Глава 2.

POV Белла.

- Ну же, говорите! – процедила я.
- Джейк погиб…
- Что? Сэм, скажи, что ты шутишь, - я едва ли не умоляла его. На глаза уже наворачивались слезы.
- Какие могут быть шутки, Белла?! – взорвался парень. - Сегодня утром позвонили из сиэтловской больницы и сказали, что Джейк не справился с управлением мотоцикла, его протащило под грузовиком! У него даже не было шансов выжить! Билли попал в больницу с инфарктом, неизвестно, выживет он или нет. Кейт, которая собиралась замуж за Джейкоба, сейчас уже на пятом месяце беременности, и я не знаю, в каком она состоянии! Какие могут быть шутки?! – к концу его слова стали почти не слышны.
Перед глазами все поплыло, слезы закрывали глаза мутной пеленой, опустившись на пол, я закрыла глаза руками и зарыдала. Джейкоб, мой милый Джейкоб. Мой друг, мой брат. Тот, который был для меня солнцем и спасителем, тот, кто не раз выручал меня и вытаскивал из трясины горя после смерти родителей. Тот человек, который всегда был рядом… А теперь его нет.
- Его нет… Элис, его нет! – я заплакала еще сильнее, чувствуя, как подруга садится рядом и пытается успокоить меня, хотя сама рыдала также, как и я.
- Белла, Белла! – Сэм поднял меня на ноги, заставляя посмотреть ему в глаза. - Сейчас не время плакать, нам нужно ехать в Ла-Пуш. Кроме нас, никто не сможет все подготовить.
Я знала, что он имел в виду. Все подготовить. Похороны… Вытирая слезы руками, я облокотилась на Сэма, не доверяя сейчас своему телу. Одной рукой поддерживая меня, а в другую взяв мой чемодан, он повел меня вниз, на улицу. Элис, казалось, была чуть собранней меня, она держала Пола за руку, а он нес ее чемодан. Я даже не видела дороги перед собой, все мое внимание занимали воспоминания. Как я впервые увидела Джейка и обсыпала его песком, как он нечаянно ударил меня мячом, и я побежала жаловаться маме. Как он сел на свой первый мотоцикл и приехал ко мне, чтобы покатать меня. Мне тогда было четырнадцать. Мотоциклы. Они были первой любовью Джейка. Они же его и сгубили… За все время, что мы ехали по направлению к Ла-Пуш, никто из нас не проронил ни слова. Как оказалось потом, Леа и ее младший брат Сет уже встретили Кейт в аэропорту. На девушку было страшно смотреть. Под глазами проступили тени от недосыпания, взгляд был пустым, казалось, она не видит ничего перед собой. Обняв ее, я даже не смогла сказать ни слова. А что я могла бы сказать ей? Что мне жаль? Что я соболезную ей? Она и сама понимала это, и лишний раз напоминать ей о случившемся я не хотела. Ее лицо не выдавало не одной эмоции, все попытки заговорить с ней сыпались прахом. Нет, она не плакала, она не рыдала. Кейт только молчала, нежно поглаживая свой уже заметный животик. Она переживала эту трагедию, молча, не роняя ни одного слова и ни одной слезинки. Конечно, было бы лучше, чтобы она выплеснула все горе через слезы, крики… Но никто не знает, чтобы тогда было с ее малышом. С их малышом. Сью Клирвотер принесла новости из больницы, где лежал Билли. Его откачали, он даже уже пришел в себя. Вот только ходить он больше не сможет. Билли Блек, человек, на которого хотелось равняться и которому хотелось подражать, стал инвалидом.
