Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Методы дедукции
Идеальных людей не существует. Просто найдите такого же сумасшедшего, как вы сами. (с)

Долгая охота
Его жизнь – вечная погоня за удовольствием. Ее жизнь – вечный бег наперегонки со временем. Его жизнь – вечный бой за саму возможность жить. Однажды их пути пересекутся, и только всемогущая Судьба знает, чем закончится эта долгая охота...

Дневники Дивы
Дорогой дневник, когда он ушел, я оцепенела. Забралась в раковину отрицания и обиды. А сейчас он вернулся, и я согласилась быть его со-звездой в новом бродвейском спектакле. Очевидно, если бы существовала нация тупых людей, я была бы их королевой.

Похищенные
Привычная жизнь Изабеллы Свон круто меняется, когда однажды она просыпается не дома. Кто её таинственный и жестокий похититель? И найдётся ли тот, кто сумеет спасти?
Победитель конкурса "Сумерки: перезагрузка"

140 символов или меньше
«Наблюдаю за парой за соседним столиком — кажется, это неудачное первое свидание…» Кофейня, неудачное свидание вслепую и аккаунт в твиттере, которые в один день изменят все. Второе место в пользовательском голосовании конкурса Meet the Mate.

Легенда о проклятом мысе
Молодая искательница сокровищ исследует руины затонувшего в море замка таинственного англичанина, чья жизнь и смерть обросла всевозможными легендами. Что найдет она на дне Карибского моря?
Мистический мини.

Volterra
Вольтерра. Белла успевает спасти Эдварда, но Аро не спешит отпускать их домой. Белла слишком много знает о вампирах, а дар Эдварда слишком ценен. Цель Аро - сломать Эдварда и уничтожить Беллу. Но так ли это просто?

Выпьем вина, любовь моя
Однажды я проснулась и подумала – ты был моим майским сном. Открытое окно, сигаретный дым на шее, силуэт твоей спины. А, может, я ничего не придумывала, не измышляла? Мы такие контрастные и размытые, совсем как неудавшийся кадр или незапланированный ребенок. И все-таки я буду помнить нашу историю долго-долго, ведь все мы ищем одного – счастья.
Правда ведь, любовь моя?



А вы знаете?

...вы можете стать членом элитной группы сайта с расширенными возможностями и привилегиями, подав заявку на перевод в ЭТОЙ теме? Условия вхождения в группу указаны в шапке темы.

...что в ЭТОЙ теме можете обсудить с единомышленниками неканоничные направления в сюжете, пейринге и пр.?



Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Самый ожидаемый проект Роберта Паттинсона?
1. The Rover
2. Жизнь
3. Миссия: Черный список
4. Королева пустыни
5. Звездная карта
Всего ответов: 238
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 123
Гостей: 121
Пользователей: 2
Karlsonнакрыше, XXXL
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Мини-фанфики

Хижина в лесу. Часть 1

2024-3-29
21
0
0
Название: Хижина в лесу
Автор: Валлери
Бета: Galactica
Жанр: Romance/Angst/Hurt/comfort
Рейтинг: R
Пейринг: Белла/Эдвард и Чарли
Саммари: Вот уже двадцать лет полиция не может поймать опасного преступника. В рождественскую неделю Чарли, как всегда, предостерегает Беллу не ходить в одиночку, но она все равно идет в лес за ёлкой. Кого она найдет в заснеженной хижине в самой глубине леса?

_________________

Часть 1

Саундтрек: "Лунная соната"

- Будь осторожна и постарайся в ближайшие дни не ходить одна, - Чарли кинул передо мной на стол газету, и новая статья о местном, наводящем ужас убийце сразу бросилась в глаза.

«Кто станет очередной жертвой этого Рождества?» - гласил яркий заголовок. Я поежилась, жуя свой утренний сэндвич с сыром и открывая газету, чтобы прочитать, хотя и так знала, что примерно будет написано. Бла-бла-бла, наступило время жатвы и все такое. Уже в течение двадцати лет полицейские тщетно пытаются поймать чудовище, жестоко убивающее молодых девушек в дни рождественской недели. Никаких следов и отпечатков пальцев, никаких улик и свидетелей. Это могло произойти в любом городе штата Вашингтон. Девушки просто пропадали… чтобы спустя несколько дней их изувеченные трупы были найдены в совершенно непредсказуемых местах. Обычно это была обочина малоиспользуемой дороги. Убийца, очевидно, попросту выбрасывал труп, проезжая мимо, а мучил несчастных где-то в тайном месте. Он мог быть нашим другом, нашим сослуживцем и даже соседом, а мы не знали этого. Жуть.

- Ты снова выходишь на охоту? – я представила своего стареющего отца один на один с убийцей, не знавшим жалости, и нервно отбросила газету в сторону.

- Как всегда, - пожал Чарли плечами, надевая кобуру.

Чарли – шериф. Рождественская неделя всегда была для него тяжелой, он патрулировал город в надежде подкараулить неуловимого потрошителя. И каждый год терпел поражение. Полиция даже охотилась «на живца», ставя жучок на одежду специально подготовленной девушке, но преступник непостижимым образом обходил ловушку стороной, будто у него был нюх на это.

- Это ты будь осторожен, - попросила я заботливо. – Я не хочу потерять еще и тебя.

Моя мама, Рене, стала одной из жертв, поэтому Чарли был одержим этой охотой. Мы оба тяжело пережили потерю шесть лет назад. И каждое Рождество еще одна семья сиротела, лишаясь дочери, или сестры, или матери… Извращенец предпочитал молоденьких девушек, но не брезговал и женщинами чуть за тридцать.

- Мной он подавится, - уверенно заявил Чарли, застегивая молнию куртки и отправляясь на службу. – У него аллергия на полицейских.

Хотелось бы мне верить словам отца. Но, судя по тому, что за два десятка лет преступника так и не поймали, вряд ли он совершит ошибку и на этот раз.

