Моя реакция меня подвела. Именно поэтому я спокойно отреагировала на «лечитесь». Именно поэтому я сейчас как дура стою у двери спальни Эдварда и Тани и понятия не имею, что делать.

Раз Эдвард заболел, а я нет (и, надеюсь, не заболею), разве не нужно меня изолировать от его общества в отдельную комнату? Или уже бесполезно?

Нет, конечно, какая-то часть меня была безумно рада тому, что нам придется провести некоторое время вдвоем. Но, во-первых, не в этой спальне. Во-вторых, Эдвард сейчас не в лучшем состоянии. И, наконец, в-третьих, мы НЕ дружим.

Не дружили, так сказать. Но не могла же я спокойно смотреть на его страдания и даже не помочь? Не могла, в этом вся я.

Я пыталась напомнить себе, что я просто ему помогаю, как любой нормальный человек. Но на этот раз самовнушение не действовало. Я не просто помогала Эдварду Каллену, моему боссу. Я заботилась о своем Эдварде. Да-да, он никогда не был моим ни коим образом, но... Сейчас он был таким, каким иногда бывал со мной. Нежным, искренним, ласковым. Одним словом, моим. Он бывал таким так редко, так что я не могла позволить себе уйти или надуться.

Даже зная, что потом все равно придется играть в молчанку ради своего же блага, я не могла уйти добровольно. Не в этот раз.

– Эм-м, ты садись на кровать, не стесняйся, – улыбнулся Эдвард.

А почему бы не предложить мне прилечь?

– Нужно сначала разобраться со всем этим, – я обвела взглядом кучу лекарств, оставленных Карлайлом.

Взяв в руки лист с назначениями, я попыталась разобраться в том дурдоме, который нам предстоял. Подписав каждую коробочку, чтобы было проще ориентироваться во всем, я выпила три свои таблетки и приготовила целую горсть для Эдварда.

– Ты с ума сошла? Я попить-то не могу, а такие штуковины глотать и подавно.

– Я просто выполняю, все вопросы к вашему отцу. – Я протянула Эдварду стакан воды и первую таблетку.

Эдвард нехотя взял все из моих рук, забросил таблетку в рот и сделал глоток воды под моим пристальным взглядом. Но проглотить не получилось – Эдварда опять пробрал кашель.

– Видишь, – прохрипел он.

И почему мне сейчас кажется, что я няня маленького мальчика Эдди?

– Но все равно нужно их как-то выпить.

– Попробуй запихнуть сама, – невесело улыбнулся он.

– Да запросто! Я сейчас!

Натянув майку на нос, чтобы особо бактерии не разносить по дому, я побежала на кухню за столовыми ложками и бутылкой воды.

– Будем таблетки ложками есть? – хрипло усмехнулся Эдвард, когда я вернулась в комнату.

– Можно сказать и так, – безразлично ответила я.

Все-таки, я не зря работаю няней. Больные мужчины – те же дети, и принципы действуют те же.

Положив первую таблетку на ложку, я добавила еще немного воды и растерла несчастную пилюлю второй ложкой.

Даже если Эдварда закашляет, часть лекарства он все-таки проглотит, а это лучше, чем ничего.

Эдвард с нескрываемым любопытством следил за моими манипуляциями и не ждал подвоха. А я же, недолго думая, быстро засунула ему в рот ложку с получившейся кашей из таблетки и воды.

– Ну вот, одной меньше, – самодовольно сказала я, глядя на морщащегося Эдварда. – Нужно проглотить, – пригрозила я.

Кривясь от недовольства, Эдвард проглотил таблетку и сделал глоток воды. И закашлял. Но обратно ничего не полезло, а значит, мучения продолжатся.

– Дрянь, – прохрипел он.

– Ну да, я такая, – усмехнулась я. Обычно, после таких моих манипуляций, я слышу целые монологи о том, какая я «хорошая».

– Я не про тебя, – грозно прохрипел он. – Таблетка – дрянь... А ты нет... Наоборот...

Прекратив издевательства над второй таблеткой, я взглянула на Эдварда. Именно поэтому я и не могла уйти, сейчас он был МОИМ Эдвардом. Я ни разу не видела его таким с кем-то еще, поэтому, наверное, могу назвать такое его состояние или настроение своим?

