- Вот это да! – воскликнула Леа, увидев перед собой водную гладь, покрытую огромными круглыми листьями. Вблизи их размеры просто обескураживали. - Это что, то же самое озеро?
- Ну… да, - согласился Науэль, помедлив, - только мы вышли к нему с другой стороны. И виктория уже отцвела.
Он немного кривил душой – чтобы выйти снова к этому озеру, им пришлось сделать порядочный крюк. Но ему всё же хотелось немного развлечь суровую волчицу, которая сохраняла угрюмое молчание всю дорогу. Ладно, чего уж там… ему снова хотелось увидеть Красавицу, которая сегодня, кажется, надёжно укрылась под маской Чудовища.
И хотя Леа не отпустила за всю дорогу ни одного ядовитого комментария, она упорно игнорировала протянутую ей полукровкой руку на трудных участках пути и только молча вытирала пот со лба тыльной стороной ладони. Науэлю нравилось, что она не торопится принять свой звериный облик, и не только потому, что в человеческом теле она была слабее и уязвимее его. В человеческом теле она могла улыбаться – так, как улыбалась сейчас, глядя на огромные, словно восковые, листья.
- С ума сойти! Почему вчера ты не привел нас сюда?
Вчера со скалы озеро совсем не впечатлило Леа. Возможно, ее мысли были заняты совсем другим: она слишком нервничала из-за присутствия Принцессы Каллен? Или боялась допустить какую-нибудь оплошность под грозным взглядом своего альфы? Сегодня почему-то всё было проще: ей нравились ненавязчивые комментарии Науэля, но ещё больше - чувство спокойной уверенности, которое он излучал. А может быть, сегодня она почему-то просто знала, что сможет удержаться и не пересечь тонкую опасную грань: грань, где её собственное запечатление вступало в конфликт с запечатлением её альфы и представляло угрозу счастью Принцессы Каллен. Разумеется, в этом мире неприкосновенным было только счастье этой рыжей плаксы.
Но, несмотря ни на что, сегодня Леа чувствовала себя… почти счастливой?
Что это было? Еще одна грань запечатления? Маленький бонус для компенсации её ночных ломок? Впрочем, это не имело значения: Науэль просто был рядом. И озеро с огромными листьями, распластанными по водной глади, ей очень нравилось.
- Вчера мы шли короткой дорогой, - объяснил полукровка, пожав плечами. - А сегодня на этом никто не настаивал. Хочешь проверить, выдержит он тебя или нет?
Леа недоверчиво покачала головой. Вода отбрасывала причудливые блики на медную кожу девушки, длинная шелковистая чёлка отливала на солнце синевой, затеняя миндалевидные глаза с густыми ресницами и подчёркивая изящную линию скул. «Красавица!», - с удовольствием подумал Науэль.
- Да брось! Когда еще будет такая возможность? - искушал он, сбросив на берег рюкзак. – Просто старайся встать на середину. Я поддержу.
Леа снова отрицательно качнула головой и прикинула расстояние до ближайшего листа – ее человеческого прыжка должно быть достаточно. Она коротко разбежалась и прыгнула, только на крошечную долю секунды потеряв равновесие при приземлении на качнувшийся под нею лист.
- Круто! – выдохнула она, откидывая с глаз непослушную чёлку.
- Пожалуй, - согласился полукровка, запрыгнув на один из листьев чуть впереди. – Жаль только, что нет цветов.
- Жаль, - эхом повторила Леа, перескакивая на другой лист. Ей было наплевать на цветы - просто не хотелось сейчас спорить.
- Подожди меня здесь, - попросил полукровка и двинулся по листьям вперёд в надежде отыскать хоть один бутон, опоздавший расцвести вместе со всеми – такое редко, но случалось. Улыбка Красавицы стоила усилий и риска.
- Эй! – встревоженно крикнула ему вслед Леа. – Мы так не договаривались…
Но через несколько уверенных прыжков полукровка вдруг исчез под водой.
- Чёрт! – воскликнула волчица и, не раздумывая, бросилась в воду.
Плыть оказалось невозможно из-за толстых крепких стеблей и шипов на обратной стороне листьев. Рассчитывая добраться по поверхности до того места, где исчез полукровка, Леа, в панике оцарапав себе щеку и плечо, предприняла несколько безуспешных попыток всплыть, а когда это наконец удалось, у неё уже не было сил крикнуть, она только едва слышно прохрипела, хватая ртом спасительный воздух:
- Науэль! – и тут же снова опустилась под воду.
«Проклятье!» - подумала она: адреналин мгновенно сжигал кислород, и все труднее было бороться с рефлекторным желанием вдохнуть. Но чтобы вдохнуть, нужно было снова всплыть. Леа изо всех сил рванулась к проблеску солнечного света у себя над головой и в ту же секунду почувствовала, как сильная рука, обхватив за талию, выталкивает её наверх.
- Ты чокнутый, просто чокнутый! – хрипела Леа, лёжа на берегу и отплёвывая воду. – Какого чёрта ты это сделал, самоубийца хренов?!
«Снова Чудовище!» - с досадой подумал Науэль.
- Это просто цветок, Леа, - объяснял он сквозь зубы, - но я зря искал его для тебя на дне этого озера! Такой грубой особе, как ты, он совсем ни к чему…
- Разумеется! – саркастически заметила волчица. Ну, то есть она хотела бы, чтобы в её голосе прозвучал сарказм, а не досада: едва раскрывшийся огромный белый бутон, валявшийся между ними на песке, был великолепен.
- …Придется выбросить…
- Зачем же выбрасывать? – удивилась Леа, и на этот раз с сарказмом было все в порядке. – Принцесса Каллен будет в восторге.
- А ты?
Леа опешила от неожиданности и бросила удивлённый взгляд на полукровку, тут же пожалев об этом: мокрые длинные ресницы сделали его глаза такими лучистыми, а капли воды хотелось просто слизнуть с его смуглых плеч… Похоже, она была совсем слепой, когда считала его некрасивым. Чёрт бы его побрал, он выглядел как… как модель с обложки глянцевого журнала.
(Прим.авт.: вот так и выглядел) - Что – я? – переспросила она, зажмурившись и отгоняя наваждение.
- Тебе что, никогда не дарили цветов, Леа Клируотер?
Волчица на секунду задумалась: и вправду – никогда не дарили. И тут же рассмеялась, представив Сета или Джейкоба с цветами. А больше представлять было некого. Ну не этих же одноразовых поклонников из её студенческого прошлого, в самом деле! Хотя, кажется, именно эти и таскали с собой какие-то растения…
- Зачем ты это делаешь, Науэль? - вдруг спросила она серьёзно, сев на прибрежном песке и глядя на него в упор.
- Ты красивая девушка, Леа, - так же серьёзно ответил он. – Когда не злишься… И зачем ты полезла в воду?
- Думала, что ты тонешь, - честно ответила она.
- Неужели испугалась за меня? – усмехнулся полукровка, с удивлением понимая, что ему нравится дразнить эту девушку.
- Очень надо! – с вызовом ответила Леа и, отвернувшись, сняла с себя мокрую майку, чтобы выжать из неё воду.
Науэль торопливо отвел глаза. «Один-один», - подумал он с улыбкой: по части провокаций эта девчонка могла дать ему сто очков вперёд.
- Просто Джейкоб мне голову открутит, если с тобой что-нибудь случится, - невозмутимо пояснила Леа, одеваясь.
- Вот как? Почему это? - удивился Науэль. - Мне казалось, он будет счастлив избавиться от соперника.
- Ты не знаешь Джейкоба. Он ни за что не допустит, чтобы Принцесса Каллен овдовела раньше, чем сама этого захочет. – Леа приблизила свое лицо к лицу Науэля и добавила с коварной улыбкой: - А уж если она захочет, тогда держись!.. Впрочем, не волнуйся. Тебе бояться нечего, - закончила она уже серьёзно, подобрав с песка белый бутон и перешагнув через рюкзак.
С лица Науэля сползла улыбка. Он наконец понял вчерашнюю странную реакцию Джейкоба на их с Несси «ссору» и вдруг с ужасом осознал, что оказался привязан к Ренесми Каллен волчьим запечатлением даже крепче, чем собственной любовью. Он так был поражен своим открытием, что не обратил внимания на последние слова волчицы.
- Эй, идём! – окликнула его Леа. – Только выбери дорогу по открытой местности, чтобы одежда успела высохнуть.
***
Джейк шёл за Несси шаг в шаг, но взгляд его был прикован не к ней. Оборотень тяжело уставился на Аро, сожалея о том, что у квилетов не принято бить лежачего. А некогда всесильный старейшина Вольтури был сейчас даже хуже лежачего – почти мёртвый. Хладных и в самом бодром состоянии трудно считать в полном смысле слова живыми – сердце не бьётся, да и дышат они вроде как по привычке. Но хотя бы двигаются, разговаривают и соображают – то есть всё-таки не совсем покойники. Блэк давно жил среди вампиров и постепенно отвык думать о них, как о ходячих мертвецах. Но сейчас, глядя на то, что осталось от Аро, потерявшего способность мыслить, снова вспомнил древние легенды своего племени и содрогнулся от омерзения.