Я доела сэндвич и запила его теплым молоком, а затем принялась украшать дом к празднику. Пропылесосила ковер, поменяла чехлы на мебели. Газету с пугающим заголовком брезгливо выбросила в мусорное ведро. Включила стиральную машину. Потом развесила гирлянды. Огоньки преобразили комнату и кухню, создав нужную атмосферу. Не хватало только одного. Ёлки.

Я вздохнула. Придется тащиться на базар, а мне ужасно не хотелось этого. С другой стороны, наш дом вплотную примыкает к лесу. Что мне стоит срубить небольшую елочку? А Чарли скажу – купила. Да и не до того ему сейчас, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Он, скорее всего, даже не спросит.

Совет отца не ходить в одиночку я проигнорировала. Если у преступника аллергия на полицейских, вряд ли он станет околачиваться возле дома шерифа.

Накинув куртку и всунув ноги в теплые сапоги, я для начала зашла в мастерскую Чарли, чтобы выбрать топор. Большой, с тяжелой рукояткой, которым отец колол дрова для камина, я обошла стороной – куда мне с ним справиться. Зато аккуратным маленьким топориком осталась довольна.

Уже выходя из мастерской, я услышала возню под полом и мышиный писк, и вылетела оттуда, точно ошпаренная. Надо же, иронично подумала, маньяка-убийцы, бродившего поблизости, не испугалась, а мыши в ужас приводят.

Я не собиралась идти далеко. Тропинки были запорошены свежим снегом, в избытке сыплющимся с небес. Едва выйдя за пределы дома, я превратилась в снежную бабу, ноги вязли в глубокой целине, и только когда я вошла под ветви сосен, стало легче передвигаться. Хотя я все равно быстро вспотела, погружаясь в белый снежный пух до колена.

Удивительно, но выбрать елку оказалось непростым делом. Поблизости не оказалось ни одной достаточно маленькой. Я заприметила метрах в пятидесяти ели, растущие группой, но когда добралась туда, оказалось, что все они лысоваты и некрасивы. Пришлось проложить новый путь до оврага, где я надеялась отыскать подходящее деревце.

Насколько простирался глаз, там стояли огромные ели, упирающиеся в небо. Что за идиотизм? Я была уверена, что недалеко от дома наверняка найдется то, что я ищу, а выходило, что все правильные елки растут где-то в другом месте.

Упрямо шагая вперед, я была уверена, что мой собственный след легко выведет меня обратно к дому.

Выбрав, наконец, в небольшом отдалении пушистую зеленую кандидатку, я воткнула в ее стволик топор. Пара десятков неловких ударов, и ель моя!

Довольная проделанной работой, я развернулась и… поняла, что мой след почти засыпан снегом. Оглянулась по сторонам, уверенная, что увижу невдалеке свет окон собственного дома… и удивилась, увидев вокруг лишь лес. Покрытый белым покрывалом, он выглядел незнакомо. Снежинки густыми хлопьями падали с неба, облепляли лицо, попадали за воротник куртки и противно таяли.

Стараясь не паниковать, я подняла капюшон и тяжело потащила елку по едва заметным вмятинам, которые оставили мои сапоги в глубоком снегу. Приходилось вглядываться, чтобы не пропустить поворот, но очень скоро я поняла, что бреду в совершенно не том направлении. Я не видела ни одного знакомого дерева, мимо которого проходила ранее.

Теперь приступ паники было подавить куда сложнее. В голенища сапог набился снег, делая ноги тяжелыми, мокрыми и холодными. Уши мерзли, несмотря на пот, струившийся по спине. А пальцы рук, едва прикрытые тонкими рукавичками, окоченели.

Я развернулась и попыталась вернуться к месту, где срубила елку, чтобы начать все заново. Но через пару десятков шагов след снова исчез, превратившись в ровное снежное полотно.

Выплюнув порцию снежинок, я бросила елку и топор и, уже не скрывая страха, заметалась по лесу, забыв правила, которым меня учил Чарли.

Даже когда начало темнеть, и я поняла, что прошло гораздо больше времени, чем я думала, я не отчаивалась, бредя куда-нибудь, просто чтобы согреться. Я пробовала ориентироваться по мху на деревьях, но в Форксе стволы покрыты мхом со всех сторон. Солнце было скрыто за низкими облаками, а сотовый телефон я и не подумала взять с собой. Иногда я плакала, иногда кричала, но в основном просто шла.

Было так глупо погибнуть в двух шагах от дома! И Чарли нескоро узнает о моем отсутствии, его вахта будет длиться несколько суток. Пока он поймет, что со мной что-то не так, я уже замерзну и умру.

Вскоре я уже не чувствовала ног под собой и периодически обессилено падала в колючий снег, с каждым разом вставая все тяжелее. Вокруг стало совсем темно, и только страх замерзнуть продолжал толкать меня вперед. С трудом взобравшись на очередной снежный пригорок, я, наконец, сдалась, решив больше не шевелиться.

Мои глаза медленно закрывались и открывались, и странные запахи проникали в нос. Воспоминание о костре и жареном мясе, о приготовленном на открытом огне чае с ароматами лесных трав…

Видимо, мое сознание уже покидало меня, как иначе объяснить галлюцинации? Красный отблеск перед глазами и движущийся среди деревьев силуэт. Чье-то лицо, кудрявая рыжая борода, покрытая снегом, заиндевевшие усы. Зеленые глаза, вглядывающиеся в меня пристально. Мужчина.