Всей подготовкой занимались парни. Сэм, Пол, Квил, Эмбри, Джаред и Сет взяли ответственность за похороны на себя. От девушек требовалось только подготовить дом и обзвонить родственников и друзей. Почти все время я проводила рядом с Кейт, чтобы помочь, если вдруг это понадобиться. Несколько раз я укладывала ее спать, но каждый раз она лишь лежала с открытыми глазами и смотрела в одну точку, будто сквозь меня. Все мы, кто занимался подготовкой, постоянно были на ногах, никто из нас даже не думал о том, чтобы поспать. Сейчас было главным проводить Джейка в последний путь. Утром третьего дня из больницы привезли Билли, сидящего на инвалидной коляске. Его глаза были красными от слез, ведь Джейк был его единственным сыном. Его кровью, его плотью. К двенадцати привезли тело Джейка. Все было будто в тумане. Гроб был закрытым, никому, даже Билли, не дали в последний раз посмотреть на его сына. Казалось, все жители резервации в этот день собрались на кладбище Ла-Пуш. Все были одеты в черное, выражая тем самым соболезнования Билли. Шел проливной дождь, небо плакало вместе со всеми, земля превратилась в грязь, противно хлюпающую под ногами. Едва ли кто-то обратил на это внимание. Священник произнес свою речь о том, каким хорошим парнем был Джейкоб Блек, скольких друзей он оставил здесь, на земле, и сколько всего не успел совершить. Только тогда я впервые за все это время увидела, как плачет Кейт. По ее щеке скатилась всего одна крохотная слезинка, она уткнулась в плечо Сэма, чтобы не видеть гроба. Не видеть того, как ее любимого опускают в вырытую яму. Но даже Сэм не смог удержать ее, когда девушка упала на колени и закричала, слезы катились градом, она шептала лишь одно слово. Его имя. Джейкоб. Джейкоб. Джейкоб. Подскочив к ней, я опустилась на колени и, плача, обняла ее. Я боялась за нее. Я боялась за ее ребенка. Я боялась за Билли. Я не знала, что с ними будет дальше. Мне не оставалось ничего, кроме как надеяться на то, что у них все будет в порядке. Ведь Джейка уже не вернешь…
Лето уже полностью вступило в свои права, каждый день, казалось, был жарче предыдущего. Мы уже больше двух месяцев были в доме у Билли. Все это время Кейт была рядом с нами. Билли не захотел отпускать ее назад, в Сиэтл, умоляя остаться здесь. Все же малыш Кейт – это единственное, что осталось от Джейка, и Билли очень хотел увидеть внука или внучку. Приближалось тринадцатое августа, день, когда нам с Элис исполнится по восемнадцать. В свете недавних событий праздновать не хотелось, но именно в день нашего дня рождения Элис где-то купила торт, шампанское и в восемь часов вечера зашла в нашу с ней комнату. Усевшись на постель, мы открыли шампанское, налили его в два бокала и, чокнувшись, выпили до дна.
- Есть пожелания, Беллз? – голос Элис был тихим.
- Только одно. Я хочу изменить прошлое.
- Я тоже, - налив еще, мы вновь выпили чуть сладковатый напиток и попробовали по кусочку торта.
- Хочу спать, - проговорила я. Еще один бокал шампанского, и мы легли в постель, переплетая наши пальцы. В этом жесте не было чего-то непристойного, просто в последнее время я чувствовала острую необходимость быть постоянно рядом с Элис. Было чувство, что я могу потерять и ее. Закрыв глаза и пожелав подруге спокойной ночи, я провалилась в темноту.

Я резко открыла глаза, уставившись в потолок. Внутри зарождалось какое-то непонятное мне чувство. Что-то в окружающей обстановке было другим, таким родным, знакомым, но изменившимся. Резко поднявшись с кровати, я оглянулась вокруг себя и прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть от удивления. Это была моя спальня! Нет, не так… Это была моя детская комната! Та, в которой я спала, когда была совсем маленькой! Подойдя к шкафу с одеждой, я открыла правую дверцу и оказалась права – на внутренней стороне было зеркало. Взглянув в него, я закричала. Каштановые волосы до плеч, карие глаза, розовые губы. Это была я, но… На вид мне было около шести лет! На мой крик прибежала женщина. Светло-русые волосы со стрижкой каре, такие родные зеленые глаза и испуганное выражение лица.
- Девочка моя, что случилось? Тебе приснился кошмар?
- Мама, - на глаза навернулись слезы, я бросилась в руки матери. - Мама, мама, мамочка…
Я сжимала ее что было сил. Она здесь, она рядом со мной. Зарывшись лицом в мамины волосы, я вдохнула такой родной запах детства – она пахла печеньем, которое мы с братом просто обожали.
- Что тебе приснилось, солнышко? Что-то плохое?
