Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Жертва
Эдвард Каллен страдает диссоциальным расстройством личности. Исправится ли он после встречи с прекрасной и возбуждающей незнакомкой Беллой Свон?
Белла/Эдвард. Мини.

Портрет победителя
Пит Мелларк. Сын пекаря. Трибут Двенадцатого дистрикта. Возлюбленный Огненной Китнисс. Победитель Голодных Игр. Секретное оружие Панема. Враг президента Сноу. Кто он на самом деле? В трилогии мы видим Пита глазами Китнисс, но как видят его другие герои - Делли, Гейл, Эффи и сам президент Сноу?

Дневники Дивы
Дорогой дневник, когда он ушел, я оцепенела. Забралась в раковину отрицания и обиды. А сейчас он вернулся, и я согласилась быть его со-звездой в новом бродвейском спектакле. Очевидно, если бы существовала нация тупых людей, я была бы их королевой.

Созданы друг для друга
А что, если первой, кого обратил Карлайл много лет назад, стала Эсми, а Эдвард, Белла, Эмметт и Розали родились в наше время и при встрече были еще людьми. Смогут ли герои, обретя счастье еще в человеческой жизни, преодолеть все трудности и остаться самими собой? Ведь они любят друг друга и пусть не сразу, но понимают, что созданы друг для друга.

Проклятое золото
Ах, тяжело же быть отцом двух взрослеющих дочерей, – вздыхал Чарльз Свон. Одна наотрез отказывается выходить замуж за правильного человека, потому что пообещала сердце бедному матросу, вторая и вовсе грезит о собственном корабле. Неровен час обе совершат опасные безрассудства!

Идеальный носитель
Путешествуя в поисках древних ощущений, исчезнувших в современном мире, Элис Брэндон никак не думала, что станет Беллой Свон, а еще – что не захочет возвращаться к прежней жизни.
Любовь и путешествия во времени

Похищенные
Привычная жизнь Изабеллы Свон круто меняется, когда однажды она просыпается не дома. Кто её таинственный и жестокий похититель? И найдётся ли тот, кто сумеет спасти?
Победитель конкурса "Сумерки: перезагрузка"

Звезда
Под Рождество возможны любые чудеса, и не всегда для этого нужны волшебство и сказочные персонажи. Иногда настоящим чудом оказывается то, что лучше всего тебя понимают не близкие люди, не коллеги и не твои крутые друзья, а простой парень в спортивном костюме.



А вы знаете?

... что можете заказать комплект в профиль для себя или своего друга в ЭТОЙ теме?



... что ЗДЕСЬ можете стать Почтовым голубем, помогающим авторам оповещать читателей о новых главах?



Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Сколько Вам лет?
1. 16-18
2. 12-15
3. 19-21
4. 22-25
5. 26-30
6. 31-35
7. 36-40
8. 41-50
9. 50 и выше
Всего ответов: 15592
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 123
Гостей: 122
Пользователей: 1
MiMa
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Мини-фанфики

Легенда о проклятом мысе

2024-3-29
21
0
0


– Я же предлагаю вам приличные деньги всего за пару недель работы!

Возмущению изящной темноволосой девушки не было предела. В ее голосе звучало абсолютное непонимание и даже неприятие упрямства собеседника.

– Сеньорита, никто из ныне трудящихся здесь моряков не повезет вас к мысу Тысячи Смертей, – перекатывая за бородатой щекой жевательный табак, скривился капитан судна, пришвартованного у причала. В его жилах, без сомнения, текла смешанная кровь: испанцев-конкистадоров и рабов с западного побережья Африки, которых в эти места когда-то завозили более чем щедро.

Изабелла обошла уже почти весь крохотный порт в надежде арендовать приличный катер с необходимым снаряжением для подводных погружений, но каждый встреченный капитан, узнавая, куда женщина держит путь, наотрез отказывался плыть к мысу, который у местных так прочно ассоциировался со смертью.

Изабеллу с юности преследовала мечта стать богатой и прославиться подобно Мелу Фишеру, чьи поиски испанского галеона Нуэстра Сеньора де Аточа привели к подъему с морского дна драгоценностей на сумму более полмиллиарда долларов, а то и вовсе как Жаку-Иву Кусто, чье имя знал весь мир. Из возникшего в детстве желания выучиться на археолога мечта постепенно перевоплотилась в вечную погоню за затерянными кладами – все свои отпуска девушка посвящала поиску сокровищ с затонувших старинных кораблей. Где только она не побывала за свои двадцать семь лет! Иногда ей везло, и она действительно находила нечто стоящее. Часть отдавала местным музеям, получая приличное вознаграждение, часть удавалось продать, но суммы всегда хватало только на осуществление следующего захватывающего погружения. Основная работа Изабеллы приносила весьма скромный доход, почти весь уходящий на покупку то одного, то другого необходимого оборудования. Однако жизнь с приключениями девушке нравилась, и она не собиралась ничего менять.

На остров Пуэрто-Рико Изабеллу привели слухи о золотых монетах и драгоценных камнях, пропавших вместе с испанским галеоном «Санта Мария де Иисус» еще в середине шестнадцатого века у восточного побережья. Несмотря на то, что здешние края были исследованы искателями приключений вдоль и поперек, море еще хранило немалую часть богатств, когда-то силой отнятых стихией у людей.

Однако сидя в портовом баре Сан-Хуана и ища подходящего капитана и команду, Изабелла случайно подслушала удивительную историю о проклятом гринго, жившем на высокой прибрежной скале милях в тридцати от столицы много веков назад, которая перевернула вверх дном все выстроенные планы.

Один из спорщиков утверждал, что богач был в составе первых поселенцев, прибывших еще с Хуаном Понсе де Леоном, когда тот губернаторствовал на острове. Другой жарко доказывал, что гринго мог приплыть лишь с сэром Френсисом Дрейком во времена, когда тот зарабатывал себе состояние, грабя испанцев в Карибском море. Как бы там ни было, слухи сходились в одном: мужчина был англичанином, однако так сильно полюбил Пуэрто-Рико, что не пожелал возвращаться на родину. На высоком мысе, подальше от поселений местного люда, он возвел очень красивый и неприступный замок, напоминающий ему об Англии. И попрятал в многочисленных подземных ходах и тайниках сундуки с драгоценными камнями, жемчугом, золотом и серебром.

Изабелла со свойственной ей нахрапистостью влезла в спор в надежде узнать больше подробностей, но рыбаки тут же замолчали, словно набрав в рот воды. Попытки задать вопросы бармену и другим пуэрториканцам к результату не привели. Местное население – неважно, будь то негры или мулаты, индейцы или потомки испанских конкистадоров – отличалось крайним суеверием и даже разговаривать лишний раз о проклятом гринго не желали. Все они боялись, что если назвать его имя – он за ними придет.

Изабелла лишь посмеялась над их необразованностью и отправилась на небольшую виллу на живописном берегу, снятую на время отпуска, которая на удачу располагалась всего в паре часов морского пути от того самого проклятого мыса.

Как следует порывшись в хромавшем на обе ноги интернете, девушка смогла отыскать некоторые подробности старинной истории. Оказалось, громкую славу подданный английской короны заслужил не только невероятным богатством – вне всяческих сомнений, нажитом нечестным путем, в том числе, отнятом у испанцев или у местного населения. Самые разные девушки Пуэрто-Рико и окрестных островов стремились выйти за него замуж, да и приезжих не миновала сия участь. Гринго был любвеобилен и красив, способен обеспечить самую притязательную красавицу всем, что она бы не пожелала, и потому, несмотря на растущее недовольство местных жителей, привлекал внимание многих дам, не делая различий между расами. Эта часть истории была захватывающей и страшноватой: немало красавиц вошли в двери замка Мейсена в качестве его жен, но ни одна из них не прожила дольше полугода. Всех постигала участь умереть или пропасть без следа. Ходили слухи, что англичанин сам убивал своих женщин, а выживших заточал в обширном подземелье замка, когда те ему надоедали, и наверняка подвергал жестоким пыткам. Только открыто обвинить мужчину можно было лишь в крайнем невезении и преследовавших его несчастьях, остальное являлось неподтвержденными слухами и суевериями.

Проходило совсем немного времени после похорон, и очередная молодая красавица радостно становилась новой женой англичанина, чтобы на время побыть хозяйкой замка на скале. Несмотря на проклятие, лежавшее на мужчине, поток девушек, польстившихся на состояние вдовца и его страстные очи, не иссякал. Разъяренные отцы однажды попытались взять замок силой и уничтожить коварного соблазнителя и убийцу их дочерей, но не смогли одолеть неприступных стен, – поговаривали, что гринго умел насылать на нежелательных гостей такой страх, что те бросали оружие и в ужасе бежали куда подальше. В личном бою, прочитала Изабелла, англичанин тоже не знал равных. В конце концов, его замок стали обходить стороной, а говорить о нем и его владельце – только шепотом. Женщин своих держали от стен как можно дальше, делая все возможное, чтобы они не попались на глаза красавцу.

Пролетев глазами мелодраматические подробности, Изабелла фыркнула, уверенная, что наводящие ужас детали были рождены банальной завистью к удачливому чужаку, а количество жен англичанина, скорее всего, ограничивалось от силы тремя, ладно, пятью. Только вот окончание истории оказалось крайне нетривиальным.

Однажды у берегов острова во время сильнейшего шторма на скалы напоролось испанское судно, и из волн мужчина спас красавицу – ослепительно-белокожую брюнетку с огромными карими глазами и маняще-алыми губами. Описание спасенной было настолько поэтичным, что Белла снова фыркнула, утверждаясь в мыслях о слухах, распущенных из зависти.

Никто из пассажиров корабля не выжил, кроме прекрасной испанки, и жители острова со свойственным им суеверием тут же обвинили англичанина в умении накликать бури и намеренном потоплении корабля. Как и ожидали местные, гринго женился на спасенной девушке, потому как его предыдущая жена не так давно скончалась, а новую привести он не успел.

Спасенной пророчили мало жизни, как и всем предыдущим супругам «синей бороды». Но и через год, и через два темноволосая красавица оставалась жива, а распутный англичанин выглядел рядом с ней счастливейшим из людей. Со временем обиженные отцы успокоились и забыли прошлые похождения гринго: никто из девушек больше не пропадал и не умирал, а у людей очень короткая память. К тому же, послушный мягкой женской воле, замкнутый англичанин теперь нередко помогал нуждающимся деньгами или запасами, многие постройки были возведены в небольшом городке в те годы за его счет. Легенда о проклятии Мейсена сменилась новой легендой об истинной силе излечивающей любви.

Но, как водится, беда пришла снова. Испанка любила проводить время на скале, всматриваясь в горизонт, словно стремилась разглядеть сквозь синюю бесконечность полоску покинутого некогда родного берега. И, оступившись однажды во время землетрясения, которые в этих краях случались нередко, упала с отвесной скалы в океан. Разбилась о высокие камни, и с тех пор всегда к исходу лета, как напоминание о ее смерти, воды залива окрашивались в розоватый цвет.

Наутро все успокоилось. Море было тихим и безмолвным, ласково накатывая на берег, когда англичанин вернулся из поездки домой. Долго и безутешно искал он тело возлюбленной в проклятой соленой воде, но, говорят, так и не нашел. Лишь окровавленные лоскутки платья, как водоросли, носило волнами.

Несчастный гринго так безумно любил свою испанку, что не захотел без нее жить. Сказал, что хочет быть только с ней, где бы она ни находилась, и если ее забрало море, то и он тоже пойдет за ней. Выйдя на скалу, на несколько мгновений застыл над обрывом, всматриваясь в синюю даль, и сиганул вниз. Его тела тоже так и не нашли.

Конечно, легенда тут же обросла мистическими подробностями: по одной версии, пена морская превратила девушку в русалку, топящую оказавшихся поблизости моряков, а его – в морское чудовище, лакомящееся их телами, по другой – оба стали призраками и до сих пор бродят по округе, приманивая корабли и разбивая их о скалы.

Впрочем Изабелла, родившаяся в мире прогресса и науки, прекрасно понимала, что тела утопленников попросту могло отнести течением, или же их съели голодные акулы, а розоватому оттенку волн объяснение нашлось в цветении водорослей.

