Глава 14.

POV Белла.

Меня разбудил звонок Чарли, в поисках телефона я подползла к краю кровати и ответила на вызов. Разговаривая с отцом, я заглянула в глаза Эдварда и, не увидев там горечи и боли, которыми они были полны в парке, вздохнула с облегчением. Он обнял меня, крепко прижимая к себе. Его шутливое настроение вернулось, когда я вытащила из-под себя горсть цветочных лепестков, и это придало мне радостную беспечность. Меня, конечно, смущало то, что я голая сижу в его постели, но обведя глазами комнату, я тут же забыла об этом. Вся спальная была украшена лентами, цветами и незажженными свечами, и хотя столик был опрокинут и скатерть с приборами валялась на полу, было видно сколько стараний приложил парень, чтобы создать всю эту красоту.

– Это всё для меня? – удивилась я.

Эдвард усмехнулся, объясняя ленты сменой интерьера, но я окрыленная его вниманием не стала сдерживать эмоции и кинулась ему на шею, покрывая поцелуями. Он думал обо мне, хотел сделать всё в романтичной обстановке и неважно, что не получилось. Всё равно это произошло и не имеет значения как. Парень радостно воспринял мою благодарность и предложил всё-таки поужинать, только на кухне. Пока я принимала душ, он пошел накрывать на стол.

В ванной я заколола волосы, решив их не мочить, и, блаженно закрывая глаза, воспользовалась его гелем. Меня окутывал аромат Эдварда, и это помогало ощущать реальность произошедшего. Я его женщина. Эдвард сам так сказал, и я ни на секунду не усомнилась в искренности его слов. Я давно его, только теперь и он знает об этом. У нас всё получилось, и неважно, что я не испытала оргазм – в первый раз я и не ждала этого, Розали предупреждала меня, что так чаще всего бывает. Главное, что любимый получил удовольствие, а в этом я была абсолютно уверена. Я видела, какое наслаждение он ощущал, и была счастлива уже от того, что способна доставить его своему мужчине.

Ох, он там готовит стол к ужину, но как? Я тут намываюсь, а надо ведь ему помочь! Хотя нет, пусть сделает всё сам, я видела, что Эдвард хотел этого. Для него ещё один способ самоутвердиться: если он как обычный парень сможет красиво поухаживать за своей девушкой.

Я, завернувшись в полотенце, вышла из ванной комнаты. Торопливо оделась и, ещё раз оглядев комнату, тяжело вздохнула, заметив среди цветочных лепестков россыпь таблеток.

Неужели он, правда, собирался сделать это? Нет, вряд ли, но как же ему было плохо, раз он, столько вынесший, и вдруг допустил мысль о подобном исходе. Хорошо, что я решилась прийти, и всё в итоге закончилось хорошо. Но пора присоединиться к любимому. Я оделась, тихонько подошла к кухонной двери и, оставаясь незамеченной, стала наблюдать за его приготовлениями. Парень так мило выглядел, разъезжая по кухне в домашних шортах и футболке и разогревая для нас еду. Стол был накрыт на двоих, он даже свечи зажег. Счастливый вздох выдал моё присутствие, и, обернувшись, Эдвард просиял хитрой улыбкой:

– Проголодалась? Садись.

– Тебе помочь? – улыбаясь, спросила я.

– Нет, на своей кухне готовит только хозяин. Сегодня твой вечер, позволь поухаживать за тобой, – мило ответил парень.

Я села, а он, накладывая какое-то кушанье, смотрел то в тарелку, то на меня. Я же не сводила с него влюбленного взгляда, не замечая, какую именно еду любимый приготовил.

Мы сидели, кушали, потом держались за руки, просто болтали и целовались. Глядя на его счастливое, освещенное свечами лицо, я не верила, что этот потрясающе красивый парень мой, пусть не навсегда, но мой.

Я пыталась запечатлеть в своей памяти малейшее его движение, взгляд, улыбку, чтобы потом, когда мне станет больно и плохо, вытащить эти воспоминания на свет и насладиться осознанием, что это всё было, что наша сегодняшняя идиллия – реальность. Что это именно Эдвард Каллен сидел напротив меня, гладил мои пальцы и смотрит в мои глаза с такой нежностью, лаской и… любовью. Да, да, в его глазах сейчас я видела любовь. Вряд ли он отдавал себе в этом отчёт, но мне было достаточно того, что она там есть.