- Кошмар. Просто кошмар, мама…
Я едва могла говорить. Подняв меня на руки, мама стала спускаться вниз, направляясь на кухню. Здесь уже сидел отец, который по утрам всегда делал вид, что читает газету, хотя сам осторожно наблюдал за нами с братом и краснел, когда мы подлавливали его на этом.
- Папа, - Прошептала я, выскальзывая из объятий мамы, и крикнула уже громче. - Папа!!
Он быстро отложил газету и раскрыл свои руки, в объятья которых я погрузилась сразу же, как только запрыгнула к отцу на колени.
- Папа, папочка, - я вдыхала аромат папиного одеколона.
- Белла, детка, - засмеялся отец. - Неужели ты так по мне соскучилась?
- Очень соскучилась, - прошептала я, пытаясь сдержать свои слезы.
Мама вышла из кухни и вернулась на руках с моим братом.
- Привет, Джер! – я уже слезла с папы и потрепала братишку по волосам. Он поднял на меня свои зеленые, как у мамы, глазки и улыбнулся.
- Пливет, - произнес он, немного запинаясь. Я напряглась, понимая, что брату сейчас около трех лет. Значит, если ему сейчас три, то мне… Все-таки шесть?!
- Садитесь завтракать, - позвала нас мама.
На столе уже были так любимые всеми нами печенья, омлет для каждого из нас, кофе для родителей и апельсиновый сок для нас с братом. Неторопливо завтракая, я наслаждалась тем, что я вернулась к своей семье. Может, все это только сон? Я ведь помню, что мы с Элис выпили шампанское, поздравили друг друга с днем рождения и заснули. Может, мне все снится? Незаметно ущипнув себя, я едва не чертыхнулась. Больно… Значит, не сон! Кинув быстрый взгляд на настенные часы, я чуть не захлебнулась соком. Девять часов!
- Мама, а как же…школа?
Родители удивленно переглянулись и вновь посмотрели на меня.
- Милая, ты хорошо себя чувствуешь? Твой день рождения было только вчера, в школу ты пойдешь первого сентября, как и все первоклассники.
Значит, сегодня четырнадцатое августа? Только… тысяча девятьсот девяносто девятого года? Боже…
- Да, мамочка, все хорошо.
Насколько я помню, еще в девяносто седьмом мой отец открыл свою компанию, поэтому завтракал не торопясь.
- Все, мне пока на работу, - через некоторое время произнес он.
- Пока, папочка! – произнесли мы с Джереми в один голос.
Мама вышла из кухни вслед за отцом, чтобы подарить ему поцелуй перед тем, как он уйдет, поправить галстук и сказать, чтобы он был осторожным на дороге. Она всегда так делала. К тому времени, как мама вернулась, я уже убрала тарелки со стола и положила их в раковину. Теперь настала очередь стаканов и чашек.
- Дочка? – я едва не уронила все, что несла в руках.
- Да, мамочка? – я положила стаканы в раковину.
- Что ты делаешь?
- Помогаю тебе убрать со стола, - улыбнулась я.
Мама удивленно посмотрела на меня, но, пожав плечами, подошла к раковине и стала мыть посуду.
- Мама, а ты знаешь семью Брендонов?
- Нет. Кажется, среди моих знакомых нет людей с такой фамилией. А что ты хотела?
- Нет, ничего. Я с их дочерью, Элис… эээ… в песочнице играла, - соврала я.
Уже через минуту я мчалась наверх, в свою комнату. Нужно было срочно найти Элис. Что случилось с ней? А может… Что, если такое «возвращение в прошлое» получилось у меня? Что тогда будет с Элис? А что случилось там, в доме Билли? Я просто уснула или… умерла? Я не знала адрес Элис в Лондоне, но зато у нас с ней были любимые места в этом пусть мрачном, но безумно красивом городе. Теперь главным было сделать так, чтобы мы с мамой «случайно» оказались в этих самых местах. Одна я это сделать не могу. Пусть на самом деле мне восемнадцать, выгляжу я так, словно мне всего шесть. Это будет выглядеть странно – маленький ребенок, бродящий по Трафальгарской площади или по набережной Темзы.