Факты, однако, были немного пугающими: скалы те после смерти англичанина стали опаснее, чем были до этого. То ли землетрясение поменяло что на морском дне, то ли и правда проклятие легло на мыс, только гибли там корабли один за другим, либо выплывали потрепанные и без единого пассажира. Количество зафиксированных кораблекрушений в этом месте поразило Изабеллу и еще сильнее убедило в том, что нужно обязательно обследовать золотоносное место – если хотя бы один процент слухов был правдив, она могла найти там немалые сокровища.

Дальнейшая история была банальной: боясь мести мертвых, никто не смел с тех пор бродить по окрестностям замка. А океан веками подмывал породу, и около двух сотен лет назад очередное землетрясение довершило начатое, обрушив утес в море вместе с остатками строений, похоронив в соленых водах все золото, спрятанное в каменных стенах. С тех пор не появлялось сведений о пропаже людей или кораблей, будто бы вместе с замком ушел и призрак гринго. Лишь местные жители упрямо верили в существование зла и продолжали избегать этой местности.

Выключив интернет, Изабелла размышляла недолго – решение она уже давно приняла. Ни в какую мистику девушка не верила, зато должна была поблагодарить суеверных пуэрториканцев: избегая мыса, они не тревожили копящиеся веками сокровища с затонувших кораблей. Это был ее шанс найти что-то истинно стоящее. И такая перспектива была куда интереснее, чем очередной раз искать полусгнившие остатки галеона, которые искали множество раз без малейшего толку, а находили лишь случайно попадавшиеся, рассыпавшиеся на многие мили одиночные золотые монеты.

Впрочем, оказалось, что отыскать храброго капитана для запланированной миссии не так-то просто: «Проклятое место, нечего там делать» – таким был самый распространенный ответ, стоило ей упомянуть, куда надо плыть.

– Одного человека могу вам посоветовать, – заговорил бородатый моряк с глубоким вздохом, поняв, видимо, что Изабелла не отстанет, пока не найдет корабль. – Старик Хуан очень падок на деньжата, но придется вам раскошелиться. Утроенная, ну или удвоенная, если хорошо попросите, сумма вполне может убедить его, что риск стоит того. Никто другой кроме него не согласится ни за какие деньги.

Предложение не было столь уж привлекательным, но выбора, по сути, не оставалось. Большими суммами Изабелла не владела, да только алчность уже взыграла, и остановиться было трудно, потому готова была отдать последние сбережения. Утешал факт, что если ей удастся найти золото с затонувшего замка, все ее расходы окупятся с лихвой.

– Судно у него неплохое, – продолжал бородач. – Там неглубоко и если вы готовы заплатить, его сыновья смогут даже нырнуть разок-другой с вами под воду. Металлодетекторы и «пылесос» у них тоже есть, как и хорошая лебедка на борту для выуживания особо крупных кусков.

– Оборудование частично у меня есть свое, – обрадовалась Изабелла. – Хороший магнитометр в том числе. Оно осталось в доме, снятом мной на побережье. Как понимаю, очень удачно – в дюжине милях от той самой скалы. Вы знаете виллу «Магнолия»?

– Конечно, – кивнул мужчина. – Вечером Хуан вернется в порт, и я отправлю его к вам. Но все же, послушались бы вы доброго совета: не суйтесь туда. Нехорошее место! Столько людей там погибло, и не перечесть! А кто выжил, рассказывают страшные вещи!

Изабелла отмахнулась: она уже слышала подобные предупреждения, но до сих пор всегда находила рациональное объяснение мистическим страшилкам.

♥♥♥

Хуан оказался смуглым испанцем лет пятидесяти, кряжистым и крепким, но, судя по слегка опухшему лицу, уважающим хороший ром. Уверенности в профессионализме он не вызывал, но Изабелле оставалось только вздохнуть и принять все как есть, так как другие капитаны даже слушать ее не желали. Впрочем, даже Хуан, узнав план Изабеллы, принялся качать головой и отговаривать отчаянную иностранку от авантюры, и его причитания закончились только тогда, когда Изабелла, по совету бородача, удвоила обычную сумму оплаты. Забрать ее обещали с причала «Магнолии» на рассвете. Утром море спокойнее, да и морально проще оказаться в проклятом месте в начале дня, а не когда светило стремится на покой.

Грешным делом девушка думала, что, взяв задаток, мужчина может и обмануть, однако утром ее действительно ждало небольшое судно, главной функцией которого, похоже, было возить на дайвинг многочисленных туристов. Об этом наметанному глазу кричало множество мелочей: от посуды в небольшом встроенном барчике до кучи ласт и масок, сваленных в ящике в углу.

Море было зеркально-спокойным, небо – ярким и чистым. Предстоял великолепный день, и Изабелла уже чувствовала зуд предвкушения от одной мысли о скором погружении под воду. Гонсалес и Диего, два загорелых и худощавых сына капитана, быстро помогли загрузить на борт ее акваланг, дополнительное оборудование, археологические инструменты и банки с раствором для снятия ржавчины и отложений.

Работали слаженно, лишь один раз между капитаном и сыновьями возник спор, – судя по резким выкрикам и указательным пальцам, направленным в сторону мыса Тысячи Смертей, братья только сейчас узнали от отца, где им предстоит работать, и им это абсолютно не понравилось. Слушая громкую отрывистую перебранку на испанском, Изабелла уже поверила, что Гонсалес и Диего откажутся от работы, но ответ отца неожиданно успокоил их – вероятно, их тоже удовлетворила обещанная Изабеллой сумма.

Стоя на мостике, девушка искоса наблюдала на Хуаном, уверенно ведущим корабль к цели, и мысом, к которому они приближались. Отвесная скала даже как будто бы нависала над водой – сам вид ее темной, почти черной поверхности внушал чувство угрозы. Большие волны, с силой и громом ударяясь о каменную твердь, рассыпались веером бликующих брызг, а когда откатывались назад, обнажали острые, торчащие вверх подводные камни. Это место было опасным и без призраков – оно просто было расположено неудачно для кораблей.

Поставив корабль на четыре якоря – нервозность капитана и сыновей была очень заметна, – Хуан приступил к делу, явно спеша закончить его поскорей. Обычно Изабелла любила сначала исследовать дно с аквалангом, тщательно заснять всю местность на видео, поработать «пылесосом», просеяв песок, отметить на карте места, в которых следовало копнуть поглубже, и только затем приступать к подъему интересных вещей со дна. Но, пойдя навстречу суеверию капитана, девушка согласилась на приемлемый вариант: она спустится и проведет съемку, а потом Диего и Гонсалес будут нырять и собирать все, что под руку попадется, не разбираясь особо, а Хуан лебедкой поднимет все наверх на большой сетке и волоком оттранспортирует к песчаному пляжу, начинающемуся в трехстах метрах от скалы. И там Изабелла может делать с материалом все, что ей заблагорассудится.

Девушка настояла на том, чтобы контролировать процесс, и честно погружалась вместе с юношами, выбирая то, что ей казалось интересным, и помогая закреплять крюки. Все дно здесь было усыпано обломками, обросшими кораллами, ракушками, анемонами и водорослями. В некоторых кусках можно было отчетливо разглядеть часть бывшей крепостной стены – в этом легенда не обманула, замок действительно некогда обрушился в воду. Временами попадались куски металла непонятного происхождения, почти уничтоженные солью. Другие камни и вовсе не выглядели делом рук человеческих, и все же Изабелла не спорила, позволяя нанятым работникам доставать все подряд. Всякий раз прежде, чем притронуться к чему-либо на дне, Диего и Гонсалес неистово крестились, а выгрузив добычу на пляж, целовали кресты.

Изабелла радостно смотрела, как быстро увеличивается груда на песке, предвкушая и искренне надеясь найти что-нибудь интересное. Пытливым взглядом истинного археолога она могла различить среди сваленного в кучу хлама камни неправильной формы, которые после чистки могли оказаться чем угодно – предметом быта, оружием или мраморной статуей, которые когда-то украшали входы в замок, а то и вовсе сундуком с драгоценностями. Своего любопытства при наемниках она старалась не показывать, чтобы не привлечь нежелательного внимания к ценным находкам, хотя судя по лицам работников, даже если бы они узнали стоимость некоторых выловленных ими предметов, все равно побоялись бы их забрать из проклятой местности.

Хуан засобирался домой задолго до заката, – Изабелла была искренне разочарована его торопливостью и высказала пожелание задержаться и поработать на берегу, ей не терпелось приступить к изучению находок. Оставив маленький моторный катер, на котором девушка могла добраться до своей виллы, Хуан с сыновьями спешно отплыл, как будто за ним гнался сам дьявол. Они договорились встретиться здесь же на рассвете следующего дня для продолжения работ.

Наемники трудились целую неделю, зарываясь все глубже в песок, разворачивая завалы и вытаскивая на свет божий все более и более древние захоронения пород. Все ценное, что Изабелла обнаружила, она бережно свозила на «Магнолию», любуясь дорогими находками и прикидывая все более круглую сумму в уме. Очищенные от наростов и грязи, перед ней лежали несметные сокровища: серебряные блюда и кубки, металлические шкатулки с инкрустацией драгоценными камнями, мраморные осколки статуй, старинное оружие. Оставалось лишь порадоваться, что суеверие не пустило к этим сокровищам местное население, а малая известность легенды – туристов, археологов и различных искателей приключений. Информация в интернете была весьма скудной, похожей на бессмысленную путаницу, в которую не стоило верить, и только благодаря мечтательности и авантюризму Изабелла обратила на эту легенду внимание настолько, чтобы проверить ее истинность.

Сама она ничего необычного под водой ни разу за все погружения не ощутила, что лишь усилило ее убежденность в том, что все истории об ужасах этого места были чистой воды вымыслом.

Изабелла хорошо понимала, что короткого отпуска и скромных ресурсов не хватит, чтобы вытащить со дна все! Необходимо сообщить общественности, организовать экспедицию с командой профессиональных археологов и оборудованием, бригадой аквалангистов, провести масштабное исследование местности, подробно заснять каждый дюйм поверхности. Однако она решила, что обо всем расскажет уже по приезде в Штаты, когда выжмет из ситуации все, на что способна одна. В конце концов, ради такого случая она могла бы вернуться сюда и вновь присоединиться к раскопкам уже в команде.

Беда пришла на восьмой день. Сначала у Хуана заело лебедку, и его сын Диего чуть не утонул, придавленный сорвавшейся глыбой. После случившегося суеверные пуэрториканцы долго молились и чуть было не отплыли домой. Изабелла с трудом их уговорила остаться, пообещав утроить сумму за риск, тем более по ее прикидкам выловленной старины уже хватило бы, чтобы сделать ее богатой. Потом Гонсалес, укладывая большую фигуристую глыбу к остальным, внезапно завопил не своим голосом, тщетно дергая застрявшую между кусками руку. Хулио стал оттаскивать брата, но сделал только хуже: из щели обильно брызнула алая кровь.

Подбежавшая Изабелла уговаривала братьев отставить панику и позволить оказать помощь, но Хулио чуть не набросился на нее с кулаками, обзывая «жадной американкой» и грозя смертью за то, что посягнула на имущество самого опасного призрака этих мест. Он кричал, что гринго придет за ней, а теперь, из-за ее алчности, и за ними!

Подоспевший Хуан успокоил старшего сына и перевел Изабелле то, что бормочет младший. Его рука все еще была зажата между обросшими ракушками обломками, а сам он, перестав кричать, выглядел бледным и готовым потерять сознание.

– Он говорит, что видел лицо самого гринго, его глаза, похожие на черные бездонные колодца, – пыхтел Хуан, тужась и приподнимая тяжелый камень. – Говорит: гринго рассердился и откусил ему руку за свое золото, что мы добыли.

Камень поддался и съехал в сторону, и Гонсалес, лишенный захвата, бесчувственно повалился навзничь. Его лицо было белым как мел, а на руке чуть пониже сгиба имелся округлый кровоточащий порез.