- Помогите… - прохрипела я, не уверенная, что мне это не снится. – Я заблудилась…

Рывок, и я задохнулась: ворот куртки впился в горло. Хруст снега под чьими-то большими ногами. Тепло и знакомый запах еды. И я чуть не расплакалась, поняв, что я у кого-то в доме.

~~~~


Когда сознание вернулось, было все еще темно. И… очень холодно. Я смутно помнила, как мужчина с рыжей бородой поил меня невкусным, но зато горячим чаем, помнила, как он сдирал с меня промокшие сапоги и укладывал около низкой печки, напротив огня. Но потом пробел.

Сейчас я лежала на чем-то жестком и пахнувшем потом, укрытая тяжелым пледом, и зябла. Огонь в печи, должно быть, погас, и дом медленно остывал. Не было и речи, чтобы встать и подбросить дров: я была обессилена. Зато за моей спиной кто-то ровно дышал. Неприятно, конечно, спать в одной постели с незнакомцем, но я не жаловалась. Придвинулась ближе и бесцеремонно прижалась к его спине, а замерзшие ступни засунула между его ногами. Он замер и на секунду перестал дышать, а я закрыла глаза и провалилась в новый глубокий сон без сновидений.

~~~~


Шлепая босыми ногами по шершавому грязному деревянному полу, я разглядывала дом, поражаясь его нищете. То, на чем я спала ночью, оказалось плотно сбитым сеном, наваленным на низкой кособокой печи. Старая вонючая тряпица с выцветшим узором заменяла простыню, а сверху был наброшен мех, сшитый из небольших кусочков, словно это одеяло собирали, как мозаику.

Все предметы мебели – стол, стулья, шкафы – были старыми и поломанными, будто их притащили со свалки. Ни холодильника, ни электричества, ни водопровода я не нашла. Где я, черт возьми, оказалась?

Чувствовала я себя лучше. Хотя последствия переохлаждения проявились в сиплом кашле и шмыгающем носе, мои ноги и руки не были отморожены, а это главное. Я нашла свои носки и джинсы растянутыми перед огнем между рогатинами; они были сухими, и я поторопилась надеть их. А вот с сапогами вышло хуже: молнии были сломаны, это значило, что на ногах они больше не застегнутся. Кто так обращается с обувью?

Я нашла в почерневшей от золы кастрюльке крупные кусочки мяса и брезгливо съела немного. Оно было абсолютно пресным, в него забыли положить соль.

Воду я нашла в бидоне, стоявшем у двери.

Я услышала шаги как раз тогда, когда пила третью пригоршню, за неимением чашки воспользовавшись своими руками.

Хрум, хрум… Вот и он, отворил двери и смотрит на меня, будто впервые видит человека. Высокий – не менее шести футов и одного дюйма – и очень худой. Даже за длинной кучерявой бородой можно было разглядеть впалые щеки. Его волосы были на тон темнее, но тоже отливали бронзой, спутанными грязными прядями лежа на плечах. Одежда была порванной и старой, но теплой: высокие меховые сапоги и дырявое ватное пальто.

Боже, он выглядел как дикарь, и смотрел на меня точно так же. Видимо, я попала в гости к бродяге, давно променявшему цивилизацию на дикий лес.

- З… дравствуйте… - пролепетала я, невольно отступая от его массивной фигуры, заслонившей дверной проем.

Он ничего не ответил, хмуро прошел внутрь, небрежно кинув к связке поленьев… какую-то мертвую зверушку. Я вздрогнула, когда он, недовольно сопя через нос, подхватил из печи кастрюлю и быстро, словно голодное животное, выпил бульон.

- Спасибо вам, что спасли меня, - тихо сказала я, надеясь привлечь его внимание. За крошечным, покрытым льдом окошком сегодня ярко светило солнце. Внутри, однако, из-за недостатка света помещение оставалось мрачным. Настоящая берлога. – Вы поможете мне дойти до города?

Худой мужчина жевал мясо, сгорбив плечи, и продолжал молчать.

- Меня зовут Белла, а вас? – даже на это он не дал ответа. Я вообще не была уверена, что он понимает то, о чем я говорю.

- Боюсь, мне одной не под силу найти дорогу, - бормотала невнятно я, не зная, как расценить его поведение. – Пожалуйста, помогите мне выбраться отсюда. Мой отец, наверное, с ума сходит.

Рыжебородый невозмутимо бросил кости в пепел и вытер руки об себя. После чего стрельнул в меня пронзительными зелеными глазами, промычал что-то нечленораздельное, указал на мои сапоги и вышел.

Что это, как не ответ на мои молитвы? Мне оставалось только надеяться, что спаситель не бросит меня и выведет к городу. Может, мне даже повезет, и отец не успел забить тревогу. Тогда не придется ничего ему объяснять.

Кое-как я натянула сапоги, которые теперь болтались на ногах и грозились свалиться. Джинсы пришлось раскатать сверху, чтобы удержать голенище. При таком раскладе в глубоком снегу мои ноги снова промокнут уже через пять минут. Счастье, если мой дом окажется близко, и я не свалюсь с воспалением легких.

День был морозный, но тихий. Мой сопровождающий ждал возле двери, и протянул самодельные снегоходы. На его ногах уже были точно такие же. Предусмотрительный. Я быстро закрепила ноги в ремешки.

- Я живу в Форксе, - я надеялась, что это поможет рыжебородому определиться с направлением. Я болтала без остановки, заполняя звенящее молчание, нарушаемое только скрипом наших ног по снегу. – Дом на окраине. Я не думала, что так получится. Просто хотела срубить елку к Рождеству, не ожидала, что мои следы заметет, и я потеряюсь. За то, что вы спасли меня, можете попросить, что захотите. Я вижу, вы нуждаетесь. Мы небогаты, но мой папа вас отблагодарит, деньгами или одеждой, или продуктами, чем захотите! Он шериф Форкса, может, вы даже слышали о нем – Чарли Сво…

Я не ожидала того, что мой спутник так резко остановится, и налетела на его спину. Не удержалась и шмякнулась в сугроб. Он обернулся и впился в меня такими безумными глазами, что я вздрогнула. Его лицо исказилось от сильной ярости, а с губ сорвалось настоящее рычание.