Увидев, как медленно, с трудом преодолевая понятный страх, приближается к инвалидной коляске Несси, оборотень снова почувствовал нестерпимое желание схватить в охапку эту девочку – такую хрупкую, тёплую и беззащитную, так много пережившую за последние недели – и унести её отсюда как можно дальше. А её неуязвимое семейство оставить здесь разбираться с бывшим старейшиной. Но он понимал, что исцеление Аро, если оно вообще возможно, по силам только Несси, и знал, насколько это важно для дальнейшего мирного сосуществования с Вольтури, поэтому даже не пытался протестовать. Только ещё ближе придвинулся к своей малышке, по-прежнему не отрывая сурового взгляда от владыки, неподвижно осевшего в своём «транспортном средстве».
Краем глаза Джейкоб заметил, как с обеих сторон от Несси, сохраняя дистанцию, но всё же очень близко, встали Белла и Эдвард. Они не смотрели на Аро, полностью сосредоточившись на дочери. Белла кивнула, и оборотень понял, что она накинула на Несси щит. Дышать стало чуть полегче: если старейшина, получив обратно свои мозги, затеет какую-нибудь хитрость в излюбленном стиле, Несси он будет не страшен.
Разочарованные вздохи Беллы и Ренесми прозвучали почти одновременно с тихим проклятием Эдварда.
- В чём дело? – подозрительно прищурился стоявший за спиной у своего господина Феликс. – Что-то не так?
- Не то слово, - сквозь зубы ответил ему Эдвард. – Белла не может использовать щит – Несси для воздействия необходима обратная связь.
Верзила пожал плечами:
- Ну так пусть не использует. Вас здесь чуть ли не десяток одарённых, кого вам бояться?
Джейк медленно дышал, считая от ста до единицы. Когда он дошёл до семидесяти семи, красная пелена в глазах начала рассеиваться и мысли прояснились. Прекратив счёт, оборотень осторожно разжал зубы, убедился, что руки больше не дрожат, и только тогда уловил окончание фразы Эммета:
- …забыли спросить! Ты здесь в качестве сиделки этого умственного инвалида, вот и помалкивай.
Феликс угрюмо потупился и промолчал. Видно было, что он уже жалеет о своей пренебрежительной реплике. Все взгляды снова сосредоточились на Несси.
- Я могу попробовать, - нерешительно предложила она, протягивая руку к щеке Аро. Но Блэк был быстрее. Со сдавленным рычанием он обхватил Несси за плечи и оттащил на пару шагов назад. Тяжело, с хрипом дыша, заговорил, обводя взглядом присутствующих:
- Я этого не допущу! Вы забыли, что случилось вчера, когда она натолкнулась на воспоминание о казни? А это вам не шестилетняя контуженная полукровка! Древний вампир, над которым напоследок поработал сильнейший гипнотизёр.
- Он уже мёртв, - тихо напомнил Элеазар.
Джейкоб покачал головой:
- Неважно! Никто из нас не знает, на что он был способен. Но похоже, что его воздействие не умерло вместе с ним, иначе Аро не сидел бы тут овощем! И кто даст гарантию относительно самого Аро?
- Ты имеешь в виду его дар? – спросила Белла. - Но мой щит прекрасно…
- Знаю, - отмахнулся оборотень. – Вот только как бы не было поздно! Пока Эдвард услышит, пока тебе скажет… Вы что, правда не понимаете, что Несси будет в это время одна… там… в башке вашего многовекового извращенца!
- Кажется, я тебя понял, - сосредоточенно хмурясь, кивнул Эдвард. – Ты считаешь, что дар Аро может оказаться более… агрессивным, что ли. Что он неосознанно подействует на Несси, меняя её личность?
- Насчёт «неосознанно» как раз не уверен, - Блэк внезапно обнаружил, что до сих пор обнимает притихшую Несси, и поспешно отстранился, но она не позволила ему отойти и сама прижалась к нему, отчаянно цепляясь за его руку на своём плече. Голос Джейка дрогнул, однако после крошечной паузы он продолжил: - Зная повадки этого старого негодяя…
- Я бы попросил!.. – протестующе буркнул Феликс, сверля глазами оборотня, но тот только отмахнулся:
- Этот пройдоха вполне способен затаиться и воздействовать специально, пока мы будем думать, что он ещё не оклемался.
Эдвард быстро возразил:
- Нет, это исключено, я же буду всё время слышать его мысли!
- Ты и вчера слушал, - Джейк неуступчиво мотнул головой. – И что? Успел что-нибудь? Я же видел, ты растерялся… вы все растерялись. И я тоже. Не знали, что лучше – прекратить сеанс или, наоборот, ни в коем случае не прекращать. Но тогда Несси грозила в худшем случае затяжная истерика… бессонная ночь, а сейчас? Что вы будете делать в случае реальной опасности? Беллз! – почти выкрикнул он. – Хоть ты опомнись: она не Мессия, она же почти ребёнок! Она твоя дочь!
- Я не ребёнок, - упрямо сказала Несси, отстраняясь от волка и глядя ему в глаза - ему одному, как будто это от него зависело окончательное решение. – Я попробую… нет, я сделаю это.
- Подожди, Несс… – Эдвард опустил голову и тихо выругался: - Чёрт!..
В дальнем углу спортзала Элис пыталась хоть что-нибудь разглядеть в будущем. Судя по её лицу, попытки были безуспешными.
Белла, как всегда в трудную минуту, подошла к мужу и положила голову ему на плечо. Уже не впервые она остро сознала свою беспомощность. Её щит был бессилен обезопасить Несси, а больше ничего Белла не умела. Конечно, её нынешняя тревога не шла ни в какое сравнение с тем удушливым отчаянием, которое она испытала, поняв, что не может защитить дочь, тогда, у пещеры. Теперь в самом худшем случае клан Вольтури останется без предводителя, а в тот раз Белла не знала, увидит ли ещё когда-нибудь Несси живой.
Эдвард обнял жену, но видно было, что он сосредоточенно ищет решение. Да, исцеление Аро было необходимостью не только в рамках заключенного с Вольтури соглашения – это было исключительно важно для всего сумеречного мира, видения Элис не давали ни одного иного приемлемого варианта. Но на другой чаше весов была его собственная семилетняя дочь… Они все недооценили опасность, угрожающую ей… Так стоило ли благополучие сумеречного мира безопасности и душевного здоровья Несси? Эдвард напряжённо прислушивался к мыслям всех присутствующих, отметая одно молчаливое предложение за другим. Но вдруг вскинул голову и повернулся к Джасперу:
- Что?
Тот пожал плечами:
- Я не уверен, конечно, но Элис тогда помогла Кашири. Насколько я понял, её дар отличается от щита Беллы. Она устанавливает ментальную связь, что-то вроде путеводной нити, чтобы душа могла найти дорогу обратно. Не думаю, что это может помешать Несси провести сеанс, зато у нас будет способ вернуть её обратно, если что-то пойдёт не так.
Эдвард недоверчиво покачал головой:
- Но ведь тогда всё чуть не закончилось катастрофой, и эта нить оказалась бы бесполезной, если бы мы не догадались перекинуть Сета.
- Сет прилетел очень вовремя, - эмпат скупо улыбнулся, бросив быстрый взгляд на Джейка. – Но если бы не связь, установленная и сохраняемая Кашири, боюсь, этот впечатляющий полёт ничего не дал бы. Оборотень был необходим, чтобы разорвать цепь между Элис и Маттиасом, образовавшуюся вследствие особенностей её дара. Несси, если я правильно понимаю, в транс не погружается, полностью контролирует себя во время сеанса, а значит, в любой момент может сознательно воспользоваться помощью Кашири, чтобы вернуться.
- Это правда, - глаза Джейка вспыхнули надеждой. – Кашири вполне способна вывести обратно Несси, как уже вытаскивала… хотя это не имеет значения, - вдруг осекся он.
Эдвард понимающе кивнул, услышав остальное в мыслях волка.
- Ну что ж, тогда, наверное, стоит отложить сеанс. Нужно найти Кашири, объяснить ей…
- Ничего не надо откладывать, - донёсся от входа мягкий мелодичный голос старшей «амазонки». – Я тоже думала об этом… Правда, Элис сказала, что я понадоблюсь Карлайлу, но, надеюсь, он сможет немного подождать, а всё, что нужно, у меня с собой.
- Элис тычется как слепой котёнок, - чуть обиженно ответила маленькая вампирша. – Да и немудрено – разве в таких условиях что-нибудь разглядишь!
