная свою глупость. Извиняться через глупую записку? Мне что, двенадцать лет?

Нет, просто ты действительно облажался. Какой сюрприз!

Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем я, наконец, осмелился бросить взгляд в сторону Беллы Она сидела в том же положении, отвернувшись от меня. Моя жалкая маленькая записка по-прежнему лежала рядом с её книгами, нетронутая; либо она не заметила её, либо просто проигнорировала.

Я пытался.

Когда прозвенел звонок, я сразу же вскочил, и схватил свои книги, желая побыстрее уйти. Я понял; я просто не способен взаимодействовать с другими людьми. В глубине души, я продолжал задаваться вопросом, почему меня вообще это волновало.

Белла POV

— Привет, Белла! Я так рада, что ты здесь. Сегодня мы собираемся отлично повеселиться! – Элис стояла в дверях и приветствовала меня с огромной улыбкой на лице.

Я улыбнулась в ответ, хотя чувствовала себя немного подавленно.

— Привет, Элис. Спасибо, что пригласила меня, – пройдя мимо меня, Розали зашла в дом, и немного поколебавшись, я последовала за ней. Элис закрыла за нами дверь, и широко раскрыв глаза, я огляделась по сторонам. – Вау!

Розали рассмеялась над моей реакцией.

— Подумать только, да?

— Это... один из способов выразиться, – ахнула я. Дом не был похож на то, что я когда-либо видела. Или может "особняк" было бы более точно. Он был огромен, и некоторые из стен на самом деле были сделаны из стекла. Это было невероятно.

— Так... – Розали посмотрела на Элис ожидающим взглядом. – Что скажешь, мы проведём для Беллы экскурсию, перед тем как начать? – Элис нетерпеливо кивнула.

Я перевела взгляд с одной на другую и почувствовала себя немного глупо.

— Хм, а что именно мы будем начинать?

— О, у нас так много работы! – подпрыгнула Элис и хлопнула в ладоши. – Тебе решать, Белла. Что ты хочешь сделать сначала, причёску или макияж?

Нервно сглотнув, я пропустила через пальцы свои длинные волосы.

— Подождите. Я не думаю, что...

— Успокойся, Белла, – хихикнула Розали. – Мы делаем это каждую неделю. Как правило, Элис начинает с меня, а потом я занимаюсь ей. Макияж, причёска, одежда... Затем мы запасаемся мороженным и попкорном, и пока хватит сил смотрим фильмы...

Я хихикнула.

— Вы что, шутите? – они обе смотрели на меня слишком серьёзно, и я отчаялась совсем. – Вы серьёзно? – я сдержала вздох. Это будет долгая ночь.

Примерно час спустя я сидела в комнате Элис, одетая в фиолетовый махровый халат, поверх моей пижамы. Мои ногти на ногах были покрыты розовым лаком, а волосы большими мягкими локонами падали мне на плечи. В настоящее время Элис задумчиво смотрела на моё лицо, решаясь наложить на мои веки светло-коричневые тени.

Я чувствовала себя смешной.

Розали стояла перед огромным зеркалом и смотрела на своё отражение с критическим выражением на лице.

— Что ты думаешь о моих сиськах в этом платье? Слишком большие? – она нахмурилась. – Или хотелось бы больше?

Она взглянула на меня, и я покраснела. Она на самом деле ждала, что я отвечу на это?

— Я... я, э-э... – я заикалась, и посмотрела на Элис, ожидая от неё помощи.

В отличие от меня, Элис, казалось, в связи с этим совсем не чувствовала неловкости. Она быстро взглянула на Розали, и снова переключила своё внимание на мои глаза.

— Хм. Попробуй с другим бюстгальтером, – Розали хмыкнула, но подчинилась.

Может, это было нормальное общение девочек, когда они собирались вместе?

Через минуту Элис объявила, что мой макияж закончен, и я быстро вскочила с кровати, чтобы у неё не было шанса возразить.

— Я пойду, сделаю попкорн, – потом ко мне пришла мысль. – Эй, Элис, а у тебя есть какое-нибудь шоколадное печенье?

На мгновение она задумалась, затем, извиняясь, покачала головой.

— Боюсь, что нет. Прости.

Я изо всех сил пыталась сдержать улыбку. Прекрасно!

— Всё в порядке. Тогда я пойду и сделаю. Я люблю печь, и это не займёт много времени, – Элис нахмурилась, и я робко улыбнулась и поспешила добавить. – Ты не будешь возражать, если я использую твою кухню?

Элис махнула рукой.

— Нет, конечно, нет. Пользуйся.

Я с облегчением вздохнула, вышла из комнаты и направилась к лестнице. Я надеялась, что когда я закончу выпечку, Элис и Роуз будут готовы к тому, чтобы вместе смотреть фильмы, вместо того, чтобы продолжать эту пытку, которую я была вынуждена терпеть в течение последнего часа.

Когда я начала спускаться по лестнице, внизу я услышала голоса, и это заставило меня застыть на месте. Последнее, что я хотела делать, так это подслушивать личную беседу, и думаю, мне нужно было просто развернуться и уйти обратно в комнату Элис. Но по каким-то причинам, я не смогла уйти.

Голоса становились всё громче, и я услышала, как спорили мужчина и женщина.