В течение двух следующих дней я в буквальном смысле таскала маму по нашим с Элис местам. Если Элис тоже оказалась в прошлом, она будет где-нибудь в тех местах, о которых говорила мне. Она обязательно догадается. Но ее не было… Ее не было, ни на площади, ни на набережной. Оставалось только одно место, где я еще не искала ее – кофейня «Black river». Это место было моей последней надеждой. Потянув маму за руку, я направилась именно туда. Внутри, кажется, и яблоку негде было упасть. Почти все столики были заняты парочками, деловыми партнерами и мамами с непослушными детьми. Я оглядывалась по сторонам, ища, задорный ежик темных волос, но ничего не видела.
- Белла! – чей-то тонкий голосок окликнул меня. Я повернулась на голос.
- Эли! – из глаз брызнули слезы, я бросилась к ней, крепко обнимая ее.
- Белла, как же я боялась, что ты не найдешь меня!
- Я тоже боялась этого, - шептала я, не находя в себе силы оторваться от подруги.
- Пойдем, - она отстранилась от меня. - А то наши мамы нас неправильно поймут.
Я кивнула и, так же, как Элис, вытерла слезы тыльной стороной ладони. Взяв маму за руку, я пошла вслед за Эли, которая вела нас к столику, за которым сидела ее мать – красивая женщина средних лет с длинными каштановыми волосами и приятной улыбкой на губах. Поздоровавшись с ней, я представила мою маму, а Элис в ответ представила свою – Мари Брендон. Наши мамы, как ни странно, практически сразу разговорились. Отодвинувшись подальше от них, и придвинув наши стулья, друг к другу, мы с Элис тихо заговорили.
- Что происходит, Беллз? – первой начала Элис.
- Понятия не имею. Я проснулась в своей детской и закричала, когда увидела себя в зеркале.
- У меня то же самое. Черт, да я потом еще полдня ходила, щипала себя. Боясь поверить, что это не сон.
- Это не сон, Элис. Мы действительно вернулись в прошлое! Вот только… Что случилось с нами там, в доме Блеков? Мы что, просто исчезли?
- Я не знаю. Что будем делать? – именно этот вопрос беспокоил меня на протяжении уже нескольких дней.
- Ну, если кто-то очень добрый дал нам шанс вернуться назад, думаю, мы должны просто жить и хотя бы попытаться исправить наше прошлое. Ты ведь помнишь наше с тобой желание?
- Его сложно забыть, Белла. Думаю, так и поступим.
- Кстати, как твой, - я не договорила.
- Отец? – Элис, казалось, иногда могла читать мои мысли. - С ним все в порядке.
- А ты? – она точно знала, на что я намекаю.
- Я тоже. Я попыталась простить его. И, кажется, у меня получилось, - она улыбнулась.
- Элис, милая, - позвала ее мама. - Кажется, я знаю, куда мы можем переехать. Миссис Свон сказала, что соседний дом на их улице сейчас продается. Нужно только поговорить с папой. Ты не против того, что вы с Беллой будете жить по соседству?
Элис оглянулась на меня.
- Конечно, нет, - мы произнесли это одновременно и крепко обнялись.

С того дня изменилось. Уже через неделю родители Элис перевезли свои вещи в дом, стоящий по соседству с нами. Наши родители быстро нашли общие интересы и стали хорошими друзьями. Моя мама настояла на том, чтобы сделать в саду беседку для нас с Элис.
- Скоро они пойдут в школу. Нельзя ведь все время держать их в душных комнатах! А так они смогут заниматься в саду, в тени.
Ее предложение все приняли на «ура» и еще через несколько дней во дворе красовалась белая беседка, украшенная рисунком по дереву. В ней стоял большой стол для занятий, два стула для нас с Эли, а также небольшой шкафчик, где теперь стояли стаканы и апельсиновый сок.
Фраза «первый раз в первый класс» стала для нас с подругой просто смешной. Занятия тянулись медленно оттого, что всю программу школы мы с Элис уже знали, нам было просто скучно на уроках. К концу первого семестра наши мамы попросили директора назначить нам экзамены. С подачи учителей и директора мы окончили начальную школу гораздо раньше своих одноклассников, перейдя в среднюю. Мы с Элис были примерными ученицами в школе, прекрасными дочерьми дома. Эли больше не убегала от родителей и старалась не допускать их ссор. Мои же родители жили, душа в душу, как можно больше времени проводя друг с другом. Только теперь вместо того, чтобы оставить нас с Джереми крестному Билли Блеку, они оставляли нас семье Брендонов. Чему, кстати, мать Элис была очень даже рада. Где был сам Билли и Джейк, я не спрашивала, боясь вновь наткнуться на удивленный взгляд родителей. Ведь есть возможность, что если мы с подругой вернулись в прошлое, и Блеки смогут?