Джаспер с улыбкой притянул к себе жену, нашёптывая ей на ухо явно что-то успокаивающее, судя по тому, что вскоре Элис обняла его за талию и заулыбалась.
Да и все остальные с приходом Кашири заметно повеселели – впереди замаячила перспектива решения проблемы, над которой они только что безуспешно ломали голову.
А шаманка уже священнодействовала. Подозвав к себе Эммета и Гаррета, она отправила их за дровами для костра и тростником для ложа. Она ещё сортировала на вытащенной на середину спортзала длинной скамейке свои многочисленные кожаные мешочки с травами и зельями, когда два приятеля вернулись, нагруженные всем необходимым.
Ещё некоторое время прошло в хлопотах. По команде Кашири все непосредственно не занятые в сеансе отошли к дальней стене, в том числе и Феликс, который, ко всеобщему удивлению, молча повиновался – вероятно, ошарашенный происходящим. Джейкоб неохотно разомкнул руки, всё ещё удерживавшие Несси, как будто кто-то мог бы выхватить её силой, и направился вслед за остальными, но «амазонка» внезапно остановила его:
- Постой, ты нужен здесь. Будешь держать её с этой стороны, ей необходим очень крепкий якорь, чтобы было к кому вернуться.
- Ты ошибаешься, Кашири… - Джейк тяжело сглотнул и на мгновение прикрыл глаза. – Я не гожусь для этого. Нужно послать кого-нибудь за Мист… за Науэлем, - быстро поправился он.
- Не знаю, для чего, по-твоему, ты не годишься, - шаманка даже не взглянула на оборотня, продолжая свои приготовления, - но это не мой выбор.
- А чей же?
- Это вообще не выбор, - непонятно объяснила она и загадочно улыбнулась, раскуривая свою бамбуковую трубку, набитую каким-то тёмным порошком.
- Тогда откуда такая уверенность, что у меня получится? – упорствовал Блэк, боясь взглянуть на Несси и обнаружить на её лице смущение и страх обидеть его, Джейка, - слишком часто за последнее время он видел это.
- Я же не спрашиваю, как ты превращаешься, а он, – она кивнула в сторону Эдварда, - читает мысли. Я просто знаю, и сейчас этого достаточно.
В голосе шаманки было бесконечное терпение, однако Джейкоб сознавал, что она видит в его поведении в лучшем случае бессмысленное упрямство, а то и трусость, и попытался объяснить:
- Я готов, но пойми, если я всё-таки не гожусь, то ничего не получится и Несси окажется в опасности!
- Не волнуйся, всё уже проверено, - усмехнулась «амазонка», подавая ему дымящуюся трубку. – Главное, без рассуждений выполняй всё, что я буду тебе говорить.
- Хорошо, - уступил Джейк и, не удержавшись, всё же взглянул на стоявшую рядом Несси.
Выражение яростной надежды, быстро сменяющейся нескрываемой радостью, так поразило его, что он резко вдохнул и замер на месте, держа в руках трубку, не в силах отвернуться.
- Ты должен лечь, Джейкоб, - властно распорядилась Кашири, и он покорно улёгся на высокое ложе из тростника, по-прежнему не сводя взгляда с порозовевшего лица Несси. – Вот так, а теперь осторожно вдыхай дым, но не закрывай глаза, пока я не скажу.
- Подожди, ты хочешь… - оборотень только сейчас осознал до конца, что шаманка собирается погрузить его в транс. – Но как же!.. Я не могу…
- Ты обещал не спорить, волк. Здесь много могучих существ, - твёрдо возразила «амазонка». – И здесь нашей девочке ничего не грозит. А сильнейший из потомков воинов-духов нужен мне на границе миров: только ты способен удержать её душу, если понадобится.
Джейк покачал головой, но подчинился и начал сосредоточенно вдыхать знакомый душистый дым. Вскоре ему показалось, что он смотрит на окружающее словно в перевёрнутый бинокль, и далёкая маленькая Кашири неожиданно совсем рядом сказала:
- А теперь закрой глаза и возьми меня за руку.
«Правильно, - с усилием подумал оборотень, выпуская из пальцев трубку и сжимая в ладони ледяную руку вампирши. – Ведь руки Несс должны быть свободными».
***
http://trialx.com/curetal....a-1.jpg http://www.rutraveller.ru/icache/place/5608_603x354.jpg - Вот и Наута… Что-то в прошлый раз она не показалась мне таким захолустьем… - разочарованно протянула Леа, скептически рассматривая ряд приземистых одноэтажных строений, вытянувшихся вдоль пыльной улицы. Впрочем, в прошлый раз у них с Сетом не было ни времени, ни желания любоваться достопримечательностями.
- Скорее всего, ты была в деловом центре, а не здесь, в трущобах, – предположил Науэль.
- Возможно… - рассеянно отозвалась волчица. – И всё же банковские карты мне здесь, похоже, не понадобятся… Послушай, но должен же быть где-нибудь торговый центр или хотя бы супермаркет?
- Я бы на твоем месте не слишком обольщался на счёт местного супермаркета, - усмехнулся Науэль. - Но я отведу тебя, не беспокойся. А вот проблему наличных всё-таки лучше решить заранее. Есть у тебя местные деньги?
Леа порылась в карманах рюкзака и вытащила несколько долларовых купюр разного достоинства и немного скомканных перуанских солей.
Науэль не удивился, взглянув на её «золотой запас»:
- Так я и думал. Прежде чем мы предадимся шопингу, придётся зайти в одно место.
- Куда это? – нахмурилась девушка.
- Туда, где купят твою почку, - пошутил Науэль, стараясь сохранить суровое выражение лица - определённо, дразнить Леа было забавно, хоть и опасно. – Ну… раз уж твои волосы на продажу не годятся.
Волчица прищурилась и одним ловким движением намотала на ладонь его чёрную косу:
- А как насчёт твоих? – усмехнулась она, оказавшись лицом к лицу с полукровкой: Науэль был выше её всего на полголовы, и сейчас их глаза были почти на одном уровне. Леа снова ощутила эту странную связь - как вчера над пропастью - и не могла заставить себя отвести взгляд от насмешливых карих глаз.
«Два-два!» - подумал Науэль и аккуратно освободил свою косу из пальцев волчицы.
- Это на крайний случай, - улыбнулся он. – На самом деле нам нужно разменять твои деньги – местной валюты у тебя маловато, а с долларами могут возникнуть затруднения даже в супермаркете.
Он запросто взял ее за руку и повел вдоль по улице. В первую секунду Леа хотела возмутиться неслыханной фамильярностью полукровки, но его крепкая ладонь была такой… уютной. И она только тихонько усмехнулась, подстраиваясь под его уверенные, не слишком быстрые шаги.
«Красавица», - подумал Науэль, исподтишка посмотрев на свою спутницу.
С любопытством оглядываясь по сторонам, Леа отметила, что они с Науэлем выглядят намного экзотичнее, чем местные жители, тут и там попадавшиеся им навстречу: большинство из них были, как и подобает горожанам, обуты и одеты в обычные джинсы, рубашки и футболки, так что обнаженный торс полукровки с амулетами на груди выглядел на этом фоне более чем живописно. После того как Леа несколько раз пришлось перехватить весьма заинтересованные взгляды женщин разных возрастов, она резко остановилась:
- Стой! Тебе нельзя в таком виде ходить по городу! Нужно купить тебе… что-нибудь…
- Это ещё почему? – рассмеялся полукровка.- По-моему, всё в порядке. И, если мне не изменяет память, вчера ты собиралась отправиться сюда даже без шорт.
Леа вспыхнула и прищурилась, раздувая ноздри:
- Признайся, тебе просто нравится, что все женщины этого городка пялятся на тебя! – сердито выпалила она, резко выдернув свою руку из его ладони.
- Что? Леа Клируотер, ты что же это… ревнуешь? - спросил он, едва сдерживая смешок.
«Три – два в мою пользу», - подвел очередной промежуточный итог Науэль, глядя на нахмурившуюся волчицу и пряча улыбку – дразнить её всё-таки было очень забавно.
Девушка задохнулась, как будто Науэль только что ударил её в солнечное сплетение. Проклятье! Да, она ревновала его, и ревновала настолько очевидно, что он всё понял!.. Надо же было так проколоться!
- Что?.. Вот ещё! Я… я забыла утром вернуть тебе рубашку, так что считай, что я просто отдаю долг… - пробормотала Леа.
На самом деле она ничего не забыла и рубашку оставила у себя специально – в тайной надежде, что полукровка не попросит её обратно. Он и не попросил. Но вот теперь чуть ли не все женщины Науты провожали его бесстыдными взглядами… как будто… как будто имели на это какое-то право!
- Это не обязательно… - возразил он.
- И даже не пытайся спорить! – отрезала Леа. - Если хочешь, можешь подождать меня здесь и сделать вид, что ты жутко сердит… Только смотри, чтобы кто-нибудь из местных красоток не увёл тебя – я должна вернуть Принцессе Каллен её верного рыцаря в целости и сохранности, иначе Джейк оторвет мне голову, - сказала она, ехидно усмехнувшись.