- Что я такого сказала? – пискнула я, а в следующую секунду мой спутник схватил меня за шиворот и рывком поставил на ноги. Ничего не объяснив, он потащил меня обратно, не обращая внимания на мои слабые повизгивания и мольбы объяснить, что случилось.

К хижине мы вернулись быстро. Она была в низине и такая маленькая, засыпанная снегом, что увидеть ее было можно, только оказавшись впритык.

- Да что я сделала? – кричала я, пытаясь вырваться, но мой спаситель внезапно превратился в грубое животное. Мыча, словно раненый медведь, он сорвал с моих ног снегоходы и втолкнул меня в дом, где я упала, наполовину испуганная, наполовину разозленная. Слезы обиды заполнили глаза. – Что на вас нашло?

Он продолжал мычать, схватившись за волосы, бешено сверкая белками глаз, и в этот момент я сделала два удивительных вывода. Первый – что бродяга сумасшедший. И второй – что он, похоже, немой! Его мычание выглядело так, будто он пытается что-то сказать, но не может. Это объясняло его молчание. Однако не объясняло его поведения.

Я бы подумала, что мои слова натолкнули его на идею о выкупе, но это было лишено логики: шериф не был богат. Значит, причина ярости рыжебородого совершенно другая.

Он подлетел ко мне и, рыча в лицо, схватил за полы куртки, встряхнув так сильно, что вышиб из моей груди весь воздух. Секунду я пыталась вдохнуть, пока он продолжал мычать по-медвежьи, глядя дикими глазами, а затем полетела вниз, больно ударившись, а мой мучитель вышел прочь, громко хлопнув дверью.

Размазывая по лицу злые слезы, я пыталась поразмыслить над своим положением. Что ему от меня надо? Почему имя моего отца подействовало на него как красная тряпка на быка? Может, этот бродяга имеет какие-то счеты с законом?

От этой страшной мысли я похолодела. Все сходится. Иначе зачем бы человеку прятаться в лесной глуши? Где еще спрятаться преступнику, как не вдали от цивилизации? Там, где его никто никогда не станет искать…

Я вспомнила утренние слова Чарли и испугалась еще сильнее. Что, если этот рыжеволосый бродяга – тот самый потрошитель, которого безуспешно ловит мой отец?

Этот ужасный вывод заставил меня подскочить и броситься к двери. Мне нужно выбираться отсюда. Никакое переохлаждение не идет в сравнение с тем, что это чудовище может сделать со мной, если я останусь.

На улице было тихо. Ни звука. Только свиристели и синицы выводили трели невдалеке.

Снегоходы этот урод, конечно же, забрал, чтобы я не сбежала. Но меня так просто не возьмешь. Вновь утопая в глубоком снегу по колено, я бросилась по нашему следу, который сейчас, днем, был виден отлично. И неважно, что вскоре он закончился, а мои сапоги были мокры, я все равно пошла вперед, старалась верно выбрать направление по солнцу.

И снова эта гонка, надежда и нарастающее отчаяние. Как мне удалось забраться так далеко от дома? Я шла несколько миль, совершенно выбившись из сил, а лес не кончался. Холодный, покрытый снегом, сверкающий на солнце и.. безразличный к моим страданиям.

Я ждала, что убийца меня нагонит, но он не появился. Он бросил меня, наверное, решив, что я сама умру в снегу. И, чем больше времени проходило, тем сильнее я и сама верила в это.

Когда солнце зашло за деревья, я была так же далека от цели, как и в начале своего пути. Несколько снежинок, медленно покачиваясь, пролетели перед моим лицом, и я, дрожа от холода, призналась самой себе, что мне придется вернуться, если я не хочу умереть в сугробе.

