2024-4-25

12

0

0

Коренастый вампир с иссиня-черными волосами вышел вперед, раздвигая плечами поднимающихся на ноги полукровок и людей.

- Я проведу вас к ним, - сказал Амару коротко.

Эдвард уловил в его мыслях воспоминания о неприступных скалах ещё не затопленного каньона и обреченно покачал головой:

- Бесполезно. Мы там уже были, в каньоне вода, и выхода из него нет.

- Есть, - возразил Амару. - Нужно только знать, где искать. Я проведу вас. Но…

Амару не договорил, Эдвард понял его с полуслова:

- По затопленному каньону полукровкам обратный путь не преодолеть… А другой выход?

Амару покачал головой:

- После последнего землетрясения долина уже много лет не имеет другого выхода, кроме того, о котором знали только разведчицы… и я.

- Землетрясение, говоришь? – задумался Эдвард. – Возможно, ситуация не такая тупиковая, какой кажется… - И, отвечая на невысказанные мысли вампира, добавил: - Конечно, ты можешь оказать ей необходимые погребальные почести.

Повернувшись к Эммету, Амару молча протянул руки, принимая на них безжизненное тело Майяли. Потом выдавил тихо:

- Она погибла, защищая своих сестёр, – и, вздохнув, добавил: - У этих девочек была очень тяжёлая жизнь. Простите их. И спасибо за Тари. Ей уже лучше.

Эдвард кивнул, чувствуя, как с души сваливается часть придавившего её неподъёмного груза.

Амару отошёл, унося свою печальную ношу, а Эдвард снова повернулся к Бенджамину – он слышал, что мысли молодого вампира всё ещё наполнены острой горечью, тот винил себя в смерти Кеби и в том, что не разглядел всей опасности Амуна раньше. Налетающий резкими порывами ветер, унося огромную тучу всё дальше на запад, завывал в колючей проволоке, протянутой над бетонным забором, словно аккомпанировал отчаянным мыслям египтянина.

- Ты всё равно не смог бы уговорить её тогда, - тихо сказал Каллен, мягко кладя руку ему на плечо. – А сегодня мы все сплоховали… нужно было догадаться, что затеял Амун, но у нас с Элис не получилось – видимо, это не было заранее обдуманным решением. Держись.

- Ничего, я сейчас, - хрипло ответил Бенджамин. – Знаю… я должен…

- Не волнуйся, мы тут закончим, - Эдвард чувствовал под рукой всё ещё сведённое напряжением плечо парня. – Только постарайся успокоиться, а то этот ветер…

- Это не я, - слабо улыбнулся египтянин. – Видимо, природа тоже решила, что с неё хватит. А я просто выдохся. Сейчас пройдёт, - и он, закрыв глаза, подставил лицо ветру, как будто подпитываясь от него энергией.

- А… молнии? – осторожно спросил Эдвард.

- Просто не сдержался, - махнул рукой Бенджамин, уже немного придя в себя. – Не стоило, конечно, так расходоваться. Хватило бы и просто трещины, но, знаешь, как-то так… - он неопределённо пошевелил в воздухе пальцами, – само получилось. Надо было, наверное, всё-таки поохотиться. На мою силу это практически не влияет, а вот на владение собой – да.

Эдвард хотел попросить Бенджамина о помощи, но, глядя на осунувшееся лицо своего юного друга, на тёмные круги под глазами и напряжённо сведённые брови, не решился и, погруженный в свои мрачные мысли, отошел в сторону, обдумывая, кому лучше всего отправиться вместе с Амару, а кому заняться организацией эвакуации обитателей детского Гнезда.

Дела были не так плохи, как показалось вначале. Хотя почти все дома сгорели или были сильно повреждены огнем, никто из детей не погиб, даже двух девочек, унесённых Ози и его напарником, нашли сразу за забором и уже отдали воспитательницам. Среди старших детишек были сильно пострадавшие от огня – обожжённые и надышавшиеся дымом – но многих из них уже унесли на руках в основное Гнездо приведённые уцелевшей разведчицей Аукой полукровки, успевшие только к шапочному разбору. Остальных нуждающихся в помощи детей и взрослых перевязывала местная медсестра.

