EPOV

Блять.

Я болтался в вестибюле, убивая время в ожидании завершения бесконечного «марафона» Элис, когда, внезапно подняв взгляд, увидел стоящую на лестнице Беллу. Говоря серьезно, в течение нескольких секунд я не мог дышать или как-то двигаться. Во рту пересохло, а ладони вспотели, будто я был подростком на школьном выпускном. Даже грудь сдавливало, когда я смотрел на девушку; она была такой, черт возьми, прекрасной. Белла была в шикарном платье темно-синего цвета, оно повторяло все её изгибы и контрастировало с бледной кремовой кожей. Темные волосы были собраны в красивый пучок – уверен, потребовалось немало времени, чтобы сделать его; длинные пряди ниспадали по плечам, что не могло не радовать, ведь так я имел возможность прикоснуться к её волосам и пробежаться пальцами по всей их длине. И Белла сияла. По большей части от убийственного ожерелья от Гарри Уинстона, но девушка светилась сама по себе. Даже её кожа, казалось, еле-еле мерцала, будто освещалась изнутри… лунным светом. Темно-синее платье, её перламутровая кожа, сотни крошечных блестящих бриллиантов… Белла была ночным небом. И от её вида захватывало дух.

Поначалу я стоял неподвижно, сдерживая дыхание, но, когда она началась спускаться по ступенькам, меня охватило безумное желание. Ебать. Я больше не мог сдерживаться. Я был уверен: она хотела меня, а я чертовски желал её. Эта девочка будет моей. Сегодня ночью.

Я оттолкнулся от стены и пересек комнату тремя широкими шагами. Я встретил девушку у лестницы и одним движением положил руку на её шею, притягивая её рот близко к моему.

- Я устал пытаться держаться от тебя подальше, - простонал я, прежде чем обрушить свои губы на её.

Девушка удивленно ахнула, но тут же приникла ко мне. Пытаясь удержать равновесие, она положила руки мне на плечи, и я скользнул языком в её рот. Я провел рукой по её обнаженной спине, оставляя ладонь на её пояснице, где мои пальцы нащупали несколько занимательно расположенных маленьких кнопочек. Я притянул тело Беллы к своему, и она мягко простонала. Блять. Если так будет продолжаться, мы далеко не уйдем.

С неимоверными усилиями я оторвался от Беллы и посмотрел на неё. Её темные глаза были чуть зажмурены, а рот - слегка приоткрыт. Ебать. Меня. Я хотел потащить её по лестнице наверх. Прямо сейчас. Я поверить не мог, какой бесконечный вечер ожидает нас впереди.

- Ох… вероятно, сейчас не лучшее время начинать это, - пробормотал я.

Белла выпрямилась, приходя в себя, и, шаловливо глянув на меня, слегка улыбнулась. – Ты, наверное, прав. Плюс ты знаешь, что Элис тебя кастрирует, если ты помнешь мне платье.

Я рассмеялся, и окружавшие нас чары по существу рассеялись; разве что я не хотел, чтобы так было… по крайней мере, не всегда. Я не хотел, чтобы она в одно мгновение могла выкинуть из головы мысли обо мне и о том, куда мы вместе сейчас собирались. Я хотел, чтобы этот день и эта ночь были одной длинной, томительной, восхитительной прелюдией. Поэтому я подался вперед, и мои губы еле ощутимо скользнули по линии её подбородка к ушку.

- Тогда, полагаю, нам следует закончить это… позже, – выдохнул я напротив её кожи и почувствовал удовлетворенную дрожь, пробежавшую по телу Беллы, после чего прижался губами к маленькой ямке за ушком и на секунду задержался, бриллиантовая серьга легко коснулась моего носа, прежде чем я отстранился, чтобы снова посмотреть девушке в глаза.

Белла казалась ошеломленной, погруженной в океан страсти и желания. Вот так вот. Идеально. Она испустила долгий дрожащий выдох.

- Позже, - только и прошептала она.

Я аккуратно взял девушку за подбородок, приближая её личико к своему и продолжая удерживать её взгляд. – Позже, - решительно подтвердил я. Белла, не отрывая от меня взгляда, медленно кивнула. Я сделал несколько шагов назад и взял девушку за руку, после чего Белла встала рядом со мной, по-прежнему находясь в полузабытье.

