Едва передвигая ноги от невообразимой, свинцовой усталости, Эммет дополз до своей постели и, рухнув в мягчайшие волны одеял и подушек, приготовился утонуть в почти экстатическом блаженстве пребывания в горизонтальном положении, но стоило ему закрыть глаза, как громкие, наглые удары сотрясли дверь его комнаты, заставив его, скрежеща зубами, снова проделать маршрут от кровати до порога.

За дверью обнаружился Джаспер, переодевшийся, бодренький, свеженький и явно пребывающий на душевном подъеме.

- Чего тебе? – нелюбезно буркнул Эммет, сонно глядя на брата.

- Завтра утром я ухожу, а мы так и не успели ни до чего додуматься насчет воспоминаний, - деловито откликнулся тот, бесцеремонно проходя в комнату, пододвигая себе стул и беря из вазы ярко-красное яблоко.

- Без тебя додумаюсь, - злобно ответил Эммет, влюбленно глядя на свое одеяло, призывно, подобно бесстыдной куртизанке, раскинувшееся по кровати и каждым изгибом складок и перепадом света и тени звавшее его вернуться в свои шелковые объятия. – Завтра утром.

Выразив лицом вежливое сомнение, Джаспер вытащил из-за голенища складной ножик и злодейски вонзил его в сердце яблоку. Эммет, став от недосыпа излишне впечатлительным, невольно поморщился.

- Нет никаких идей? – спросил тем временем экс-Робин.

- Это ты у нас спец по эмоциям.

Джаспер пренебрежительно фыркнул.

- Если бы!.. Да, я ощущал все ваши эмоции, но так же, как Эдвард слышал мысли – почти не обращая внимания и чисто инстинктивно «убавляя звук», когда они начинали мне надоедать. Поэтому… - он красноречиво развел руками, - нам придется обойтись логикой. И интуицией.

- Ну и что тогда? Белла с большим интересом выслушает любовное признание от таракана, чем от Эдварда, Эдвард с удовольствием помрет, лишь бы этим кому-нибудь напакостить, Розали меня в упор не видит, Элис стала – прости! - змеей во всех смыслах и уползла в неизвестном направлении, ты завтра сваливаешь на грааль чая к какому-то королю-рыболову, или кто он там, а мне предстоит изображать из себя сваху, санитара и коварного соблазнителя в одном лице, и все это под заботливым взором ходящего в платье Аро! Упоительные перспективы!

Закончив эту пламенную тираду, Эммет обнаружил, что Джаспер уже отложил свое зарезанное яблоко от греха подальше и тихо смеется, прижимая ко рту кулак с зажатым в нем ножом.

- Я тебе сочувствую! – выдавил он из себя под раздраженным взором Эммета. – Правда!

- Твои слова преисполняют меня сил и веры для того, чтобы с честью нести этот крест!..

- Весьма пафосно, делаешь успехи, - Джаспер принялся раскачиваться на стуле, а Эммет с некоторым азартом наблюдал за ним, гадая, когда же амплитуда станет слишком широкой, и драгоценный собеседник загремит на пол. Прошло несколько секунд, и тут Джаспер вдруг резко поставил свой стул на все четыре ножки и, вскочив с него, воскликнул:

- Ты. Ты ведь все помнил с самого начала?

- Ага…

- А почему?

Эммет закатил глаза.

- Я не знаю.

- Знаешь. Не ври. Говори!

- Скажу, потому что иначе ты, видимо, начнешь ломать мне пальцы и запихивать головой в
бочку с водой в лучших традициях военных допросов, - он поднял голову и, старательно подбирая слова, произнес: - Потому что я никогда… не хотел быть кем-то…другим. Кем-то кроме самого себя. Никогда не воображал себя легендарным героем, не мечтал о каких-то великих совершениях, о чем-то необыкновенном, фантастическом… Просто был тем, что я есть.

- Знаешь ли, я тоже не припоминаю за собой особой любви к легендам о разбойниках Шервудского леса! Однако мне все равно пришлось стать именно… - он изобразил, как стреляет из лука.