Обратный путь показался длиннее и тяжелее. Уже стемнело, и след почти засыпал новый снегопад, когда я, усталая и сломленная, уперлась в землянку. Сердце колотилось в груди от страха, когда я тихонечко пробралась внутрь, в полной темноте скинула сапоги, набитые снегом, и бросилась к огню, готовая чуть ли не на угли лечь, чтобы согреться. Так и заснула, свернувшись калачиком у печи.

~~~~


Проснулась я снова в постели. Надо же, этот монстр позаботился о моем удобстве. Хотя, скорее всего, я просто мешалась ему под ногами, поэтому он убрал меня с пути.

Хотелось есть, а еще сильнее – в туалет и умыться. Я не привыкла так долго находиться в спартанских условиях. А еще я ужасно переживала за отца.

Мои джинсы снова были растянуты между рогатин, это означало, по меньшей мере, что меня не собираются убивать в ближайшее время. Может, если я буду паинькой, мне удастся уговорить бродягу отвести меня домой? Если я смогу убедить его, что не стану выдавать его полиции, он пойдет мне навстречу! Ведь сначала же он собирался мне помочь, прежде чем узнал, что мой отец – шериф Форкса.

К тому же, рано или поздно Чарли организует спасательную операцию, так что, вполне вероятно, меня найдут.

Эта мысль вселила в меня надежду, а пока я стала исследовать свое вынужденное временное пристанище. Обнаружила изъеденный короедами буфет, полный посуды, старой и пыльной. Проржавевшие банки консервов, от вида которых у меня потекли слюнки… пока я не увидела срок их годности.

Я нашла небольшую дверь в углу, и длинный холодный коридор привел меня в… хлев. Там жевала сено облезлая коза; я вздрогнула, когда она заблеяла при моем появлении. В уголочке примостились три нахохленные курицы. А еще я нашла туалет, чему порадовалась сильнее всего на свете.

Я никогда не вела деревенский образ жизни, но голод пробудил мою изобретательность. Коза не возражала поделиться молоком, а, потревожив куриц, я нашла целых пять яиц. Сказка!

Разрезав напополам старую пластиковую бутыль, я приспособила ее как умывальник на старом гвозде, торчащем из стены, и смогла немного привести в порядок себя и грязную посуду. Чего только не было здесь по углам! Кухонная утварь, почти вся наполовину битая, но вполне пригодная, одежда, комьями засунутая в шкафы, неработающий патефон, ржавая кофеварка. Я нашла груду зубных щеток, расческу, бритву и старый засохший шампунь. Мой мучитель то ли не знал, как всем этим пользоваться, то ли сознательно отказался от всего этого.

Как бы то ни было, но я умудрилась поджарить яичницу и накрыть стол. Не хватало соли и хлеба, но я была так голодна, что съела бы что угодно.

Я уплетала второй желток, когда раздались шаги. Перестала жевать, испуганно уставившись на вошедшего мужчину, а он испуганно уставился на мой импровизированный стол. Думала, что он сейчас разозлится, но он, казалось, замер и не собирается отмирать. Тогда я решила привести свой коварный план в исполнение.

- Ты не против, что я приготовила поесть? Я была очень голодна, - сказала непринужденно, поднимаясь и жестом показывая ему на второй стул и стоявшую свободную тарелку. – Пожалуйста, присоединяйся.

Он не сдвинулся с места, и мне пришлось набраться смелости, чтобы подойти и за руку подтащить его к столу. Он пытался что-то промычать, неуклюже усаживаясь и растерянно глядя, как я накладываю в его тарелку яичницу.

- Ты умеешь пользоваться вилкой? – спросила я его, теперь практически не опасаясь его гнева. Кажется, мои кулинарные задатки его сильно впечатлили, раз он все еще не может прийти в себя.

Он взял в руку вилку так неуверенно, что я невольно посочувствовала. Сколько он прожил здесь, в одиночестве в лесу?

Но затем он начал есть, и я даже смогла улыбнуться тому аппетиту, с которым он жевал.

- Ты немой, да? – затеяла я непринужденный разговор, зная, что он не сможет ответить. Он только зыркнул на меня из-под сдвинутых бровей и залпом осушил кувшин с молоком, не перелив его в свою чашку. Черт, настоящий дикарь. Он должен был прожить в таком состоянии очень долго, чтобы забыть привычки человека. Однако то, что он умеет пользоваться вилкой, говорило в пользу того, что когда-то он им был.

Разглядывая его, я пыталась понять, сколько ему лет, но пышные борода и усы мешали точно определить это. Его лицо было гладким, а глаза даже в чем-то красивыми, особенно их насыщенный изумрудный цвет. Если бы не бродяжнический вид, я бы дала ему лет тридцать. Но его руки были покрыты трещинами и грубы, что прибавляло ему возраста еще на десяток лет.

- Я могу помочь тебе немного по хозяйству, - забросила удочку я, культурно отпивая молоко из своей чашки и доедая яичницу. – Но ты должен вернуть меня домой, понимаешь?

- Э! – прорычал он коротко и грубо. Не требовалось умения говорить на языке жестов, чтобы понять – это означает твердое «нет».

Он вынул из кармана предмет, глядя на меня сурово и чуть ли не с отвращением, а когда со щелчком из предмета выскочило лезвие ножа, я подпрыгнула на месте. «Теперь закуска», - мелькнула страшная мысль, но он лишь вытащил из-за пазухи куртки дикую дохлую птицу и, положив ее прямо на стол, собрался отрезать ей голову. Мне чуть не стошнило.

- Нет! – заверещала я, и теперь он подпрыгнул от неожиданности. – Только не здесь, не на столе! Иди отсюда! Выметайся!

Рыжебородый растерянно моргнул, но встал, позволив вытолкать его из дома. Только теперь, оглянувшись, я поняла, что под ногами много перьев – наверное, от его предыдущих жертв. Фу.

Я нашла ржавые ножницы и обрезала голенища своих сапог наполовину, чтобы не мешали. Старой иглой, которую нашла, и грубой ниткой я сшила голенища в месте молнии. Затем вышла на улицу и нарезала веток с ближайшего куста. Вот и веник, и вскоре я вымела из дома столько мусора, сколько за всю жизнь не видела.

Рыжебородый вернулся только один раз, чтобы бросить возле печки маленькую, очищенную от перьев тушку. После чего подложил дрова в печь и ушел. Я восприняла этот жест как прямое приглашение к готовке. Жаль, соли не было, так что пришлось варить птицу снова безвкусной.

Наш вечер прошел более приветливо, чем утро. Я нашла несколько свечей, и теперь можно было ужинать при скудном освещении.

Пытаясь завоевать расположение своего мучителя, я рассказывала о себе. О том, где учусь, и что у меня сейчас каникулы. О том, что моя мама умерла, когда мне было одиннадцать лет, и что я – единственная, кто остался у отца. Я осторожно пыталась подвести к тому, что шериф не такой уж и страшный, втайне надеясь, что рыжебородый передумает и покажет дорогу к дому. Я видела, как он застыл с куском во рту, когда я заговорила о маме, и сжал вилку в руке. И видела, как он злобно нахмурился, когда я начала рассказывать об отце.

- Ты пойми, - я протянула руку через стол, заискивающе заглядывая рыжебородому в глаза. Он замер, когда я накрыла его ладонь, и растерянно уставился на мою руку. – Чарли не оставит попыток найти меня. Рано или поздно он будет здесь, и тогда тебе точно не поздоровится. Но если ты сам отведешь меня домой, тебя никто не осудит, ты станешь героем в глазах моего отца и всей полиции. Уверена, это тебе зачтется.

Он тяжело сопел сквозь стиснутые зубы. Ему не нравилось то, что я говорю.

Я решила попробовать иначе:

- Тебе совершенно необязательно провожать меня до самого дома. Подведешь поближе, покажешь направление, и я добегу сама. Клянусь, я никому не скажу, что видела тебя!

- Э… - тихо буркнул он, и мои плечи поникли. Он не собирается отпускать меня.

- Как тебя зовут? – расстроенная и подавленная, я начала убирать со стола. – Я имею в виду, может, ты можешь нацарапать свое имя на столе? Должна же я называть тебя по имени.

Когда я обернулась, он все еще сидел за столом, но перед собой положил маленький измятый листок. Я подошла поближе, это оказалась выцветшая фотография. Ладонь рыжебородого слегка дрожала поверх нее, как будто он боялся, что я отниму его драгоценность.

Я пригляделась и разгладила пальцами края. На фото была симпатичная молодая женщина, а рядом с ней улыбающийся мальчуган лет пяти со светло-медными взъерошенными волосами.

- О, - сказала я, а рыжебородый пальцем провел по уголку фотографии, где едва можно было разобрать отпечатанные слова: Элизабет и Эдвард Мейсен, 15 июля 19…

- Э-э… - протянул рыжебородый, и тон его голоса заставил поглядеть ему в глаза, которые оказались неожиданно влажными.

- Эдвард, - кивнула я, давая понять, что прочитала. – Тебя зовут Эдвард.

Эдвард тут же подхватил фотографию и хмуро убрал во внутренний карман, отчаянно моргая.

- Жаль, что ты не можешь рассказать, - прошептала я, когда он поднялся, скидывая обувь, чтобы отправиться спать. Его сгорбленные плечи и худоба вдруг вызвали во мне жгучую жалость. Хотелось знать, что довело его до такой жизни и где его мать? Но он не мог мне рассказать, а писать, вполне возможно, не умел. Да и не было здесь ручки и бумаги.

Не глядя на меня, Эдвард забрался на печь, и я, погасив свечи, обреченно полезла туда же. Проводить ночь на полу было не очень удобно.

Приткнувшись спина к спине, мы грелись друг об друга. Эдвард уже не вздрогнул, когда я снова запихала окоченевшие ступни ему меж ног, даже наоборот, сомкнул колени, чтобы мне было теплее.