Белла хотела помочь, обработать рану, но Хуан приказал не трогать его сына и сказал, что разрывает договор. Они уплыли, оставив ей катер и взяв с девушки обещание доставить его к вилле, откуда его назавтра заберут, так как не имели не малейшего желания показываться в этих краях.

Изабелла с досадой смотрела вслед удаляющемуся кораблю, понимая, что ее приключение на этом закончено. Конечно, она выловила достаточно артефактов, чтобы до конца своего отпуска не скучать без дела, но ей было жаль оставлять сокровища, несомненно, несметные, на дне, тем более тогда, когда она так к ним была близка. Можно было рискнуть и вопреки всем правилам безопасности осуществить несколько одиночных погружений, но такие выходки могли привести к непредсказуемым и даже фатальным последствиям. Без сомнений, в таком случае волна слухов о проклятом месте взовьется еще выше.

Обернувшись к добыче, в первую секунду Изабелла вздрогнула: ей показалось, что на нее в упор смотрят широко открытые, глубоко посаженные черные глаза. Сердце провалилось в пятки, учитывая, что она осталась совершенно одна, а внезапно поднявшийся ветер завыл за спиной почти человеческим голосом. И, конечно, после случая с Гонсалесом было немного жутковато столкнуться с подтверждением его суеверных слов. Но затем она поняла, что сдвинутая глыба открыла ту, что была под ней, содрав верхний слой наросшего ракушечника и обнажив нечто вроде человеческого лица. Тот фрагмент, который они достали еще утром, был, по всей видимости, каменным изображением какого-то местного бога. Подобные скульптуры нередко собирали европейцы, вывозя из разных святилищ, потому как их изготовляли из золота, серебра и украшали камнями. «Лицо», о которое и оцарапался Гонсалес, покрытое его кровью, производило пугающее впечатление.

Конечно, вряд ли Изабелла смогла бы дотащить целую статую размером в человеческий рост до «Магнолии», даже имея лодку, но все же ей стало любопытно, и она отошла, чтобы принести инструменты. Начала она снизу, постепенно отбивая наросты и скопления ракушек, обнажая контур худощавых ног. Икры и бедра скульптуры были чрезмерно тощими, так что особенно сильно выделялись коленный и голеностопный суставы, словно человек, с которого лепилась фигура, долго голодал. Изабелла даже подумала было, что в камне мог быть некогда замурован настоящий мужчина, живым или после смерти, и сброшен в море, но человеческая кожа, находясь даже долго в воде, не могла стать настолько твердой и похожей на камень.

Стирая со лба десятый пот, Изабелла присела напротив своих трудов, разглядывая обнажившееся перед ней каменное тело с такими же худыми, как ноги, руками, торчащими ребрами и вжатым животом. Поза была неестественной: скрюченной, как если бы человека зажало между неровными глыбами. И тут, непрерывно разглядывая неожиданную находку, Изабелла сделала несколько удивительных открытий одновременно. Первое: все-таки это была вовсе не скульптура, а некогда живой человек, погибший, возможно, вместе с обрушившимся замком, погребенный под его обломками. Много ли Изабелла знала о сохранности тел под водой? Второе: это было тело очень высокого, но иссохшего, долго пред тем голодавшего и измученного старика. Щеки и глазницы были ввалившимися, рот приоткрыт, скулы заострены, но все зубы сохранились. Об них, вероятно, и порезался Гонсалес, и он взаправду мог поверить, что гринго смотрит на него, так как взгляд мертвеца был более чем выразительным, навевающим жуткое ощущение. И третье. Изабелла отметила в некотором удивлении, что с лица мумифицированного старика исчезла вся кровь пуэрториканца, хотя девушка не чистила его. Впрочем, это мог так падать неверный свет заката.

День стремительно подходил к концу, и следовало отправляться домой, смыть пот, поужинать и лечь спать, чтобы с рассветом вернуться и продолжить увлекательные исследования. Напоследок она кисточкой счистила песок с прижатого к тощей груди кулака и, заметив, что в нем что-то зажато, аккуратно потянула за торчащую ниточку. К ее бескрайнему изумлению, из хрупких иссохших пальцев выпало необыкновенной красоты ожерелье со звезчато-переливающимися сапфирами в тонкой сетке удивительно-изящной работы, чудом не поврежденной солью моря, а следом о камень звякнуло кольцо из белого металла мягкого глубокого блеска с темно-синим камнем. Изабелла застыла от восхищения и шока, рассматривая камни на просвет и дивясь их невероятной чистоте и сохранности. Колечко девушка без лишних раздумий надела на палец, чтобы не потерять в песке, и оно пришлось ей впору. Не найдя лучшего места, девушка надела и ожерелье, хотя изящная, баснословно-дорогая драгоценность смотрелась несколько нелепо на обычной футболке с забавными надписями.

Дома искательницу сокровищ ждал теплый душ, наскоро приготовленный салат из зелени и креветок и мягкая постель. Засыпая, она перекатывала между пальчиками камни, не пожелав снимать их с шеи. Глубокий синий цвет успокаивал и дарил мир в душе, словно забирая на себя все плохие мысли.

Изабелла пыталась вообразить, кем мог быть этот погибший старик, и в ее научно подкованной голове возникал образ лишь какого-нибудь неудачника, польстившегося, как и она, на затопленные богатства, и которого призрак гринго в отместку утопил. Похоже, слушая в течение недели причитания суеверных пуэрториканцев, Изабелла сама прониклась духом этих мест и стала рассуждать похоже.

Наутро ее разбудил Хуан со старшим сыном Диего, сердитый и нервничающий. Изабелла поинтересовалась, как себя чувствует Гонсалес, но получила резкий ответ, что «проклятый гринго наслал на него слабость, отняв все жизненные силы – видать, хотел убить, да только не успел». Девушка могла лишь снова внутренне усмехнуться впечатлительности пуэрториканцев.

После короткого торга она забрала у Хуана катерок в аренду до конца отпуска и, расплатившись с наемниками, грустно проводила их взглядом – помогать дальше они наотрез отказались. А ее ждала работа. И, позавтракав, полная сил и надежд, Изабелла умчалась к песчаному пляжу, собираясь весь день возиться со спрятанными среди обломков раритетами. У нее было отличное предчувствие насчет того, что сегодня ей обязательно повезет.

Уже подплывая к берегу, девушка сильно заволновалась, заметив кружащихся над ее драгоценной грудой пикирующих чаек – ими же, точнее, их белыми трупами, был усеян весь песок.

– Что вы тут делаете?! – закричала она, едва заглушила мотор, мелькнувшему среди обломков человеку, устроившему тут такой бардак, да еще и опасно приблизившемуся к ее выстраданным сокровищам. Запоздало пришла мысль, что теперь, когда богатства подняты из воды, могут найтись те, кто победит ради жажды наживы суеверие, учитывая, что Хуан вряд ли будет молчать о сделанных находках.

Спрыгнув на песок и оставляя в нем глубокие следы, Изабелла побежала к вандалу с долотом в руке, намереваясь яростно защищать свою добычу – пусть она и была женщиной, но очень даже спортивной, а не хрупкой, и справиться с одним бандитом, если он не вооружен, вполне была способна.

Навстречу ей, покачиваясь на нетвердых ногах и с трудом опираясь на обломки породы, поднялся высокий худощавый человек, и бедная Изабелла, не добежав до него пары метров, резко испуганно затормозила и даже выронила инструмент. Ее шок был столь сильным, что она широко открыла рот, как делают все героини фильмов ужасов, слишком переигрывая эту сцену. Высокий рост, тощие руки и ноги с выделяющимися суставами, выпирающие ребра и ввалившиеся глазницы, полнейшая нагота – перед ней, без сомнений, стоял вчерашний выловленный мертвец, она не могла спутать его ни с кем! Изабелла не верила в мистические штучки, будучи реалисткой до мозга костей, да к тому же ученым, но не могла не поверить собственным глазам! Она даже бросила быстрый взгляд в сторону обломка, в котором еще вчера сама, своими руками и инструментами, очищала мумифицированное тело, в глубине души надеясь, что оно там и лежит. Но увы, его там действительно не было!

– Что за… – прошептала она ругательство, делая поспешный шаг назад и с ужасом глядя на покачивающегося перед ней худого старика, над которым все еще летали птицы. Вот одна из них спикировала вниз и вчерашний труп, выбросив резко руку, поймал добычу, жадно вцепившись в нее зубами.

Изабелла в еще большем ужасе попятилась, не желая верить глазам. Этого не могло происходить в действительности. Всему есть рациональное объяснение, и даже внезапно восставшему из мертвых старику, пролежавшему под толщей воды и пород несколько веков. Ведь правда?

Отбросив дохлую птицу на песок, призрак утонувшего замка сделал шаг к Изабелле, поворачивая голову под странным углом, словно бы не видит ее, но зато пытается услышать и – что выглядело еще страшнее – поводил носом, пытаясь ее учуять! Девушка, качая головой, торопливо стала отступать к спасительной лодке, намереваясь обдумать увиденное позже, когда окажется в безопасном месте. Проверять прямо сейчас, является ли стоявший перед ней человек восставшим мертвецом, и находить этому какое-либо рациональное объяснение, ей совершенно не хотелось.

Старик сделал еще один волочащийся шаг. Его рука отпустила поддерживающую глыбу, и ноги подломились. Упав в измождении на песок, старик простонал:

– Пи-ить…

Вид стоявшего на коленях, слабого, истощенного человека не мог оставить девушку равнодушной, даже если она была страшно напугана. То, что он выглядел пугающим и, возможно, накануне еще был мертв, не делало его опасным в самом деле. Что он может сделать ей в состоянии, когда не может даже стоять на ногах?

– Да что б тебя!.. – прокляла Изабелла собственную совесть, не позволявшую бросить кого-либо умирать. В конце концов, наверняка вчерашнюю мумию украли охотники за ее богатством, а этот старик оказался здесь просто так.

– Черт, – снова выругалась Изабелла, почувствовав, как подкатила жгучая жалость, когда она заметила, с каким трудом и надрывом дышит этот худой человек. Подойдя к нему с осторожностью, она вновь услышала слабую просьбу подать ему воды, прежде чем он упал лицом вниз и больше не шевелился. Кем бы он ни был, ему точно нужна была квалифицированная медицинская помощь.

– Я помогу, обопритесь на меня, – заторопилась она, приняв решение.

Старик слабо двигался и казался легким, словно ребенок, несмотря на свой внушительный рост. Закинув худую жилистую руку себе на шею, Изабелла помогла ему подняться и медленно повела к катеру, где, чертыхаясь мысленно, усадила его на дно. Откинув голову, отсутствующими глазами мертвец уставился в небо, больше не шевелясь. Девушка даже внимательно заглянула внутрь глазниц, но в них реально отсутствовали глазные яблоки, – если, конечно, не были забиты невычищенной грязью.

Вздохнув тяжело и борясь с подступающим к горлу страхом, Изабелла заставила себя поднести к сухим и тонким губам незнакомца бутылку с водой. Он поперхнулся от первого глотка, а затем, проявив непонятно откуда возникшую силу, вцепился в пластик и большими глотками стал поглощать прозрачную жидкость. Выпирающий кадык яростно заходил под кожей шеи.

– Вот и хорошо, – порадовалась Изабелла тому, что он все-таки человек, стараясь забыть о том видении, где он, слепой и беспомощный, легко поймал летящую птицу и разорвал ее зубами.

Она завела мотор и повезла страдальца в «Магнолию». Что-то не позволило ей везти его сразу в больницу – не хотелось отвечать на вопросы, откуда она его взяла. А когда девушка представила, что при упоминании места его появления весь медицинский персонал разбегается с криками ужаса, то несильно засмеялась.

– Пить, – повторил старик чуть окрепшим голосом за ее спиной. Изабелла чуть не выпустила руль, оглянувшись и застав старика привставшим и держащимся за низкие борта. Если он упадет в воду, точно пойдет ко дну, а девушке некогда было заниматься поисками утопленника.

– Сядьте, – приказала она, удивившись тому, что он сразу послушался, медленно опустившись обратно. Отсутствием слуха он, определенно, не страдал. – Уже почти приехали, я помогу вам, проявите терпение.