- Да нет, не в этом дело. Наверняка ведь что-то было в образе этого персонажа, что тебе до ужаса нравилось и чего тебе зверски хотелось для себя! Ну признайся, статуя командора, что ничто человеческое тебе не чуждо!

- Не обо мне речь, - отмахнулась от него «статуя». – Я уже вспомнил, и не суть важно, почему вообще забывал, так что давай лучше подумаем про остальных. Что, по-твоему, может включить память Эдварду?

- Может, рояль? – брякнул Эммет первое, что пришло в голову. – За ним он полжизни провел, не меньше, может, у них там было что-то эмоциональное?

- Не смешно.

- А я и не смеюсь. Ладно, ладно, ясное дело, что там что-то с Беллой… Но нам это не поможет, потому что Белла не выносит его как моровую язву. Лучше начать с нее.

- И что ты предлагаешь?

- Я ничего не предлагаю! С женщинами и их эмоциями черта с два разберешься, а к ней в мысли даже Эдварду было не забраться!

- Но там явно что-то связанное с Эдвардом? – криво улыбнувшись, произнес Джаспер. – Ну значит тебе и вправду придется стать свахой. Заставь их как-нибудь… влюбиться друг в друга!

От злости Эммет даже перестал хотеть спать.

- Издеваешься? И как я это сделаю, по-твоему? Пристану с ножом к горлу или приворотного зелья им подолью?!

Он осекся, встретившись взглядом с довольно, как сожравший канарейку кот, ухмыляющимся Джаспером.

- Что? Что ты улыбаешься? – закипел Эммет. – Что…

- Приворотное зелье. Ты угадал.

Эммет поперхнулся воздухом.

- Да ты в своем… Совсем уже? Откуда я его возьму?

- Ну, вокруг полно колдунов, мы живем в легенде – не думаю, что с этим возникнут проблемы. Аро вот попроси.

- Охренительно смешно!

- Да ладно тебе, перестань сходить с ума, все получится!

- А, так по-твоему это нормально – заставлять людей чувствовать что-то, чего они чувствовать
не хотят?

- Ну… Я часто так делал. И к тому же мы не собираемся их заставлять – мы просто напомним им, что они на самом деле хотят чувствовать.

Эммет покачал головой, но не стал спорить, потому что никаких других вариантов все равно не было.

- Хорошо, а что мне делать с Розали? И с Элис, если она вдруг вернется?

Джаспер посмотрел на него неожиданно мрачно.

- С Элис я сам справлюсь. А вот Розали… Ты что, правда не знаешь, какие же эмоции были в ее жизни самыми сильными?..

Вытянутая к окну, чтобы открыть ставню, рука Эммета застыла в воздухе.

- Нет.

- Ты не…

- Я сказал нет! Как… как тебе вообще могло такое в голову прийти?!

- Да ты что, я же не имел в виду… - Джаспер замотал головой, почти испуганно глядя на Эммета. – Просто… Я сомневаюсь, что человек может испытать хоть что-нибудь более сильное, чем… такой кошмар.

- Ты не в своем уме! Неужели ты думаешь, что я…

- Ну знаешь, я совершил много чего… плохого, но все-таки не настолько, чтобы предлагать тебе сделать то же, что Ройс Кинг! Для того, чтобы воскресить в ней этот страх, не нужно полностью повторять ту… ситуацию, достаточно просто заставить ее подумать, что…

- И ты всерьез считаешь, что я это сделаю? Да пусть она лучше ничего никогда не вспомнит – я не стану напоминать ей об этом!

- Да, да, я сказал глупость, прости, - Джаспер склонил голову, задумавшись о чем-то своем, а Эммет, продолжая кипеть от возмущения, просто не мог молчать.