И действительно однажды в самую темную минуту моей жизни меня согреет воспоминание об этом теплом, освещенном свечами ужине и не даст пропасть в глубине поглощающего душу отчаяния.

Домой я приехала уже в десятом часу и застала Чарли, сидящим в гостиной и ожидающим моего прихода. По его хмурому лицу было ясно, что разговор предстоял не из приятных. Я подсела к нему и улыбнулась:

– Давай поговорим, пап. Что тебя волнует? Задавай свои суперсерьёзные вопросы.

– Дочка, я никогда не вмешивался в твою личную жизнь и сейчас не собирался, но в свете сегодняшних событий оставаться равнодушным не смог. Я хочу, чтобы ты жила счастливо, чтобы у тебя было надёжное будущее, и ты вышла замуж за достойного человека. Об этом мечтают, наверное, все отцы. Но я вижу, что ты в данный момент активно губишь свою жизнь. Я считаю своим долгом предупредить тебя и попытаться отговорить.

– Папа, не надо – это ничего не изменит, – я попыталась мирно закончить бессмысленную беседу.

– Пусть так, но дай мне хотя бы попробовать. Я знаю, ты встречаешься с Эдвардом Калленом. Дочка, это не совсем тот человек, которого я бы хотел видеть рядом с тобой. Вернее – совсем не тот, – уверенно продолжал Чарли.

– Почему? Он красив, богат, из приличной семьи… Что тебя не устраивает? – не сдалась я, отражая его нападки на моего парня.

– Он сам. Меня не устраивает он сам.

– Чем? Тем, что он не здоров? Не ожидала от тебя такого малодушия, – я была несправедлива к отцу, но уж очень меня злила эта беседа.

– Дело не в этом, и ты прекрасно знаешь. Я очень горжусь твоим мужеством, что ты не побоялась встречаться с ним, несмотря на его инвалидность, но, Белла, ты уверена, что он того стоит, что оценит твою жертву? Один раз Каллен уже сделал тебе больно…

– Папа, о чём ты? – я возмущенно посмотрела ему в глаза, – Ты знал тогда?..

– Не совсем, я догадывался, что всё из-за парня, но не знал из-за какого именно, иначе пристрелил бы его ещё тогда. Лишь потом, когда ты вернулась, мне рассказали, – замялся отец.

– Ты стал слушать сплетни? – тихо кипела я.

– Я не хочу, чтобы это случилось опять. Он… Ты влюблена, я вижу, но это не повод привязывать себя к нему, – гнул свою линию Чарли.

– Папа, это ненадолго – он выздоровеет, – упиралась я.

– Вот именно, ненадолго… Он выздоровеет и опять сделает тебе больно! – сорвался отец.

– Папа, хватит, я взрослая и понимаю, на что иду. Всё будет нормально. Я не питаю никаких иллюзий. Мы просто встречаемся, я помогаю ему. Может оказаться, что он не такой плохой, как вы все думаете. Я знаю это!

– Белла, я знаю его больше, чем ты, и мне не забыть всё плохое, что я видел: все его дебоши, пьянки за рулем, непристойное поведение в общественных местах, заявления родителей соблазненных им девушек. Прости, я должен быть уверен, что ты в курсе всех его поступков. Мне трудно поверить, что он вдруг, по мановению волшебной палочки взял и изменился, – похоже, Чарли выложил свой последний козырь.

– Нет, это была не палочка волшебника, а автомобиль, разорвавший его на куски! Папа, а если он никогда и не был таким, каким вы его знаете? Если он просто сбился с пути? Нельзя же вот так, не дав шанса, ставить на нём крест! Я верю в него и если ошибусь, последствия разгребать тоже мне. Это мой выбор: я лучше буду плакать потом, чем презирать себя сейчас, – я была уверена в своей правоте, и это придавало мне сил.

– Я попытался, ты меня не слышишь, но я хочу доверять тебе. Просто обещай, что будешь осторожна и благоразумна. А если он обидит тебя, то я оторву ему все выступающие части тела и так, что обратно не пришьют никакие чудо-хирурги, – нахмурившись, закончил он.