Но, черт возьми, если я сейчас позволю себе вновь ввязаться во все это, мне опять будет больно потом.

Но как я могу сопротивляться, видя его умоляющие зеленые глаза, его морщинку на лбу, возникшую из-за того, что он задумался над тем, как охарактеризовать меня.

– Ты очень хорошая, – прохрипел он.

– Спасибо, – сказала я и заставила себя вернуться к таблетке.

Я снова засунула ложку в рот Эдварда без предупреждения. Хоть ему это и не нравилось, он не возмущался вслух и таблетки дрянью больше не называл.

– Я сам могу, – обиженно сказал он, проглотив чудо-месиво.

И ведь не соврал! Эдвард забирал у меня ложку из рук и быстро расправлялся с таблетками. Но, когда осталась одна единственная, он сказал, что больше не будет.

Я, конечно, согласна, что тем количеством лекарств, что он проглотил, можно было наесться, но все равно.

Растерев таблетку, я выжидающе смотрела на Эдварда.

– Не буду, наелся, – процедил он сквозь зубы и стиснул челюсти.

– Но она последняя! Одну и все!

– Не буду, – помотал он головой.

Ну отлично! И как мне теперь уговорить малыша Эдди выпить таблетку?

– Всего одну и все.

– А что я получу взамен?

И кому в этом доме пять лет?

– Что угодно, – нетерпеливо ответила я.

– Ты меня поцелуешь, – выпалил он и открыл рот.

– Обязательно, – сказала я и быстро засунула ему ложку в рот. – Лет через триста.

– Что? Ты же обещала.

– Я и не отказываюсь. Засекайте триста лет.

– Тогда хочу кое-что другое.

– Что на этот раз? – нахмурилась я, собирая ложки и пустые блистеры от таблеток.

– Прости меня.

– Мне нужно отнести все это и помыть, – сказала я, быстро выходя из комнаты.

Теперь ясно, для чего нужен был весь этот спектакль. Но я не могла выполнить ни одно из его требований.

Я не могла его поцеловать. Хотела, но не могла.

И я не могла его простить. Просто не хотела вспоминать ту причину, из-за которой я обиделась, не хотела вновь все пропускать через себя.

Я знала сценарий наперед, я бы вновь погрязла в пучине боли и обиды, а он бы меня утешил.

И как бы мне ни хотелось быть в его объятиях, как бы ни хотелось почувствовать его поцелуй, я не могла позволить ему играть со мной, как с куклой, которую он когда хотел, мог убрать в шкаф, а когда и поиграться.

И мне ужасно не хотелось возвращаться обратно в комнату, зная, что Эдвард наверняка еще раз напомнит о примирении. Но и оставить его я не могла, ведь ему могло стать плохо, тем более после такой кучи таблеток. Да и я, если буду бегать туда-сюда, растаскаю всю заразу по дому.

Но ведь я вовсе не должна развлекать Эдварда, мы на карантине, ему вообще поменьше разговаривать стоит из-за больного горла.

Улыбнувшись своей изобретательности, я быстро написала записку Джейку и Ви, о том, что сегодня на ужин у них будет то, что они сами себе приготовят, налила бульона в тарелку для Эдварда, взяла себе апельсин и яблоко и полетела наверх.

Поставив тарелку на тумбочку, я велела ему попробовать поесть и побежала к себе.

Эдвард с явным недовольством смотрел на меня, усаживающуюся в кресло в углу комнаты с ноутбуком в руках. Подключив наушники, я удобно расположилась в кресле с любимой музыкой в ушах, интернетом в руках и недовольным взглядом Эдварда.

Я читала письмо от мамы и краем глаза видела, что Эдвард хоть и по чуть-чуть, но ест, а значит, не все так плохо.

«Моя дорогая, твои новые боссы раздражают меня все больше и больше. Такое ощущение, что ты работаешь без выходных. Может, стоит выбрать другую семью? Неужели те деньги, что они тебе платят, того стоят? Напиши мне, как у вас дела. Вы не болеете? А то в новостях только и показывают, что Калифорнию и этот ужасный вирус. Может, вам стоит переждать с детскими клубами? Пусть все уляжется.

