Ее ноги омывала теплая волна. Пена разбивалась о щиколотки и с плеском возвращалась в море. Она стояла, гладила свой живот. Девушке было приятно греться в лучах февральского солнца. Вода, конечно, была не годна для купания. Но плавать ей не хотелось. Она мечтала лишь о том, чтобы быстрее весь этот кошмар ее жизни закончился. Эти девять месяцев прошли для нее в мучительном ожидании. Новый поток пены разбился у берега. А она стояла и думала: «Почему нельзя вот так легко смыть этот позор?» – спросив у себя самой же, девушка развернулась и направилась гулять вдоль берега.
На глаза ей попадались разные ракушки и камушки. А песок нежно щекотал ее босые ступни.
- Хей, - кто-то окликнул ее.
Беременная женщина повернула голову на звук голоса. На холме стояла ее подруга в цветном сарафане. Она махала ей шляпкой. Она была красивой, юной барышней. На ее фоне стояла прекрасная машина цвета лазури, кабриолет. На водительском сидении сидел красивый мужчина. Старшая спустилась к подруге. Они обнялись, насколько позволял большой живот, скрытый мужской рубашкой.
- Ты хорошо выглядишь, - подметила девушка и поцеловала подругу в лоб.
- Куда там, - усмехнулась средняя, - я не сплю уже третью ночь. Ребенок очень беспокойный.
- Может, лучше поехать в больницу, - предложила она, - ведь ты тут совсем одна. А роды могут начаться в любой момент.
- Нет, я не хочу, - испуганно произнесла беременная, - у меня есть телефон. Я вызову скорую помощь, когда все начнется.
- Ты очень изменилась, - гладя волосы подруги, заметила девушка.
- У меня все почернело на душе. Ты как думаешь, он хоть изредка вспоминает обо мне? – пиная комок песка, спросила средняя.
- Не думай о нем. Он не стоит твоих слез, - попросила подруга свою нареченную сестру.
Девушка была права. Чего о нем было вспоминать? Скоро даже самое последнее воспоминание улетучится с криком этого ребенка, который рос в чреве матери.

Была середина ночи, когда комнату озарил свет ночника. Рука девушки потянулась к трубке телефона. Но новый спазм немного замедлил ее движения. Ее хрупкий пальчик набрал девять-один-один. Гудки были длинными, но вскоре из динамика послышался женский голос.
- У меня начались роды, - ответила на вопрос медсестры девушка.
Вскоре она назвала адрес и уточнила, как до нее добраться. Она положила трубку, когда поняла, что простынь под ней, да и матрац весь в воде. Вытащив из-под кувшина маленькое полотенце, она проложила его между ног. Новый спазм заставил ее остановиться. Девушка собирала сумку, когда вновь подняла трубку. Набрав новый номер, она стала ждать. Голос на другом конце взволнованно произнес:
- Милая, началось? – взволнованно спросила старшая.
- Да, - сквозь спазм ответила она.
- Я скоро буду. – В телефоне раздались гудки.
Не упуская момента, средняя набрала еще один номер.
- Уже? – сразу догадалась младшая. Видимо, она ждала этого больше всех остальных.
- Да, - повторяясь, ответила ее беременная подруга.
Девушке стало нестерпимо больно, и она повесила трубку. Она уже слышала, как возле дома шумел гравий. И взяв сумку, отправилась к выходу, опередив тем самым врача, который был готов позвонить в звонок.
Ее положили на кушетку, которая была прикреплена на стойке в карете скорой помощи. Новый спазм был сильнее предыдущего. Ей казалось, что все тело вот-вот будет растерзано на куски. Красивая медсестра что-то говорила девушке, но та ее плохо слышала. Сознание то возвращалось к ней, то уходило, приходило только в те минуты боли, когда те учащались.
- Как вас зовут? – спросил врач.
Но не сказав ни слова, девушка протянула ему свой паспорт. И попросила наклониться к ней поближе.
- Прошу, никто не должен знать, кто мать этого ребенка. Я хочу, что бы со мной ни случилось, младенец не должен никогда узнать, кто его мать, - мужчина выслушал странную просьбу женщины. И хотел было возразить на такую беспрецедентную мольбу, но посмотрела на столь юный возраст пациентки. Он понял, что ни сама мать, ни отец не желают еще не родившегося дитя.
Новые схватки уже была в стенах больницы. Она кричала, озаряя своды коридора своим голосом. Когда каталка была уже возле входа в родильное отделение, рядом с ней оказались две девушки. Они схватили руки своей подруги. У обеих из глаз текли слезы. Этот день, который они себе, каждая в отдельности и по-своему, представляли – наступил. Никто не знал, что он принесет.
- Ты умница! – сказала старшая и отпустила руку.
- Все будет хорошо, мы любим тебя, - произнесла младшая, когда каталка с девушкой скрылась за дверьми.