Я облегченно вздохнула, понимая, что тяжелый разговор закончен.

– Это всё?

– Да.

– Я пойду к себе, сегодня был трудный день, – я торопливо вскочила.

– Я так понимаю, никаких заявлений в полицию вы писать не намерены? – в последней отчаянной попытке побыть шерифом спросил Чарли.

– Нет, – сказала я, отрицательно качая головой, и ушла в свою комнату.

Только я переоделась в пижаму, как услышала сигнал пришедшего sms-сообщения.

«Ты уже поговорила с отцом?»

«Да».

«Ну и как? Жива?»

«Жива. Всё нормально».

«Тогда возвращайся».

«???»

«Я думал, что ты останешься до утра».

«Извини, но Чарли вряд ли поймёт, если я в двенадцать часов ночи уеду куда-то и не вернусь».

«Ну и пусть».

Я усмехнулась капризному тону сообщения.

«Извини. Не могу, всё и так достаточно сложно. Не сегодня».

Минут пятнадцать тишина резала мне слух. Ответа не было. Обиделся? Разозлился?

Вдруг телефон ожил, сообщая о полученном ответе. Я, затаив дыхание, посмотрела на экран:

«Тогда приезжай завтра пораньше и разбуди меня».

Я выдохнула, и губы расплылись в улыбке от его такой немного детской просьбы.

«Хорошо».

«Я не проснусь, пока ты не придёшь». А он настойчив!

«Ты рискуешь проспать завтрак и обед», – предупредила я.

«Моя голодная смерть будет на твоей совести». Ну и нахал!

«Спокойной ночи, милый», – остудила его пыл я.

«Спокойной ночи, моя милая»,– не стал спорить он.

Поцеловав экран мобильного, я завела будильник на семь утра, и блаженно улыбаясь, мгновенно уснула.

Утром я вскочила бодрая и возбужденная. Приняв душ и проглотив чашку кофе, я стала метаться по комнате, выбирая одежду. В девять я уже сидела в машине у ворот особняка Калленов, чувствуя себя полной идиоткой. Наверное, все ещё спят, лучше подождать пока не появится хоть какой-то признак жизни в окнах дома. Будто прочитав мои мысли, в окне кухни появилась улыбающаяся Эсми и приветливо помахала мне рукой.

«Слава богу, вроде меня не прогоняют, – подумала я, – можно попробовать даже зайти».

Дверь уже распахнулась, и мне оставалось только прошагать к порогу и попасть в объятия мамы Эдварда:

– Белла, как хорошо, что ты уже приехала. Как раз завтрак готов!

– Эсми, мне очень неудобно за свой ранний визит, но…

– Не переживай, милая, – перебила мои неловкие извинения миссис Каллен, – Эдвард вчера предупредил меня, что пригласил тебя на завтрак. Я встаю очень рано, так что ты совсем меня не потревожила.

Я немного успокоилась и спросила:

– Он проснулся? Можно мне к нему?

– Нет, он ещё спит, но ты иди и разбуди его, уже пора завтракать. Обычно он тоже рано встаёт, но вчера поздно лёг и, наверное, поэтому до сих пор дрыхнет.

Я кивнула и пошла в комнату Эдварда. Заглянув в дверь, я растаяла, глядя на открывшуюся мне картину. Он спал, свободно раскинувшись на кровати, и выглядел таким умиротворенным, милым и родным.

Лицо Эдварда в рассеянном утреннем свете выглядело идеально прекрасным. Его выражение не портили как раньше самоуверенность и высокомерие, но не было и того затравленного страдальческого выражения искажавшего его правильные черты после аварии.
Разгладились все мелкие морщинки на его высоком чистом лбу, которые выдавали постоянные сомнения и неуверенность своего хозяина.

Губы были расслаблены и слегка шевелились от размеренного дыхания, а не были поджаты, пытаясь сдержать эмоции, как частенько бывало, когда он неосознанно вспоминал трудные моменты. Сейчас он был как ребёнок – спокойный и невинный. Не верилось, что передо мной бывший плейбой колледжа, ходячий секс. Вот мой настоящий Эдвард – милый и чистый. Я долго наблюдала за его сном, он был безмятежен как у ангела. Ни одна тревожная мысль или образ его не беспокоили.

