ВНИМАНИЕ!!! Будьте осторожны. Начинается время Эдварда с Викторией. В это время будут наказания, но я не думаю, что они будут подробными. Но все равно возьмите на заметку!

Глава 28. День Первый. Часть 2

Эдвард

Я закрыл глаза, облокотившись лбом о прутья клетки, позволяя тяжелым слезам цепочкой скатываться из моих глаз. Мне было тяжело, а еще этот нежный оранжевый свет.
И потом я вспомнил лицо мальчика… он плакал… и кричал, истекая кровью. Я заставил себя сконцентрироваться на том, зачем я здесь, почему делаю это. Какое хрена я должен сидеть в этой клетке, плакать и испытывать жалость к себе, когда он заплатил максимальную цену в этой самой комнате? Я должен исправить это. Таня… Мне так жаль за то, как я обращался с тобой. Я знаю, что ты старалась изо всех сил. Пожалуйста, помоги Белле, и не смотри на то, что происходит со мной сейчас.
Утешь Беллу. Помоги ей сосредоточиться на ее учебе и работе. Держи ее в безопасности. Держи дальше отсюда.
Сэр Кэвин оставил меня около часа назад. Он сказал, что уже вечер, и что он попытается принести мне чего-нибудь поесть. С тех пор я его не видел. Я снова грубо потер свои губы, пытаясь избавиться от его вкуса, а запах его одеколона преследовал меня, его спокойный, заботливый голос всё еще издевался надо мной в моих мыслях.
Я впился руками в волосы и шмыгнул носом, заметив, что мои ноги все еще дрожат.
- Хватит, - сказал я им вслух, положив руку себе на бедро.
Сначала я услышал шаги, а затем, как открываются замки, так что пришлось быстро вытирать следы от слез, чтобы потом не слышать насмешки о том, что я тут рыдаю после своего свидания с сэром Кевином. Придется много играть, чтобы заставить Викторию почувствовать, что я не ненавижу ее после сегодняшнего.
Вспыхнул белый свет, и я зажмурился, ослепленный от внезапного яркого света.
Виктория зашла внутрь и закрыла дверь за собой, в ее руках была булочка и бутылка с водой, она улыбалась так, словно принесла мне охрененный ужин.
Я опустил глаза, молясь, чтобы хоть кто-нибудь или что-нибудь помогло мне держаться своего плана. Теперь я должен быть хорошим. Я должен быть влюблен в эту Королеву Сук.
- Как дела, подстилка? – спросила Виктория, изображая беспокойство.
Подстилка? Да иди ты на хуй!
- Я в порядке, - солгал я, глядя на свои ноги. Виктория подошла к правой стороне клетки.
- Поешь, милашка, - она протянула мне булочку, и я взял ее, не поднимая глаз. Я не мог. Если я посмотрю на Викторию, то вгрызусь ей в горло и буду заперт тут навсегда.
- Спасибо, Виктория, - я сделал все возможное, чтобы заставить свой голос звучать благодарным за булку, а затем она отдала мне и бутылку. Я жевал, стараясь откусывать маленькие кусочки, после ее комментария о том, что я ем как свинья, и что я такой жирный мудак. Я просто выглядел здоровым, не таким костлявым и жилистым, как раньше, и это сводило ее с ума.
На булочке не было масла. Боже, я ненавижу тебя, Виктория. Надеюсь, я увижу, как ты ешь хлеб с водой в своей оранжевой тюремной форме.
- Что-нибудь болит?
Ах, теперь тебе жалко меня? Боже, я сейчас пошлю ее на хуй.
- Нет, - соврал я.
- Кому ты принадлежишь, Эдвард? - она скрестила руки на груди и приподняла бровь.
- Тебе, Виктория, - я все еще смотрел на хлеб, не особо следя за эмоциями голоса.
- Скажи, что любишь меня, - улыбнулась она.
- Я люблю тебя, Виктория, - я слегка поднял свой взгляд, встречаясь с ее… а затем снова опустил его.