Девушки были в фойе. Они смотрели одинаковым опустошенным взглядом куда-то вдаль. Под веками пролегли черные полосы от размоченной туши. Рыдать у них уже не было сил. Они просто сидели, обняв друг друга, прислушиваясь к каждому крику. Казалось, они старались уловить любой возможный звук, доносившийся из родильного отделения.
- Ты как думаешь, долго еще? – хлюпая покрасневшим носом, спросила девушка в сером костюме.
- Я читала, это может длиться от нескольких часов до суток, - поделилась своими познаниями младшая.
- Я думаю, все будет хорошо! – утвердительно сказала старшая.
Встав, девушка вышла на порог больницы. Предрассветный воздух был наполнен свежестью. А красное марево указывало на то, что скоро появится солнце. Она открыла сумочку и достала из нее портсигар. Насадив сигарету на мундштук, закурила.
- Когда ты закурила? – удивленно спросила ее подруга, которая вышла вслед за ней.
- Уже наверное месяца полтора. Это Джеймс научил меня. – Она не собиралась оправдываться. Просто ответила на вопрос.
- Кто этот Джеймс? – спросила младшая.
- Мой любовник, - и предвидев следующий вопрос, продолжила, - мы с ним встретились в опере. Он адвокат.
- Ты любишь его? – наивно полагая, что в их сердцах еще может поселиться такое чувство, как любовь, спросила она у подруги.
- Не знаю, нет, наверное, - с грустью в глазах, произнесла старшая, и клубок дыма вырвался из ее рта.
Кто-то кашлянул позади подруг, и те обернулись. В дверном проеме стояла медсестра.
- Все закончилось. Она родила девочку, – донесла до них Анжела.
- С ней все в порядке? – поинтересовалась девушка и бросила сигарету в урну.
- Да, вы можете увидеться с ней. Но недолго, ей нужен отдых, - пояснила работница родильного отделения.

Она лежала на белых простынях. На лице девушки было измученное выражение. Видно было, что ей тяжело дались роды. Тело стало совсем хрупким и истощенным. На фоне него живот, в котором только недавно рос ребенок, казался огромным. Роженица спала, и сквозь сон были слышны хриплые стоны. Иногда они переходили на возгласы. Фразы были еле понятны, но смысл уловить было можно.
- Унесите ее… не хочу, не хочу ее видеть, - шептала девушка.
В этот момент в коридоре послышался крик младенца. Обе подруги вздрогнули и обернулись в сторону приоткрытых дверей. И когда старшая увидела каталку с ребенком, резко отвернулась.
Нянечка из перинатального отделения хотела занести малышку в палату, но младшая воспрепятствовала этому.
- Нет, - почти рыча, вытолкнула она женщину в коридор.
Никто не хотел видеть это дитя. Ни ее нареченные тетки, ни ее собственная мать.
В этот момент девушка на кровати открыла глаза и, осмотревшись, спросила, протирая опухшие глаза:
- Вы ее видели?
- Нет, - ответила девушка в платье цвета шампань.
- А ты хочешь? – поинтересовалась старшая.
- Ни за что. Я ненавижу ее. Я проклинаю тот вечер. Пусть ее отдадут куда угодно, - кричала девушка, а ее голос эхом разносился по коридору.