Пока человек не сдается, он сильнее своей судьбы





Я перебирал старые документы, когда тяжёлая рука Чейза опустилась на моё плечо.

— Как там Белла?

Что-то в тоне друга намекало не на праздность вопроса. Я поднял бровь, гадая, что такого успела учудить моя девочка. Судя по времени, она всего два часа как приехала в город.

Видя недоумение, помощник присел рядом со мной и вздохнул:

— Каллены уезжают в Лос-Анджелес, Чарли. Точнее, уже уехали. Карлайлу предложили работу там, насколько я понял… Он заходил вчера, тебя не было.

Смысл его слов не сразу дошёл до меня. В конце концов, в поездках по стране я не видел ничего плохого, Белла с детства жила на три города…

И Рене любила путешествовать.

Потом я понял, что предложение работы не соответствует кратковременной поездке, и резко встал. Старый стул издал противный скрип, на который я не обратил внимание, потому что в груди нарастало тревожное чувство. Каллен должен был забрать Беллу. Нет, забрал. Дочка звонила мне из аэропорта, и я слышал, как она сказала, что уже видит парня, и встречать её не нужно.

— И Эдвард тоже… уезжает?..

— Конечно, уезжает, они вообще закрыли дом, — пожал плечами Чейз.

Я подумал о мальчишке, который с недавнего времени стал всё реже бывать у нас. Вспомнил, как в начале августа дочь пришла от Калленов в состоянии плохо скрываемой ярости.

Белла так давно знала об отъезде?

«Нет, — покачал я головой, собирая пазл из воспоминаний, — она бы сказала мне, что Каллены уезжают. Да и за месяц слухи бы облетели весь городок».

На секунду я испугался, что Белла уедет за Калленами, и невольно нащупал пальцами кобуру. Видел же, как сильно она изменилась, встретив Эдварда, как подружилась с другими детьми Эсме и Карлайла, а также покорила их самих.

Но нет, моя девочка бы никогда не сменила место жительства так резко, она бы никогда не бросила меня, как когда-то Рене. Белла всегда строила планы и озвучивала их заранее, как бы советуясь с близкими. Ключевое слово, конечно, «как бы», но я любил обманываться иллюзиями, мол моя не по годам взрослая дочка нуждается в моём взгляде на некоторые вопросы.

Тогда что?

Отношения на расстоянии? Мне не верилось, что эти двое не смогли придумать ничего умнее в последний учебный год, который уже начался. В конце концов, Эдвард совершеннолетний. Неужели не мог остаться?

Я не верил, что Белла согласилась на это. Не в характере моего маленького чудовища довольствоваться полумерой. Даже её попытки идти на компромисс собеседнику чаще всего выглядели как щедрый выбор между повешением и электрическим стулом.

Значит, расстались?

Как нормальный отец я испытал некоторое облегчение. Видя, какими глазами Каллен смотрел на мою дочь, я испытывал естественную ревность, и меня так и подмывало указать парню на дверь, посоветовав приходить лет через пять, ну, или даже пятнадцать с такими взглядами… Однако, как любящий отец, я сейчас же с ужасом понял, как сложно будет смириться с отъездом Эдварда моей девочке.

Вспомнил, чего мне самому стоил отъезд Рене и Беллы семнадцать лет назад…

— Я тебя подменю, — проницательно кивнул Чейз, не заставляя просить.

Мы всегда понимали друг друга с полуслова…

— Белла, ты дома? — мой голос чуть сел, когда я толкнул приоткрытую входную дверь.

Ответа не последовало. Зато в сторону лестницы вели грязные следы от обуви. Грабители? Нет. Грабители не ходят на каблуках.

— Доченька, — с предчувствием беды я взлетел на второй этаж так быстро, как не поднимался ещё никогда.

Первым делом я почему-то проверил ванну. Аптечку не трогали. Следов борьбы нет. Крови тоже. Прости, Господи, за ту глупость, что пришла мне в голову!

— Белла, чёрт возьми! — уже раздражённый и всё ещё почему-то испуганный, я распахнул дверь в комнату Беллы и застыл на пороге.