«Нет, всё-таки она настоящее Чудовище», - подумал Науэль: при воспоминании о Ренесми сердце снова сжало гнетущее предчувствие одиночества – он-то знал, что «Принцесса Каллен» сейчас пытается достучаться до ледяного сердца своего сумасшедшего волка. И как только ей это удастся, Науэль сразу же получит молчаливую, вежливую, но безоговорочную отставку. Перспектива мучительного прощания с Несси и непростых объяснений с Калленами простёрла над полукровкой свои чёрные крылья, заслоняя тропическое солнце. Это было немного похоже на последний день каникул перед расставанием с Уйлин и возвращением в опостылевшую семинарию – хотелось, чтобы он никогда не заканчивался, потому что вместе с ним, казалось, должна была закончиться жизнь.
Заметив перемену настроения Науэля, Леа посмотрела по сторонам и попыталась сменить тему:
- Надеюсь, здесь есть почта, или телеграф, или что-нибудь подобное? Я хочу позвонить маме.
- Да, на центральной площади, - кивнул Науэль, взглянув на нее с любопытством: до сих пор эта дерзкая девчонка казалась такой независимой, и он даже не задумывался о том, что у неё есть родители. Есть кто-то, кто беспокоится о ней... Заботится… Любит… Трудно было представить, что она может принять чью-то любовь и заботу, не огрызаясь и не язвя в ответ. - Прямо напротив маленького кафе, где готовят самый вкусный в Науте кофе, - добавил он неожиданно для себя. - Надеюсь, ты не откажешься?
Леа пристально посмотрела на полукровку. Тот выглядел совершенно невозмутимым. «Это всего лишь кофе, Клируотер. Просто кофе – и ничего похожего на свидание. Ни цветок, ни кофе ровным счётом ничего не значат», - подумала она и холодно прищурилась:
- Хорошо, давай так: я плачу за рубашку сейчас, а ты потом - за кофе. По-моему, вполне справедливо, и никакой неловкости.
Науэль не удержался и закатил глаза: как же с ней трудно, с этой Стальной Клируотер!
- Ты умеешь быть чертовски убедительной, - проговорил он обречённо и снова взял волчицу за руку: с неё станется сбежать от него за какой-то рубашкой, а здесь всё-таки не сельва, а какой-никакой, но город, по следам найти будет не так просто. Науэлю не хотелось признаваться даже самому себе, что держать Леа за руку было не столько необходимо, сколько просто приятно. - Но для начала нам всё же нужно поменять твои баксы.
Миновав пару кварталов, Науэль повернул в небольшой проулок, и они оказались перед облезлой тёмно-коричневой дверью.
Вслед за полукровкой Леа протиснулась в душное тесное помещение и с любопытством огляделась по сторонам. На стенах небольшой полутёмной комнатки тут и там были развешаны шкуры диких животных, судя по слою пыли, давным-давно расставшиеся со своими хозяевами.
Дальнюю часть комнаты отделял от входа высокий глухой прилавок, отдалённо напоминавший барную стойку, а за ним громоздились скрытые вылинявшими занавесками грубые, но прочные полки с хаотично расставленными на них склянками и коробочками.
За прилавком на высоком табурете неподвижно сидел с закрытыми глазами старый индеец. Его длинные седые волосы были заплетены в две растрёпанные косы, а в руках он держал длинную трубку, сизый дымок из которой неспешно плыл по комнате, образуя причудливый узор в лучах солнечного света, пробивавшегося сквозь кособокие пыльные окна. Собственно, только этот дымок и указывал на то, что старик ещё жив… ну, или был жив совсем недавно.
Леа недоумённо оглянулась на Науэля – неужели индеец не слышал, как они вошли?
- Мир тебе, Руми, - поздоровался Науэль на кечуа.
Лицо седого индейца расползлось в довольной улыбке, маленькие блестящие глаза открылись, и он перестал напоминать глиняное изваяние:
- Здравствуй, Науэль. Давненько ты не показывался! Как охота, чем порадуешь старика?
- Не сегодня, - покачал головой полукровка.
- Послушай, дружище, - заговорил старик, поглядывая на Науэля из-под полуопущенных век. – Ты вовремя зашел, у меня тут есть один богатый француз, просит устроить ему охоту на крокодилов. Что скажешь? – Руми затянулся своей трубкой и добавил многозначительно: - Совсем не скупой француз!
- Ты же знаешь, меня это не особенно интересует… - нахмурился полукровка.
- Кто же лучше, чем ты, знает сельву? И разве есть кто-то удачливее тебя на охоте? – индеец явно сменил тактику, и стало очевидно, что он пытается манипулировать полукровкой. - Выручи старого Руми, парень, что тебе стоит?
Леа исподтишка взглянула на Науэля: неужели согласится? Она вдруг с удивлением осознала, что у полукровки была какая-то своя жизнь в этих джунглях, свои друзья и враги, свои интересы и обязательства. Она как будто впервые увидела его – самостоятельного сильного мужчину, а не жалкого неудачника, втравившего в большие неприятности Калленов и их бессмертных друзей. Не смазливого неженку, перешедшего дорогу её альфе. С горечью она признала, что выбор Ренесми Каллен в пользу Науэля не был таким уж странным и Джейкобу пришлось уступить достойному противнику.
- Возможно, в другой раз? Я немного занят сейчас… - уклончиво сказал полукровка и коротко взглянул на Леа, которая с облегчением выдохнула – оказывается, всё это время она ждала его ответа, затаив дыхание.
- Вижу-вижу, - подмигнул старый индеец, - наконец-то и на твою шею нашлась крепкая верёвка! Хороша, ох, хороша! И горяча, как я погляжу! Не прогадал ты, парень, уж поверь старому Руми!
Глаза волчицы гневно сузились.
- Сеньор Руми, вы оши… - попыталась она возразить на кечуа, но Науэль крепко сжал её ладонь и она рассерженно замолчала.
- Мы по делу к тебе, Руми, - продолжил Науэль как ни в чём не бывало. - Не поменяешь ли ты нам немного американских денег?
Глаза старого индейца блеснули.
- Что ты, что ты, Науэль, откуда у старого Руми деньги? – испуганно запричитал старый индеец, взгляд его тревожно метнулся к двери.
Науэль облокотился на прилавок и доверительно спросил, чуть склонив голову:
- Неужели не выручишь?
Леа едва сдержала улыбку: теперь уже Науэль манипулировал хитрым стариком.
- Ты же знаешь, Науэль, ты мне как сын… - засуетился индеец. – Сейчас посмотрю, чем могу вам помочь, – и, звеня ключами, неловко скатился со своего высокого табурета. Со стуком приволакивая за собой ногу, он скрылся за занавесками среди своих мрачных полок.
Науэль подмигнул Леа, вытащил у неё из пальцев три стодолларовые купюры, а потом закрыл её ладонь, пряча в ней остальные деньги.
В конце концов Руми с озабоченным видом вернулся за свою стойку, облизнул пальцы и принялся отсчитывать местные соли, косясь на три зёленых бумажки в руках у полукровки. Он сбивался, принимался считать снова, а Науэль внимательно следил за его руками. Наконец пересчёт был закончен, растрёпанная стопка цветных купюр легла на прилавок, а сухая рука старика потянулась за долларами.
- Руми, - покачал головой полукровка и строго пощёлкал языком.
Старик нехотя отсчитал еще несколько купюр и положил их поверх остальных.
- Спасибо, друг, - улыбнулся Науэль, и в этом «друг» Леа услышала тщательно скрываемый сарказм.
Девушка вежливо поблагодарила индейца, убрала деньги в карман шорт и, развернувшись к дверям, вопросительно посмотрела на Науэля. Тот придержал её за локоть и снова наклонился через стойку, ловко развязав маленький кожаный мешочек на груди и вытряхнув себе на ладонь золотой самородок размером с ноготь.
У старого индейца загорелись глаза:
- Сколько ты хочешь за него?
- А сколько готов дать щедрый Руми? – поинтересовался полукровка.
- Триста, - важно ответил индеец. Науэль медленно, не говоря ни слова, опустил самородок в мешочек и затянул шнурок.
- Хорошо-хорошо, - засуетился индеец. – Пять сотен. Пять с половиной.
- Идёт, - просто ответил Науэль, забрал из рук старика пачку купюр и положил вместо них свой самородок.
- Колоритный старик, - проговорила Леа, когда обшарпанная дверь лавчонки закрылась у них за спиной и они вышли на залитую солнцем улицу. – Мне показалось, или он надул тебя?
- Немного, - рассмеялся Науэль. – Главное, что он не надул тебя.
- И как тебе это удалось? – спросила Леа скорее с восхищением, чем с сарказмом.