Зима закончилась, март пролетел словно день, на дворе стоял апрель. Мы с Элис были в беседке, готовясь к майским экзаменам. Голова уже пухла от бесконечного повторения, и я раздраженно откинула тетрадь на стол.
- Надоело! – рыкнула я.
- Успокойся, Белла. Оттого, что ты кипятишься, материала для заучивания меньше не станет, - проговорила Элис.
- Зачем нам вообще это нужно? Почему нельзя просто взять и сдать выпускные экзамены?
- Потому что мы помним не всю школьную программу, - спокойно ответила Эл.
- Черт, да не нужно меня успокаивать! – я быстро вскочила со стула. - Мне все это надоело! Мы вернулись в прошлое для того, чтобы изменить его, а не чтобы вновь просиживать часами в школе, смотря на этих глупых удодов-одноклассников. Они даже не понимают, в чем дело, но упорно пытаются довести нас до белого каления. Что, черт возьми, им нужно?!
- Белла, успокойся! Это будет выглядеть странным – дети, которые не ходят в школу.
- Да не буду я успокаиваться! Мне все это осточертело, - упрямо продолжала я.
- Остынь, Беллз!
- Не успокаивай меня, Элис!
- Белла, ты… рыжая! – вдруг охнула подруга, широко раскрыв глаза.
- Что?! – задохнулась я.
- Твои волосы, - Элис встала со стула и подошла ко мне поближе.
Взяв в руки прядь своих волос, я тихо вскрикнула.
- Господи! – мои волосы и, правда, были ярко-рыжими, переливаясь на солнце, которое только что выглянуло из-за туч.
- Что это такое?! – я уставилась на Элис.
- Не знаю. Попробуй успокоиться. Дыши глубже, и медленнее, - она стала дышать вместе со мной, тем самым помогая мне. - Вдох-выдох, вдох-выдох. Вот и все.
Улыбнувшись, она достала из кармана своего рюкзака небольшое зеркальце, которое всегда носила с собой. Я мгновенно выхватила его из ее рук, заглядывая в него. Эл была права – мои волосы были вновь темно-каштановыми.
- Девочки! Я принесла вам лимонный пирог! – я подпрыгнула от голоса моей мамы.
- А… Ммм… Хорошо. Спасибо, мама.
Оставив поднос на столе, мама ушла назад в дом.
- Что произошло, Элис?
- Я точно не знаю, но... Наверное, когда ты злишься, твои волосы меняют свой цвет. А когда успокаиваешься, вновь становятся обычными.
- И что мне теперь делать?
- Жить, не выдавать себя и учиться управлять своими эмоциями. По крайней мере, не злись, если кто-то находится рядом с тобой. Ну, кроме меня, конечно.
Она улыбнулась, вновь садясь на свое место за столом.
- …еще одной тайной стало больше, - пробормотала она себе под нос. Я села напротив нее.
- Ты сейчас о чем, Эли? – она удивленно уставилась на меня. - Что значат твои слова?
- Ммм… Нет, ничего, Беллз, - она ослепительно улыбнулась.
Если Элис улыбается именно так, значит, она что-то скрывает.
- Говори! – я встала так, чтобы опираться руками на стол, что было немного неудобно, я еще была совсем маленькой в плане роста, однако, судя по виду Элис, моя поза была довольно устрашающей. - Я жду, Элис!
- Белла, тебе не нужно это знать, - пролепетала она.
- Эл, ты моя подруга, почти сестра. Думаю, у меня есть право знать, что творится у тебя в голове.
- Беллз, ты не понимаешь! – она вскочила со стула и стала нарезать круги по беседке. - Это не так-то просто объяснить. Черт, я запуталась.
- Эли, - протянула я.
- Хорошо, - выдохнула она, вновь садясь на место. - После того, как мы вернулись в прошлое, со мной что-то произошло. И теперь я умею делать то, что нормальный человек делать не умеет, да и не должен.
Она остановилась, чтобы перевести дух, а я молчаливо ждала, когда она продолжит.