Дочь, скрючившись, подперев тяжёлую голову руками, сидела за столом и, не мигая, смотрела на пустой девственно-белый лист бумаги.

— Белла, что с тобой? — позвал я громче и подошёл ближе.

Дочь вздрогнула и с какой-то звериной быстротой и резкостью обернулась ко мне. Дёрнулась, сминая пустой лист грязными пальцами. Грязными?! Моя чистюля забыла снять обувь и помыть руки после прогулки?

Однако я мгновенно забыл обо всём этом, когда всмотрелся в её дикие глаза загнанного в ловушку животного. Дочь не узнала меня… Глубоко дыша, она смотрела на меня так, будто в моих руках было ружьё, и я готовился выстрелить. А она собирала последние силы, чтобы дороже продать свою жизнь.

А потом она моргнула, и всё исчезло.

Это была моя привычная весёлая Беллс с приподнятой бровью:

— Папа? Я не слышала, как ты зашёл… — её улыбка была светлой, мягкой.

Может быть, мне показалось? Тот дикий острый взгляд… Мрачный, жестокий…

Нет… Грязные пальцы всё ещё подрагивали, сжимая листок.

По белой бумаге потекла алая капля. Белла порезалась бумагой. Моя. Белла. Порезалась. О. Бумагу! Что-то произошло.

— Ты забыла закрыть дверь и разуться. Ты нормально себя чувствуешь?

Если честно, то сейчас я надеялся, что она просто приняла что-то с попустительства деда.

— Всё в порядке, я буду жить, — беспечно пожала плечами моя девочка, но её последнее уточнение лишь подстегнуло мою тревогу.

Вдохнув поглубже и не дождавшись от неё ни слова больше, я молча начал проводить в комнате дочери обыск.

— Что вы пытаетесь найти, шериф? — наконец весело поинтересовалась Белла, с любопытством следя за моими поисками. — О, кстати, не покажете ордер?

— Это мой дом. И если я узнаю, что ты что-то принимаешь… — я дошёл до сумки, вытряхивая из неё всё содержимое.

Духи, билеты, пачка печенья, блокнот, ручка, губная помада, кошелёк, открытый конверт… Когда я взглянул на официальный документ, брови полезли на лоб:

— Что… Что ты сделала?

— Плебейским языком — извлекла свою яйцеклетку и заморозила эти жизнеспособные кусочки себя. Если со мной что-нибудь случится, то ты в любом случае сможешь стать дедушкой. Ну, или опекуном-отцом данному ребёнку.

— Что… Что может с тобой случится?

Я даже думать об этом не хотел. Закрыл глаза, присел на её кровать.

— Отец, я могу попасть под машину, как бабушка, могу заболеть раком, у меня даже может остановиться сердце, да почти что угодно. Но я точно не сопьюсь и не сяду на наркотики…

Кровать рядом со мной прогнулась, и я почувствовал тёплые руки, обнимающие меня. Моя ласковая, проницательная умница, у которой всегда всё под контролем.

— Каллены уехали в Лос-Анджелес.

Говорить с дочерью, закрыв глаза, было проще. Не видеть грязные туфли, коричнево-зелёные разводы на белых колготках, чуть припухшие веки и покрасневшие белки. Просто, но трусливо с моей стороны. Поэтому я открыл глаза и посмотрел на Беллу. Её лицо застыло благожелательной маской, а в глазах плескалась ненависть. Я успел заметить её раньше, чем моё маленькое, обиженное чудовище моргнуло, превращаясь в добрую, понимающую красавицу-дочку.

«Врёт», — понял я и терпеливо слушал правдоподобную историю, не противоречащую ни одному факту. Эдвард уговаривал её полететь с его семьей, и Белла не знала, как сказать это мне, а потом передумала уезжать. За день до дня рождения. Рассказала, как обиделся Каллен…

— То есть, вы навсегда расстались? — спросил, выискивая ответ на главный вопрос.