Она подошла ко мне ближе и сказала:
- Посмотри на меня, Эдвард.
Я полностью поднял глаза, и она посмотрел на меня с таким сочувствием в глазах.
- Я знаю, что тебе больно… и ты расстроен… и шокирован, - сказала она. - И я не виню тебя. Я не хочу наказывать тебя так же снова. Но ты заслужил это. Я не такая глупая, как ты думаешь, Эдвард. Ешь свой ужин… я вернусь позже. Мне нужно пойти наверх, ведь клуб скоро откроется. Поспи немного после еды.
Я выпил всю воду после того как доел булочку, и сразу же отругал себя за это. Мне же захочется в туалет, и я уверен, что она использует это против меня, как очередное наказание. А что если в этой воде что-то было? Что-то, что усыпит меня, а я потом окажусь в подвале у Рэйвен? О Боже, нет. Оставайся в сознании! Главное – не спать! А что если вода была нормальной, я просто накручиваю?
Интересно, Эмметт наверху? Надеюсь, Белла не звонила ему после того, как мой жучок сломался. Он все равно не сможет попасть сюда, так как у него нет ключей. Надеюсь, он не будет пытаться приблизиться к темнице. У него будут тогда неприятности.
Я начал придумывать способы убийства Виктория, и прежде чем я осознал это, я уже свернулся калачиком на полу клетки, мечтая об одеяле. Затем я улыбнулся сам себе, когда представил, как облил бензином связанную Викторию и слушал, как она умоляет оставить ее в живых. А я ждал, играя со своей зажигалкой, давая ей подумать об этом еще немного, прежде чем зажег фитиль.
Несколько я начинал дремать, но свет был слишком ярким. Жаль, что не включен красный свет, или лучше бы была полная темнота, которая позволила бы мне насладиться полнейшей пустотой. В этом мире быть слепым – благословение.
Не знаю, сколько на самом деле прошло времени, казалось, будто целая вечность, когда я услышал, что замки опять открываются. Я поднялся и сел, потирая глаза и вздрагивая от боли в затекших мышцах. Они привыкли к мягкой постели по ночам, к теплу, а не к позе зародыша, в которой я спал сейчас. Белла Свон избаловала меня.
Белла Свон… Такая далекая сейчас... как Венера.
- Просыпайся, просыпайся, соня, - прозвучал голос Виктории поблизости, и я слегка поднял взгляд, глядя, как она открывает клетку и отходит от нее к другой конец комнаты, приказав. – Выходи и встань на колени в центре.
Время выступить для моей хозяйки.
Я выполз из клетки и прошел на четвереньках до центра комнаты, поднялся на колени и сложил руки за спиной, убедившись, что поставил правильно осанку. Глаза вниз.
Внутри себя, я хотел подскочить и схватить ее сзади, грубо сжать рукой ее горло, потребовать образец своей крови и потом запереть ее в клетке. Но она бы умерла сначала. Она хоть и тронутая, но умная. Она бы даже не прислушалась к голову разума и не посмотрела бы на свое затруднительное положение. Она бы наслаждалась битвой. Она бы выиграла, а Белла заплатила бы за это. Кэйти бы заплатила. Просто подожди, сказал я себе. Всему свое время. Будь терпелив.
- Тебе понравился Сэр Кэвин, Эдвард? - спросила Виктория и подошла ближе.
- Да, Виктория, - ответил я, стараясь, чтобы моей голос не был таким мертвым, а еще я хотел, чтобы она просто позволила мне попытаться забыть это. Чтобы не было больше шуток на эту тему.
- Он был очень доволен тобой, - она гладила меня по волосам, а я делал вид, что мне это нравится. Я закрыл глаза, немного наклонил голову к ее руке и тихо промычал. - Он предложил мне продать тебя ему, - усмехнулась она, - Что об этом думаешь, мой питомчик?