Трудно дыша – причем девушка отметила, что его вдохи и выдохи случаются чересчур редко, – старик молчал весь остальной путь. А потом позволил помочь ему дойти до ее маленькой симпатичной виллы.

Первым делом она опустошила запасы воды, хотя больше всего ей хотелось сначала одеть нагого старика. Он выпил столько, сколько не могло поместиться в обыкновенном человеке, но зато его живот перестал прилипать к позвоночнику. От предложенной твердой еды странный человек отказался.

Взяв на себя неожиданную ответственность, Изабелла позаботилась о несчастном, вымыв его горячей водой и подыскав в шкафу светлую хлопчатобумажную пижаму нужного размера, приготовленную хозяевами для возможных гостей. Не зная, чем еще помочь, она уложила его в постель.

– Свет, – прошептал он, указывая на окно худой рукой, и только когда Изабелла задвинула шторы, до нее дошло, что он вроде бы был незрячим.

Покачав головой и убедившись, что измученный старец уснул, она, не понимая, зачем вообще притащила его домой, отправилась на свой пляж – произошедшее не отменяло работы, а время стремительно уходило из рук.

♥♥♥

День прошел спокойно: больше никаких живых мертвецов или призраков, или странных сюрпризов. Несколько часов Изабелла чистила, шкурила, откалывала, вымачивала и складывала готовые трофеи в катер. Удача сопутствовала ей сегодня – предчувствие не обмануло, девушка нашла несколько очень ценных вещей до захода солнца и возвращалась домой уставшая, но счастливая. В катере были аккуратно сложены серебряные кубки, небольшой сундучок, в котором обнаружились золотые испанские дублоны, и красивый старинный кинжал с вделанным в рукоятку алым камнем, возможно – рубином.

Старик все еще спал, бережно укрытый одеялом точно так же, как она его оставила, словно за день не пошевелился ни единого разу. Проверив, что его грудная клетка медленно, но двигается, а в груди даже слышен слабый аритмичный пульс, девушка успокоилась и отправилась заниматься своими делами. Сколько бы ни думала, что делать с неожиданно появившимся в ее доме гостем, разумного решения не находилось – конечно, ему следовало бы вызвать врача, да только девушка боялась, что ее посчитают ненормальной, если она расскажет правду. Может, соврать? Завтра, - устало махнула рукой она и, не выдумав ничего лучше, легла спать.

Ее разбудил грохот посуды, и Изабелла вскочила, тяжело дыша и резко включая свет. Определенно, по кухне кто-то ходил, и спросонья девушка не сразу вспомнила, что приютила изможденного страдальца. Ему, должно быть, стало лучше, потому что, с опаской выглянув из спальни, девушка обнаружила его копающемся в холодильнике, при этом кастрюля с куриным бульоном, оставленная с вечера остывать на плите, была открыта и пуста.

Не успела Изабелла обозначить свое присутствие, как старик к ней повернулся, да так стремительно и резко, что ее сердце от страха ухнуло вниз. Было от чего испытать шок: в ночной темноте, подсвеченной лишь слабым светом медленно закрывающейся дверцы холодильника да разве что мерцанием луны из окна, на нее смотрели два красных уголька, точно пред ней воплотился настоящий живой демон. Парализованная увиденным, девушка не могла ни убежать, ни закричать, ни даже чуть-чуть двинуться, чтобы на что-нибудь опереться. Точно хищник, принюхиваясь и поводя головой туда-сюда, наводя на девушку настоящий животный ужас, старик двинулся к ней, сокращая и без того небольшое расстояние.

Она едва ли могла дышать, когда пугающий гость возвысился над ней, и его холодные пальцы тронули ее кожу на запястьях. Страх Изабеллы стал поистине всепоглощающим, когда холодящее прикосновение прочертило линии до плеч, при этом девушка не могла ни возразить, ни пискнуть, ни отшатнуться, скованная необъяснимой ментальной, не физической силой. Красные угольки незрячих глаз исчезли из поля видимости, холодное неспешное дыхание коснулось уха, а крепкие пальцы чуть-чуть отклонили девушку назад, так что длинные пышные волосы упали за спину. Думать Изабелла не могла – безумный страх неожиданно остро смешался с возбуждением, как только к коже ее шеи прикоснулись губы. Словно незнакомец загипнотизировал ее, заставив повиноваться его несокрушимой воле.

Она не знала, что он делает с ней сейчас, и что собирается сделать потом – все ее мысли застыли в сладострастном трансе – это было похоже на странный эротический сон. Пальцы ног поджались от истомы, закатились глаза, и слабость возбуждающей волной разлилась по телу. Это был лучший в жизни Изабеллы секс, притом, что никакого соития и в помине не было. Так бы она и умерла, вероятнее всего. Если бы ее не спасла ее же пресловутая алчность, чуть ранее соблазнившая надеть ожерелье из сапфиров и кольцо.

Вдруг все прекратилось, будто прервался сон и ее внезапно выдернули из приятной постели: Изабелла поняла, что свет включен, а над ней с безумным выражением навис старик, вглядываясь в ее лицо потрясенными – и зрячими! – глазами. Его пальцы взволнованно теребили мягко светящиеся сапфиры, а вторая рука требовательно подняла ее левую ладонь, чтобы он смог убедиться, что на безымянном пальце надето кольцо. Посвежевшее и существенно помолодевшее лицо спасенного еще вчера старика вытянулось от ужаса, и он забавно, надломленно и как-то даже жалко рухнул на колени, обнимая потерявшую внезапно опору Изабеллу обеими руками.

– Прости, любовь моя, – страдальчески прошептал он, приводя девушку в еще больший шок. – Я не осознал, что творю…

С первой же секунды, как искательница сокровищ встретила этого человека, он все больше и больше поражал ее поступками, в которые просто невозможно поверить нормальному человеку! Как может мертвец, пролежавший на дне морском несколько веков, встать и ходить, есть и пить, а теперь еще и соблазнять неведомым науке умением? Как можно за сутки помолодеть на двадцать-тридцать лет? А гость теперь не выглядел изможденным стариком, – на вид ему можно было дать лет сорок, при этом возраст определяли не морщины, а все так же – некоторая худоба и болезненность покровов, сухость кожи. Если подумать, странный оживший человек мог быть и более молодым.

Его плечи стали значительно шире, под пижамной рубашкой обозначилась мускулистая грудь, и суставы уже почти не торчали, будто голые, обтянутые кожей кости. Голова, покрытая прежде какими-то непонятными спутанными клоками вместо волос, теперь могла похвастаться шевелюрой медно-бронзового оттенка, еще содержащей брызги седины, но блестящей и густой. В целом, вчерашний полумертвец стал сегодня более чем похож на обычного человека.

Изабелла, округлив глаза, смотрела на кающегося перед ней мужчину, не в силах поверить собственным глазам: разум отказывался признавать мистическое очевидное, ведь ей оставалось лишь предположить, что представший перед ней покойник был ни кем иным, как хозяином замка, который числился среди мертвых четыре с лишним сотни лет по меньшей мере. Тем самым гринго, легенды о ком содержали намного больше правды, чем она могла себе представить. Тот самый призрак, которого местные жители – и как оказалось, не зря – до смерти боялись!

– Мистер Мейсен? – испуганно прошептала девушка, и мужчина, вскинув голову, обжег ее таким горячим взглядом, что кровь вскипела в венах.

Его лицо мучительно напряглось.

– Моя память… я слишком долго пробыл мертвым, – пробормотал он. Голос звучал хрипло, растерянно.

Теперь кровь от лица Изабеллы, напротив, молниеносно отлила, а на лбу и висках выступил леденящий пот.

– Как тебя зовут? – спросила она, с поистине ослиным упрямством ища зрелищу перед собой научное обоснование. – Откуда ты взялся?

– Ты тоже, – вместо ответа прошептал он, преклоняя голову и упираясь лбом в ее живот, выглядя столь трогательно и ранимо, что Изабелле очень трудно оказалось сохранить здравость мысли. – Тоже долго была мертва. Наша память повреждена, мы чуть друг друга не забыли…

Мужчина сказал это с таким искренним убеждением и верой, что у девушки язык не повернулся заявить, что она более чем жива и вовсе ничего не забыла, и если он думает, что она пролежала рядом с ним на дне морском четыре столетия, то это не так.

Хозяин замка поднялся перед Изабеллой во весь рост, пронзительно заглядывая в ее глаза, статный и не лишенный изящества, так сильно отличающийся от того неуклюжего старца, которым был вчера. А потом внезапно отступил на шаг назад и низко, почтительно поклонился, в точности как аристократ перед королевой в каком-нибудь английском спектакле или историческом фильме.

– Эдвард, – выдавил он из себя – воспоминания явно давались ему с трудом, – лорд Мейсен, моя Изабелла.

Девушка раскрыла рот в полном изумлении, но вовсе не потому, что он нежно и трогательно поцеловал ее руку, а потому что услышала из его уст собственное имя, чего просто не могло быть. Не заходя в ее спальню и не роясь в ее вещах, он бы не смог подсмотреть ее документы, не говоря уж о том, что он даже об их существовании не был осведомлен. В шестнадцатом веке паспортов не водилось.

– Сколько времени прошло, любовь моя? – оглянулся мужчина, цепко рассматривая комнату, выдержанную в ослепительно белом цвете и современном дизайне – идеальные линии, безупречная чистота и минимализм как стиль. – Сколько длилась наша разлука?

Он обернулся к молчащей Изабелле, и она, привороженная его пронзительным взглядом, как на исповеди, прошептала:

– Больше четырехсот лет….

– Я знал, что ты когда-нибудь придешь, – загадочно обронил он, с жаром беря Изабеллу за обе руки и становясь рядом, почти подавляя ее своим присутствием. Девушка не могла оправиться от шока, потрясенная стремительностью преображения старика сначала в ночного демона, а теперь и в нормального, воспитанного и, что было самым невероятным и смущающим, влюбленного мужчину, отчего-то верящего в то, что именно она – его жена, погибшая множество лет тому назад. Его глаза, живые и говорящие, цвета морской лазури, будто светились изнутри, и Изабелле казалось, что со вчерашнего дня, когда она мыла, поила и укладывала беспомощного страдальца спать, прошла целая вечность. – Верил, и по вере воздалось мне. Мне так жаль! Искренне жаль, что я не уберег тебя. Жаль, что не узнал тебя минуту назад и так страшно обидел, – тонкая рука поднялась, длинные холодные пальцы прикоснулись к шее Изабеллы, будоража в венах кровь и заставляя сердце биться быстрее. – Прости мою нерасторопность, любимая, – присел он на одно колено, почтительно целуя руки девушки.

Изабелла была потрясена – и его преображением, и приятной обходительностью, столь непривычной для современных мужчин, и комплиментами, что он расточал. Признания предназначались не ей, но измученный вид и искреннее страдание в глазах не позволило ей разрушить иллюзию, в которую верил мужчина. У нее все-таки была совесть, и она кое-что смыслила в душевных травмах, чтобы пощадить чувства человека, пролежавшего под водой четыреста лет. Быть может, она все расскажет ему завтра. Подождет, когда он совсем оправиться и будет готов…

– Я хочу пить, – вновь оглянулся он в поиске источника, Изабелла видела, как ходит ходуном его кадык. – Мне нужно вернуть силы.

– Я заварю чай, – пролепетала девушка, осторожно делая шаг к кухне и размыкая контакт рук. Мейсен строго смотрел, как она открывает кран и набирает полный чайник. А затем подошел, повторил ее действия и прижался ртом к бьющей из крана струе, глотая жадно и много. Сколько галлонов воды может вместить простой человек? Кто он такой, этот Эдвард Мейсен? Обладатель бессмертия? Кто-то, кто нашел тот самый источник вечной молодости, который в этих водах когда-то искали конкистадоры во главе с Хуаном Понсе де Леоном, первым губернатором Пуэрто-Рико?