Белла осеклась на полуслове, нахмурилась и обвела взглядом комнату. Потом сжала и разжала маленький кулачок. Встала и подошла к окну. Теперь я внимательно смотрел на профиль дочери на фоне вечерних сумерек:

— Нет, мы ещё встретимся, — уголок её губ насмешливо дёрнулся.

— У тебя ранка, — вспомнил я и пошарил в разбросанных вещах из сумки, с удивлением не находя знакомой пачки.

— Ранку заклеим пластырем, папа… — довольно рассмеялась Беллс. — Все-все ранки…

Элис

— Он всё-таки это сделал, и самым поганым образом… — я закрыла лицо руками, чувствуя, как накатывает беспросветная тоска и гнев.

Белла никогда его не простит. Он сжёг все мосты.

Перестраховщик…

Джаспер сел рядом, обнимая меня за плечи. Мама всхлипнула и вышла из комнаты, чувствуя свою вину. Роуз коротко выругалась, а Эмметт со злостью стукнул кулаком по стене, отчего та пошла трещинами, а с потолка посыпалась крошка.

Карлайл молчал.

Он был категорически против отъезда, но подчинился большинству, надеясь, что Эдвард быстро осознает ошибку.

Да, ради Беллы мы все соврём в лицо Вольтури, когда Деметрий приедет к нам с проверкой и вопросом — обратили ли мы человека, который знал наш секрет… Отец даже продолжит эксперименты. Но Карлайл не мог пойти против семьи.

А расклад был не в нашу пользу.

Розали боялась, что эксперимент убьёт Беллу и не желала ей такой участи, а видеть гибель девушки я стала слишком часто. Вторым по количеству было видение кроваво-алых глаз на бледном лице Свон.

Эти видения сводили Эдварда с ума.

Эмметт чувствовал вину после случая с крысой и понимал, если страхи Эдварда и Роуз сбудутся, брат этого не переживёт. Это понимала и мама.

Кто по-настоящему меня подвёл в этом голосовании, так это Джаспер, который был в принципе против экспериментов, считая, что это поставит под угрозу сохранение секрета вампиризма, что автоматически означало гнев Вольтури.

Мама разрывалась между мужем и любимым сыном, который с лицом сумасшедшего повторял, что Белла всех нас использует. В конце концов, на неё повлияли слова Джаспера о том, что вряд ли отъезд затянется надолго.

Джаспер просто не верил Эдварду. Не верил, что он сможет уйти навсегда. Потому что этого не видела я. Раньше. Мы явно недооценивали телепата.

Видения будущего постоянно менялись. Эдвард всю неделю метался, был не уверен. И в конце концов решил действовать по ситуации, не принимая окончательного решения. А, может быть, этот трус знал, что, увидев сегодняшний разговор заранее, я оторву ему голову.

За день до приезда Беллы мы собрали вещи и уехали, дав брату возможность подумать в одиночестве. Он сам попросил. В какой-то момент я по-настоящему обрадовалась, когда увидела их серьёзный разговор. В нём Эдвард понял, что девушка любит его, но ужасно боится опоздать, ведь каждый год без вакцины — это тысячи человеческих жизней, но, главное, это риски для нас, потому что Вольтури не забудут прийти с проверкой. Белла же осознала его опасения и даже расплакалась от обиды, назвав моего брата идиотом, раз тот не верит в её любовь.

Но всё лопнуло как мыльный пузырь.

Эдвард не видел моих видений. За несколько сот километров от меня и его счастливого будущего он просто струсил, увидев насмешливый взгляд девушки в аэропорту.

— Значит, он приплёл Клару, чтобы сделать ещё больнее? — хмуро спросила Роуз.

Я кивнула.

— Скорее, чтобы она поверила, — пробормотал Джаспер. — Белла не глупа и неплохой эмпат. Пробив её эмоциональный барьер, он обезопасил себя от разоблачения.

Уловив волну моей неприязни от его сухого тона, муж успокаивающе погладил меня по руке:

— Прости, счастье моё, но в некоторых аспектах я с Эдвардом согласен. Изабелла Свон нас сознательно приручала. Думаю, её будущее поведение лишь подтвердит мои слова…

Конечно, весь следующий месяц я следила за Беллой. Но потом стала больше волноваться за Эдварда.