- Пожалуйста… нет… - я выдохнул. - Я хочу быть твоим. Я не хочу принадлежать никому другому. Я люблю тебя, Виктория... моя госпожа…
Пожалуйста, пусть она поверит в это. Не знаю, насколько удачно я произнес это, но позже я почувствовал пальцы на своей щеке и начал целовать их.
Она держала руку передо мной, и я начал прикасаться языком к ее тонким пальцам, целуя теплые, влажные фаланги.
- Что на счет твоей подружки? - ревниво прорычала она, пока я целовал другую сторону ее руки.
- У меня нет подружки, я твой раб. Твой раб навсегда, - выдавил я, надеясь, что не переборщил.
- Не знаю, Эдвард, - неуверенно сказала она. - Ты выглядел чертовски счастливым с этой девчонкой на прошлой неделе... и бросил мне вызов, чтобы защитить ее от меня. Думаю, она тебе очень нравится.
- Нет, - мой голос понизился и углубился, когда я начал нагло врать. - Я работал. Мне плевать на нее. Она даже не могла толком трахаться, пришлось всему учить. Я устал после двух недель с ней. Она ноющая маленькая идиотка. Плоская ботаничка. Я не мог дождаться, когда смогу вернуться домой. Я так по тебе скучал, Виктория. Пожалуйста…
Она отступила назад на пару шагов, прерывая мои поцелуи и убирая руку от моего рта.
Надеюсь, она поверила в мою болтовню о Белле. Я не хотел, чтобы Белла когда-либо почувствовала на себе гнев Виктории.
- Почему ты заступился за нее той ночью? - она сняла что-то со стены и вернулась ко мне.
- Ее отец - шеф полиции, - ответил я тихо. - Я не хотел потерять тебя. Я боялся, что тебя найдут и арестуют.
Звучит логично, правильно? Но нужно еще добавить.
- Она рассказывал, что ее отец раньше травмировал подозреваемых, - добавил я. - Он делает, что хочет с людьми, которые выводят его из себя. Он прострелил парню руку во время допроса. Я защищал тебя, Виктория.
- Хмм, - сказала она, ущипнув меня за правый сосок, наклоняясь и облизывая его, а затем прикусила, заставляя меня зашипеть.
Затем она разомкнула серебряный зажим для сосков с зубчиками как у аллигатора и защелкнула его на моем затвердевшем соске. Я низко простонал, закрыв глаза: я привык к такой боли и мог выдержать.
Я не сопротивлялся и не издавал никаких звуков, когда она повторила то же самое с моим левым соском, кусая его беспощадно, пока он не напрягся, готовый для зажима. Я почувствовал, как металлические зубы сомкнулись на нем и резко вдохнул, стараясь быть тихим.
- Так лучше, - сказала Виктория, осмотрев меня, и я почувствовал легкий удар электричеством. Не сильный… но достаточный для того, чтобы я вздрогнул от неожиданности.
Она засмеялась и поцеловала мой лоб, словно бы извиняясь за невинную шутку.
- Поцелуй меня, - она посмотрела вниз, и ее губы оказались прямо над моими.
Я набросился на них, приподнявшись на коленях насколько возможно и проталкивая свой язык в ее рот, усердно работая, чтобы удовлетворить ее. Я закрыл глаза и начал представлять грудь Беллы... ее симпатичную маленькую попку. Мой член начал твердеть, подчиняясь мыслям о ней, и я почувствовал облегчение. Я должен убедить Викторию в своей верности. Я должен заставить ее почувствовать, что я люблю только ее. Я должен вернуть ее доверие.
Я осмелился заговорить, надеясь, что она не накажет меня за это слишком сильно.
- Только ты, Виктория, - прошептал я и застонал, целуя ее. - Мне больно думать о том, что я расстроил тебя. Я не хочу никого, кроме тебя. Только тебя. Причини мне боль…Изнасилуй меня… Истощи меня голодом… сделай, что угодно... Только не отпускай меня… пожалуйста… оставь меня. Я умру без тебя.