Состояние мужчины улучшалось буквально на глазах, так же как и работа его разума: он непрерывно пил и ел почти до утра все, что Изабелла ему предлагала, полностью опустошив ее холодильник. Говорил витиеватым языком, делал комплименты, узнавал назначение непонятных ему предметов и внимательно слушал об изменениях, произошедших за четыре столетия. Его изумило описание научного прогресса и особенно изобретение машин, а когда у Изабеллы закончились слова, она поступила проще: включила большой плазменный телевизор и дала ему в руки пульт. Там она странного гостя и оставила. Спустя полчаса на девушку уже напала зевота, а Мейсен, не показывая признаков усталости, сидел без движения, круглыми глазами глядя на экран. Лишь по периодическому переключению каналов можно было понять, что он внимательно слушает и все понимает.

Изабелла попросила его сделать потише и отправилась спать, потому как удивительное появление четырехсотлетнего человека не отменяло намеченных на следующий день планов, а, соответственно, и раннего подъема. К тому же после всех потрясений, многочасового труда на пляже и ночных бдений она буквально валилась с ног. Уснула Изабелла мгновенно, а проснулась, пропустив весьма громкий перезвон будильника, ближе к полудню, такая же разбитая, как заснула вчера. Невольно ей вспомнился Гонсалес, про которого отец сказал, что «проклятый гринго наслал на него слабость, отняв все жизненные силы – видать, хотел убить, да только не успел». Именно так себя чувствовала Изабелла – больной и слабой.

Душ только немного прибавил сил, а глядя на себя в зеркало, Изабелла с удивлением обнаружила на шее синяк в форме полумесяца, нахмурившись и сопоставляя факты. Но девушка так далека была от мистики и всего, связанного с нею, что ответ, напрашивающийся сам собой, в расчет не приняла. Если что и приходилось ей читать о бессмертных мистических существах, способных оставлять подобные следы на шее человека, то такие вещи она считала полной чушью, плодами фантазий писателей или кинематографистов.

Одеваясь, Изабелла услышала звук подъехавшей машины и бодрые шаги горничной, молоденькой смешливой девчушки по имени Мерседес, которая появлялась раз в три дня, чтобы прибрать дом и сменить постельное белье; мелодичный звонок и высокий голосок, вопрошающий у постоялицы, дома ли она и можно ли войти; уверенный щелчок замка и странный вскрик одновременно со звоном падения на кафельную плитку ключей.

Поспешно выйдя из спальни, Изабелла застала жуткую, леденящую кровь картину: Мерседес была поднята высоко над полом и прижата к стене, из-за спины Мейсена были видны только ее подрагивающие ноги. А страшный мужчина, вновь превратившись из сиятельного воспитанного аристократа в непонятное хищное существо, зарылся носом в ее шею. Если Изабелле и нужны были доказательства, кто он такой, то теперь не осталось никаких сомнений. Слишком очевидным, пусть и невероятным, предстал ответ. Все встало на свои места: слабость Гонсалеса и его окровавленная рука с криками, что он был укушен; синяк в форме полумесяца на ее собственной шее и теперь, умирающая на ее глазах несчастная Мерседес с быстро бледнеющим испуганным лицом.

– А ну отпусти ее! – закричала Изабелла, не в силах допустить чью-либо смерть, хотя было странно предполагать, что бессмертное чудище, охотящееся за чужой кровью, послушается какую-то женщину.

Мерседес кулем повалилась на землю и тут же стала медленно отползать к двери, покачиваясь на коленях и руках.

Мейсен протянул было руку к ее волосам, облизывая алые губы, но Изабелла снова на него прикрикнула, не веря, что у нее есть власть над ним, но в то же время откуда-то точно зная, что он ей повинуется:

– Не смей!

Растерянная Мерседес выползла наружу и кое-как поднялась на ноги. Направляясь к машине, выглядела она так, будто не понимает, куда идет. Изабелла ринулась было за ней, чтобы помочь и поговорить, но была остановлена могучей рукой на своем плече.

– Она никому ничего не скажет, – прошептал бархатный, обволакивающий, гипнотический баритон. – Она даже не вспомнит, что была здесь. Просто решит, что тебя дома не застала.

Медленно Изабелла обернулась, уже почти перестав удивляться тому, что каждая новая встреча с Мейсеном – это шок. Так было и на этот раз. Он выглядел лет на двадцать пять, не больше, и был абсолютно, неприкрыто идеален, красив как дьявол: узкие четко очерченные губы, прямой благородный нос, гладкая сияющая здоровьем кожа и яркие, пронизывающие лазурные глаза. И это Изабелла еще не учла совершенство его фигуры, полное отсутствие еще вчерашней болезненной худобы и очевидную, ощутимую физически ауру силы.

– Ты так хорош! - не удержалась она от восхищенного возгласа и тут же покраснела: всего-то хотела отметить его здоровый вид, а прозвучало как пошлый комплимент.

Мейсен очаровательно улыбнулся, обнажая ровные белые зубы и приводя девушку этим в чувство, – она вспомнила, кто он такой.

– Вампир!

На этот раз восклицание прозвучало с нескрываемым ужасом, и девушка невольно отступила назад, выходя из-под воздействия его опасного совершенства.

Эдвард Мейсен, отвесив куртуазный поклон, вновь опустился на одно колено, целуя ей руку, и был похож на преданного влюбленного мужа, отчего Изабелла, вопреки страху, чувствовала усиление биения сердца. Определенно, этот мужчина умел покорять женщин на раз-два.

– Не о чем волноваться, любовь моя, – шепнул соблазнительно он. – Тебе я никогда не причиню вреда.

Если девушка и хотела рассказать проклятому гринго о том, что она не его Изабелла, то теперь предпочла прикусить себе язык – ей вовсе не хотелось стать его обедом и скоропостижно умереть. У нее еще были дела на этом свете. И важной проблемой отныне был Эдвард Мейсен, родившийся четыре века назад и считающий ее, по всей видимости, своей погибшей женой, которого она зачем-то собственными руками притащила в дом и выкормила. Что с этим делать, как от него избавиться или, наоборот, не избавляться, Изабелла не могла пока решить. Знала одно: она чересчур ответственна, чтобы бросить несчастного на произвол судьбы, даже если вся эта ситуация ужасно пугала.

В следующие несколько часов они много говорили. Призрак замка был весьма галантен и образован, несмотря на огромный лаг в четыреста лет. Впрочем, с его скоростью впитывания информации можно было не сомневаться, что он «догонит» время очень быстро. Его память все еще содержала пробелы, но восстанавливалась по мере бесед с Изабеллой.

Прочитанные девушкой смутные легенды, обросшие многочисленными домыслами за прошедшие столетия, все-таки умудрились сохранить крупицу истины. Лорд Мейсен действительно был англичанином и прибыл в Вест-Индию с сэром Фрэнсисом Дрейком. Он с детства болел морем, оно влекло его неудержимо, поэтому при первом удобном случае Эдвард свел знакомство с любимым пиратом королевы Елизаветы. Тогда сэр Френсис уже был национальным героем – победителем Армады, но таким же неутомимым путешественником.

Приняв участие в финансировании очередной экспедиции, Эдвард без труда оказался на борту судна, следующего в Пуэрто-Бельо, в надежде на неплохую добычу. Испанцы хоть попритихли после сокрушительного поражения, но драгоценности и золото с серебром из Вест-Индии вывозить не перестали.

Суда каравана без проблем пересекли Атлантику, но уже на подходе к Эспаньоле разыгрался страшный шторм. Волны поднимались выше бортов кораблей, заливая соленой водой палубы, разрывая остатки парусов на мелкие лоскуты. В итоге судно, на котором был Эдвард, отнесло далеко на юг. Несколько дней корабль мотало невесомой щепкой в океане, одного за другим забирая жизни команды, а затем последним, самым сильным ударом, бросило на скалы и разбило на щепы.

Чудом молодой англичанин остался жив, однако берег оказался абсолютно пустынным, помощи ждать было не от кого. Шторм утих, выглянуло палящее южное солнце, высвечивая очевидную истину: Эдварда ждала смерть от голода и жажды. При падении ему повредило ноги, идти он не мог, лишь ползти, и шансов добраться до людских поселений не осталось никаких, лишь молиться, что на отдаленный пляж занесет кого-нибудь из местных жителей.

– Я уже готовился умирать. Мне оставалось только молить Господа о милости, лежа в зарослях зелени, которые хотя бы спасали меня от невыносимой жары, – невесело усмехнулся Мейсен, – когда судьба решила иначе. Смилостивился надо мной не Бог, а скорее Дьявол.

Изабелла вздрогнула от мрачных нот, зазвучавших в голосе вампира. Он поднял на нее тяжелый взгляд и кивнул, понимая ее реакцию.

– Да-да, – медленно подтвердил он. – Я уже терял сознание от зноя и потери крови, когда холодные руки приподняли мою голову и что-то полилось в рот… Вкус был странный, солоноватый, но то была не морская вода. Потом пришла боль, я умер и заново родился…

– Вампиром? – уточнила очевидное Изабелла.

– Именно, – кивнул Эдвард. – Меня спас молодой испанец, один из соратников первого губернатора Пуэрто-Рико. Только в отличие от синьора де Леона он отыскал источник вечной молодости. Эта зараза передается легко. Кровь вампира – страшнейший яд. Только он не убивает. Достаточно выпить один бокал, чтобы обрести ту самую нескончаемую жизнь…

– Так просто? – удивилась Изабелла.

– Можно сказать и так, – равнодушно пожал плечами Эдвард, а потом резко поднял голову, сверкнул лазурью глаз и продолжил: – Если не считать всепоглощающей боли, когда другая жизнь отнимает у смерти законную добычу в жестокой битве.

Девушку с ног до головы пробила крупная дрожь: живое воображение нарисовало ужасную картинку корчившегося в муках Эдварда во всей красе, и увиденное не принесло никакого удовольствия. Вампир, внимательно наблюдая за возлюбленной, казалось, уловил ее мысли, и в легкой улыбке, исказившей его губы, скользнуло удовлетворение.

– Мой спаситель не собирался задерживаться в Пуэрто-Рико, да и оказался он там совершенно случайно – на мое счастье, – как ни в чем ни бывало продолжил он свой рассказ. – Способности вампира позволяли путешествовать намного проще, чем любому человеку, и он планировал увидеть весь мир. Я же отчетливо понял, что путь домой для меня закрыт, и решил остаться на острове. Деньги во все времена решали любые вопросы, так было когда-то, и я сомневаюсь, что теперь что-либо изменилось. Поэтому несколько сундуков с золотом и серебром, поднятыми со дна моря, обеспечили меня всем необходимым. Я выбрал высокий необитаемый мыс на удалении от человеческих поселений, чем-то напоминающий мне родные скалистые берега Англии, и вскоре там вырос большой дом. Мои способности позволяли легко обследовать морское дно и поднимать утонувшие богатства, так что деньги не были проблемой.

Изабелла с трудом сдержала усмешку: по капризу судьбы они были похожи, оба посвятив отрезок жизни поискам сокровищ. Пусть и прошло четыреста лет, Эдвард прав: изменилось мало что, и деньги по-прежнему решали все проблемы.

Они говорили о многом. Изабелла узнала, что большинство фактов о вампирах – чистейший миф. Они не горят на солнце, как в классических фильмах, и не сверкают бриллиантами, как в современных интерпретациях. Осиновый кол и святая вода им нипочем, – на этом вопросе Эдвард Мейсен искренне и обворожительно рассмеялся.

Нашлись и совпадения – к примеру, вампиры умели гипнотизировать своих жертв, внушать им чувства и мысли, любые какие захотят, а также считывать эмоции, что люди ощущают. Аура опасности вокруг замка гринго, внушающая местным жителям непреодолимый страх, тем самым получила объяснение – вампир легко прогонял любых нежелательных гостей силой мысли. Мало того, его способностей хватало и на то, чтобы, пребывая в состоянии горя после смерти возлюбленной, близком к смерти, прогонять еще и искателей сокровищ от места, где он был погребен под водой, не желая, чтобы его умирающее тело когда-либо тревожили. Только одна Изабелла, сказал Мейсен, могла приблизиться к мысу без должного страха. В тот момент вампир выразительно посмотрел на нее, словно ждал, что она оценит его доказательство, но девушка лишь вежливо усмехнулась.