Понимая, что в любой момент могу быть застигнутой в глупейшем положении его сестрой или им самим, я тихонько вошла в комнату и присела на краешек постели.

Продолжая разглядывать его, мой взгляд опустился на его обнажённую грудь, едва прикрытую простыней, и я покраснела от воспоминаний о вчерашнем вечере. Неужели это было на самом деле? Руки так и тянулись прикоснуться к нему, даже кончики пальцев закололо, и я, не удержавшись, погладила его расслабленно лежащую кисть. Мы оба вздрогнули: он от моего прикосновения, я от реакции на него. Длинные ресницы дрогнули и распахнулись, брови сдвинулись, и он настороженно посмотрел на меня сонными, затуманенными глазами. Я улыбнулась и ещё раз успокаивающе погладила его руку.

– Привет! С добрым утром!

Он облегченно вздохнул, лицо расслабилось, уголки губ дрогнули в улыбке.

– Утро действительно доброе, – сказал он хриплым со сна голосом, от которого меня бросило в жар, – ты пришла! Я так рад.

И он притянул меня к себе на грудь, обнимая. Я прижалась к любимому и поцеловала его теплое гладкое плечо.

– Я же обещала, и вот я здесь, – просто сказала я, хотя губы горели сказать другие слова, сердце шептало: «Я люблю тебя, Эдвард! Люблю, поэтому я здесь».

Но мне не хотелось напрягать его своими признаниями, и я промолчала.

Некоторое время мы лежали в тишине, его рука ласкала мои волосы.

Я вспомнила:

– Эсми ждет нас к завтраку.

Парень рассеянно улыбнулся, явно думая о другом и согласился:

– Да, сейчас я умоюсь и пойдем.

Я слезла с кровати. А он было протянул руку за домашними брюками, но я опередила его и попросила:

– Можно я помогу тебе?

Эдвард недоуменно посмотрел на меня:

– Я вполне могу сделать всё сам.

Я попробовала выяснить причину отказа:

– Но мне, правда, хочется поухаживать за тобой, мне было бы приятно, но если ты не хочешь – я не настаиваю.

Он ещё раз испытующе посмотрел мне в глаза, не знаю, что он там увидел, но вдруг, усмехнувшись, кивнул:

– Поухаживать? Хмм. Хорошо, но только сегодня. Пользуйся случаем, я не могу тебе ни в чем отказать.

Я довольно улыбнулась и осторожно откинула простыню с его ног.

– Упс, – вырвалось у меня, когда мой взгляд наткнулся на внушительный бугорок в его боксерах. Парень, немного смутившись, пробормотал, отбирая у меня покрывало:

– А чего ты ждала? Обычная утренняя эрекция. Я же не специально, и нечего пялиться.

– Извини, я не знала… То есть я никогда не… Прости, что таращилась. Я больше не буду… – по-идиотски заикалась я, мгновенно покраснев.

Увидев мою растерянность, он смягчился, и я продолжила помогать ему натягивать брюки, а он с напряжённым интересом следил за мной, будто кошка караулит мышку возле норки. Под его взглядом я чувствовала себя немного неловко, и резинка брюк, сорвавшись с моих неуклюжих пальцев, больно щелкнула по его ноге. Я виновато ойкнула, а Эдвард только махнул рукой:

– Ничего страшного, я ведь ничего не чувствую.

– Совсем-совсем? – уточнила я и робко ткнула пальцем в его бедро.

– Абсолютно, – хмуро подтвердил любимый.

– И так? – я, осмелев, сильно ущипнула его чуть выше колена.

– И здесь ничего, – кивнул Эдвард.

Я грустно вздохнула, осторожно приподнимая каждую ногу в отдельности, помогла ему спустить их на пол и пересесть в кресло. Я подала парню свежую футболку из шкафа и, помогая надеть, блаженно провела руками по мускулистой спине и, делая вид, что разглаживаю несуществующие складки, по широким плечам и крепкой груди.

– А как ты умываешься?