Нужно быть осторожней, а то, кажется, перебарщиваю. Но потом она застонала, и я понял, что ей нравится это.
Я снова почувствовал удар током и простонал, прикасаясь языком к ее нижней губе. Затем я продолжил поцелуй.
- Ты будешь стараться изо всех сил, чтобы я простила тебя, да? - она потерлась своим носом о мой.
- Да, Виктория… Боже, да! - взмолился я.
- Ты лучшая игрушка, что у меня когда-либо была, - она поцеловала меня и запустила руки в мои волосы, - Я люблю тебя, Эдвард.
- Я люблю тебя, Виктория, - прошептал я, целуя в ответ.
- Мне жаль, что мне пришлось отдать тебя Сэру Кэвину сегодня, - сказала она мне в ухо.
- Я заслужил это, - быстро сказал я. - Я не хочу забывать то, как мне повезло. Быть твоим – моя жизнь. Спасибо, что заботишься обо мне настолько, что я чувствую это каждую минуту.
Я с трудом все это произносил, удерживая себя от рвоты, но, думаю, что хорошо справился с этим. Виктория протянула руку и нашла мой возбужденный член, сжимая его между пальцев.
- Мой жеребец, - улыбнулась она, двигая запястьем вверх и вниз по нему.
Я простонал, слегка вздрогнув, когда опустил глаза на него, чувствуя еще один легкий удар током по соскам. Это только усиливало мою эрекцию, когда она грубо работала над моим членом.
- Я не разрешаю тебе кончать, - предупредила она. - Я еще не выпустила тебя из будки, мой щенок.
- Да, Виктория, - я закрыл глаза, думая о монахинях и о вкусе Кэвина в моем рту.

Белла
Сегодня, должно быть, худший день в моей жизни. А у меня были хуевые дни и раньше.
После двух с половиной часов рыданий, Розали и Элис оторвали мою задницу от пола и заставили принять душ. И потом, стоя обнаженной под горячей водой, я рыдала еще полчаса и пыталась помыться. Я все представляла перед собой мокрого Эдварда, который мыл мое тело и целовал коленные чашечки.
Тобой пренебрегали, Белла... Но теперь я здесь.
- Белла, не заставляй меня заходить к тебе, - предупредила Элис из-за двери.
Что с ним происходит сейчас? Он кричит? Ранен? Испуган? Как черт подери, я сейчас могу идти в школу или принимать ванну, когда его там пытают? Как он вообще думает я смогу прожить в таком состоянии следующие несколько дней? Он, наверное, думал, что я сделана из стали.
Я хотела позвонить Эмметту, но Эдвард заставил меня пообещать не делать этого пока не будет крайней необходимости. Виктория контролирует их обоих. Я хотела позвонить папе и спросить, что происходит сейчас с Эдвардом. Но при этом мне было страшно узнать это. Мне нужно знать, сказала я себе. В конце концов, я его доктор. Я должна быть смелой и встретиться с правдой лицом к лицу. И потом я снова начала плакать.
Я даже не помню, как мы дошли до колледжа. Кажется, Розали просто тянула меня за руку всю дорогу, а я шла за ней, как глупая овца.
Я сидела на занятиях, словно в коме. Не слышала ни слова от своих профессоров. Я чувствовала себя мертвой. Только хуже. Мертвые упокоены. А я нет.
Розали и Элис вернулись со мной в мою квартиру после уроков и остались на ужин, заказав нашу любимую пиццу со всем-всем-всем. Я избегала спальни, пару раз откусила от своего куска, не разговаривала и просто смотрела в пространство, представляя, что с ним может быть сейчас. Уверена, моим друзьям было скучно со мной, но я даже не могла заставить себя переживать из-за этого.
После ужина Элис сказала, что они переночуют со мной, в моей постели.