Я проводил Беллу до двери, где нас ждала машина - на этот раз низкий черный седан, чтобы Белле было легче садиться и выходить из него. Элис все продумала. Мне нужно купить ей новую машину или что-то вроде того, чтобы отблагодарить за сегодняшнее преображение Элис. Я помог Белле сесть в машину и обошел её, чтобы забраться с другой стороны.

Оказавшись в машине, я немедля потянулся к её руке, прижимаясь губами к запястью. Я оставил долгий поцелуй на её коже там, где легко ощущался пульс. От неё исходил удивительный аромат. Белла откинула голову на сидение и посмотрела на меня затуманенным взглядом.

- Я думала, мы решили отложить это на потом.

- На потом… да, - произнес я напротив её кожи, взволнованный так, что не передать словами, тем, что она сказала это ещё раз. Она станет моей… скоро. – Но ты ведь не думала, что я всю ночь смогу держать руки при себе, когда ты рядом со мной в таком виде?..

Белла вспыхнула, и я с восхищением обнаружил, что не только её лицо приобрело легкий розовый оттенок. Но я опустил её руку, удовлетворившись простым её касанием, и целомудренно положил наши сплетенные руки на своё бедро. Правда, любые прикосновения к Белле никогда не казались невинно-целомудренными.

- И долго мы будем туда добираться? – поинтересовалась она, тяжело вздохнув.

- Где-то пару часов.

- Что?!

- Ну, «Кодак»¹ не так уж далеко находится, но на церемонию прибудет огромное количество машин, так что грандиозная пробка нам обеспечена. К тому же организаторы рассчитывают время нашего прибытия для телевещания. Шарлотта уже там и согласовывается со служащими Оскара, так что Сэм не подъедет, пока они не будут готовы к нашему выходу.

Белла вздохнула и снова откинулась на сидении.

- Но тут есть напитки, - непринужденно проговорил я, показывая на встроенный бар, - и телевизор.

Это мы и делали. Пили и смотрели пре-шоу Оскара, и это было весело, потому что все, где присутствовала Белла, было весело. Она отпускала язвительные комментарии в сторону ведущих пре-шоу и покрытия красной дорожки и закатывала глаза на их «типа важные» заявления насчет её длины, в то время как я продолжал подливать нам в бокалы джин с тоником. Наверное, это было умно – смотреть телевизор, потому что, как бы ни хотелось мне продолжить это соблазнительное действо, прикасаясь к ней, целуя её на заднем сиденье этой машины… нет, так бы мы никогда не пошли на церемонию.

В какой-то момент Белле наскучило пре-шоу, и она переключила канал, обнаружив повторение старой «недели акул»², чему была безумно рада. Так что мы развлекались, наблюдая за акулами, раздирающими тюленей на кусочки. Я уже говорил, что с Беллой все становится намного веселее?

Казалось, мы вечность просидели в машине; Сэм и Шарлотта постоянно координировали наше прибытие по мобильным устройствам, машина, хоть и на черепашьей скорости, но все-таки продвигалась вперед. Наконец пришло сообщение, что мы на месте. Я разглядел впереди несколько подъезжающих машин и указал на них Белле, чтобы она могла посмотреть, дабы знать, чего ожидать. Там были Том и Кэти, а потом вышли Уилл и Джада. Окей, теперь мы.

Сэм остановил машину и подошел к дверце с моей стороны. Белла неожиданно вспомнила указания Элис и потянулась за помадой, чтобы подправить макияж – вполне здравомыслящее решение: я ещё дома стер её поцелуями с губ девушки. Блять, да. Сэм эскортировал меня до двери со стороны Беллы. Когда я появился в поле зрения толпы, народ словно сошел с ума, а представители прессы принялись рьяно расталкивать друг друга в попытках подобраться ближе. Я ощущал витавшее в воздухе предвкушение. Я привык к реакции толпы, но это поражало даже меня. Это было похоже на массивную стену нервной энергии; все были сосредоточены на нас. Я надеялся, что Белла будет в порядке.

Сэм распахнул дверь, и я протянул Белле руку. Она посмотрела на меня своими глазами богатого карего цвета и улыбнулась с бόльшим энтузиазмом, чем я мог надеяться. Она осторожно выбралась из машины и, загороженная моим телом, задержалась на мгновение, чтобы поправить платье. И мне так захотелось помочь, захотелось пробежаться руками вниз по её бедрам, но я одернул себя, лишь скользнув рукой по спине и наклонившись, чтобы оставить крошечный поцелуй на её ключице. Белла улыбнулась мне, и я почувствовал, как в груди что-то сжалось. И вот мы обернулись лицом к толпе.