- Старый Руми мне кое-чем обязан, - неохотно ответил Науэль. – Заметила его ногу?
Леа молча кивнула, но полукровка, кажется, не собирался продолжать. Она требовательно толкнула его локтем в бок:
- Ну? И что?
- Ягуар, - коротко пояснил Науэль.
- Понятно…
Они проходили мимо палаток и лавчонок с выставленными прямо на улицу прилавками, почти не замедляя шага. Тут и там среди местных жителей мелькали люди с европейской внешностью – вероятно, туристы.
- Куда мы идём? – спросила Леа, схватив Науэля за руку. – Вот же, кажется, подходящая лавка.
- Вся эта ерунда – для туристов. Нам же нужна нормальная одежда, а не маскарадные костюмы, ведь так?
Леа удивленно посмотрела в серьёзное лицо полукровки и растерянно улыбнулась:
- Так…
После нескольких поворотов они оказались в менее оживлённой части города. Здания в этом квартале были не такие убогие, и на одном из перекрестков Леа показалось, что она уже бывала здесь. Науэль уверенно вёл её вдоль улицы, где в витринах маленьких магазинчиков были выставлены настоящие, хоть и старомодные, манекены в привычной одежде.
- Кажется, вот то, что надо, - Науэль показал на лавку спортивных товаров и, ухватив под локоть, потянул Леа через дорогу. – Не забывай торговаться, - шепнул он ей на ухо, прежде чем они нырнули в душную тесноту магазинчика…
…Вскоре необходимые покупки были сделаны и рюкзак, висящий на спине у Науэля, был туго набит одеждой и разными хозяйственными мелочами. Сам полукровка был теперь одет в белоснежную хлопковую рубашку - вещь дорогую и совершенно непрактичную в джунглях, но спорить с Леа было бесполезно. Поддавшись неожиданному порыву сделать для Науэля что-нибудь приятное, она, не торгуясь, расплатилась с удивленным хозяином магазинчика, и полукровке не осталось ничего другого, как, преодолевая неловкость, принять подарок своевольной девчонки.
«Три-три», - обречённо подумал он, покидая магазинчик вслед за волчицей.
- Миссия выполнена, - сказала Леа, довольно сдувая с глаз длинную челку. – Осталось последнее дело – позвонить Сью.
- И кофе, - добавил Науэль. – Я помню наш уговор. И учти, тебе столько кофе не выпить.
- Посмотрим! – подмигнула волчица и легкомысленно подхватила его под руку. - Показывай, где здесь телефон.
Но не успели они пройти до конца квартала, как горячая рука девушки выскользнула из-под локтя Науэля:
- Подожди-ка…
- Куда ты? – встревоженно оглянулся Науэль, но Леа уже исчезла за дверью неприметного магазина, мимо которого они в этот момент проходили.
- Ох, уж эти девчонки! – Науэль закатил глаза и прислонился спиной к стене дома, приготовившись к долгому ожиданию.
Но Леа не была похожа на девушку, одержимую шопингом. Совсем наоборот, все покупки она совершала по-деловому: сосредоточенно измеряла ладонью выбранную одежду, бескомпромиссно отказываясь от всего, что не соответствовало потребностям обитателей Бамбукового Дома. Признаться, Науэль был впечатлён тем, как быстро они приобрели всё необходимое. Правда, ничуть не удивился, услышав, как Леа чуть слышно выдохнула сквозь зубы: «Ненавижу магазины!» И вот теперь эта девушка, на секунду замерев перед пыльной витриной, словно зомби, вдруг ныряет в какую-то лавку вместо того, чтобы идти звонить матери? Науэль с любопытством приник к мутному стеклу, пытаясь разглядеть внутри свою непредсказуемую спутницу.
…Леа никогда не носила ничего подобного: белая, почти невесомая ткань нежно скользнула по её коже, деликатно облегая стройную фигуру, открывая смуглые руки ниже локтя и изящные щиколотки. Леа осторожно провела пальцами по замысловатой вышивке… Это было не просто платье – это была чужая судьба, которую Леа пыталась примерить на свою волчью жизнь: судьба Женщины, Матери, Любимой. Она смотрела на отражение в зеркале и не узнавала в нём себя.
«Так вот какой я могла бы быть…» - растерянно подумала девушка.
- Ты настоящая Красавица, - прошептал у неё за спиной Науэль и встретил удивлённый и испуганный взгляд тёмных глаз – как будто застал её за чем-то неподобающим.
Волчица смутилась и исчезла за занавеской примерочной.
- Очень красивое платье, девочка, - проскрипела пожилая торговка. - Вот и жениху твоему нравится! Бери, не сомневайся, триста солей – и оно твоё.
Леа выскочила из примерочной, на ходу одергивая свой красный топ:
- Пойдём отсюда, - бросила она сердито Науэлю.
- А платье? – растерялся он, но дверь магазинчика уже громко захлопнулась за девушкой. – Заверните, пожалуйста, - полукровка торопливо отсчитал купюры, засунул свою покупку в рюкзак и бросился вдогонку за строптивой волчицей.
Губы Науэля против его воли расползлись в довольной улыбке, когда он представил, как рассердится Леа, обнаружив его тайный подарок.
***
Шёл третий час сеанса. В догорающем костре чуть слышно потрескивали последние поленья, но сладковатый запах сожжённых трав ещё витал в воздухе. «Зрители»: Элис, Элеазар, Кармен, Гаррет, Кейт, Эммет, Розали, Феликс – стояли у дальней стены, не проявляя ни малейшего нетерпения, хотя то, что происходило в центре спортзала, интересным нельзя было назвать даже при большом желании, а заунывное пение шаманки уже давно должно было надоесть даже самому преданному поклоннику этнической музыки Амазонии.
Джейк с закрытыми глазами лежал на толстой кипе тростника, их с Кашири руки были по-прежнему соединены, а вторую руку «амазонка» держала на левом плече Несси, стоящей на коленях перед инвалидной коляской, в которой полулежал Аро. Глаза вампира по-прежнему были открыты, но взгляд их уже не казался таким пугающе безжизненным. Можно было подумать, что старейшина просто глубоко задумался. За спинкой коляски стояла Белла, а по бокам от неё – Эдвард и Джаспер.
Судя по утомлённому лицу эмпата, прошедшие два часа обошлись ему дорого. Джаспер выкладывался, стараясь обеспечить Несси спокойное рабочее настроение, что было не так уж просто, учитывая то, чем она занималась. От девушки то и дело начинали исходить волны ненависти, страха, боли – Джаспер не умел читать мысли, но уже по этим быстро сменявшим друг друга эмоциям он мог составить представление о филигранной работе, которую с огромной скоростью выполняла его племянница.
На Эдварда временами было просто страшно смотреть: он еле сдерживался, вместе с Ренесми проникая в глубины сознания Аро. Если во время исцеления контуженной полукровки он с гордостью любовался дочерью, наблюдая, как она из крошечных обрывков воспоминаний буквально сплетает личность Таллимы, чтобы дать этой девушке надежду на новую жизнь, то сейчас, видя, с какими картинами из недавнего прошлого Аро приходится иметь дело Несси, Эдвард болезненно вздрагивал, закрывая на мгновение глаза. Он давно уже боролся с желанием экстренно прервать это испытание на прочность и если до сих пор не сделал этого, то только потому, что боялся навредить своей девочке.
Белла держала Эдварда за руку, не хуже Джаспера ощущая настроение мужа. Она не знала, что происходит, но видела, что Эдвард не находит себе места от тревоги за дочь – и тоже сходила с ума от волнения и неизвестности, не зная, как долго ещё может продлиться этот затянувшийся сеанс.
К собственному изумлению, после первых по-настоящему трудных минут, когда она и дышала-то, казалось, только благодаря усилиям Джаспера, Несси не то чтобы успокоилась, но, по крайней мере, обрела способность ясно и быстро соображать. Хорошо, что воздействие Маттиаса пришлось на самый поверхностный слой памяти старейшины, и она отодвинула в дальний угол повреждённые воспоминания, приготовившись просто удалить их, перед тем как покинуть сознание Аро. Открыть их Несси не рискнула, чтобы не напороться на какой-нибудь жестокий «сюрприз» гипнотизёра, и вместо этого ощупью двинулась дальше. Постепенно дело пошло легче – эпизоды друг за другом сами выдвигались из тени, разворачиваясь в подвижные картинки, занимая полагающиеся им места.
Безмолвно спросив совета у отца, Несси и в этом более глубоком слое оставила только те воспоминания, которые не были связаны с Гнездом. Потом ей удалось сделать маленькое открытие, позволившее ещё больше ускорить процесс: оказалось, что она может, не разворачивая, отличать воспоминания самого Аро от тех, которые он получил от других с помощью своего дара. Ещё одно тихое «да» Эдварда, быстро перекинувшегося парой слов с остальными – и Несси начала сразу стирать чужие воспоминания, не тратя время на их просмотр.