Потому что, когда он наконец вернулся в семью с лицом выпотрошенного мертвеца и хриплым шёпотом, без приветствия спросил:

— Как… она?..

Я побоялась показывать всё, потому что увиденное стало для нас всех полной неожиданностью.

Белла не плакала. Не готовила планов мести. Не замыкалась в себе. Не проклинала нас на каждом углу. Даже не пыталась переписать украденную работу заново.

Она улыбалась, смеялась. Училась. Поддержала нашу легенду отъезда в Лос-Анджелес и сказала всем, что мы будем ездить к друг другу как можно чаще. Заткнула рты сплетникам, которые пытались связать отъезд Эдварда и Клары.

Брат хотел, чтобы девушка наконец осознала, что превозносить и беззаветно любить её будет только он. Хотел, чтобы она испугалась перед угрозой его потери.

Но лучше бы они просто один раз нормально поговорили.

Недавно Белла поняла, что именно близнецы способствовали увольнению мисс Кларксон. Их прицельная водяная бомбочка на зонтик преподавателя стала для той последней каплей. А, может быть, учительница приняла на веру скрытую угрозу мисс Свон. Тем не менее в день рождения Беллы Клара написала заявление, не дожидаясь обещанного скандала. Мистер Грин очень извинялся за сыновей и дал ей наилучшие рекомендации.

Когда Белла узнала об этом в школе, она мило покивала и взяла вину на себя, сказав, что этот дурной пример подала детям в прошлом году лично и никак не предполагала, что тот приведёт к столь печальным последствиям:

— Мы тогда кидали бомбочки с краской, раскрашивая асфальт, но зонтик мисс Кларксон, безусловно, жаль… Говорите, сломался? Да-да, помню… Бедняжка промокла до нитки. Некоторые новички просто не проходят проверку этих забавных детей, однако, как у учителя химии, у мисс Кларксон было десятки вариантов увлечь близнецов, а не провоцировать детей на больший конфликт. Скажу по секрету, Клара раздавила их ручного тараканчика… Чак и Зак были так привязаны к нему…

Кстати, Белла недавно купила близнецам двух новых, так что в её сочувствие преподавателю нам верилось с трудом.

— Белла ведёт себя так, будто вы и не ссорились, и ты должен вот-вот вернуться или забрать её с собой, закинув на плечо, — просветила брата вслух Роуз, которую ситуация и успокаивала, и настораживала.

Болезненный взгляд Эдварда нужно было видеть… После тяжёлого прощания, месяца разлуки в неведении о судьбе Беллы он был морально истощён. Прежние обиды казались глупыми. И я знала, что так будет. Но надеялся брат зря.

Видение его будущего возвращения мы смотрели вместе. Даже несколько возможных вариантов, итогом которых всегда была спокойная фраза мисс Свон:

— Пошёл вон из моей жизни, Каллен. Я предупреждала.

Дальнейшие попытки, объяснения, мольбы не имели значения.

Спрятав лицо в руках, Эдвард застонал раненным зверем от безысходности.

А я говорила, что вариант с Кларой дер…евянный.

Я просила не пытаться строить отношения на ревности. Ревнуешь к работе, помоги с ней сам, это ведь на благо всем, а сколько возможности проводить время вместе! Нет, зачем самому умному телепату слушать маленькую Элис…

— Элис, а ты уже показала ему, что Белла узнала, мол, Клара — сирота без всяких ценных связей? — Роуз не столько хотела попинать убитого, сколько хотела навсегда отучить брата связываться с женской гордостью. — Вот всё же восхищаюсь Свон… Зажила лучше прежнего! И эксперименты прекратила… Всё как ты хотел, дорогой…

— Ну, не вены же ей резать, — поддержал жену Эмметт. — Белла — маленький боец. Хорошо справляется. Хотя по поводу экспериментов я тоже удивлён.