– Милая, я же не безрукий. Я умываюсь так же как все нормальные люди в ванной, водой. Туда ты тоже со мной пойдешь? – улыбнулся он.

– Как хочешь, – пожала плечами я, – могу умыть и причесать.

– Нет, только не причесать, – комически ужаснулся Эдвард и укатил в ванную.

Вернувшись через несколько минут с влажными волосами и румянцем после умывания, он обнял меня и посадил к себе на колени.

– Белла, раньше, когда это только случилось со мной, я ничего не мог делать самостоятельно: ни раздеться, ни одеться, ни сесть в кресло или перелечь в кровать – ничего. Сначала мне помогала профессиональная сиделка, а потом мама. Я очень плохо всё это переносил: смущался, нервничал, чувствовал себя куклой. Медсестра, несмотря на свой профессионализм, таращилась на меня или была так холодна и равнодушна, будто одевала труп в морге, – парень передернул плечами, – а мама тихо плакала, скрывая от меня слёзы, но я всё видел и прогнал всех, стараясь справляться сам. Потом был ещё медбрат – это легче, но с тех пор, как я снова обрел контроль над всеми функциями своего организма, и он стал не нужен. Я хочу сказать, что ты первый человек, чья помощь меня не тяготит. Ты не отворачиваешься, не кусаешь губы, не торопишься скорее закончить и всё делаешь с улыбкой, не спеша, как будто тебе это действительно доставляет удовольствие. Это выше моего понимания, я не знаю, почему ты такая, Белла, но я рад, что ты здесь, со мной, – волнуясь, закончил он.

Я поджала губы, пытаясь сдержать чувства, но решила всё же высказаться. Пусть знает правду.

– Просто я люблю тебя, Эдвард, и мне неважно, что мы с тобой делаем: говорим, спим, читаем, целуемся, кушаем. Я рада просто быть рядом и получаю удовольствие от каждой минуты нашего общения, от каждого прикосновения к тебе.

Он было открыл рот что-то сказать, но тут в комнату ворвался ураган по имени Элис и потащил нас завтракать.
Мы сидели за столом и ели вкуснейшие блинчики и овсяную кашу с фруктами. Всё было так мирно и по-семейному, что я позволила себе помечтать, что однажды так и будет, и я смогу чувствовать себя равноправным членом этой семьи.

После еды мы пошли прогуляться по саду, тем более нам нужно кое-что обсудить. Эдвард был задумчив и явно хотел что-то выяснить, но пока не начинал разговор.

Я не торопила его и в итоге, когда мы сидели около небольшого пруда и, обнявшись, смотрели на воду, он сказал:

– Белла, скажи ваш разговор с Чарли, о чём он был? Обо мне?

– Ну не только, – увильнула я, – он задавал вопросы о хулиганах в парке и спрашивал, будем ли мы писать заявление или нет. Конечно, я отказалась. Он, знаешь ли, был недоволен.

– И всё? Больше ничего? Ты не скрываешь? – не поверил парень.

Я совсем не умела врать и промолчала.

– Шериф отговаривал тебя от продолжения отношений со мной, да? Посмотри мне в глаза. Это так?

– Ну не совсем. Он просто спросил, насколько всё серьёзно. Чарли волнуется, что если всё плохо закончится, то я опять буду переживать, – недовольно пояснила я.

– Плохо – это если мы расстанемся? Если я тебя брошу? Да? – полуутвердительно спросил он.

– Ну, вроде этого, он ведь понимает, что мы слишком разные.

– А то, что я инвалид, его не смущает? Про это он не говорил? – прошипел Эдвард.

– Кое-что, но не то, что ты думаешь. У него друг в инвалидной коляске уже много лет, и это не повлияло на их дружбу, – заступилась за папу я.

– Дружба и будущее дочери – разные вещи. Ни один нормальный отец не мечтает о том, что его единственная дочь свяжет свою судьбу с калекой, – жестко выплюнул он.

– Будем считать, что я этого не слышала, – гневно ответила я. – Мой папа не такой малодушный человек, и ты его совсем не знаешь. Если я счастлива, он примет любой мой выбор.

Он долго смотрел в мои глаза и о чём-то напряженно думал. Потом принял решение и заявил:

– Я хочу познакомиться с твоим отцом официально.