~~~~


Мой каждый следующий день начинался и длился одинаково. Проснуться, умыться, набрать молока, иногда яиц, если курочки были благосклонны, приготовить завтрак. Поесть самой и накормить Эдварда, который, кажется, испытывал кайф от моего ухаживания. Не это ли, гадала я, было причиной того, что я еще жива? Навряд ли его предыдущие жертвы кормили его.

После завтрака Эдвард обычно отправлялся на охоту, или как там он добывал своих птиц и зверей. Потом я мыла посуду, за неимением губки шкрябая ее ногтями. Старый засохший шампунь после добавления в него воды получилось использовать вместо мыла. Грязную использованную воду я выливала в снег.

Эдвард приносил бидон с новой водой один раз в день, ее едва хватало. Поэтому для мытья посуды я начала использовать талый снег. Когда он это увидел, то показал мне в миле отсюда речушку, покрытую льдом. С тех пор я таскала воду сама, набирая ее в полынье. Это прожорливое чудовище украло мои рукавички, которые я неосторожно положила рядом.

На третий день мои руки огрубели от холодной воды и покрылись трещинами. Близилось Рождество, и я все сильнее переживала за отца, зная, что теперь нет ни шанса, что он пропустил мое отсутствие. Вот-вот я ждала лая собак и криков людей, прочесывающих лес в поисках пропавшей девушки. Каждый день я умоляла Эдварда отвести меня домой, и каждый раз получала упрямое «нет». Не было и речи попробовать самой найти дорогу в этом бескрайнем заснеженном лесу. Если отец не найдет меня в ближайшее время, самостоятельно выбраться отсюда я смогу только весной, когда сойдет снег. Тогда я сколько угодно смогу блуждать, не боясь замерзнуть.

Вечером четвертого дня Эдвард замешкался у двери. Не сразу я поняла, что вслед за собой в дом он втаскивает… елку. Боже, сегодня же Рождество, ахнула я! И тут же помрачнела, только представив, как волнуется Чарли, потеряв единственную дочь.

Эдвард с торжествующим видом поставил елку посередине крошечной комнатки, и она заняла все пространство от печи до стены.

- Мило, - признала я. – Значит, ты знаешь, что такое Рождество, да? – А также имеет понятие о числах месяца, подумалось еще.

- А… - выдавил из себя Эдвард, что с трудом можно было расценить как «да». Его попытки говорить всегда были мучительными, но я училась понимать его без слов.

- Думаю, ее надо поставить в уголочек, - предложила я, и Эдвард послушно перенес елку туда, куда я указала, прислонив к стене. Он казался таким добродушным и безобидным в этот момент, совершенно не похожим на потрошителя, которого я нарисовала в своем уме по рассказам отца. Хотя, откуда мне знать, как выглядят повернутые на убийствах люди, ведь часто они живут среди нас, мы смотрим им в глаза каждый день, не подозревая, насколько они больные.

Я вытащила старые зубные щетки; они были цветными и прекрасно подходили за неимением игрушек. Эдвард быстро сообразил, что я делаю, и присоединился, вешая каждую щеточку с необъяснимым трепетом.

- Тебе нравится, да? – прошептала я, остро сочувствуя его одиночеству, не забывая, однако, что я тут пленница.

Он моргнул, но ничего не ответил, всовывая последнюю щеточку между зеленых иголок. Вышел в дверь, ведущую в хлев, и вскоре оттуда раздалось испуганное кудахтанье. Когда Эдвард вернулся, в его руках была горсть белых перьев, он протянул часть мне, и мы вместе посыпали елочку, после чего она приобрела праздничный вид.

- Красиво, - признала я печально, и Эдвард посмотрел на меня, потом снова на елку оценивающим взглядом. Его рука покровительственно обняла мои плечи и прижала к себе. Это было впервые, когда он позволил себе вольности, и я почувствовала себя не в своей тарелке.

- Это очень трогательно с твоей стороны, - начала я, ощутив внезапное желание разрыдаться, - но я хочу вернуться домой. Пожалуйста, отпусти меня! – я повернула голову, чувствуя, как его рука напряглась. Дыхание снова стало вырываться сквозь зубы. Но он не смотрел на меня, стоял с закрытыми глазами и злым выражением лица.