Эдвард раскрывал множество интересных фактов: оказалось, что вампиры едят и пьют как обычные люди, а кровь им нужна лишь как эликсир молодости, поддерживающий возраст. Изабеллу порадовало, что Эдвард не собирается заниматься членовредительством каждый день – это немного примирило ее с его необычным происхождением. Конечно, кровь для вампира – изысканный деликатес, и они готовы пить ее хоть каждый день ради удовольствия, но Эдвард уверил, что не станет этим злоупотреблять, если она против. Мягко проведя тонкими музыкальными пальцами по лежащей на столе ладони Изабеллы, он проникновенно намекнул, что иногда будет пробовать ее кровь, – если она, конечно, ему позволит.

На этой речи девушка почему-то покраснела вместо того, чтобы испугаться. В ней до конца не стерлось то приятное воспоминание о ночном укусе, когда она от сексуального блаженства почти взлетела к небесам. Страх, который она должна была в связи с этим испытывать, подавляло настойчивое возбуждение, которое Изабелла испытывала все чаще и чаще при взгляде на вампира. Она понимала, что это очень неправильно, и что она не та Изабелла и его взгляды предназначаются не ей, но поделать с собой ничего не могла – слишком он был хорош, умопомрачительно умен и прекрасен.

– Постепенно я привык к новому существованию и даже отказался от отшельнической жизни, перестав гнать всех прочь… Тут ваши легенды сохранили правду, и мои планы были грандиозными, – подошел к завершающей части рассказа Эдвард. – Я и на родине не был монахом, а новая ипостась дарила удивительные возможности. В оправдание могу сказать лишь одно: я искал. Постоянно искал, но не находил… А когда удача улыбнулась, и очередной шторм подарил мне тебя, счастье оказалось столь недолгим. Море дало, но оно же и отняло подарок.

К величайшему смущению Изабеллы, вампир продолжал рассуждать, не делая разницы между ней и той, погибшей испанкой, и по мере рассказа зрело решение все-таки попытаться убедить Эдварда в том, что истина сильно отличается от его представлений.

– Я не мог без тебя жить, было слишком больно. И тогда я тоже решил утопиться в соленой воде, – нахмурился Эдвард, вглядываясь в бирюзовую даль за окном. – Я не мог находиться больше рядом с людьми, мне не нужна была ни одна женщина, и я хотел только одного: уйти вслед за тобой, забыться. Я не знал, если ли для такого как я возможность настоящей смерти, но подумал, что удастся заморить себя голодом. Хотел найти твои останки и похоронить себя рядом с ними, но нашел одни только украшения, разбросанные на песке, и остатки твоего чудесного платья. Моя боль была невыносимой, когда я представлял, как хищные рыбы рвут твое тело по кусочкам, пока я болтаюсь непонятно где. Я остался на дне, обняв сокровища, в мечтах вновь надевая их на твою шею и пальчик.

Эдвард вздохнул, ненадолго закрывая глаза.

– Инстинкты – вещь неконтролируемая. И иногда, когда в поле моего воздействия попадали неосторожно заплывшие моряки, я поддерживал ими свою затухающую жизнь. Так было до тех пор, пока не обрушилась скала с моим замком и не похоронила меня в самом деле. Я столь долго мечтал об этом, но когда оказался зажат между тяжелыми обломками, слишком ослабевший из-за скудного питания, беспомощный выбраться из-под завала, мне стало страшно. Боль притупилась к тому времени, и я все чаще порывался пойти искать тебя. Наш странный мир цикличен, и все всегда возвращается на круги своя, я знал, что ты вернешься однажды живой!

Изабелле сложно было представить, что он пережил. Ей бывало трудно выдержать ожидание в аэропорту, год терпеливо высидеть на работе до очередного отпуска, а он, потеряв возлюбленную, не зная даже точно об ее возвращении, ждал веками!

– И теперь я был обречен, не получая крови, медленно погибать в черной глубине, под тонной камня, и никогда не найти тебя. Со временем я погрузился в некое подобие сна, переходящее в смерть. Если бы ты не спасла меня, я так бы и сгинул в пучине.

Его яркий взгляд обжег чувством, и Изабелла смутилась, вновь ощущая, что неправильно заняла не свое место, ища подходящего случая разубедить влюбленного мужчину.

К обеду она уже знала о Мейсене все и, не без удивления, стала осознавать, что ее ответственность с каждой минутой растет – она не сможет бросить его одного, даже если он с его сообразительностью и умением быстро адаптироваться к любой ситуации не так уж нуждался в опеке. Кто объяснит ему правила и законы огромного современного мира? Кто научит, что можно делать, а чего нельзя? Поддержит в трудную минуту? И – что весьма и весьма важно – кто остановит, если он решит пуститься во все тяжкие?

Изабелла ощущала свою власть над ним, это одновременно восхищало и пугало ее научно подкованную, рациональную, не верящую в мистику натуру. Ее состояние можно было представить в виде мечущегося из стороны в сторону маятника, когда в душе боролись две противоречивые стороны – одна скептическая, желающая в любой момент проснуться, а вторая авантюрная, стремящаяся идти до конца, не останавливаясь ни на миг, познать новое. Ее предчувствие сбылось – в тот день она действительно нашла самый необычный и ценный клад за всю жизнь. Теперь предстояло выяснить, принесет ей это открытие радость или несчастье, опустошит или обогатит.

Вопрос о добытых сокровищах тоже стал поводом для определенного беспокойства: когда Эдвард увидел выловленные девушкой находки и стал рассказывать происхождение каждой из них, беря попеременно в руки покрытые налетом и изъеденные солью артефакты, Изабелла вдруг отчетливо поняла, что все это богатство принадлежит ему – а вовсе не ей, даже если она заплатила за их поиски.

– Ты встревожена? – обернулся к ней Мейсен, величественно возвышаясь на целую голову, отчего Изабелле приходилось задирать подбородок, чтобы смотреть в его блестящие лазурные глаза. – Так сильно спешишь на свой пляж? Что за удовольствие копаться в старых испорченных вещах?

Девушка уже рассказала Эдварду о специфике своего хобби и о том, каким образом она выловила со дна его самого.

– Вот этот кинжал, – возмутилась тут же Изабелла, оскорбленная пренебрежительным отношением Мейсена к ее увлечению, – стоит десятки тысяч долларов. А ювелирные изделия той эпохи, – указала она на сложенные в коробке, еще покрытые грязью и ракушечником, серебряные ожерелья с драгоценными и полудрагоценными камнями, – еще дороже. На эти деньги можно безбедно существовать всю жизнь, еще и потомкам останется!

Мейсен протянул руку к ее щеке, прервав девушку на полуслове и заставив растеряться. Выражение его лица было серьезно и напряжено.

– Тебе не о чем волноваться, любовь моя, – проговорил он, скользя кончиками пальцев по ее атласной коже, отчего Изабелла не могла сдержать приятную дрожь. – Я здесь, и теперь забота о твоем благополучии – мой долг.

На глазах девушки выступили горькие слезы. Ей стало обидно, что на самом деле его обещания предназначаются не ей, и стыдно, что она намеренно скрывает правду. Ее совесть не позволила ей и дальше молчать. Пусть и заманчиво было остаться за сильной спиной мужчины, обманывать дальше она не могла.

– Слушай, Эдвард, – тронутая до глубины души, сказала она, смаргивая неуместные слезы. – Ты принял меня за другую. Только я – не она. Я всего лишь искательница приключений, случайно приехавшая сюда на поиски богатства.

Внимательное и серьезное выражение лица вампира ни капельки не изменилось.

– Случайностей не бывает, любовь моя, – мягко заметил он, лаская большим пальцем щеку Изабеллы и заставляя ее страстно возжелать, чтобы эта нежность по праву принадлежала ей, настолько приятно было его прикосновение, и теплый любящий взгляд, и даже его искренняя вера.

– Я родилась всего лишь двадцать семь лет назад! – повысила голос девушка, решившись достучаться до упрямого парня. – Я не лежала с тобой на дне морском четыре века! Неужели это так трудно понять? Или ты мне не веришь?

– Конечно, верю. Однако это ничего не меняет, – пожал плечами он. – Тебя зовут Изабелла?

– Да, но… Я не твоя жена!

– На тебе мое кольцо, – резонно заметил он. – И ожерелье, которое я подарил на годовщину нашей свадьбы. – И добавил прежде, чем она успела на это возразить: – Из всех выловленных со дна побрякушек ты выбрала именно эти. Не говори мне, что это случайность, – прошептал он, поднимая левую руку Изабеллы и с чувством целуя окольцованный безымянный пальчик. – И заметь, ты не просто надела их, а еще и не захотела снимать! Я здесь, и ты знаешь, что они значат для меня, и все-таки продолжаешь носить их на моих глазах! Это не может быть случайностью!

Изабелла опешила, отчасти признавая справедливость его слов. Ей стоило кинуться снимать не принадлежавшие ей символы любви и верности, однако сделать это она не смогла: и потому, что Эдвард Мейсен продолжал удерживать ее руку, и потому, что ей ужасно, до боли не хотелось расставаться с этой красотой.

– И ты нашла меня.

– На моем месте мог быть кто угодно, – продолжала спорить упрямая девушка.

– Нет, Изабелла, нет, – возразил он, не теряя убежденности в голосе и во взгляде. – Именно ты оказалась здесь, именно ты выбрала такой образ жизни, чтобы в конце концов прийти к этому мысу, и именно ты наняла корабль, чтобы достать меня со дна, никто иной. Ты даже сумела убедить местных победить страх. Сколько людей смогли добраться до сокровищ за эти столетия?

– Ни одного, – прошелестела Изабелла околдовано: когда читала отрывки из легенды, ее саму сильно удивил этот необъяснимый факт. Про сокровища, погребенные вместе с замком, знали, но почему-то никто не достал до нее их с морского дна.

– Как думаешь, почему, увидев меня в первый раз, ты не убежала с криками ужаса? Ведь я больше чем уверен, что напугал тебя.

– Ты… вызвал во мне жалость, – запнулась Изабелла, припоминая тот ответственный момент.

– Сострадание – одна из составляющих любви, – кивнул вампир, свято верящий в собственное убеждение. – Кроме тебя, кто бы осмелился привезти меня к себе домой? В одиночку умыть, одеть и накормить сущее чудовище?

Речь звучала трогательно, но неверно: Изабелла не желала видеть во всех своих действиях мистическое предопределение, видя в происходящем случайное стечение обстоятельств, не более того. Однако на последний вопрос у нее действительно не было ответа. Она не знала, почему поступила так странно и нелогично, притащив жуткое существо к себе домой и никому о нем не рассказав. Другой человек назвал бы это судьбой. Но не серьезная и здравомыслящая Изабелла.

– Столько случайностей, сошедшихся в одном месте – нет, они не могут не значить ничего. И еще одно, любовь моя – ты даже не представляешь, как сильно похожа на нее…

Мейсен заключил лицо девушки в ладони, а она испуганно заморгала, особенно услышав последние слова.

– То есть, ты осознаешь, что я – это не она, да? – ничего не понимая, пробормотала девушка. Как мог он уверять, что она – его жена, если говорит, что она только лишь похожа? – Видишь, что я совсем другая женщина?

– Не внешность определяет человека, не его смертное тело, – шепнул Мейсен, обволакивая страстным прохладным дыханием. – Твоя душа бессмертна, любовь моя, веришь ты или нет. Я верил всегда. И знал, ни минуты не сомневаясь, что если буду терпеливо ждать, то волны однажды снова вынесут тебя к моим берегам. Море всегда отдает то, что забрало – так или иначе, рано или поздно. Мне следовало лишь набраться терпения. Эта вера не позволила мне сойти с ума в подводном одиноком заточении, неужели ты думаешь, что я так легко ее отрину? Ты – моя Изабелла, хоть и забыла меня. Ты вспомнишь, любовь моя, я обещаю.

Испуганно и недоверчиво Изабелла качала головой, не находя слов, чтобы втолковать упрямому вампиру ошибочность его убеждения.

– Твои слова звучат нелепо, – возразила она. – Мы знаем друг друга всего три дня!