Как там Анжела? Какого цвета ее волосы?

Кстати, почему ты ничего не сказала мне о Джессике? Ее родители сходят с ума от постоянных звонков и жалоб. Причем, она говорит, что только ты ее любишь.

Папа передает тебе привет. Он уезжает на рыбалку с Билли Блэком. После того, как мы узнали, что вы с Джейком работаете вместе, Чарли и Билли сдружились, я начинаю ревновать.

Шучу. Ладно, жду твоего письма. Целую. Мама».

Рене в своем репертуаре.

Быстро взглянув на Эдварда, я убедилась, что он в порядке и принялась печатать.

«Привет, мам! Не говори ерунду, у меня есть выходные. Просто я так скучаю по девчонкам, что все свободное время провожу у них, и на компьютер совсем нет времени. Ты должна этому радоваться, помнишь, как ты читала мне лекции о вреде длительного пребывания дома? Ну вот, мы гуляем, Джесс нужен свежий воздух.

Кстати, Анжела сейчас с косичками розового цвета.

А по поводу вируса, не смотри ты телевизор. Ты же знаешь, там все преувеличивают или преуменьшают. В Лос-Анджелесе все спокойно, никто не болеет.

Папе передавай привет, я рада, что он теперь занимается делом, а не надоедает тебе бейсболом.

Джейк, кстати, очень классный. Жаль, что мы столько лет не были знакомы лично, но и сейчас мы быстро подружились.

Ну ладно, мамуль, пиши! Люблю тебя! Белла».

Конечно, я соврала Рене, но ей вовсе не обязательно знать правду о моей работе и всем остальном. И вообще, в этом письме достаточно правды для моей мамы: Анж с розовыми косичками и классный Джейк.

Только из письма мамы я поняла, что не в курсе происходящих событий, если только это не касается Ви, Джейка или девчонок.

Перечитав кучу новостей и просмотрев миллион новых клипов, я между делом взглянула на Эдварда.

Меня мгновенно затрясло. Поставив ноутбук на пол, я вскочила с кресла и подлетела к кровати и внимательно уставилась на него.

Поняв, что он просто спит, я с облегчением выдохнула. И как только в моей голове могла возникнуть другая, совершенно ужасная мысль? Он просто уснул, пока я восполняла информационный пробел в своей голове.

Конечно, я бы с радостью воспользовалась его приглашением присесть, поцеловать и так далее, но я не могла. Это абсолютно ужасное чувство, когда вот он,твой кусочек счастья, на расстоянии вытянутой руки. И сейчас он нуждается в тебе, да и ты сама нуждаешься в том, чтобы отдать ему всю свою заботу, нежность, любовь, лишь бы ему стало легче. Но, есть куча «но».

Эдвард нахмурился во сне на миг, совсем как тогда, когда я подумала, что слово «дрянь» было сказано обо мне.

Сейчас я словно попала в свой сон, Эдвард спит, а я любуюсь им.

Даже не пытаясь сдержаться, я аккуратно дотронулась до его щеки. Уже знакомое ощущение безграничного счастья накрыло меня волной. Оно затмевало все остальное. Этот момент, он мой, что бы ни было после.

От моего прикосновения Эдвард даже не вздрогнул, значит, он крепко спит.

«Нет, Белла!» – вскрикнул мой внутренний голос. Но я его не слушала. Как завороженная, я смотрела на губы Эдварда и медленно к ним приближалась. Всего один поцелуй... Всего один...

– Прошло триста лет, пока я спал? – прошептал Эдвард.

От неожиданности я вздрогнула. Когда он успел проснуться?

Обдумывая ответ, я смотрела прямо ему в глаза. И его взгляд сейчас был МОИМ.

– Лучше все же подождать, я заразный, – улыбнулся он.

– Я... Я просто решила проверить, как вы... Вдруг температура...

– Прекрати врать, Белла.

– Я не вру.

– Ты хотела меня поцеловать.

– Нет.

– Хотела. И поцеловала бы.

– Да нет же...