В большей степени это была бесконечная череда кратких интервью с журналистами и позирование для фотографий кричащим фотографам, что окружили нас. Шарлотта оказалась рядом с нами сразу же, как только мы вышли из машины, и теперь она тщательно координировала наше медленное шествие по красной дорожке. Пока мы беседовали с одним репортером, Шарлотта отходила от нас и организовывала ещё несколько интервью, после чего снова возвращалась к нам и вежливо отрывала от того, с кем мы разговаривали (потому что каждый выражал желание разговаривать с нами ночь напролет), и провожала к следующему.

Белла держалась молодцом. Ничто из происходящего её даже отдаленно не интересовало, однако она раз за разом послушно повторяла имя сшившего её платье дизайнера, говорила, что украшения были предоставлены Гарри Уинстоном, и, к моему большому удивлению и радости, ей удалось несколько раз упомянуть, что её стилистом была Элис Каллен. Я уже любил Беллу, но её глубокая привязанность к моей сестре, которая нелегко заводила дружбу с другими женщинами – возможно, конечно, что из-за меня - вызывала у меня чувство бесконечной благодарности. Мне вдруг захотелось познакомить её с родителями. Ещё никогда в жизни я не испытывал такого порыва, но я был чертовски горд Беллой и отчаянно желал, чтобы Эсми и Карлайл собственными глазами увидели, какая она особенная. Мама полюбит её, я знал это.

Я не убирал руки со спины Беллы и, когда церемония становилась слишком утомительной, начинал вычерчивать маленькие круги на её бедре или обнаженной коже её спины, или на шее под волосами. И с каждым разом она все ближе прижималась ко мне. В какой-то момент я заметил, что ее взгляд становится более затуманенным, а выражение лица - отстраненным, и наклонился, прижимаясь губами чуть выше ушка:
- Позже.

Белла слегка покраснела и, повернувшись ко мне всем телом и одной рукой ухватившись за лацкан моего пиджака, вдохнула, закрывая глаза. Боже, этой церемонии не было конца. Я так желал эту девушку. А проклятое шоу ещё даже не началось.

BPOV

Как бы много интервью я ни давала в последние шесть месяцев, ничто не подготовило меня марафону, проходившему на красной дорожке. Сначала это были бесконечные, но недолгие разговоры с журналистами. Через минуту или две появилась Шарлотта и стала нас водить от одного репортера к другому. Затем были фотографии; не было конца этим позам, поворотам, наклонам. Все желали щелкнуть нас, попутно скандируя наши имена. Я никогда не обращала внимания на тех, кто был в Голливуде светской иерархией, однако даже я заметила, что нас с Эдвардом продержали на красной дорожке намного дольше, чем других. Журналисты растеряли всю видимость внешнего приличия, волочась за нами и расталкивая локтями толпу, чтобы сделать наши снимки.

Я неделями кормила репортеров заранее отрепетированными ответами о нашей с Эдвардом связи, но теперь, когда они спрашивали меня (а они все спрашивали), я ни с того ни с сего открывала рот и не знала, что сказать. Все используемые мною банальности («Мы хорошие друзья», «Нам нравится проводить время вместе», «У нас много общего») казались такими нелепыми в виду того, что произошло между нами... что вот-вот произойдет.

Потому что существовало слово «позже».

Черт подери.

Это правда произошло? Мы сказали это? Согласились с этим?

Я была уверена, что да.

Каждый раз, когда я думала об этом (а думала я об этом, не смотря на творящееся вокруг нас безумие, довольно часто), колени подгибались, а трусики становились влажными. А на тот случай, если мне удавалось отвлечься от своих мыслей, рядом был Эдвард; он неотлучно находился рядом со мной, не выпуская из своих рук, постоянно напоминая мне, что он хочет меня, что он думает об этом, планирует это. Кончиками пальцев он выводил крошечные узоры на коже моей спины, время от времени сжимая моё бедро и наклоняясь, чтобы прошептать «позже» мне на ушко. Я понятия не имела, как смогу продержаться эти несколько часов.