– И все же я вижу гораздо больше, чем ты, – улыбнулся Эдвард, чертя кончиками пальцев прохладные дорожки вдоль шеи, лаская подрагивающие плечи, перебирая пряди длинных волос и сбивая Изабеллу с толку загадочными и нежными речами. – Твоя чувствительность к моим прикосновениям осталась неизменна: ты в это не хочешь поверить, твоя память пуста, но ты дрожишь, стоит мне приблизиться. Твое сердце замирает вовсе не от испуга, как только я подхожу, оно чувствует больше, чем ты готова признать. Изабелла, тебя ко мне тянет неудержимо!

Наклонившись, вампир прижался щекой к горячему виску, и девушка, собирающаяся возразить, лишь судорожно вздохнула, сопротивляясь мужскому очарованию изо всех сил.

– Не забывай, я читаю по запаху каждую твою мысль, – пробормотал вампир, легонько прижимая девушку к широкой груди, и она дышала им до головокружения, хотя все равно не верила ни единому слову и внутренне сражалась с собой. – Ты состоишь из терзающих противоречий, но постепенно придешь в согласие с самой собой, любовь моя. Прямо сейчас, – проворковал он прохладой в самое ухо, – ты хочешь, чтобы я оставил тебя в покое, но в то же время – чтобы не отпускал. Мир изменился за множество минувших лет, но мы с тобой остались прежними. Двумя половинками одного целого. Я слышу запах мужчин, – присел вампир, втягивая запах вдоль тела Изабеллы по мере становления на колени, пока не уткнулся лицом в ее живот, – всех, что у тебя были, и поверь, я хочу каждого из них предать жесточайшей смерти! Только скоро, я это точно знаю, ты забудешь о них. В моих объятиях. Твой запах страсти уже сейчас все перекрывает. Я чую даже то, сколь долго у тебя не было близости ни с кем… все потому, что ты искала и не находила меня. Потому что подарить тебе то, что могу я, никто иной не в состоянии…

Пугающие способности Эдварда Мейсена, его очаровывающие речи и руки, под которыми ее тело загоралось огнем, вносили сумятицу в рациональное мышление Изабеллы. Да что говорить – его близость сильней и сильней затягивала ее в опасный водоворот, сводила с ума, она была возбуждена сверх всякой меры, практически с момента, как увидела его внезапно помолодевшим, и он, конечно, чувствовал все, что чувствовала она. Смущалась она или отчаянно боролась с собой – этого было не отнять.

Однако она также твердо была уверена, что все ее чувства внушены им. Он сам признал недавно, рассказывая о своей жизни все без утайки, что умеет гипнотизировать людей, может заставить их бояться его или возжелать. И Изабелла твердо верила, что он ее попросту соблазняет. А ей никак не хотелось быть жертвой волшебных чар.

– Но я подожду, пока ты сама не созреешь, – поднялся он, выпуская из плена возбуждающих рук и давая Изабелле пространство, чтобы дышать свободно и снова мыслить разумно. Его взгляд содержал в себе огонь, но не обжигал, а тихо тлел в терпеливом ожидании ее согласия. – Ты вспомнишь меня, любовь моя.

– Ты ошибаешься, – пробормотала девушка, отнимая руки и ища в себе силы противостоять чудовищному обаянию вампира. – Я всего лишь алчная женщина, приехавшая сюда, чтобы обогатиться чужими сокровищами.

– Так чего же мы тогда ждем? – безукоризненно вежливо улыбнулся Мейсен. – Поехали, достанем столько золота и драгоценностей, сколько ты захочешь. За годы жизни я скопил немало, и море тщательно сохранило все мои богатства. Для тебя.

♥♥♥

Было чувство, что прошел, по крайней мере, месяц, а не три дня. Эдвард выполнил обещание: показывая чудеса силы и ловкости, он быстро разворошил груду пород, сваленную на песке. Шла вторая половина дня, но всего за какой-то час, не успела Изабелла и глазом моргнуть, перед ней выросло целое состояние: старинное оружие, серебро и золото, драгоценные камни, даже чудом сохранившийся фарфор.

После чего Мейсен, не теряя времени даром, направился к неспокойному морю – без снаряжения и акваланга.

– Стой! – крикнула девушка, опомнившись и бросившись за удивительным четырехсотлетним англичанином, догнав его у кромки пенной волны.

– Сколь сильное переживание, – заметил он, обернувшись с чудесной открытой улыбкой, и, смущая девушку вконец, провел костяшками пальцев по ее гладкой щеке. – Не волнуйся, я скоро вернусь.

– Что если тебя завалит какой-нибудь скалой? – воскликнула испуганная Изабелла, беспокоясь в самом деле сильнее обычного, словно боялась потерять его. Она уже видела, как неосторожно и торопливо он рушит большие каменные глыбы голыми руками, но если обвалится целый мыс, сможет ли Эдвард выплыть?

– Ты вытащишь меня, – мягко успокоил он и нырнул в море с головой, исчезнув из виду в одно мгновение. Испуганная и ошарашенная, Изабелла увидела только его кратко мелькнувшие на поверхности голые пятки.

Откуда такая уверенность, что она не бросит его здесь одного, воспользовавшись его отсутствием? Это идеальная возможность бежать, если бы Изабелла захотела. Теперь, без близости сексуального вампира и его гипнотического воздействия на ее разум и тело, девушка могла легко избавиться от него: дороги к вилле он не знал, да и два десятка миль преодолеть без лодки быстро он не сможет. Она могла вернуться домой, схватить паспорт и самые ценные сокровища и уехать в аэропорт, навсегда вычеркнув из памяти пугающую легенду о проклятом мысе и призраке разрушенного замка. Однако грузя в катер новые находки, Изабелла чувствовала, что никуда не уплывет. А вот на вопрос о причине еще следовало найти разумный ответ. Глядя на опускающийся закат, теребя сапфиры на шее и вертя колечко вокруг пальца, она отдавала себе отчет, что думает, думает и думает о тех важных словах, что он сказал не раз. Что если она действительно его Изабелла?

Странно, что она начала даже допускать подобную мысль. Все его доказательства лежали за пределами разума и реальной жизни, однако отрицать количество совпадений было невозможно даже такому скептику, как она. Рациональная часть девушки привыкла отталкиваться от фактов, и факты – как бы утопично не выглядели – упорно подтверждали его уверенные доводы. Ее душа поселилась в рожденном новом теле – действительно ли это могло быть так? Судьба ли привела ее на этот остров, к этому мысу, заставила вложить последние сбережения ради того, чтобы оживить мертвеца? Обернувшегося в результате красивым и благородным, немного опасным, но восхитительным принцем.

Изабелла вздохнула, проявляя нетерпение: прошло уже почти два часа. Бродя по кромке прилива, она всерьез начинала переживать за долго отсутствующего вампира. И когда вдалеке она заметила в сильных волнах движение, а крепкие мускулистые руки выбросили на берег сундук, Изабелла кинулась вперед по пляжу.

Только сокровища волновали ее меньше всего. Не останавливаясь, девушка забежала в воду и порывисто обняла мужчину за шею, выражая жгучий протест его пугающе-продолжительному отсутствию. Волны качали их, бурля вокруг и почти накрывая с головой, но Изабелла не отпускала вампира. Ответственность? Такое она могла подумать вчера. Нет, искренний страх за его жизнь и здоровье.

– Я кое-что искал для тебя.

Его голос обволакивал теплом, а идеально-гладкая прохладная кожа идеально сочеталась с ее разгоряченным на солнце телом.

Подняв глаза, по-прежнему не отнимая рук, Изабелла взглянула на Мейсена, подмечая разительный контраст между ними – его кожа была слишком бледной по сравнению с ее загорелой на солнце. Взяв ее руку в свои, Эдвард надел на тонкое запястье браслет, состоявший из рассыпанных по серебристой сетке крошечных сапфиров, составляющий комплект с ожерельем на шее. Образ маленькой испанской деревушки вспыхнул в сознании Изабеллы: изящная красавица в длинном темно-синем платье с высоким воротником и серебристой сеткой, под которую были убраны смоляные локоны, радостно разглядывала красивые драгоценности, ее глубокие карие глаза сверкали искренней любовью к мужу. Пришлось сильно тряхнуть головой, чтобы отбросить видение, подаренное разыгравшимся воображением.

– Вижу, ты вспомнила, – заметил Эдвард, пальцами рисуя узоры на коже девушки рядом с браслетом и выжидательно глядя на нее.

– Нет, нет, – нахмурилась она, размыкая руки и слишком поздно сообразив, что долго и двусмысленно обнимала мужчину за шею, наверняка дав ему решить, что она теперь полностью доступна. – Спасибо, – приложила она ладони к бледным мокрым щекам, не желая выглядеть неблагодарной. – Вернемся сюда завтра? – предложила она, кивая на внушительного вида сундук – наверняка, полный золота. – Катер не увезет больше.

Возвращались они в молчании. Изабелла старалась скрывать мысли и чувства даже от самой себя, тайком разглядывая стройное и подтянутое, немного бледное, но гладкое, идеальное тело сидящего рядом мужчины, с трудом вспоминая худого вчерашнего старика. Ей становилось душно, когда он смотрел на нее в ответ с теплой лаской в глазах, как муж на любимую жену. Мысль о том, чтобы провести с этим мужчиной ночь на уединенной вилле на морском берегу, рождала множество фантазий, которые было бесконечно трудно удержать в рамках. Ведь Эдвард, по-прежнему храня безупречность манер, без сомнений знал все ее опасения и желания, читая запахи мыслей.

Едва Изабелла разложила новые трофеи, обводя их оценивающим взглядом и прикидывая, о какой огромной сумме идет речь, как Эдвард появился следом. Неожиданно его руки со спины обвили ее талию, прижимая тело девушки к крепкому торсу и бесстыже гладя нежные выпуклости груди, а лицо опустилось к ее затылку, жаждуще вдыхая и выдыхая аромат чисто вымытых волос.

– Не пройдет и пары часов, как ты снова будешь со мной во всех смыслах, любовь моя, – прошептал мужчина, ни капли не сомневаясь в своих утверждениях. – Огонь, что горит в тебе, опаляет меня… И сдерживаться становится все труднее…

Изабелла была так поражена его действиями и словами, что даже не смогла сопротивляться. Или уже не хотела? А может, и скорее всего последнее было верно, он вновь гипнотизировал ее и заставлял испытывать сексуальное влечение.

– Только это все не мое, – задыхаясь и противясь закрытию глаз, с трудом вымолвила она, отдавая отчет, что голос ее звучит слишком взволнованно и надрывно. – Ты внушил мне это всепоглощающее желание, подавив мою волю.

Резким движением Мейсен развернул ее к себе лицом, его глаза горели совершенно искренним изумлением.

– Никогда, любовь моя, – прошептал он, обжигая каждым словом и держа за руки, не пытаясь коснуться или принудить, – никогда я не пытался намеренно воздействовать на тебя, поверь! Этим ты и отличалась от всех женщин в моей жизни. Им что-то было нужно от меня: богатство, вечная жизнь или та самая всепоглощающая страсть, которую я способен подарить. Ты же меня просто любила. Без условностей и каких-либо требований. С первых мгновений нашей встречи, когда ты пришла в себя в моем доме, и я утонул в глубине ласковых карих глаз, осознав в ту же секунду, что поиск закончен. Ни за магию или красоту, ты испытывала это чувство сама, безо всякого моего влияния, этого не требовалось. Почему, ты думаешь, я узнал тебя сейчас? Ничего – кроме того первого случая ночью, когда я ошибся, – и никогда я не пытался навязать тебе насильно. Твое тело само кричит о любви ко мне, я чувствую это каждую секунду.

Он отпустил ее запястья, и Изабелла, лишенная опоры, закачалась в смятении.

– Это все мое? – еле слышно вымолвила девушка, потрясенно застыв.

– Я готов принести любую клятву, – с жаром воскликнул вампир. – Даже твоей жизнью, дороже которой для меня нет ничего и никогда не будет.

Растерянная, Изабелла одна осталась стоять в комнате, полной бесценных сокровищ. Но чувствовала, что настоящее богатство все еще ждет ее впереди. Оно находится рядом, только она не верит в его существование и в его слова. Слишком рациональна и упряма, чтобы допустить возможность чуда.