Каллены и деналийцы обсуждали план дальнейших действий около одного из уцелевших бараков, наскоро переоборудованного в ясли для самых маленьких.

Джаспер нахмурился:
- Здесь всё равно невозможно жить. С детьми ясно – переводим во взрослое Гнездо, старшие потеснятся. А вот что делать с персоналом? Я людей имею в виду.

- Отпускать нельзя, это ясно, - озабоченно откликнулся Элеазар. – Но достаточно ли безопасно будет для них в Гнезде?

- Ну, «высокородных»-то мы прикончили, а эти девицы вроде не такие уж хищные, - легкомысленно сказал Эммет, уже взявший на руки двух только что перевязанных девочек в прожжённой и испачканной фиолетовой униформе и ожидающий, когда к нему присоединится Розали, только что показавшаяся в дверях «ясельного отделения».

- Пожалуй, да, – медленно сказал Джаспер, продолжая прислушиваться к эмоциям людей, которые уже отошли от потрясения и активно помогали своим спасителям. – Все они, насколько я понимаю, привязаны к детям, никто не собирается бежать, их устраивает эта жизнь. А в Гнезде нужно просто выделить отдельную территорию для детей и людей, боевики сумеют их защитить, если что. Всё это временно, конечно, - добавил он, взглянув на встрепенувшуюся Элис. – Но Гнездо всё равно необходимо реформировать, просто сейчас не до того.

- Кстати, те двое всё-таки удрали, - с сожалением вспомнил Эммет, посмотрев на замершего в задумчивости брата. - У нас тут ребятишек полные руки, всё в дыму, а эти, не гляди, что «высокородные», - шустрые, гады. Так припустили, что куда там, да и фора у них была солидная из-за малышек! Эдвард ещё мог бы догнать… или волки. А я даже пробовать не стал. Так и сбежали.

- Ничего, потом по следам найдём, - ответил Элеазар. - Сейчас вот отправим детей в Гнездо под начало Тиазо – наверное, она теперь главная из заговорщиц – и определимся, кто пойдет с Амару...

- Здорово, что этот бывший «высокородный» знает, где Несси, иначе… - Эммет не договорил, но все его поняли и невольно повернулись в сторону Эдварда. Чем больше он думал о предстоящей спасательной операции, тем сильнее убеждался, что поиски вертолёта были единственным способом спасти дочь и Науэля с братом.

Вдруг замершая было Элис подняла на брата все ещё стеклянные от видений глаза и мысленно спросила: «Почему я вижу, как Розали арендует вертолёт?»

- Ты уверена? – встрепенулся Эдвард, бросаясь к ней и напряженно вслушиваясь в её мысли. - Его действительно можно найти в этой глуши?

- Вижу небольшой частный аэродром к югу отсюда и севернее Пукальпы, - комментировала Элис, снова погружаясь в видения. – Хозяин – большой оригинал, если решился начать в таком месте свой бизнес… впрочем, клиентов у него хватает… И свободный вертолёт всего один… Роуз… Она справится…

- Разумеется, я справлюсь! – оптимистично заявила подошедшая Розали, забирая у Эммета одну из перебинтованных девочек. – А с чем?

Все с любопытством посмотрели на Эдварда и Элис. Он вздохнул и принялся объяснять свой план:

- Амару проведёт нас через затопленный каньон к тому месту, где, возможно, успели выбраться Несси и Науэль, раз мы не нашли… - он тяжело вздохнул и продолжил: - не нашли никаких доказательств иного исхода. Но полукровкам не преодолеть обратный путь. Даже если Бенджамин успеет восстановить силы и сумеет укротить разбушевавшуюся стихию, пленники могут быть ранены…

- Понятно! Вот для чего нужен вертолёт! – воскликнул Эммет и обратился к Роуз: – Детка, отдай малышей Кармен. Нам предстоит небольшая пробежка.

- Только возьмите с собой Кашири, - повеселев, предложила Элис. – Она проведёт вас короткой дорогой.

- Хорошая мысль, - одобрил Джаспер. – Насчёт вертолёта. Погода, правда… - и он с сомнением поглядел на небо, а потом на Бенджамина.