— Она не глупа, — угрюмый Карлайл кивком поприветствовал Эдварда.

Всё это время он работал над вакциной. И успехи были. И будут. Благодаря моему дару мы собирались ускорить процесс перебора.

Но пока отец не желал задействовать меня, опасаясь, что с Беллой или с Эдвардом может что-нибудь случиться.

— Вынужден согласиться, — вздохнул Джаспер, которому сейчас сильно не хватало положительных эмоций, к чему он успел привыкнуть. — Продолжение экспериментов без нашей помощи небезопасно не только для неё, но и окружающих… Хорошо, что она поняла это. Если вспомнить, именно Белла настояла на том, что стены лаборатории должны быть абсолютно непроницаемыми.

«Ага, теперь ты её защищаешь», — злорадно подумала я, многозначительно переглянувшись с Роуз.

В глазах Эсме легко читался ужас. Весь месяц она переживала и пыталась убедить себя, что была права, поддержав сына. Однако сейчас мама видела, во что превратился Эдвард за месяц разлуки. Опустошённый. Отчаявшийся. Он выглядел как наркоман, которого ломает без дозы. И все мы сомневались, что станет лучше.

Особенно учитывая настрой Свон.

— Никто из вас не виноват в том, что я полюбил Беллу… — Эдвард произнёс имя девушки на выдохе и с очевидным трудом. — Карлайл прав, мне нужно отвлечься. И раз с ней всё хорошо, то это было не зря.

— Нет-нет! Не уходи! Куда ты пойдёшь? Да и зачем? — мама быстро подошла к парню и попыталась заглянуть ему в глаза, удерживая за руку. — Эдвард, пожалуйста, останься… Карлайл, скажи ему!

Но Карлайл молчал.

Я единственная знала, куда и зачем Эдвард уходит. И если бы не обещание помочь Карлайлу, мы с Джасом поехали бы за ним.

— Нет, Элис. — телепат попытался улыбнуться мне как раньше, но вышло у него паршиво. — Я должен справиться с этим сам.

Убить Викторию. Он не ищейка. А та кочевница отлично прячется и убегает, судя по тому, что ещё жива. Что ж, это его выбор.



Он думал, что вместе с собой украл всё остальное: семью, к которой я прикипела душой, как к своей, дом, в котором меня, как оказалось, пригрели, прикормили из жалости к забавной фанатичке, исписанные формулами и догадками ежедневники и тетради, в которых я вела записи, забрал лабораторию, образцы, даже всё стёр с ноутбука.

Дурак.

В моей жизни были потери больнее.

Я переживу это, Эдвард. Ты тоже. Потому что я знаю: после смерти все всё забывают. А я хочу, чтобы ты навсегда запомнил эту свою ошибку. Ты будешь жить, Каллен… Долго-долго. А я буду жить счастливо. Вот и вся между нами разница.

Конечно, я не смогла бы сейчас с полпинка точно повторить все формулы, но идеи всегда при мне. Это займет много времени, но я восстановлю наработки. У меня остались близкие, друзья, связи. Всё, что мне необходимо, я заберу сама. Потому что ты, дорогой мой, в этот город уже не вернёшься. Я не планировала, но знала, у отца в участке есть запасной ключ дома Калленов. Даже если не найду ключ, найду того, кто сможет взломать дверь без лишнего шума. Кому какая разница, что происходит в доме посреди леса? Ноутбук я отдам Морти. Его знакомые ребята восстановят всю утерянную информацию меньше чем за две недели.

Бедный, наивный мальчик. Ведь ты не успел… Просто не успел стать умницей ещё и в программировании, дорогой. А я знала, что за техникой будущее…

Случайно забытый в сумке образец крови той бешеной крыски, про который я вспомнила лишь возле сейфа деда, когда брала деньги на операцию, тоже послужит моим целям. Но думать об этом я себе запрещала, окунаясь с головой в ничтожные школьные будни, которые планировала вскоре закончить… Мне бы только обойти видения Элис. Но скоро и ей надоест приглядывать за бывшей подружкой брата…

Предыдущая глава || Следующая глава