Эдвард, ценя ее потребность побыть одной, дал ей время, и пока она занималась ужином, переодевалась, принимала ванну, не показывался рядом. Однако она ощущала его присутствие кожей, словно сквозь стены видя, чем он занят, будь то изучение интернета, который он быстро освоил, книг или телевидения. Вампир с невероятной скоростью постигал новый для него мир, однако некоторые вопросы все равно оставались.

Рано или поздно ее отпуск должен был подойти к концу, и придется возвращаться в Сиэтл. Ее поездка в финансовом плане оказалась очень удачной, однако теперь наступал черед бумажной волокиты, беседы с представителями местных музеев и сообществ ученых, передачи положенной части поднятых со дна моря кладов государству. Оставить себе можно будет лишь малую часть, остальное надо будет или передать официально, или отыскать покупателей.

Скорее всего, после публикации результатов поездки здесь появится целая экспедиция. А учитывая, что наводящий ужас призрак теперь не жил под завалами камней, она, скорее всего, тоже будет удачной…

Только в отличие от предыдущих поездок все эти заботы казались ничего не значащими мелочами. Мысли Изабеллы, о чем бы она не пыталась рассуждать, упорно возвращались к Эдварду. Понимая, что в доме отвлечься не удастся, она, быстро пройдя через гостиную, сказала вампиру, что собирается на час в город, села в машину и надавила педаль газа. Следовало купить мужчине какую-нибудь одежду, плюс поговорить со знакомым археологом, жившим в Сан-Хуане, который не раз находил здесь нечто ценное и знал все каналы законного и незаконного сбыта.

Впрочем, посоветовать, как вывести главное сокровище, они вряд ли смогут. Без паспорта невозможно купить билеты, невозможно попасть в другую страну. Множество условностей встанут на пути, если она решится предложить Эдварду ехать с ней домой. С другой стороны, мысль о том, чтобы оставить его в Пуэрто-Рико, причиняла самую настоящую физическую боль. Да и казалась нелогичным оставить его одного, раз уж она взяла на себя за него ответственность.

Вернулась девушка на виллу достаточно поздно, и ужин прошел в молчании, лишь взгляды, кидаемые парой друг на друга, электризовали атмосферу в гостиной. Спать Изабелла уходила в глубокой растерянности – старика она могла уложить на диван, а что делать с горячим, здоровым и явно желающим ее мужчиной, не имела понятия. Закрыв дверь, она замерла, не слыша ни единого звука с другой стороны, будто Эдвард собрался всю ночь простоять без движения.

Отняв руку от белого пластика, Изабелла сделала несколько шагов спиной и села на широкой кровати, так и просящейся стать ложем для двоих. Она не могла отыскать разумного выхода из сложившейся ситуации: ее тело горело огнем желания, затрудняя дыхание. Эдвард сказал, что эти чувства – ее, а не внушенные им, однако поверить в то, что между ними возникло влечение столь быстро, было очень трудно. Несколько часов назад девушку могла остановить уверенность, что она не «его Изабелла», но после всех сказанных сегодня слов она испытывала сомнение за сомнением, не будучи уверенной более ни в чем. Она ощущала связь, о которой говорил Мейсен. Не просто притяжение женщины к мужчине, а странное, подавляющее и прекрасное чувство, будто знает Эдварда давным-давно. И отсутствие страха перед вампиром было еще одним подтверждением – словно ее тело само знало: он не причинит вреда.

Дверь отворилась без скрипа, Эдвард стоял за ней, не переступая порог. Мгновенно огонь окатил Изабеллу с головы до пят при взгляде на его высокую, распространяющую ауру могучей силы фигуру.

– Я чувствую жар даже сквозь стены, любовь моя, – прошептал искренне Мейсен, и она вспомнила его слова о неизбежности сегодняшнего объединения. «Мы скоро снова будем вместе».

– Ты нравишься мне, – признала Изабелла, лихорадочно сжимая пальцами ткань покрывала. – Однако твоя вера в предопределение страшит меня. Что если я не та, кого ты себе воображаешь? Что если я просто обычная девушка, и тебя постигнет разочарование в конце концов?

Вампир оказался на коленях перед нею прежде, чем она договорила. Его прохладные губы без остановки целовали ее ладони и запястья, бережно удерживая их в больших мужественных руках.

– Я буду ждать, сколько понадобится, пока ты не вспомнишь, любовь моя.

– Но что если ты ошибаешься? – наклонилась девушка близко-близко, и со всей возможной, почти отчаянной честностью заглянула в мерцающие лазурью глаза. – И я – не она?

Мейсен улыбнулся.

– Моя вера сильнее твоей, любовь моя, она вечна и неискоренима, – потянулся он к ней, беря ее лицо в ладони и привлекая ближе. Его уста с трепетностью и нежностью, достойной первой брачной ночи, соединись с ее губами, вырвав у Изабеллы вздох, свидетельствующий о том, что крепость пала. Девушка вплела пальцы в кудри вампира, отвечая на поцелуй со страстью безумно влюбленной женщины, отбросив все условности и ограничения.

С тихим возгласом восторга он подхватил ее на руки и бережно, словно величайшую драгоценность, уложил на кровать. Теперь, когда она оказалась в его руках, Эдвард явно не желал торопиться. Прохладные губы покрывали поцелуями каждый дюйм приоткрывающейся кожи по мере того, как покровы одежды один за другим исчезали.

Она стремилась не отставать, и вскоре два обнаженных тела – загорелое женское и белоснежное мужское – сплелись на тонких простынях в страстных объятиях, овеваемые легким морским бризом из приоткрытого окна. Каждое слово, каждый жест или стон наполнены были любовью и истомой, ночь дышала чувствами двоих, искренними, всепоглощающими. Весь остальной мир растворился где-то, застыл в ожидании.

Если Изабелла и думала, что она «не та», то на время забыла о своем несовершенстве, полностью поглощенная чувственным сексом с вампиром, лучшим за все годы жизни. В эту ночь она ощутила себя его настоящей, а не иллюзорной женой. И было бы трудно не признать: того, что дарил ей он, она не получала ни с кем. Все, что было в прошлой жизни, не походило даже на тень чувств, испытанных Изабеллой этой ночью.

Девушка заснула, полная томления и неги, доверчиво прижимаясь к хищнику спиной и улыбаясь, когда он медленно целовал ее плечо и шею. Ей снился длинный сон о мадридских мощеных площадях и великолепных дворцах, о королевском дворе, о длинном, утомительном путешествии через Атлантику вместе с отцом, которого назначили губернатором одного из островов Вест-Индии. Жуткий шторм, погубивший корабль и всех родных. А потом – пробуждение в богато убранной комнате на самом верху башни замка, построенного на мысе над бирюзовыми водами моря. Рядом у кровати сидел мужчина, и, один лишь раз посмотрев на него, она осознала: ее дорога кончается тут. Исполнилось то, о чем мечтает каждая девчушка с малолетства, о чем непрестанно говорят юные и старые уста. Она отыскала того, к кому стремилось сердце. С кем она готова пройти положенный путь рука об руку...

♥♥♥

Яркий луч стремительно восходящего солнца прокрался в комнату и очертил контуры двух сплетенных тел. Изабелла открыла глаза, еще до конца не отойдя от сладкого сна, превратившегося внезапно в кошмар: ей снилось, что она упала с высокого обрыва и разбилась насмерть. Тело еще хранило отзвуки усталости после наполненной невероятной страстью ночи. Повернув голову, она увидела глаза мужа. На губах его играла нежная улыбка, он внимательно наблюдал за каждым ее движением.

– Эдвард, – ласково проговорила она, протягивая руку и дотрагиваясь кончиками пальцев до его груди. – Не ходи никуда сегодня. Останься рядом, я не хочу расставаться. Дела подождут. Мне снился нехороший сон, что нас разлучили навсегда…

Улыбка мужчины стала еще шире, а Изабелла вздрогнула всем телом, разом вспоминая все и осознавая, что она находится в реальности, а не во сне. Ее лицо покрылось густой краской от смущения.

– Вот видишь, – довольно проговорил Мейсен, целуя кончики пальцев девушки. – Я же говорил, что ты вспомнишь. Так и произошло…

Отрицать было нелепо – как и забыть в порыве вылетевшие слова. Вопреки скептицизму, Изабелла ощущала себя этим странным утром единой, настоящей. Словно ей всю жизнь чего-то не хватало, как будто она жила с отрезанной частью души, и теперь ее вновь нашла.

– Отныне я тебя не отпущу, – продолжил Эдвард, привлекая жену ближе. – Помнишь, что ты мне обещала когда-то? Всегда быть рядом, что бы ни произошло. Быть мне женой. Моей опорой. Другом, любовницей. И даже равной, чтобы победить смерть.

Тепло разлилось у девушки в груди. Возникло удивительное чувство, что она теперь на своем месте. Глядя в блестящие лазурные глаза, трудно было не испытать ту же веру, что чувствовал вампир. И со смиренным вздохом Изабелла прильнула к его груди, ища в себе утерянную часть воспоминаний. Искренне надеясь, что он не ошибается, и она их действительно когда-нибудь найдет.

Крепкие мужские руки обняли ее, и прекрасное утро стало продолжением восхитительной ночи. А за окном шумело море, и в шепоте волн чувствовалось довольство: природа не терпит незавершенности, а разлука двоих оказалась слишком долгой. Теперь можно было утверждать, что легенда мыса Тысячи Смертей больше не получит пугающих подтверждений. Ведь любовь преодолевает любые преграды, даже смерть.


Источник: http://twilightrussia.ru/forum/58-16831-1
Категория: Мини-фанфики | Добавил: Миравия (01.08.2016) | Автор: Валлери, Миравия
Просмотров: 7155 | Комментарии: 53


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 531 2 3 4 5 »
0
53 mari2311   (15.11.2018 01:12) [Материал]
Просто потрясающе. Спасибо большое.

0
52 чиж7764   (11.04.2018 03:15) [Материал]
Очень красивая сказка о переселении души)))) Молодцы, авторы!

0
49 svetlana36   (07.06.2017 21:48) [Материал]
Спасибо очень красивая история

0
51 Миравия   (22.11.2017 09:32) [Материал]
Мы старались передать все наши эмоции от задумки, и рады, что оно удалось. Удовольствие читателей - это всё-таки одна из главных задач автора wink

0
48 Ladykity   (18.12.2016 19:55) [Материал]
Спасибо за красивую сказку!

0
50 Миравия   (22.11.2017 09:31) [Материал]
Мы очень рады, что она пришлась по душе. Спасибо, что читаете и не забываете порадовать авторов комментариями smile

0
45 victoria7   (04.11.2016 12:11) [Материал]
Очень красивая история!!! Эдвард очень не обычный вампир. И жажду легко контролировать, для людей не опасен)

0
46 Миравия   (22.11.2016 08:48) [Материал]
Спасибо за комментарий) Я бы не сказала, что совсем не опасен... Вампиром-то он остаётся. Однако возраст и опыт дают себя знать, на многое способен. А Изабелла для него - вообще особая.

0
44 Twilighter_anetta   (14.10.2016 21:07) [Материал]
Незабываемый, прекрасный, романтический, несравненный или самый лучший рассказ от которого нельзя оторваться cry Жаль, что нет продолжения

0
47 Миравия   (22.11.2016 08:49) [Материал]
Спасибо за такие приятные слова!

0
43 agat   (21.09.2016 19:39) [Материал]
Спасибо. Легенда получилась захватывающей. Было интересно читать.

0
42 Breathe_me_Bella   (09.09.2016 17:51) [Материал]
Мне кажется, что получилась очень романтично. Мне и этот миник очень сильно понравился!!!!

0
41 Ольсер   (04.09.2016 21:10) [Материал]
Отличная история!!!Спасибо огромное!!

0
40 Crazy_ChipmunK   (02.09.2016 11:13) [Материал]
Очаровательная история, девушки!
Вот все понравилось от и до, без оговорок. Увлекательно, загадочно, романтично, да и просто красиво - это если вкратце.
Повезло Белле - искала сокровище и нашла, да куда большее, чем планировала.
Спасибо вам от души!

1-10 11-20 21-30 31-40 41-47


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]