Она хотела, чтобы это прозвучало, как забавная идея, словно мы снова были подростками. Но я быстро забраковала эту идею, сказав, что мне на самом деле хочется побыть одной. Не знаю, обиделись они или нет, но после того, как, казалось, прошли годы, они уже обнимали меня и говорили, что мы увидимся завтра.
Они подождали за дверью, пока не услышали, что я заперлась на все замки и даже на цепочку. Как будто это могло остановить кого-то, кто хотел бы добраться до меня. Мне почти что хотелось, чтобы она прислала кого-то за мной. Лучше уж испытывать боль рядом с Эдвардом, чем оставаться здесь, отчаянно волнуясь за него в темноте без него.
Я должна сделать это. Ладно, Белла. Глубоко вдохни. Иди в свою комнату.
Я зашла в темную спальню и, включив маленький ночник, заметив несколько вещей на своей кровати, заправленной в бело-розово-голубое одеяло, в котором так любил кутаться Эдвард.
Я села на кровать, заправив волосы за ухо, и посмотрела на эти вещи. Кольцо дружбы, которое я подарила ему. Кожаный шнурок с медвежьим когтем. Маленький клочок бумаги со словами:
«Любовь – лучшее лекарство для разбитого сердца».
И еще тут был лист, вырванный из моего блокнота.
Я развернула его и прочла:
Белла,
Пожалуйста, сбереги мои самые ценные вещи. И, пожалуйста, присмотри за моим сердцем. Я оставил его здесь, с тобой.
Я люблю тебя навечно.
Эдвард.
Отлично, как раз тогда, когда я подумала, что больше не буду плакать. Блин, опять.
Дрожащими руками я надела кольцо на средний палец, как обручальное кольцо. Надела шнурок с когтем, надеясь, что он даст мне храбрости и медвежьей силы. Я прочла короткую записку еще раз и улыбнулась, влюбляясь в Эдварда еще сильнее. Я перевернула лист и увидела свой почерк.
Я обожаю тебя.
Я вспомнила, что написала это в день, когда я слушала его пение в душе. Музыка Ночи.
Под моими словами снова был почерк Эдварда.
Взаимно, доктор Белла.
Я заснула в слезах, сжимая записку, анализируя состояние Эдварла по подчерку, слегка проводя по словам пальцем снова и снова. Надеюсь, это утверждение верно. Теперь у меня было разбито сердце. И только Эдвард мог принести нужное лекарство. Я должна быть храброй и подождать. Он ведь ждал годы, прежде чем я нашла его.
Я пару раз звонила Чарли и оставила ему сообщения. Он так и не ответил на них, и я рассердилась на это. Он думает, что раз он коп, то знает все лучше меня. Но он же знает, что я схожу с ума от беспокойства. Он же мог позвонить мне! Я кипела от злости несколько часов, и только в два часа ночи пришло сообщение от отца.
«Вес ОК – Не волнуйся. Позвоню завтра. Папа»
И это все?! Все хорошо?! Болван!! Должно быть, он наслаждается, слушая страдания Эдварда.
Нет, это не так. Я знаю, он не такой. Он просто пытается успокоить меня. Мне бы хотелось, чтобы он просто сказал мне правду.
Я закрыла глаза и, подумав о том, что Эдвард все равно никогда не услышит меня или мои мысли, все равнл мысленно обратилась к нему.
Эдвард. Я так по тебе скучаю. Я люблю тебя. Надеюсь, тебе сейчас не больно. Надеюсь, ты спишь. Надеюсь, тебе тепло. Надеюсь, тебе удобно. Надеюсь, тебе не страшно. Надеюсь, ты знаешь, что ты не один. Ты был прав. Мы вместе, всегда. Я с тобой, я страдаю вместе с тобой. Ты больше никогда и ни в чем не будешь одинок. Я с тобой. Даже в аду... Я с тобой. Я никогда не брошу тебя.
Спокойной ночи, Освобожденный Орел. Спи, моя единственная любовь.