— Не в этом дело, Карлайл. В последнее время ты проводишь больше времени в больнице, чем со своей семьёй. Ты нужен нам здесь, дома.

— Не говори так про меня, Эсме, – мужчина казался раздражённым. – Мы оба знаем, о чём на самом деле речь. Нужно смотреть правде в глаза; эта терапия не помогает.

Я поняла, что это должно быть родители Элис. Как бы плохо я себя не чувствовала, стоя здесь и вот так подслушивая, я просто не могла удержаться. О чём они говорили?

— Прекратить терапию это не выход. Он нуждается в помощи, Карлайл. Прошло шесть лет, а он до сих пор...

Ладно, этого было достаточно. Они всё ещё разговаривали, но я уже не слушала. Я понятия не имела, что происходит, но это было явно не моё дело. Остановившись на минуту, я задумалась, не забыть ли мне о печенье и вернуться наверх. В этот момент блондин, очень красивый мужчина появился на нижней площадке лестницы.

Он сразу заметил меня.

— Привет. Ты должно быть, Белла. Меня зовут Карлайл, я отец Элис. Мне очень приятно познакомиться с тобой.

Я изумлённо уставилась на него; конечно, ему не могло быть больше тридцати, тридцать пять самое большее. Он не выглядел на тот возраст, чтобы иметь детей подростков. Однако я быстро справилась с удивлением и попыталась улыбнуться.

— Привет. Спасибо, что разрешили мне здесь переночевать. У вас красивый дом.

— Спасибо, – он улыбнулся мне. – Большую часть работы сделала моя жена, она любит восстанавливать старые здания, – он оглянулся через плечо и прочистил горло. – Тебе придётся меня извинить, но мне надо идти. Опять же, было очень приятно встретиться с тобой, Белла. Вы, девочки, хорошо повеселитесь сегодня, – я просто кивнула. Мгновение спустя я услышала, как закрылась входная дверь.

Я медленно добралась до конца лестницы. В середине комнаты стояла красивая женщина с волосами цвета карамели, видимо, это была мать Элис. Её лицо смягчилось, когда она увидела меня.

— Привет, Белла, я – Эсме, – пауза. – Милая, ты должна простить нас. Мой муж и я... у нас... – она колебалась, – небольшое расхождение во мнениях. Мы вовсе не хотели, чтобы ты почувствовала себя неловко.

— Вовсе нет, – заверила я её, чувствуя себя более чем неловко. – Простите меня, я услышала голоса, и... – я остановилась и перевела дыхание. – На самом деле я просто шла на кухню, чтобы сделать печенье. Элис сказала, что это хорошо, но я могу просто... – мой голос затих, и я опустила глаза.

— Пожалуйста, – улыбнулась Эсме – я не против. Я буду наверху, если я вдруг, вам девочкам понадоблюсь, но не волнуйся, – она подмигнула, – я вас не побеспокою. Вы даже не заметите, что я рядом, – я улыбнулась, чувствуя себя немного боле непринуждённо. Было очевидно, что родители Элис были добродушными и заботливыми людьми, и я уже полюбила их.

Я вошла на кухню и, уверенная, что в одной этой комнате, мог бы поместиться весь наш дом, изумлённо покачала головой На какое-то мгновение я засомневалась, смогу ли я когда-нибудь найти здесь то, что мне нужно. Возможно ли потеряться на кухне? У меня было чувство, что именно это я и собиралась узнать.

Спустя десять минут, я почувствовала себя более уверенно. Пока я смешивала в большой пластиковой миске ингредиенты для печенья, я решила постараться и насладиться этим вечером. Ну и пусть, что я была не сильна в перемене своего образа и в сравнивание сисек. но я всё ещё чувствовала, что с Элис у меня было намного больше общего, чем с любой другой девушкой в школе, и это должно было что-то значить.

Хотя, должна признать, что в то мгновение, когда она взяла в свои руки щипцы для завивки, я стала опасаться за свою жизнь.

Потерявшись в тревожных мыслях о горящих волосах и печенье, я и не услышала, как за спиной открылась дверь. Поэтому, когда через несколько минут я обернулась и увидела Эдварда, который молча стоял в дверях, я подпрыгнула и завопила как резаная.

— Вот дерьмо! – охнула я, хватаясь за грудь.

Его глаза смешно расширились на мою реакцию. Затем он склонил голову набок и посмотрел на меня с подозрением.

— Какого хрена ты делаешь?

— Что я..? – я уставилась на него и только потом поняла, что он ждал от меня какого-нибудь ответа. Поэтому, как бы поясняя, я подняла перед собой миску.

— Печенье, – выпалила я, яростно покраснев, когда вспомнила, что я всё ещё в халате Элис.

Эдвард посмотрел на меня так, как будто у меня только что выросла вторая голова.

— Печенье? – повторил он с сомнительным выражением на лице.

Я кивнула, желая только одного, чтобы пол просто открылся и поглотил меня. Следующие слова сорвались прежде, чем я могла остановить себя.

— Хочешь помочь?

Я не должна была говорить этого вслух.

Мне не нужна никакая помощь, кроме как психиатра. Потому что я стояла перед Эдвардом Калленом босиком, в фиолетовом халате и с мукой на лице. И просила его помочь мне испечь печенье на его же кухне.

О, Боже, убей меня сейчас!