- Ты не можешь вечно держать меня здесь! – рассердившись, я дала волю слезам и гневу, вырвалась и протопала к столу, где упала на стул, закрыв лицо руками. – Я не хочу быть пленницей! Я хочу домой, к Чарли! Я не могу жить с тобой, это невыносимо! Пожалуйста, отпусти меня…

Я рыдала, выдергивая на себе волосы, которые уже были почти такими же грязными, как у этого нищего бродяги. И вся я пропиталась его потом, потому что спала вместе с ним. Я ненавидела каждый миг, проведенный здесь, и мечтала вернуться домой, в привычную обстановку. Я ненавидела это его мычание, когда он снова пытался что-то мне сказать, но не мог, и потом, когда внезапно оказалась в его объятиях, прижалась покрепче и плакала на его груди. Это было так бессмысленно – жаловаться ему на него же, но больше было некому.

- Лучше бы убил меня сразу, чем держать в плену и зачем-то приносить елку на Рождество! От этого мне стало в тысячу раз больнее, что я не дома!

- Э… - задыхался он, пытаясь сказать что-то, и я злилась на то, что он такой.

Эту ночь я впервые спала в его объятиях. Безутешно плачущую, он перенес меня в свою грязную постель, так я и заснула, медленно успокаиваясь от его покачиваний. Это было так нелогично, спать в объятиях убийцы, о котором я ничегошеньки не знала, кроме имени, и в то же время чувствовать себя уютно. Должно быть, я повредилась умом от нелегкого выживания в этой берлоге.

Утро началось как обычно, не предвещая перемен. Коза, которую я доила каждый день, стала давать больше молока, и я так полюбила эту облезлую животинку, что даже дала ей имя Мария. Каждое утро я добавляла ей сена и разговаривала с ней, как с человеком, на что она всегда отвечала «бе-е-е», и я смеялась. Курочки тоже были довольны моим уходом, я крошила им засохшие корочки хлеба, которые нашла в старом мешке. Местами они были покрыты плесенью, но курочкам вполне сойдет.

Я уже собиралась накрыть на стол и ждала прихода Эдварда, когда внезапно мне померещился далекий лай. Сердце подпрыгнуло к горлу и забилось от надежды, и я прильнула к окну, пытаясь дыханием отогреть стекло ото льда.

- Ав-ав-ав! – Теперь я явственно услышала это и, позабыв обо всем на свете, бросилась надевать сапоги и куртку. Папа, папочка! Мне хотелось кричать от счастья, что он меня нашел. Что он не бросил попытки даже спустя пять дней, не решил, что мой хладный труп лежит в снегу, и все еще надеется найти меня живую.

Но путь мне преградила грозная фигура Эдварда, нависшая в дверях. Я искала в его полных ярости глазах понимание, сострадание или жалость, но там горел огонь ненависти.

- Э… - промычал он, яростно качая головой и наступая на меня, и я заскулила от страха, что собаки пробегут мимо, если я не выйду им навстречу.

- Пожалуйста… - молила я со всем отчаянием, на которое способна; готова была броситься на колени или разбить крошечное окно. – Папа! – заверещала я надрывно, надеясь, что он услышит. – Папа, я здесь!!!

Не следовало этого делать. Эдвард бросился вперед, зажимая мой рот, и, как я ни вырывалась, он был сильнее. Я укусила его за ладонь, но это было все равно, что кусать наждак. Я чуть зубы не переломала.

Мы боролись, постепенно отходя к печи. Я не знала, что за ней у Эдварда есть какое-то дополнительное убежище, иначе вырывалась бы активнее. Я надеялась, что собаки и отец достаточно близко, чтобы ворваться сюда, и была поражена, когда стала оседать куда-то вниз. Это был подпол, и по старой деревянной лестнице Эдвард тащил меня в темноту.

Я мычала и рыдала, царапала его руки, но это было бесполезно. Над головой захлопнулась крышка, а я все так же беспомощно барахталась в сильных руках. Только на секунду мне удалось освободить свое лицо, чтобы снова во все горло завопить:

- Помогите!

Но в следующее мгновение мы полетели вниз и упали на что-то мягкое и затхлое. Я орала что было силы, но передумала, когда Эдвард зажал мне не только рот, но и нос, и стало нечем дышать. Пожалуй, он позволит мне задохнуться, но не позволит выдать себя. Когда я начала дергаться от недостатка кислорода, он отпустил нос, но не рот, продолжая крепко сжимать меня в объятиях.

Было темно абсолютно, и слышно тоже плохо – должно быть, мы находились очень глубоко. Здесь пахло гнилью и сырой землей. Сверху раздавались едва различимые голоса, поначалу снаружи, потом в самом доме. Я молилась, чтобы папа догадался поискать подпол. И попыталась стукнуть ногой в стену, но Эдвард быстро пресек мою попытку, обхватив мои ноги своими ногами. Я была связана им, и его яростное дыхание не предвещало ничего хорошего, если я продолжу сопротивление. Так прошло, казалось, несколько часов в мучительном ожидании.

- Мы нашли это ниже по течению, - сказал голос наверху. – Это ее?

- Да, – я узнала голос Чарли и заплакала. Должно быть, они нашли одну из моих потерянных рукавичек. Какого черта жизнь так несправедлива? Пожалуйста, папочка, не думай, что я утонула!

- Наверное, стоит прочесать русло реки, - предложил другой голос. - Похоже, она тут жила?

- Похоже на то, - согласился Чарли. – Но где же она теперь?

Дверь хлопнула, и я завыла от бессилия. Эдвард сдерживал мои рыдания. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем он отпустил мое лицо, но к тому моменту голосов не было слышно очень давно. Чарли ушел, поверив, что я утонула? Моему горю не было конца.