– Что?

– Я хочу, чтобы ты представила меня ему как своего бойфренда. Давай я поговорю с Эсми, и вы приедете к нам на обед.

– Может, лучше вы с Элис к нам? Вряд ли папа будет чувствовать себя комфортно у вас в особняке. Может, сначала у нас? Я что-нибудь приготовлю, а?

– Давай, может, так действительно будет лучше, ведь в роли просителя выступать буду я, – криво ухмыльнулся Эдвард.

На том и порешили.

Вечером я сообщила Чарли о будущем визите Калленов. Он, как и ожидалось, отнесся к этому настороженно.

– С чего бы это им к нам приезжать?

– Папа, это я их пригласила. Ну, сколько можно мне у них в доме околачиваться, пора как говориться «отдать визит».

– А моё присутствие обязательно? – недовольно пробурчал отец.

– Конечно, будет очень невежливо, если хозяина не окажется за столом, – наставительно произнесла я.

В тот вечер я металась по кухне как ураган, и у меня уже почти всё было готово, когда приехали брат и сестра Каллен. Чарли, закончив помогать мне накрывать на стол, нервно мерил шагами гостиную.

Мы вместе пошли открывать дверь. На пороге показался Эдвард с букетом нежных лилий. Я замерла в восхищении: это были первые цветы, которые он мне дарил! А Чарли неловко принял из рук Элис красиво упакованную бутылку с каким-то коллекционным напитком. Пока мы с моим парнем обменивались восторженными взглядами, подруга успела уболтать моего отца и увести в гостиную. Я очнулась и, махнув Эдварду в сторону комнаты, унеслась на кухню спасать ужин.

Мы сидели и мило беседовали на всякие светские темы, при этом отец мимоходом пытался взглядом просверлить небольшую дыру в моём парне и периодически подкидывал каверзные вопросы типа:

– Мистер Каллен, а какие у вас планы на будущее? Куда вы планируете устраиваться после окончания колледжа?

– Зовите меня, пожалуйста, просто Эдвард, – невозмутимо в который раз поправлял он моего упрямого папу. – Меня пригласили в местное отделение «Денали-групп», где я проходил практику. Думаю, для начала вполне неплохой вариант.

– О, да. Хм, а ты, Элис? – он отчаянно пытался скрыть свой интерес к будущему Эдварда.

– Я, конечно, ещё не уверена, но, скорее всего, уеду в Нью-Йорк на курсы модельеров – это моя настоящая мечта! – не растерялась девушка, – Потом вернусь и открою свою студию. Надеюсь, что братик поможет с экономической частью.

– Или я, – пора было и мне вмешаться в разговор, – я ведь тоже будущий экономист. У тебя уже есть выбор, Элис.

Мы все посмеялись и продолжили ужин. После того, как был съеден десерт, мы с Элис стали убирать со стола, а мужчины, переместившись к дивану, завели беседу о бейсболе и рыбалке. Я видела, что Эдвард старается понравиться моему отцу и дает ему возможность узнать себя получше. Чарли, конечно, дергался, но рамки вежливости не позволяли ему избегать общения с гостями, и он постепенно тоже искренне втянулся в разговор.

Вечер получился вполне приятным и, проводив Калленов до машины и получив прощальный страстный поцелуй, я в душе понадеялась, что, может быть, папа смягчится и закроет глаза на прошлое Эдварда.

Вернувшись в дом, я застала отца у кухонного окна, задумчиво смотрящего вслед уехавшим гостям. Он почесал подбородок и сказал:

– Элис – удивительно милая девушка и, как ни странно, твой Эдвард сегодня казался искренним и нормальным парнем. Хочется верить, что ты права и всё его хулиганство в прошлом, но… Дочка, я ничего не обещаю, но постараюсь принять это, ради тебя.

Он подошёл ко мне, поцеловал меня в лоб и ушёл в гостиную, откуда тут же раздались звуки очередного бейсбольного матча. Я была тронута его словами и смущена поцелуем – это так непохоже на моего стеснительного папу. Вздыхая, я домыла посуду и поднялась к себе, пожелав отцу спокойной ночи.

Как всегда жду вас всех на ФОРУМЕ

Спасибки отправляем СЮДА