Эдвард
Я зарычал, пока она безжалостно скакала на нем, не волнуясь о моей челюсти или лице, опускаясь резче и сильнее, чтобы снова подпрыгнуть.
Я лежал на обитом кожей столе, а мои запястья в наручниках по бокам от моего тела, и мои лодыжки, связанные на конце стола, широко раздвинуты. На моих сосках все еще были металлические зажимы с зубчиками, но к ним присоединился еще один зажим, впившийся в мои яйца, и еще парочка на внутренней стороне бедер.
Частенько я получал удар током одновременно через все зажимы. И теперь, когда Виктория развлекалась, я не мог предугадать, когда будет следующий разряд. Думаю, она просто случайно жмет на кнопку каждый раз, когда ее пальцы прикасаются к ней. Иногда это был легкий удар колючим теплом… а иногда это был чистый огонь, длинными очередями насильственно пробегая по моему телу.
Я держал во рту включенный черный вибратор, направленный точно вверх, а Виктория двигалась на нем вверх и вниз над моим лицом, держась за мягкую ручку, свисающую с потолка. Это было мое наказание – я трахал, но не чувствовал этого. Это был ее замысле – показать у меня прямо перед носом, что я мог ебать ее как хотел, но при этом сам не испытывая удовольствия.
Честно говоря, это самое легкое за весь день, что мне пришлось делать. Помимо боли в скулах и зубах, я не возражал. Я не трахал Викторию, так что это уже было прекрасно. Да и потрясение… добро пожаловать, пытки, после целого дня с сэром Кевином.
Я рычал и стонал, стараясь удержать вибратор на месте, мои зубы уже устали от его жужжания.
Виктория кричала и билась в судорогах, полностью опустившись вниз на пластмассовый член. Ее влажные губы прямо над моим ртом, а я просто закрыл глаза и ждал, когда она отойдет от своего оргазма.
Через пару минут она поднялась с гладкого блестящего члена и счастливо вздохнула, глядя на меня сверху вниз. Я все еще держал его в зубах, не двигаясь, пока мне не прикажут. Я смотрел на нее, пытаясь изобразить желание.
- Вау, - выдохнула она, сев на мою грудь. Она взяла вибратор кончиками пальцев и приказала. – Открой.
Я подчинился, и она достала его из моего измученного рта и, держа его в руке, сказала.
- Дай посмотреть зубы.
Я чувствовал себя как животное, когда сжал зубы и позволил ей осмотреть их. Виктория осторожно прикоснулась к ним и сказала:
- Открой.
И еще пару минут осматривала мои задние зубы.
- Хорошо. Твои зубы стоили мне целое состояние.
Я поцеловал ее, пытаясь сделать это жадно, но через мгновение она разорвала поцелуй.
- Открой, - снова сказала она, и когда я подчинился, она перевернула вибратор. - Соси.
Я простонал, когда пластиковая головка коснулась моего языка, и затем рука Виктории начала грубо двигать его внутрь. Ее вкус заполнил мой рот, когда я начал лизать вибратор, пока она двигала его глубоко вниз и потом почти до конца вверх, а я жадно сосал его.
- Да…, - она улыбнулась мне, а я издал сдавленный звуки удовольствия, слегка подавившись, когда она засунула его сильно глубоко и потом еще немного глубже, проверяя меня.
- Ты сосал у Сэра Кэвина вот так? - язвительно спросила она, и я почувствовал, как во мне снова просыпается ярость.
Одно дело, когда она оставила меня на растерзание мужчине на целый день, но другое дело, когда она еще начала насмехаться и дразнить меня из-за этого.
- Ммммм, - сказал я в ответ.
Я снова дернулся, почувствовав огонь, пронзивший мои вены, и она начала двигать вибратором быстрее. Благо он хотя бы был хорошо смазан, когда я обхватил его губами.
- Ооо, так красиво, - сказала она, смотря на меня и мое лицо. – Жаль, у меня нет члена, который ты бы мог сосать.