- Это не я, - снова отрёкся египтянин, поднимая руки в защитном жесте. – Просто совпадение. Дождь мой, а ветер – нет.

- Циклон, наверное, - объяснила со знанием дела Кармен. – Вот и задуло.

- Ну, далеко я этот циклон оттянуть не смогу, и повороты рек мне сейчас не по плечу, - озабоченно сказал Бенджамин. – Но вот сделать небольшой сухой «островок» среди этой воды с неба попробую.

- Отлично, тогда ты идёшь с нами, - решил за египтянина всё ещё широко улыбающийся Эммет. – Расчистишь нам небо.

Оптимизм Эммета был таким заразительным, что Бенджамин невольно улыбнулся, отвлекаясь от своих тяжёлых мыслей.

- Думаю, вам лучше отправляться немедленно, чтобы успеть в Пукальпу засветло, - сказал Эдвард. – Насколько я понял, убежище, в которое нас поведет Амару, находится к северу от Гнезда, так что направляйтесь прямо туда. Мы подадим вам сигнал, чтобы вы не проскочили мимо. Кто пойдёт с нами?

Гаррет обнял Кейт и шепнул:
- Дорогая, там слишком мокро для твоего электричества. Позаботься об этих крошках, пока меня не будет. Если захочешь, мы могли бы удочерить парочку… когда всё закончится.

Кейт улыбнулась в ответ и легонько потрепала друга по щеке:
- Удачи, милый. И возвращайтесь скорее.

- Думаю, нас троих достаточно, - подвел итог Эдвард. – Джас, займись, пожалуйста, эвакуацией и попроси Кашири прийти сюда.


Первые тяжёлые капли тропического ливня уже колотили их по спинам, когда Несси и Науэль достигли своего нового убежища в основании скалы. Этот неглубокий грот, скорее, просто углубление под нависающей скальной породой, снаружи был почти незаметен под затянувшими вход в него лианами. Внутри можно было свободно выпрямиться в полный рост, но Ренесми, измученная событиями этого бесконечного дня, бессильно опустилась на почти ровный каменный пол, не в силах больше сделать ни шагу. Болели израненные ноги, хотелось пить.

Науэль торопливо нарвал ещё не успевших промокнуть папоротников и устроил из них высокую подстилку в глубине грота. Он хотел перенести обессиленную девушку на импровизированную постель, но, зажмурившись от боли в выбитом плече, оставил свои попытки.

- Я сама, - Несси тяжело поднялась, превозмогая усталость, сделала несколько шагов до подстилки и повалилась на неё, едва сдержав стон.

Науэль бегло осмотрел ступни девушки. Они были покрыты многочисленными травмами. Первые порезы, полученные ещё во время бега по ручью, благополучно заживали, но последний, от удара об острый камень в пещере, выглядел плохо. Несси тихо застонала. Пока приходилось бежать, ей удавалось почти не думать о боли. Но стоило дать измученным ногам небольшую передышку, и раны больше не давали забыть о себе.

- Твои ноги… Я сейчас, - и Науэль скрылся за плотной завесой лиан, закрывающих вход.

Ренесми не успела возразить и теперь лежала, равнодушно слушая шум дождя, колотящего снаружи по листьям. Она не чувствовала больше ничего: ни радости спасения, ни страха перед будущим, ни тревоги за потерянных близких. Только боль, усталость и жажду. Она потеряла счёт времени, возможно, даже забылась тяжёлым сном под звуки тропического ливня…

…Очнулась Несси от того, что почувствовала губами такую желанную влагу: Науэль, придерживая её голову, поднёс к губам девушки свернутый конвертиком жёсткий кожистый лист, полный дождевой воды. Ренесми, обливаясь, сделала несколько жадных глотков и посмотрела на Науэля. Мокрые чёрные пряди прилипли к его лицу и шее, но он широко улыбался.

- Нашёл, - сказал он, доставая из-за пазухи охапку глянцевых листьев. - Это теспезия, местные лечат ею раны.