- Ты жестокое чудовище! – рыдала я, сидя на коленях, пока Эдвард шуршал чем-то рядом. – Зачем я тебе?! Что ты ко мне привязался?!

Чиркнула спичка, и я уставилась на огонь, размазывая слезы по лицу. Эдвард зажег свечу, потом вторую, и я, наконец, увидела, где нахожусь. Это было хранилище, под ногами были залежи картошки, много картошки, целая гора. Стены и потолок обиты досками. На самодельных корявых стеллажах стояли баночки, но я не стала проверять их содержимое. Меня привлек стол, на котором горели свечи.

Это было похоже на какое-то ритуальное местечко: несколько предметов, две свечи, а над столом тихонько колыхались газетные вырезки, прикрепленные к доске.

Я подползла поближе, шокировано наблюдая, как Эдвард, подвывая себе под нос, нежно проводит пальцами по фотографии в газете. Присмотрелась… и в ужасе отпрянула к другой стене, когда поняла, что на фото – обезображенное тело девушки. Эдвард так любовно гладил его, что от отвращения я задрожала. Он собирает информационные подтверждения своих убийств, и это стало кошмарной реальностью, в которую я попала: в самые лапы потрошителю.

- Бог мой… - выдохнула я, переводя взгляд с одной газетной статьи на другую – их было огромное количество! От фотографий и ярких заголовков пестрело в глазах. – Да ты совершенно сумасшедший!

Он скорчился на полу, схватился за свои длинные грязные волосы и взвыл, будто раненый зверь, качаясь из стороны в сторону.

- Н-н… - пытался он сказать, но я не понимала ничего, кроме очевидного: ему нужна психиатрическая помощь или электрический стул. И мне было дико страшно.

- Н-н… - зарычал он яростно, пытаясь выдавить из себя слово. Его руки, запутавшиеся в волосах, сжались в кулаки и задрожали от раздражения, что он ничего не может произнести.

А затем он обернулся ко мне, гневно сверкая глазами. Схватил меня за ногу и рывком подтянул к себе. Если бы не картошка, я бы ударилась головой намного больнее.

Не успела я возмутиться, только до смерти испугаться, как он грубо поднял меня за шкирку, как нашкодившего котенка, и ткнул лицом в газетные статьи, заставляя рассмотреть их поближе.

- Что? – вопила я от страха и боли. – Что ты хочешь от меня?! Я не понимаю!

Он вытащил фотографию, которую берег – фотографию своей матери и себя-ребенка – и яростно приложил к одному из фото на стене, остервенело мыча мне в ухо. И тогда до меня дошло…

- Мма… - рычал он надрывно, встряхивая меня изо всех сил.

- Мама? – догадалась я, только не могла поверить в это.

- Мма… - он выдохнул и отпустил меня, но теперь меня не нужно было заставлять. Разгладив пальцами газетный листок на стене, я впилась взглядом в строчки.

«Элизабет Мейсен, тридцати двух лет, пропала двадцать первого декабря. Ее нашли спустя неделю в пригороде Сиэтла. Ее двенадцатилетний сын пропал в тот же день, но не был найден. Полиция сбилась с ног, разыскивая мальчика, который мог стать важным свидетелем убийства. До сих пор…»

- Твою мать убили… - выдохнула я, потрясенная этим открытием.

- Мм… - промычал он из угла, из которого наблюдал за мной. Когда я взглянула на него, по его лицу текли слезы.

- Ты не убийца, - сделала потрясающий вывод я, неожиданно увидев его по-новому. Бедный мальчик, потерявший мать в двенадцать лет. Был ли он свидетелем ее убийства? Это ли причина, по которой он не может говорить? Поэтому он прячется в лесу? Он прячется не от правосудия! Он прячется от настоящего убийцы!

- Прости меня… - из моих глаз вырвались горькие слезы, я подползла к нему, протягивая руки, и он позволил мне обнять себя, громко рыдая на моем плече. Так мы и сидели, долго. Я гладила его по длинным грязным волосам, а он позволял мне утешать его.



Источник: http://twilightrussia.ru/forum/58-12666-1
Категория: Мини-фанфики | Добавил: Валлери (25.12.2012) | Автор: Валлери
Просмотров: 10961 | Комментарии: 47


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 471 2 3 4 5 »
0
47 adelramazanova02051998   (13.05.2022 15:02) [Материал]
Эта история попадалась мне на глаза уже лет 5, но только сейчас я решила ее прочесть. Очень жалею, что не сделала этого раньше, это очень интересно! Спасибо!

0
46 Afif   (04.12.2021 23:37) [Материал]
Очень необычная история!
Спасибо

0
45 sova-1010   (24.07.2020 00:01) [Материал]
Белла, конечно, попала в переплет. А как Эдварда жалко! Получается, что он с 12 лет жил в лесу один? Как вообще выжил то?

0
44 Vivett   (14.06.2016 11:26) [Материал]
Невероятная история!
Спасибо!

1
43 Svetlana♥Z   (14.01.2016 10:56) [Материал]
Ничего себе кошмар! Представить тошно, представляю какой там запах, вряд ли он когда-либо мылся... фу... Но читать дальше буду, интересно до чёртиков... surprised

0
42 tasya-stasya   (16.07.2015 03:12) [Материал]
Спасибо

0
41 BlackCrow   (06.02.2014 18:46) [Материал]
Немного не привычно читать про бородатого Эдварда. И тем более немого. Но очень нравится. Пойду - ка прочитаю продолжение wink

0
40 marik1001   (19.12.2013 13:30) [Материал]
ничего себе!!! пойду-ка дальше читать! спасибо, автор! cry

1
39 S@r@   (24.11.2013 11:48) [Материал]
Я правильно поняла,что убийца Чарли? surprised

0
38 Отулисса   (22.11.2013 19:59) [Материал]
о, мамочки как захватывающе! спасибо автор!

1-10 11-20 21-30 31-40 41-47


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]