- И вообще, с чего ты взял, что за полвека никому не удалось хоть раз заставить ее ощутить какую-нибудь положительную эмоцию посильнее, чем любая отрицательная? Счастье всегда перевешивает несчастье! И всю свою новую жизнь я старался сделать ее хоть на секунду счастливой, отвлечься от ненависти к своей природе, от сожалений о своей человеческой жизни… И надеюсь, что мне это все-таки удавалось! – он отлично знал, что удавалось, ему не нужны были способности Джаспера для того, чтобы ощущать это, но такие солнечные вспышки, заслепляющие своим светом темные пятна прошлого и делавшие Розали безмятежно и безгранично счастливой, были слишком коротки и редки. А теперь – и для этого тоже не требовалось никаких способностей, кроме просто зрения – она была такой постоянно. Вместе с памятью исчезла и вся черная, ядовитая смола ее прошлого, которую было не смыть из сердца никакими усилиями, и она открыто наслаждалась тем, что теперь у нее было абсолютно все, чего она только могла пожелать: десятки восторженных обожателей, красота, роскошь и всеобщая любовь вокруг, без преувеличения самый красивый мужчина на свете, искренне ее боготворящий, – в мужьях, а вдобавок ко всему этому - сказочный замок, корона и полные конюшни белых лошадей. Все, о чем только могла мечтать любая девушка, у нее теперь было. И разрушить это пусть даже иллюзорное счастье было бы так же чудовищно, как убить беззащитного ребенка…

Джаспер прошелся по комнате из конца в конец и безрадостно произнес:

- Ладно, может быть, придумаешь что-нибудь по ходу дела. Но только не забывай, что Аро и Джейн ни в коем случае не должны ничего вспомнить! Не имею ни малейшего представления об их эмоциях, но советую тебе вообще с ними не связываться – вдруг случайно окажется, что одного вида кого-то из Калленов им достаточно для того, чтобы сразу прийти в себя от ненависти?

- Они нас уже видели и вроде не тронулись от ненависти. И мне же вроде бы надо просить кого-то из них сделать приворотное зелье… - пробормотал Эммет, старательно пытаясь не представлять себе, как именно он будет озвучивать эту просьбу одному из Вольтури.

Джаспер остановился у двери и, явно с трудом сдержав улыбку, произнес:

- Я бы на твоем месте пошел с такой просьбой к Джейн.

- Почему это?

- Ну, хоть она и сущий монстр, но как-никак девушка!.. С приворотными зельями к ней уж явно лучше, чем к Аро.

- Определенно, - сонно откликнулся Эммет, на которого вновь навалилась неподъемная усталость.

Джаспер вдруг очень серьезно посмотрел на него и без тени иронии сказал:

- Удачи тебе.

- Тебе тоже. Присмотри там за Трисом. Не давай ему разговаривать с Изольдами. А то мало ли…

- Хорошо. Хотя сомневаюсь, что у нас будет возможность хоть с кем-то разговаривать! Если только Изольда не окажется дочкой Короля-Рыбака…

- Бон вояж.

- Грамерси, сэр Ланселот! – Джаспер отвесил ему дурашливый поклон и скрылся за дверью.

Эммет глубоко вздохнул и, бесцеремонно выбросив недоеденное братцем яблоко в окно, направился к вожделенному одеялу и не менее вожделенным подушкам. Но стоило ему коснуться этих подушек головой, как кто-то снова заколотил в дверь с выводящей из терпения истеричностью.

- Да что такое на сей раз? – прорычал Эммет, распахивая дверь и нимало не заботясь о том, что там может оказаться, к примеру, сэр Гавейн с заданием на завтрашнее утро. Однако это снова был Джаспер.

- Чего тебе? Забыл поцеловать меня на прощание в лобик?

- Я придумал, я вспомнил! – радостно восклицал Джаспер, не слушая его, как школьный ботаник, которого наконец-то вызвали к доске. - Вспомнил, какие эмоции могли быть у Розали самыми сильными!

Сонливость моментально исчезла.

- И какие?

- Она ведь нашла тебя, когда ты умирал на охоте, так?

- Так, и…

- И каким-то чудом выдержала запах твоей крови, и готова была мириться с чувством вины за
то, что сама обрекла тебя на ненавистную для нее жизнь?

- К чему ты…

- К тому, что когда она обнаружила тебя умирающим в лапах того медведя, она явно испытала нечто очень сильное!

Повисла долгая пауза.

- То есть ты… Ты предлагаешь мне совершить у нее на глазах самоубийство и подавить на жалость?.. – наконец заговорил Эммет, сам не понимая, какие чувства у него вызвала эта идея.