Науэль опустился на колени около лежащей Ренесми, стянул через голову свою промокшую насквозь рубаху и принялся осторожно вытирать ею порезы и ссадины девушки. Едва уверенные руки коснулись её кожи, Несси почувствовала, как в животе у неё затягивается горячий узел.

Не в силах сопротивляться зарождающемуся влечению, Несси приподнялась на локтях и невольно залюбовалась крепкой ладной фигурой Науэля, чёрными волосами, рассыпанными по широким плечам, гладкой тёмной кожей, всё ещё блестящей от дождевых капель, амулетами на тонких кожаных шнурках, висящими на груди. Такой близкий, и одновременно такой чужой и таинственный…

Этот сильный опытный мужчина у её ног вызывал в ней новые, пугающие своей силой чувства. Её не покидало ощущение, что она стоит на краю бездонной пропасти и вот-вот сорвётся вниз. Сейчас она хотела только одного – чтобы падение длилось как можно дольше, потому что там, внизу, - она чувствовала это - её ждали острые камни раскаяния.

Ренесми наблюдала из-под полуопущенных ресниц, как ловкими точными движениями Науэль растирает в руках толстые листья и оборачивает ими её израненные ступни. Каждое его прикосновение, каждый взгляд, полный тайной надежды, приближал её к краю. «И тогда я буду самым счастливым мужчиной на свете…». Она хотела дать ему это счастье.

Не было больше ни «господина», ни циничных экспериментов, ни опасений Карлайла. Была только горячая тяга к Науэлю. И больше ничего.

А он прислушивался к поверхностному дыханию, нервному биению сердца девушки и чувствовал, как она загорается. Однако, как опытный охотник, Науэль поклялся себе, что не сделает ни одного неверного движения, не скажет ни одного опрометчивого слова. Эта девушка ещё не сказала ему заветного «да». Но обязательно скажет, теперь он был уверен в этом. Одна эта мысль наполняла его предчувствием близкого счастья.

Определённо, в сладкой пытке ожидания было своё неповторимое наслаждение. И пускай в этом мире были ещё Уалемо, Каллены и ослеплённый ревностью оборотень… Но сейчас всё это было далеко. Отрезанные от всего мира серой стеной тропического ливня, сейчас здесь были только она и он.

Науэль мог бы провести целую вечность, глядя на небрежно откинутые спутанные кудри, на изящный изгиб шеи, на дрожащие полузакрытые веки, на тревожно поднимающуюся от дыхания девичью грудь, едва прикрытую рваным халатом …

Чтобы удержаться от соблазна разглядывать ноги Ренесми выше коленей, Науэль поднял взгляд и долго, не отрываясь, смотрел ей в глаза:

- Не больно?

Боли Несси уже не чувствовала.

- Нет, - ответила она, глядя бесстрашно в тёмную глубину гипнотизирующего взгляда. Науэль смутился, опустил глаза на белые изящные лодыжки в своих смуглых руках.

Ренесми рывком села, придвинулась ближе, не замечая или делая вид, что не замечает, как халат соскальзывает с её плеча, открывая упругую округлость груди. Науэль тяжело и хрипло дышал, не смея отвести взгляд от лихорадочно блестящих карих глаз.

- Что ты делаешь со мной! - простонал он сквозь зубы, теряя остатки самообладания: эта девушка, её смелость, её нескрываемое желание сводили его с ума.

Несси не ответила, только облизнула пересохшие от волнения губы, зацепила пальцем один из кожаных шнурков с амулетами на груди полукровки и, увлекая его за собой, откинулась назад, на ложе из папоротника, рассыпая вокруг себя золото кудрей. В последнюю секунду Науэль удержал вес своего тела на здоровой руке, склонившись над лежащей перед ним девушкой, но так и не прикоснувшись к ней.

- Несси, остановись! - взмолился он.

- Почему, - выдохнула она. – Ты же говорил…

- Потому что мне мало одной только ночи, - прошептал полукровка в её приоткрытые для поцелуя губы. – Я хочу тебя всю. Всю и навсегда! Как я буду жить, когда ты покинешь меня?

- Я не покину тебя, - ответила Ренесми, задыхаясь от переполняющих её чувств. – Никогда не покину. Навсегда… С тобой…

Это было больше, чем просто «да».