Но и мысленных картин, принадлежащих непосредственно Аро, было так много, что она не была уверена, хватит ли одного сеанса, чтобы закончить «восстановительные работы».
Постепенно у Несси вырабатывался навык, позволяющий экономить время и душевные силы. Разворачивая очередной кокон с каким-нибудь мерзким или ужасающим воспоминанием, она, стараясь не поддаваться эмоциям, деловито решала, оставить его или стереть, сжать в еле заметную точку. Эдвард, как правило, не вмешивался, понимая, что «на месте» виднее. Он давно понял идею дочери – постараться не просто вернуть Аро к жизни, но сделать при этом всё возможное, чтобы максимально обезопасить свою семью и друзей от его происков. Для этого она деликатно изменяла некоторые эпизоды, филигранно «подрезая» их или слегка растягивая.
Когда примерно через полчаса после начала сеанса дело дошло до воспоминаний о противостоянии Вольтури и Калленов, произошедшем почти семь лет назад, Эдвард напрягся и сильнее сжал руку Беллы, тут же вскинувшей на него вопросительный взгляд. Глазами Аро ему было особенно жутко снова видеть эту заснеженную поляну, эту горстку вампиров и оборотней, осмелившихся встать между самым могущественным кланом, облечённым неограниченной властью, и маленькой девочкой, в которой сильные сумеречного мира увидели долгожданный повод для нападения. Одинокую фигуру Карлайла, вышедшего навстречу бывшему другу в заранее обречённой на провал попытке погасить конфликт… Самого себя, не питавшего подобных иллюзий и готового пожертвовать собой, если бы это могло защитить семью… Напряжённое, с глубокой морщинкой между идеальными бровями и с тревожно расширенными потемневшими глазами, но всё равно невероятно красивое лицо Беллы, прижимающей к себе маленькую Ренесми… Наивную надежду в глазах малышки, доверчиво приложившей ладонь к щеке самого опасного и коварного существа на свете…
Эдвард слышал раздумья дочери, решавшей, как теперь быть, и не знал, что ей посоветовать. Поколебавшись, Несси осторожно углубилась в это воспоминание, интуитивно чувствуя, что именно здесь прячется что-то очень и очень важное. Что-то, способное всё изменить. Она терпеливо искала, попутно изменяя некоторые детали, и Эдвард уже знал, что именно. Он замер в ожидании, не замечая, что продолжает всё сильнее сжимать руку Беллы, казалось, тоже не обращавшей на это никакого внимания. Найдя наконец искомое, Ренесми тщательно растянула эту картину, как бы заворачивая в неё всё воспоминание о «зимнем походе» семилетней давности. Теперь во главе угла была не идея под благовидным предлогом с помощью шантажа заставить одарённых Калленов служить клану Вольтури, а взволнованное любопытство Аро, стремящегося во что бы то ни стало поближе познакомиться с этим чудом природы – дочерью вампира и смертной женщины.
С облегчением улыбнувшись, Эдвард заметил наконец, с какой силой стискивает пальцы Беллы, и ослабил хватку, виновато посмотрев на жену. Но та только покачала головой, неотрывно глядя на одухотворённое лицо дочери.
С этого момента действия Несси стали ещё более уверенными и стремительными. Она забиралась всё глубже, и Эдвард уже едва успевал следить за ней, но теперь доверял ей настолько, что не сомневался: его девочка знает, что делает, и сумеет довести начатое до конца. Эдвард посмотрел на Джаспера - тот явно был на грани истощения, израсходовав почти всю нервную энергию. Невероятная работоспособность Несси, по-видимому, была и его заслугой.
На исходе третьего часа Несси взволнованно задышала, и Эдвард досадливо поморщился, поняв, что забыл предупредить дочь о том, с чем ещё она может столкнуться – и вот теперь она с тревогой и страхом вглядывалась в воспоминание Аро о первой встрече с Эдвардом. Он точно знал, что она сейчас видит: его лицо, искажённое отчаянием, потухшие глаза… услышав в мыслях Несси собственную бессвязную мольбу о смерти, Эдвард вздрогнул. Разумеется, по соседству с этим воспоминанием обнаружилось и второе – о его неудавшемся самоубийстве и о том, как Джейн доставила их с Беллой и Элис пред светлые очи старейшин. «Бедная девочка, - виновато подумал Эдвард, - только этого тебе сейчас и не хватало – увидеть, как отец корчится от боли у ног маленькой садистки, услышать отчаянные крики матери, умоляющей забрать её жизнь, но не мучить его».
Но, к его удивлению, Несси только ненадолго остановилась на этом эпизоде, с интересом рассматривая лицо Беллы-человека, которое до этого видела лишь однажды, совсем крошечным младенцем. Эдвард с облегчением понял, что Аро, вероятно, глядел в ту минуту только на Беллу, заинтересованный её реакцией. Деловито убрав из этого воспоминания всё, что было связано со вспыхнувшим в Аро желанием завладеть одарёнными членами клана Калленов, Ренесми устало вздохнула и собралась двигаться дальше.
- Достаточно, Несси, - тихо сказал Эдвард, глядя на бисеринки пота, выступившие на лбу дочери. – Возвращайся, малышка.
«Папа, я могу еще…» - мысленно возразила Ренесми.
- На сегодня достаточно. Возвращайся, ведь ещё не сделано самое главное – блокировка Маттиаса по-прежнему не снята и парализует сознание Аро. Без этого вся твоя работа не будет иметь никакого смысла.
«Это будет легко, пап, а
он второй раз не позволит…»
- Ренесми, возвращайся, иначе нам придётся вернуть тебя силой, - Эдвард был непреклонен.
«Хорошо-хорошо», - немного обиженно подумала Ренесми и осторожно двинулась в обратном направлении, аккуратно расправляя свежие картинки поверх более старых. Наконец она добралась до серого сгустка воспоминаний, искажённых воздействием гипнотизера. Их было трудно отделить одно от другого – серая плесень как будто проросла сквозь них, превращая последние несколько недель Аро в плотный кокон, намертво спеленавший разум предводителя Вольтури.
«Очистить не получится, - мысленно сообщила она отцу. – Придется убирать полностью. Память последних недель сохранить не удастся».
Эдвард обвел взглядом присутствующих и вслух повторил слова дочери.
Все оживлённо закивали и вопросительно посмотрели на Феликса. Тот растерянно пожал плечами: «Несколько недель – это не вся жизнь», - и медленно кивнул.
- Действуй, дочка, - проговорил Эдвард, почти перестав дышать от напряжения.
«Это легко. Легче…»
И в этот момент Эдвард словно оглох: он больше не слышал мыслей дочери.
Лицо Несси напряглось, как будто она хотела и не могла открыть глаза, тщетно силилась что-то сказать…
- Кашири! – тревожно позвал Эдвард, но шаманка уже и так начала действовать. Пение смолкло.
- Джейкоб, – сурово сказала Кашири. – Пора! Чужое сознание удерживает её волю. Теперь твоя сила станет её силой, и только твоя любовь сможет вернуть её к нам. Не позволяй чужому разуму завладеть ею! Слова могут всё, если только это слова души. Найди в своей душе нужные слова, большой волк! – и добавила с расстановкой, пристально глядя на распростёртого перед ней Джейка: - Помни: реально лишь то, во что ты веришь. Забери свою женщину оттуда, воин, потомок вождей!
Глаза оборотня оставались закрытыми, он по-прежнему лежал неподвижно, но шаманка удовлетворённо кивнула – вероятно, по каким-то признакам поняв, что её призыв услышан. Кашири снова запела, переместив свою правую ладонь с плеча Несси на тыльную сторону её правой кисти, по-прежнему плотно прижатой к щеке Аро. Пение шаманки больше не было спокойно-заунывным, в нём появились тревожные высокие ноты, ритм изменился до неузнаваемости. Все замерли в ожидании, понимая, что от них сейчас ничего не зависит.
***
…Джейкоб не знал, где находится – кажется, это были какие какие-то каменные залы… или подземелья с низкими сводами… Это не имело значения, потому что в центре, освещённая призрачным голубоватым светом, бледная и неподвижная, парила в нескольких футах от каменного пола его Несси. Голова её была бессильно опущена на грудь, тёмные локоны скрывали лицо, тонкие руки были раскинуты в стороны, словно она была распята в пространстве и удерживалась неведомой силой. Волк на мгновение замер, поражённый страшной картиной.
- Несс, - позвал Джейкоб, - я пришёл за тобой.
Неподвижная фигура в центре едва заметно дёрнулась по направлению к нему, и оборотень рассмотрел наконец, что удерживало его девочку в воздухе – за спиной Ренесми огромной непроницаемой тенью колыхалась серая мантия, словно окутывая, оплетая безжизненную фигурку девушки. Лица её он по-прежнему не видел.
«Слова могут всё, если только это слова души. Найди в своей душе нужные слова, большой волк!»