В конце концов я чуть ли не повисла на нём; Эдвард делал меня обессиленной и слабой. Спасибо Шарлотте, решившей, что с журналистов достаточно, и поведшей нас туда, где проходила регистрация гостей. Рядом с нами прошел официант, и Эдвард взял с подноса два бокала шампанского. Я подумала, что у меня есть минутка, чтобы просто постоять, пригубить шампанского и, откровенно говоря, посмотреть на то великолепие, коим являлся Эдвард. Но… ко мне наклонилась Шарлотта и прошептала на ухо, что по указанию Элис сюда явился человек, который должен подправить мне макияж и прическу. Я закатила глаза и поставила бокал, намереваясь последовать за Шарлоттой, но рука Эдварда скользнула на мою талию, резко притягивая меня к его телу. Нарочито медленно он прижался губами к моему рту и поцеловал меня, долго и томительно, скользнув языком в мой рот, прямо здесь, в комнате, заполненной чертовой голливудской элитой. Я чувствовала, что каждый, у кого есть глаза, смотрит на нас. И да, я могла сказать, что каждая женщина в этой комнате завидовала мне. В комнате находились достаточно известные лица, женщины, которых я постоянно видела в фильмах и на телевидение, и в этот момент каждая чертова женщина мечтала оказаться на моём месте. Сучки. Эдвард оторвался от моих губ и лениво улыбнулся, опуская глаза.

- Они все равно собираются подкрасить тебе губы, - сказал он, после чего подмигнул и отпустил меня к Шарлотте. Я, чуть ли не шатаясь, последовала за ней.

К тому времени, как я вернулась, восстановленная до идеала, регистрация гостей была закончена, и люди устремились в кинотеатр. Эдвард обвил руку вокруг моей талии и склонился ко мне.

- Я скучал по тебе. Мне пришлось разговаривать с другими людьми.

- Ох, бедный малыш. В следующий раз мы поменяемся, и ты сможешь уйти, чтобы подкрасить глаза, а я буду беседовать с Майклом Эйснером³.

Эдвард усмехнулся. – Заметано. С Эйснером так скучно, что ты сама убежишь поправлять макияж.

Никогда в жизни я не была так счастлива увидеть кресло. То, что я перестала бороться с Элис из-за туфлей на высоких каблуках, не значило, что я привыкла к ним. Ноги горели. Эдвард опустил меня на моё место и взял за руку сразу же, как только я присела. Впрочем, он не долго довольствовался этим уровнем контакта, вскоре уже обвивая рукой мои плечи и начиная выводить круги на обнаженной коже.

Теперь я могла чувствовать его аромат: пряный и мужской; тепло его рук обволакивало меня. От этого и от чувства его пальцев на моей коже сознание приятно затуманивалось. Я по-прежнему не могла в это поверить. Он сказал: «Позже». Я сказала: «Позже». Сегодня ночью. Мы будем вместе. Предупреждение Роуз витало где-то на задворках сознания; я знала, что это было глупо, но я устала его отталкивать, когда желала обратного. Поэтому я возьму все, что могу, пока еще в состоянии его удержать. Я знала, что в какой-то момент наша сделка развалится и Эдвард пойдет дальше. И это совершенно разобьет мне сердце, потому что я была до безумия влюблена в него. Я продолжала пытаться подавить это чувство и делать вид, что это всего лишь физическое влечение и страсть, но я лгала самой себе. Я была полностью, всецело, безумно влюблена в него. Всё больше причин с криками убежать от него. Но было слишком поздно. Я приняла решение остаться с ним. Я всего лишь надеялась, что смогу собрать себя по кусочкам, когда он уйдет и я рассыплюсь на части. Но я не испорчу ни секунды сегодняшней ночи своим беспокойством.

Представление началось, и я собралась с мыслями. Музыкальные номера были слишком скучными. После шоу⁴ и того, что случилось потом, у меня абсолютно не было времени на просмотр фильмов, поэтому бόльшая часть номинированных фильмов была для меня загадкой. И Эдварда не было ни в одном из них, так что я ещё меньше интересовалась происходящим. Я была гораздо более счастлива, сфокусировавшись на нем, на тепле его руки, на ощущении его пальцев, на щекочущем дыхании, когда он наклонялся ко мне, чтобы что-нибудь прошептать. В конечном счете один из помощников режиссера утащил его за кулисы, чтобы подготовиться к вручению награды. Эдвард обернулся, чтобы посмотреть на меня, и я ответила ему хмурым взглядом. Он наклонился и взял моё лицо в свои ладони, целуя меня вновь, хотя и более мягко, чем во время регистрации.