– И я этого хочу...

– Нет.

– Хочу, Белла...

– Что?

– Но я не могу, я разносчик заразы. Целоваться нельзя.

– Я тут уже весь день сижу и ничего, – прошептала я, не отводя взгляда от его губ.

Что. Я. Несу?

– Всего пару дней, – прошептал он в ответ и нежно прикоснулся к моей щеке, – потом будет все так, как ты захочешь...

– Не хочу ждать, – прошептала я в ответ, прижимаясь к его руке.

Я не знаю, сколько времени мы провели так, просто смотря друг на друга. Словно вели мысленный диалог. Я спрашивала у него «Почему? За что вся та боль?». А его взгляд отвечал «Прости меня, прости, прости».

Из оцепенения меня вывел звонок телефона.

Уже по обыкновению я схватила телефон Эдварда. Звонил Карлайл.
Эдвард не убирал свою руку с моего лица, когда я разговаривала с его отцом, поэтому я пребывала в каком-то непонятном состоянии. Была где-то, где были только мы вдвоем...

– Алло...

– Белла? Ну как идут дела?

– Нормально.

– Эдвард еще кашляет?

– Уже почти нет.

– Ясно, – тяжело вздохнул Карлайл, – значит, скоро начнется.

– Начнется что?

– Самое тяжелое.

– Что? – с ужасом спросила я, вернувшись на землю.

– Сейчас ты должна дать Эдварду таблетки, все как я написал, и пусть поест. Скорее всего, ближе к ночи у него поднимется температура, его будет знобить. Тогда дашь ему то, что я написал.

– Нельзя дать заранее?

– Это пьют только при высокой температуре, а при этом вирусе она подскакивает буквально за пару минут.

– А как же остальные таблетки? Для чего тогда?

– Белла, эти таблетки лишь облегчают течение болезни, но не могут изменить его.

– Ясно. Я все сделаю.

– Да, и принеси побольше одеял.

– Хорошо.

– Звони, если что. Кстати, Джейкоб и Виолетта у нас, лучше вам не контактировать вообще хотя бы эти два дня.

– Как они?

– В порядке.

– Передавайте им привет. И Эсми.

– Обязательно. Я на связи, если понадоблюсь. Завтра утром приеду вас проверить.

– Спасибо.

Я отключила телефон и с ужасом взглянула на Эдварда.

То, что ему стало лучше, означало только то, что скоро станет еще хуже, чем было.

Трясущимися руками я собрала горсть таблеток и протянула их Эдварду вместе с бутылкой воды.

– Выпить нужно все. Обязательно. Я на кухню.

С этими словами я вылетела из комнаты.

Поставив на плиту бульон, я забросила туда еще замороженные овощи, это всяко лучше, чем пустой бульон, а на что-то серьезное у меня не было ни времени, ни сил.

Джейк и Ви действительно уехали, оставив мне записку.

«Дорогая и любимая наша Белла! Нам очень жаль, что так получилось, и ты весь день просидела в заточении, а сейчас мы уезжаем. Ужас. Мы будем скучать. Джейк и Ви.

P.S. Покорми монстров».

Точно! Еще же монстры! Насыпав корма в миски, я вышла на улицу.

Небо было затянуто черными тучами, и было жутко душно, хоть и присутствовал ветерок.

Я почему-то вспомнила фильм «Обитель зла»: пустынная улица, ни единой души. Странная эпидемия подкосила человечество, и я последняя, кто еще хоть как-то держится.

Нора и Бон приветливо замахали хвостами, увидев меня.

Поставив им миски, я облокотилась о будку монстров, которая скорее походила на небольшой дом, и стала ждать, когда они поедят. Конечно, можно было уйти, но не хотелось потом вытаскивать из их желудков железные миски. Да и после сидения в одной комнате, мне стоило побыть на улице чуть дольше. Но воздух был каким-то тяжелым.

Уже из кухни я услышала звук грома. Да уж, только этого не хватало.

Налив нам с Эдвардом суп, я поднялась наверх.

– Ви и Джейк у ваших родителей, – сказала я, когда мне надоело есть в тишине.

– Хорошо, – кивнул он. – Очень вкусно, кстати.