У тебя его нет?
С чавкающим звуком, она резко вырвала его из моих губ и заменила его своей киской, чуть ли не закрывая мне нос. Я слегка простонал от неудобства, запустив язык в ее влажную плоть, надеясь, что она позволит мне вдохнуть, если я удовлетворю ее. Она только что кончила, так что это не должно занять много времени.
Она поднялась, повернулась и снова села на мое лицо, глядя теперь на мою грудь и грубо выкручивая зажимы на соске. Ее задница закрывала мне нос и глаза, но время от времени у меня появлялось свободное пространство надо ртом, когда я шевелил языком по ее киске.
- Ммм, да, малыш, - задыхалась она, снимая с моего соска зажим, и я закричал в губы, когда неожиданное освобождение привело к резкому потоку крови в голове и дикой боли вместе с ней.
Я пытался сдержать крик, когда Виктория гладила мой пульсирующий сосок, облизывала пальцы, и гладила жестче, помогая слегка облегчить боль.
- Вот так, сладенький, - успокоила она меня. – Шшшш… Хороший мальчик... Моя детка.
Она сосала и лизала мои соски, и перестал кричать. Я снова сосредоточился на своей работе, погружая язык глубже, когда услышал, как она, задыхаясь, двинула бердами к моему рту.
Мне нужен был воздух, так что я начал покусывать губами любые мягкие места, до которых мог дотянуться.
Она переместила руки к моему второму соску, и я захныкал, предчувствуя боль, которая придет, когда она сорвет с меня зажим.
- Я знаю, знаю… - ворковала Виктория. - Будь сильным.
Она разомкнула зажим, и я взревел, сильно сжав кулаки по бокам. Цепи зазвенели, когда я дернулся запястьями и попытался убрать ноги со стола.
Я рычал и орал, а она целовала мой торс все ниже и ниже, пока я не почувствовал ее губы на головку моего члена, облизывая и описывая горячие и влажные круги вокруг нее.
- Я не должна, - сказала она. - Но я слишком мягка с тобой.
И она начала сосать мой твердый член, стараясь облегчить боль в сосках… а потом я почувствовал, как она сняла зажимы на яйцах.
- МММММ, - я застонал и молча смешал это с жалкими звуками. – ММММММ!
Она брала мой член глубже и глубже, двигаясь быстрее вверх и вниз, и опустила зажим. Я резко выгнул спину вперед, приподнимая ее с собой, и завыл, чувствуя, как моя задница опустилась на кожаную поверхность, а потом снова дернулась наверх.
Я почувствовал влагу в глазах, когда глотнул воздуха, а потом сразу же вернулся к работе языком, вылизывая ее со всех сторон...
Виктория массажировала мои яйца одной рукой, и я начал понемногу успокаиваться, опуская язык ниже, в поисках клитора, любимого места Виктории.
Я хотел, чтобы она быстрее слезла с меня, но совершенно забыл, что была еще пара зажимов на моих бедрах.
Она прекратила сосать мой член, и я нахмурился, зная, что она не позволит мне кончить, раз уж я «был непослушным».
- Потерпи, игрушка, - прошептала она, прикасаясь к зажиму. - Скоро все закончится.
Да твоими, блять, словами, да ебать Бога в уши.
Я замер и сразу же почувствовал новую волну боли. Я был рад, что она позволила мне кричать. Я заорал без слов, дергая ногами и надеясь, что это облегчит сильнейшую боль.
Хватит... Господи, пожалуйста... я не хочу большего сегодня. Но я знал, что это не все. С Викторией всегда так. И это только первый день.

---

Эту главу для вас перевела Amysh при редакции Морского Котика. Дорогие читатели и те, кто еще с нами ни смотря ни на что, мы очень надеемся, что быстро появившаяся глава не оставит рас равнодушными к нашему труду, и вы поделитесь своими мыслями с нами на ФОРУМЕ! Для нас очень важно знать, что вы все еще с нами!