- Несс! - снова позвал Джейкоб, изо всех сил стараясь подавить нарастающую панику. – Мы любим тебя и ждём… Мама, отец, вся твоя семья… Науэль… Ты нужна нам! – голос оборотня дрогнул – это были
не те слова, он чувствовал, что они не способны проникнуть сквозь серую мантию, которая, казалось, всё плотнее окутывала Ренесми.
Вдруг голова девушки резко, как у сломанной куклы, запрокинулась, бронзовые кудри скользнули назад, открывая… нет, не лицо – серую маску, под которой почти не угадывались знакомые черты. Джейкоб почувствовал, как безотчётный животный ужас сковал его позвоночник, как стало почти невозможно дышать.
- Мне она тоже нужна, - услышал он незнакомый голос. - Она мне подходит. Я предпочёл бы тело бессмертного, но Аро оказался слишком умён и в последний момент заблокировал от меня свои энергетические центры, так что придётся довольствоваться сознанием и телом этой малышки, которая попыталась вытряхнуть меня из его разума, где я влачил такое жалкое существование, и оказала мне этим неоценимую услугу. К тому же мне ещё ни разу не приходилось быть женщиной. Такой хорошенькой и юной…
Черты серой маски неуловимым образом изменились, и Джейкоб на мгновение узнал Ренесми. Но только на мгновение.
- Несси, не позволяй ему! – выкрикнул оборотень, теряя самообладание. - Эй, мне всё равно, кто ты, но я предлагаю обмен: ты отпускаешь девушку и берёшь моё тело… или что там тебе нужно?
Джейкоб решительно приблизился к парящей фигуре, протянул руку и сжал в ладони безвольные холодные пальцы.
- Несси, любимая, вот моя рука, возьми мою силу, моё тепло, сопротивляйся!
Серая мантия отступила, как будто её сдул не ощущаемый кожей ветер, и обмякшее тело Ренесми упало в объятия Джейкоба. Серая маска рассеялась, открывая бледное, безжизненное, но такое родное лицо.
- Держись... Несси! Не оставляй меня… Ты самое лучшее, что у меня было… Ты должна выбраться отсюда, слышишь? Иначе всё потеряет смысл, вся моя жизнь, всё, что я сделал и всё, что собираюсь сделать.
Ренесми на мгновение приоткрыла глаза:
- Джейк… Это ты…
Он чувствовал, как ледяная серая мантия окутывает его, но чтобы она не могла больше прикоснуться к Ренесми, он крепче прижал к себе девушку, стараясь заслонить своим телом от парализующего холода. И вдруг испытал давно забытое ощущение: чужое сознание в своей голове, словно присутствие могучего альфы, подавляющее волю. Это было так странно – вдруг захотелось прекратить сопротивление, разжать руки, выпустить тёплое живое тело из своих объятий…
Подчиниться было бы так просто…
…И просто невозможно было подчиниться!
- Я Джейкоб Блэк, правнук Эфраима Блэка! Я потомок воинов-духов, и у тебя нет власти надо мной! – выкрикнул Джейкоб голосом альфы.
Ледяная мантия всё плотнее опутывала оборотня, всё труднее становилось дышать…
«Ты обещал мне свой разум…» - снова услышал оборотень призрачный голос в своей голове, как будто незнакомец находился с ним в «волчьем эфире».
«Так возьми его, если сможешь, – ответил Джейкоб. - Кто бы ты ни был – ты жалкий паразит, дух без тела, ты слабее меня, и ты меня не получишь!»
Холод серой мантии скользнул по плечам Блэка, словно шёлковая ткань упала к его ногам – мёртвая, пустая. Блэк наступил на неё босой ногой и почувствовал, как призрачная дымка рассеялась на холодных камнях – обычных чуть шероховатых плитах.
Он понял, что победил.
- Нам надо выбираться отсюда, Несс, - он плотнее прижал к груди свою тёплую бесценную ношу и оглянулся в поисках выхода.
Из мрачного лабиринта коридоров до него донеслась песня Кашири – шаманка протягивала ему свою путеводную нить.
***
- Надо было всё-таки перекинуться, - вздохнула Леа, осматривая крутой подъём в поисках удобного уступа.
- Будь ты волчицей, вот это было бы мне не под силу, - усмехнулся Науэль, подсаживая девушку. Полукровка намеренно всю обратную дорогу отговаривал Леа от трансформации, убеждая, что в этих местах ещё велика вероятность встретить туристов или охотников. Он понимал, что стоит ей только принять волчий облик, и она убежит далеко вперёд – в лучшем случае будет снисходительно поджидать его на трудных участках пути.
- Будь я волчицей, - ответила Леа, взбираясь на ровную площадку, - мне твоя помощь не понадобилась бы. Давай сюда… Давай-давай! – она протянула сверху руку и приняла рюкзак.
- Ну что ты… Я и сам…
Науэль сильным рывком забросил своё тело на площадку и недоверчиво взглянул на волчицу, присевшую на большой камень, – неужели он так и не услышит от неё ни одного оскорбления за оказанную помощь? Если так пойдет и дальше, он успеет заскучать по Чудовищу.
Глядя на медную кожу её голых плеч, гладкую и горячую, полукровка неожиданно для себя самого предложил:
- Накинь рубашку – обгоришь…
…И тут же раскаялся: сейчас Чудовище предстанет пред ним во всей красе…
- Ну вот ещё, - отмахнулась Леа. – Что мне будет! Я же оборотень, забыл? – Леа ловко отвязала от рюкзака кожаную фляжку и, сделав маленький глоток, задумчиво добавила: - И всё-таки пора перекидываться, а то как бы ребята не начали волноваться,
Она понимала, что на самом деле особенно волноваться было некому: Джейк наверняка считает мгновения рядом с Ренесми, а Сету и подавно никто сейчас не нужен, кроме его Баниико. Однако для трансформации действительно было самое время: слишком беззащитной она чувствовала себя рядом с этим парнем. Но хуже всего было то, что это ей нравилось. Однозначно, пора перекидываться, чтобы напомнить не только полукровке, а в первую очередь себе самой, кто есть кто. К тому же местность была вполне подходящая: они остановились достаточно далеко от Науты, у подножья гор, к которым вплотную подступала буйная растительность сельвы.
- Ничего, успеем, немного срежем через перевал, тут есть неподалеку удобный проход. Совсем рядом с одним из гротов. Ты знаешь, что эта скала внутри почти полая и сложная система пещер тянется до самого Куско? – беспечно сказал Науэль, забирая у Леа фляжку и делая глоток.
- У тебя и туда запланирована экскурсия?
- Не сегодня, но небольшой привал мы себе позволить можем. Ты не голодна? – спросил он, размышляя, стоит ли поискать в рюкзаке припасенные лепешки.
- Голодна? Ты шутишь! – фыркнула волчица - После всего кофе, который мне пришлось выпить?
А кофе ей и правда пришлось выпить немало. Еще час назад они сидели друг напротив друга за столиком уличного кафе в центре Науты, и Науэль, как истинный гурман, предлагал ей попробовать местные сорта, расхваливал экзотические способы приготовления и соблазнял местными сладостями, пока Леа наконец не взмолилась:
- Всё, больше не могу! Твоя месть удалась, я раскаиваюсь, что купила тебе эту рубашку. Снимай, я верну её продавцу.
- Ничего подобного! Я расплатился за неё, как мы и договаривались. Так что рубашка остаётся у меня. Всё справедливо, - он сделал маленький глоток и вопросительно поднял брови: - Или ты знаешь способ вернуть бариста весь выпитый кофе?
- Так вот оно что! – прищурилась Леа поверх своей чашки. – Ты просто с ним в доле!
- Возможно, - ухмыльнулся Науэль и доверительно шепнул, перегнувшись через стол, как будто сообщал страшную тайну: – Теперь нам с ним придется носить эту рубашку по очереди.
Леа невольно улыбнулась, вспомнив их пикировку. Там, под выгоревшими зонтиками уличного кафе, она позволила себе на несколько минут представить, что они с Науэлем – старые друзья, случайно встретившиеся на краю света. Что их не связывают тайные мистические узы. Что они ещё не дали никому нерушимых клятв и их беззаботный флирт действительно имеет право стать чем-то большим. Но она понимала, что все эти мечты так и останутся там, в маленьком уличном кафе, где варят самый вкусный кофе в Науте…
- …Но, согласись, кофе был восхитителен. Как и компания, - весело отозвался Науэль, присаживаясь на другой камень.
Ей не хотелось спорить: компания и в самом деле была даже лучше, чем напиток. Собственно, кофе был хорош только потому, что они пили его вдвоем. Но теперь над ними не было зонтиков уличного кафе и жестокая реальность брала своё – в мире не существовало двух людей, отношения между которыми были бы столь же невозможны. Потому что между ними всегда будет стоять кто-то третий. Принцесса Каллен.