- Никому не отдавай моё место, красотка. И не забудь… позже.

Я выдохнула напротив его губ: - Поверь, вряд ли я смогу выбросить это из головы сегодня вечером.

Эдвард подарил мне свою ослепительную кривую улыбку. – Это именно то, что я и хотел услышать. – Он скользнул ладонью вниз по моей щеке, позволяя своим пальцам пропутешествовать вниз по моему горлу, над большим сапфиром и вплоть до переднего края моего платья. Эдвард наблюдал за тем, как его пальцы проделывают дорожку вниз, но, натолкнувшись на преграду в виде платья, он помедлил и глянул на меня из-под ресниц. Блять. Мысль об этих пальцах, скользящих ниже, без всей этой возмутительной преграды в виде одежды… Из-за желания я была готова лезть из кожи вон.

Эдвард со вздохом выпрямился и последовал за ассистентом режиссера. Я рухнула обратно в кресло, пытаясь не скучать по нему. Я задалась вопросом, были ли наши чувства так очевидны, как я думала. Кто-нибудь видел, как он чуть ли не раздел меня? А если этот момент покажут по телевидению? Все равно. Пусть смотрят. Кроме меня и него, ничто не имело значения.

Без Эдварда шоу тянулось ещё дольше. Я подумала о том, что сейчас делают остальные, и, вытащив из сумочки телефон, написала Роуз:

«Догадайся, где я?»

Она ответила через несколько секунд:

«Вижу тебя по телику! Выглядишь замечательно. А где наш красавчик?»

Я улыбнулась.

«За кулисами. Скоро появится».

«Ты в порядке? Я видела, как он к тебе прикасался. Это было горячо».

Я задумалась, пытаясь сформулировать ответ, который намекнул бы Роуз о моих планах. Наконец я напечатала:

«Я знаю, что делаю».

«Хорошо».

Забудь о Роуз. Она сказала, что хотела; она предупредила меня, и все. Она не имеет никакого права обсуждать то, что я решу сделать.

Вскоре на сцене показался Эдвард, чтобы вручить награду. Я почувствовала какое-то замешательство, когда увидела его там. Он стоял под светом прожекторов, весь такой очаровательный, и я вновь почувствовала, как нелепо моё присутствие рядом с ним. Он был таким прекрасным и идеальным. Его хотела каждая. Он мог поиметь любую. Тогда почему я?

Ну, знаешь ли, и тебе недолго удастся его удерживать.

Да, я знаю.

Я не могла объяснить, почему он сейчас со мной; все, что я могла делать – наслаждаться им сейчас. А потом он пойдет дальше. Потому что он был Эдвардом Калленом, и он точно не останется со мной. У него ни разу не было длительных отношений, и я уверена, что не являюсь исключением.

Уставившись на свои руки, лежащие на коленях, я по-прежнему обдумывала свой внезапный дискомфорт, когда Эдвард внезапно опустился в кресло рядом со мной. Он тут же наклонился ко мне, обвивая руку вокруг моих плеч и приближая губы к моему ушку.

- Скучала по мне?

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, не вполне в состоянии стереть грусть с лица или из глаз.

- Да, - просто ответила я. Эдвард прищурил свои потрясающие зеленые глаза, и между его бровями образовалась маленькая складочка. Свободной рукой он нежно прикоснулся к моей щеке.

- Малышка, что случилось?

Я пожала плечами и попыталась вытряхнуть из головы мрачные мысли. – Ничего. Я слишком много думаю.

Эдвард улыбнулся мне и покачал головой. – Не думай так усердно, Белла. Просто будь со мной.

Ну, вот видите. Он всего лишь сказал мне то, что я уже знала. Я ничего тебе не обещаю, ничего не прошу, просто наслаждайся.

Что ж. Это я уже знаю. И это я и буду делать.
-----

¹ Знаменитый голливудский театр, где проходит церемония Оскара.
² Неделя акул на канале Discovery – недельная серия художественных телевизионных программ, посвященных акулам.
³ Майкл Айснер или Эйснер — с 22 сентября 1984 по 30 сентября 2005 был председателем компании "Уолт Дисней".
⁴ Я так понимаю, автор имеет в виду шоу «America’s Next Great Band», в котором участвовала (и победила) группа Беллы.

Перевела little_eeyore
Отредактировала Kate1