– Спасибо.

Как только мы доели, послышался стук капель дождя о карниз и раскатистый гром.

Я отнесла тарелки на кухню и заодно позвонила Джейку.

– Беллз? Что случилось?

– Джейк, что делать с монстрами?

– В каком смысле?

– Там же гроза!

– А, в этом смысле. Да ничего. Они сами под дождем сидеть не будут.

– Точно?

– Конечно. Не переживай за них.

– Ну ладно. Как Ви?

– Готовится ко сну. Тут Элис. А ты как?

– Пока держусь.

– Продолжай в том же духе.

– Постараюсь, – вздохнула я. – Ну ладно, пока.

– Пока.

И без того унылую обстановку в доме нагнетала гроза. Было даже как-то не по себе.

Я вошла в комнату к Эдварду и замерла в оцепенении. Накрывшись одеялом с головой, он сдерживался, но тело непроизвольно вздрагивало. Значит, началось.

– Знобит? – обеспокоенно спросила я, подходя к нему.

– Немного, – процедил сквозь зубы он.

Я слегка прикоснулась к его лбу и быстро одернула руку, как от только вскипевшего чайника.

– Нужно выпить, – пробормотала я, протягивая Эдварду очередную таблетку. – Не вставайте.

Эдвард забросил таблетку в рот и сделал глоток воды из стакана, который я держала.

– Спасибо, – сказал он и клацнул зубами.

Почему он сдерживается? Я бы при такой температуре стучала бы зубами на весь дом и дрожала, как при землетрясении. Он же мог капризничать, когда не хотел пить таблетки.

– Где еще одеяла?

– Не н–надо, – процедил он.

– Сейчас не стоит строить из себя героя, – закатила я глаза.

– В–все нормально.

Ага, как же! Эдвард, хоть и сдерживался, все равно дрожал, и я это видела.

Зная, что при ознобе хочется только одного – согреться и, не зная, где одеяла, я видела всего одно решение.

Я обошла кровать и стала забираться под одеяло к Эдварду.

– Т–ты что?

– Буду одеялом.

– Белла, ид–ди.

– Нет.

– Уйди.

– Сегодня я не уйду никуда, – отчеканила я.

Сделав глубокий вдох, я обняла Эдварда, стараясь прикоснуться к нему всем, чем было возможно, чтобы быстрее его согреть. Хотя он сам был как огонь.

Пару минут он просто лежал, изо всех сил стараясь унять дрожь. Но потом, я сама чувствовала, как ему становится легче.

Эдвард крепко обнял меня, и его озноб постепенно проходил. И хотя мне самой было невыносимо жарко, я даже не подумала о том, чтобы отодвинуться от него хоть на миллиметр.

Думая о том, что же сделать еще, чтобы Эдварду быстрее полегчало, я лежала в его объятиях и вдыхала запах его кожи. Но лишь когда его температура заметно спала, а он все еще не выпускал меня из своих объятий, я смогла посмотреть на это с другой стороны. И в некоторой степени смогла насладиться моментом – я лежала в объятиях мужчины, завладевшего моим сердцем.

– Спасибо, – прошептал он, еще крепче прижимая меня к себе.

Я ничего не ответила. Просто не знала, как отвечать. «Пожалуйста» не выразило бы моего настоящего мотива или чувств, с которыми я уже почти сутки не отходила от него.

Но кого вообще это волнует?

– Тогда, ночью. Я не...

– Не нужно, – прервала его я.

– Просто прости меня.

– Вам нужно поспать, – опять перевела я тему.

Эдвард недовольно вздохнул.

– И тебе нужно поспать.

Эдвард еще крепче прижал меня к себе и поцеловал в макушку.

Я быстро уснула в его объятиях. А когда проснулась, поняла, что теперь температура подскочила у меня.
___________________________________________________________________________
Вот и вторая часть))) Как вы все понимаете, теперь Эдичке придется ухаживать за больной Беллой))) Об этом вы прочитаете в воскресенье вечером)))))
Большое спасибо всем за комментарии к предыдущей главе)))))))))))
Благодарим Светика за редакцию!
ФОРУМ!