- Надеюсь, ты не забыл купить немного зёрен, чтобы побаловать Ренесми? – Леа изо всех сил старалась, чтобы её вопрос не прозвучал язвительно. - Это более подходящая компания для кофе, не правда ли?
- Зачем ты так? – улыбка Науэля померкла. - Ты же замечательная девушка, когда не сердишься. Мы могли бы стать друзьями…
Леа откинула с глаз длинную челку и прямо посмотрела ему в глаза:
- Но не станем.
- Почему? – опешил Науэль. - Мне понравился этот день…
Науэль хотел бы сказать больше: что ему нравится Леа и когда-нибудь он с удовольствием пригласил бы её на настоящее свидание… И что хотел бы увидеть её в том самом платье, которое лежало сейчас поверх всех остальных покупок в её рюкзаке… В платье, которое превращало Чудовище в Красавицу.
Но ничего этого он сказать не мог, обязанный хранить тайну Ренесми. Сейчас Науэль уже почти без горечи думал о том, что за время их отсутствия девушка сумеет объясниться со своим волком, и с искренним чувством пожелал своей юной подруге удачи.
- Ты ещё спрашиваешь, почему мы не сможем стать друзьями? Разве это не очевидно? Не успеем вернуться, как Принцесса Каллен снова посадит тебя на короткий поводок – какая уж тут дружба!
- Ты чудовище, Леа Клируотер! – вспылил полукровка, возмущённый явной и несправедливой неприязнью волчицы к Несси.
- Ах, извините, Мистер Совершенство… - съязвила Леа, изобразив реверанс.
- За что ты так ненавидишь её? – прошептал Науэль, тяжело дыша от гнева.
- Да, в общем, не то чтобы ненавижу… - как-то устало ответила волчица. - Ренесми хорошая милая девочка… была, – вдруг сквозь зубы добавила она. – Пока не разбила сердце Джейку. Какого чёрта сейчас в Гнезде он, а не ты?
- Может быть, он просто нужен ей больше, чем я? – холодно предположил Науэль.
- Вот именно: сейчас нужен! А когда всё закончится, она бросится тебе на шею и ей будет наплевать на Блэка! – горько воскликнула Леа и замолчала, сосредоточенно рассматривая камни у себя под ногами.
- Вы очень близки с ним? – тихо спросил полукровка после паузы.
- Тебе не понять… Ты не чувствовал своим сердцем эту боль, этот холод потери… Не жил в мире, в котором погасло солнце…
- Ты говоришь так, будто всё это испытала, - Науэль внимательно посмотрел на волчицу.
- Не имеет значения. Ничего нельзя исправить: она выбрала тебя, а ты – её! – выкрикнула Леа и рванулась прочь: не хватало еще разрыдаться на глазах у полукровки!
- Ли? Подожди, Ли!
Она резко обернулась, едва сдерживая подступающие злые слёзы:
- Не смей меня так называть! Ты всё правильно сказал – я чудовище! Вот и держись от меня подальше!
Науэль чувствовал, что случайно задел что-то очень личное в душе этой девушки и Красавица снова спряталась под своей волчьей маской.
- Леа, - он хотел взять ее за руку, но почему-то теперь это уже не было так просто, как раньше. - Прости, Ли…
Он хотел иметь право так называть её – как близкий друг. Он хотел быть ей другом.
- Прости, я не думал тебя обижать! Послушай, я уверен, они во всём разберутся… Возможно, уже разобрались…
Науэль не договорил, а Леа не успела ответить – как по команде, они сосредоточенно втянули носами воздух, почуяв в воздухе едва уловимый пока ещё запах.
Запах трёх чужих полукровок.
И один их них Науэлю был слишком хорошо знаком.
***
Напряженную тишину спортзала нарушал только высокий тревожный речитатив Кашири, почти заглушавший два сердцебиения: мощное, быстрое – оборотня и слабое, неровное – Ренесми. Эдвард не слышал ни единой мысли, ни одного предположения друзей, настолько все были поглощены происходящим, настолько чутко ловили теперь каждое движение, каждое слово волка, понимая, что только от него одного теперь зависит судьба их любимицы и будущее всего вампирского мира.
- Несс! – голос Джейка звучал низко, незнакомо, словно издалека. – Вернись, мы любим тебя и ждём… Мама, отец, вся твоя семья, Науэль…Ты нужна нам…
Он медленно протянул руку и, не открывая глаз, безошибочно нашёл левую руку Несси. Согревая похолодевшие от зажатой в них ледяной ладони Аро пальцы девушки, Джейкоб снова взмолился:
- Держись... Несси! Не оставляй меня… Ты самое лучшее, что у меня было… Ты должна выбраться отсюда, слышишь? Иначе всё потеряет смысл, вся моя жизнь, всё, что сделал и всё, что собираюсь сделать.
Эдвард с ужасом увидел в мыслях оборотня, как Ренесми безвольно опрокинулась назад, оказавшись в его объятиях, хотя настоящая Несси по-прежнему стояла на коленях возле коляски Аро. Но беззвучные слова Джейкоба: «Нам надо выбираться отсюда, Несс», - дали ему надежду, что волк, несмотря ни на что, держит ситуацию под контролем.
Джейк открыл глаза и, решительно высвободив свою руку из ладони Кашири, встал на колени рядом с Ренесми и обхватил её за плечи.
С робкой, но всё сильнее разгоравшейся радостью Белла заметила, как на лицо Несси возвращается румянец, губы дрогнули в попытке улыбнуться. Эдвард не сдержал громкого вздоха, снова услышав мысли дочери, а ещё - не вполне ясные, как у просыпающегося после долгого сна человека, но вполне вменяемые мысли Аро.
Ренесми открыла глаза и увидела склонённое над собой лицо Джейкоба.
- Кажется, всё, - выдохнула она и обмякла в его руках, тихо заплакав от облегчения. – Как же мне было страшно…
- Все позади, малышка. Ты молодец… - отозвался оборотень, с наслаждением позволяя себе уткнуться лицом в бронзовые кудри. Сейчас было можно, ведь он едва не потерял сегодня её – свою единственную причину жить.
Всё было кончено. Эдвард, сам чуть не всхлипнув от счастья, сгрёб в охапку счастливо улыбающуюся Беллу, закружил её на руках. Их девочка выбралась!
Джаспер кинулся к Элис и припал к ней, словно измученный жаждой путник к роднику, подпитывая от её радости свой израсходованный до донышка дар.
А Джейкоб просто устало улыбался, всё ещё сжимая в объятиях заплаканную, но живую и невредимую Ренесми. В последний раз оборотень чувствовал себя таким измученным, когда, поделившись своей кровью с Сетом и не сумев перекинуться, преодолевал последнюю милю, отделявшую его от Несси. А потом… Он вздрогнул от воспоминания, осторожно отстранился и встал на подгибающиеся ноги. Старательно улыбнулся и, глядя мимо её сияющих глаз, сказал одновременно с первым шагом к двери:
- Мне тут… нужно… я сейчас…
- Джейк, - беспомощно позвала Несси. – Не уходи.
- Конечно-конечно, - снова беспечно улыбнулся он – знала бы она, чего это ему стоило. – Сейчас вернусь.
Уже выходя, он видел, как на Ренесми налетели все её хладные, но отнюдь не хладнокровные сейчас родственники и друзья. Только Феликс уже хлопотал вокруг своего медленно приходящего в сознание господина.
Всё правильно. Несси справилась. И он тоже… тоже сможет. Вот только сердце саднит так, словно рана, которая, казалось бы, уже немного поджила, снова открылась, рваная и зияющая, как в тот день, когда он нашёл их в пещере.
Джейк прислонился лбом к нагретой солнцем бетонной стене спортзала и застонал сквозь стиснутые зубы. Чёртова шаманка! Как странно она улыбнулась напоследок, думая, вероятно, что он не видит. Словно знает то, что скрыто от него, но не хочет говорить. Тогда, в пещере, она тоже сказала что-то несуразное… сейчас он смутно припоминал подробности, но смысл был в том, что из мира духов его вывел кто-то более сильный, чем она. Он так и не понял в тот день, что имела в виду невозмутимая и мудрая «амазонка». Да и потом, как ни бился, не смог ни проникнуть в смысл её слов, ни вспомнить, что происходило с ним там, за пределами этой реальности. Единственное, что отчётливо сохранилось в памяти – это непреодолимое стремление вернуться в Гнездо, к Несси. Или хотя бы поближе к ней. Зачем?
Оборотень изо всех сил потряс головой, пытаясь избавиться от разрушительных мыслей. Кажется, ему срочно нужен водопад, чтобы привести мозги в порядок. Судя по запаху, где-то неподалёку был источник ледяной воды – он чутко повёл носом и устало поплёлся прочь.
что в 
... что победителей всех конкурсов по фанфикшену на TwilightRussia можно увидеть в 
0