- Я не знаю, как тебе это объяснить, но… В моей голове вспыхивают картинки, видения, стоит мне сосредоточиться на каком-то человеке.
- Воспоминания из детства?
- Хуже, Беллз. Я вижу их будущее.
- Как такое возможно?
- Не знаю. Там, в кофейне, я знала, что ты придешь на третий день, и поэтому ждала тебя там. Я увидела, как ты придешь туда. Видела, что ты будешь искать меня на площади и набережной.
- Тогда почему ты не пришла туда? Мы могли бы встретиться раньше! – я встала со стула, начиная ходить внутри беседки, совсем, как Элис недавно.
- Я не могла уговорить маму пойти туда, - вздохнула подруга.
- Почему ты не сказала мне?
- А ты бы поверила? – я на мгновение замерла.
- Конечно!
- Нет, Белла. Ты не поверила бы мне. Я бы на твоем месте сделала то же самое. Но сегодня ты увидела, что ты сама – не обычный человек, и сейчас тебе легче понять меня.
Я запустила руку в волосы.
- Да. Наверное, ты права. Прости, что злилась на тебя, - я подошла к Элис и обняла ее. - Есть еще какие-нибудь тайны, мисс Брендон? У тебя еще есть время, пока я могу понять тебя.
- Нет, Белла, больше тайн нет. Но могу сказать тебе точно – наша жизнь будет очень необычной и полной загадок. И рядом с нами будут люди, которые смогут нам помочь выжить.
Я сощурила глаза, надеясь на ее дальнейший рассказ, но его не последовало. Вернувшись на свое место, Элис уткнулась носом в учебник математики и сделала вид, что не замечает меня.
Мы сдали майские экзамены на отлично, как и предсказывала Элис. С каждым днем я все больше убеждалась, что этот ее «дар» работает в полную мощность. Она могла предсказать все, что было нужно ей или мне. Никто из нас не рассказывал родителям о том, что произошло в беседке. Только вот с того времени я пыталась понять, почему все это происходит со мной. Я о том, что мои волосы меняли цвет, когда я злилась. Пытаясь понять причины этого, и как вообще я все это делала, я поняла кое-что интересное: для того, чтобы изменить внешность, мне нужно было сосредоточиться. Спустя четыре месяца «тренировок» я могла менять не только цвет, длину и форму волос, но и цвет глаз, овал лица, форму бровей, рук, ногтей, фигуру. Я могла менять свой облик по своему желанию! Я могла быть маленькой девочкой, юной девушкой, взрослой женщиной и даже престарелой бабушкой. В последнем случае, кстати, мне не особо понравилось. Я могла становиться тем, кого хотя бы раз видела в жизни – я меняла свое обличье, чтобы стать моей мамой, тетей Мари, нашей соседкой миссис Браун. Я могла «наколдовать» себе поросячий пятачок или хвостик, слоновий хобот и даже птичий клюв. И об этом знала лишь Элис. Никто другой не должен был знать о наших способностях. Уж слишком много с нами могли сделать какие-нибудь сумасшедшие ученые.
Празднуя свое семилетие, мы с Эли чокнулись стаканами газировки и прошептали друг другу «с девятнадцатилетием!», после чего напились сока так, что потом животы болели.
…Прошло три года.
Наступило лето, закончились стрессы перед экзаменами. Мы закончили уже восьмой класс, и перешли в девятый. Учителя сходили с ума, возлагая на нас огромные надежды и заставляя участвовать в конкурсах по различным предметам, родители в нас души не чаяли, но как можно было объяснить им, что мы с Элис всего лишь проживаем свою жизнь по второму кругу? «Всего лишь». Иногда я сама удивлялась своим мыслям.
Было двадцать третье июля, когда мы с Эли сидели в нашей беседке и просто болтали. Внезапно глаза Элис затуманились, словно остекленели. Я сразу же выпрямилась. Так бывало только тогда, когда она видела будущее. Но чье именно видела она сейчас, я не знала. Закрыв глаза и снова открыв их, подруга подскочила и, схватив меня за руку, понеслась ко мне домой.
- Элис, что случилось? – я еле успевала за ней. - Элис?
- Сегодня, – проговорила она, не останавливаясь.
- Что «сегодня»?
- Сегодня все изменится, Беллз!