Услышав собственные мысли озвученными, Джаспер явно растерялся.

- Я… Нет, не… О, я не знаю! Это просто… единственное, что мне удалось придумать. Извини… И не вздумай действительно это делать!

- Да все нормально. Что-нибудь придумаю. И спасибо за идею, - и Эммет весьма невежливо закрыл перед носом у Джаспера дверь.

А затем куртизанистое одеяло наконец-то заполучило его в свои мягкие объятия, и не выпустило из них до самого полудня, несмотря на назойливый стук в дверь и невнятные выкрики, доносившиеся из коридора и почти не достигавшие его слуха сквозь сонное блаженство.

Когда же Эммету все же удалось вытащить себя из постели и затащить в какую-то подвернувшуюся под руку одежду, устрашающая необходимость в срочном изготовлении приворотного зелья обрушилась на него в виде Беллы, совершенно недвусмысленно заигрывавшей с… Аро, увлеченно обсуждавшим с ней какой-то научно-магический трактат на площадке парадной лестницы. Понаблюдав несколько секунд за этой сценой, Эммет спешно отправился на поиски Джейн.

Колдунья обнаружилась на самом верху одной из башен, в своей чародейской комнате, сплошь заваленной старыми книгами, бесчисленными разнокалиберными склянками с зельями, сальными свечами и пучками одуряющее пахнущих трав.

- Что тебе нужно, воришка? – спросила Джейн, едва открыв дверь.

Эммет взял себя в руки и по возможности сдержанно произнес:

- Приворотное зелье. Ты ведь можешь изготовить что-то… подобное?

Джейн поманила его в комнату и, закрыв дверь, расхохоталась.

- Приворотное зелье? Кому ты намерен его дать? Уж не ее ли королевскому величеству?

Явственно ощутив, что почему-то краснеет, Эммет протестующее замотал головой.

- Нет, вовсе нет! Это для двух моих спутников! Они постоянно ссорятся, спорят друг с другом и…

- Ну так и пусть ссорятся, тебе-то что за дело? – непонимающе спросила Джейн.

- Но… - Эммет замялся, срочно подыскивая аргументы. – Но мне кажется, было бы забавно посмотреть, как они станут петь друг серенады и наперебой изъясняться в любви!

Глаза Джейн замерцали багрянцем.

- О да-а… - зловеще протянула она. – Это было бы забавно…

Что-то в ее тоне вдруг заставило Эммета очень сильно пожалеть о своей просьбе. Но было уже поздно.

- Хорошо, я сделаю тебе это зелье! – заявила крошка-колдунья, принявшись перелистывать свои книги и что-то бормотать себе под нос. – Придешь сюда вечером, на закате, и я дам тебе склянку. А ты пока достань волосы двух твоих голубков. Они понадобятся.

Охота за волосам заняла весь день, но под конец Эммет ухитрился под видом дружеского трепания по волосам обзавестись образцом пламенеющей и на полном серьезе жгущейся шевелюры Эдварда, а потом, улучив момент, снял с бархатного плаща Беллы длинный шоколадный волосок.

Когда заходящее солнце заливало белоснежный замок своим винно-алым светом, Эммет уже мчался по винтовой лестнице на вершину южной башни, к апартаментам Джейн.

- Вот, - колдунья вручила ему объемистую склянку с зельем самого омерзительно-розового оттенка из всех, какие он когда-либо видел. - Разольешь зелье по двум бокалам, бросишь в каждый по волоску – и готово.

- Отлично… Спасибо! - Эммет благоговейно принял у нее склянку.

- Эффект зелья развеется через три дня, учти.

- Мне хватит! – с этими словами Эммет спрятал пэрисхилтоновскую розовую склянку под конгениально сочетавшимся с его джинсой плащом и направился в свою комнату, исполненный самых радужных надежд.

Осталось всего-то выклянчить на кухне бутылку винца, позвать двух будущих голубков выпить по глоточку – и дело в шляпе. Однако сквозь эти приятные размышления пробивалась мысль куда более заманчивая…

«Приворотное зелье? Кому ты намерен его дать? Уж не Ее ли королевскому Величеству?..»