Джейкоб опустил босые ноги на бетонный пол. Приятно было снова чувствовать своё хоть и слабое, но послушное тело и ясную голову, не одурманенную лекарствами. И сердце, неодолимо влекущее прочь, за пределы этих пустых стен. Ренесми здесь не было, и ему тоже не было смысла здесь оставаться.

Лампы больше не мигали, правда, горели тускло. Вокруг было пугающе тихо. Никаких стонов, никаких язвительных комментариев, никакого исступлённого шёпота на чужом языке.

Джейкоб встал и заглянул за бамбуковую ширму: по-прежнему лёжа на животе, Леа спала, прикрытая белой простыней. Чёрные волосы падали ей на лицо, ещё хранившее следы «боевой раскраски». Джейк хотел отвести непослушную прядь, но передумал: проснётся ещё, чего доброго.

За другой ширмой на сдвинутых кроватях лежали Сет и Баниико, пальцы их были переплетены. По-прежнему бледный, но уже не такой измождённый, Сет казался спящим. Повязка на его груди была свежей, ослепительно белой. Девушка, не отрываясь, смотрела на спящего оборотня и грустно улыбалась.

Джейкоб хотел осторожно отойти, но Баниико повернула голову в его сторону и просияла. Кажется, она больше его не боялась.

- Спасибо, - невпопад прошептал Блэк, неожиданно смутившись перед этой маленькой полукровкой, у которой было такое большое сердце.

Баниико осторожно высвободила свою руку из огромной ладони оборотня и спустилась с кровати. Легонько дёрнув Блэка за больничную рубашку, она покачала головой:

- Нельзя! Надо так, – и показала на свёрток с одеждой, лежащий на кушетке.

Джейкоб молча переоделся за ширмой: полотняные штаны оказались короткими, а рубаха жалобно затрещала, едва он попытался влезть в неё. «Мелковато местное население», - подумал Джейк и оставил попытки.

Баниико оглядела его строгим взглядом, но одобрительно кивнула и, взяв за руку, вывела в приемную.

Кабинет врача был пуст, только в дальней общей палате слышалась приглушенная местная речь.

- Где все? – удивлённо спросил Джейкоб.

- Ушли спасать младших.

«Это к лучшему. А то снова эти озабоченные взгляды, капельницы…» - подумал Джейкоб.

Следуя за маленькой полукровкой, Блэк вышел во внешний коридор и застыл: у лифта стояли двое боевиков в черной форме. Вид у девиц был неприступный. Джейкоб подобрался, оценивая их силы, но Баниико обменялась со стражницами несколькими фразами и боевики без всякого сопротивления пропустили их к лифту.

Хотя кабина уже была отмыта, в ней всё ещё пахло кровью Сета. Баниико невольно вздрогнула, и Джейкоб слегка сжал её маленькую горячую ладошку. Она благодарно улыбнулась ему в ответ и сняла с шеи ключ от лифта. Вставив его в замочную скважину, девушка собралась поворачивать его по часовой стрелке, но Джейкоб остановил её руку и энергично показал пальцем вниз.

Баниико попыталась что-то возразить на своём языке, но Джейкоб отрицательно покачал головой и снова показал вниз, а потом сам два раза повернул ключ против часовой стрелки. Кабина дёрнулась и загудела, опускаясь.

Едва только двери открылись, Джейкоб осторожно выглянул в узкий коридор: в конце его стояли ещё две полукровки в чёрной форме. Оборотень вопросительно обернулся к Баниико.

- Сюда – нельзя, - с трудом подбирая английские слова, шёпотом попыталась объяснить девушка и выразительно провела большим пальцем себе по горлу, вероятно, демонстрируя, что сделают боевики с тем, кто попытается войти в бункер снаружи. – Туда – можно, - махнула она рукой в сторону выхода.

- Спасибо. Дальше я сам, - ответил Джейк и собрался идти, но вдруг обернулся, порывисто обнял маленькую полукровку за плечи и шепнул ей в макушку: – Береги моих друзей, Баниико.

И пошёл, не оглядываясь.

Боевики у выхода из бункера проводили огромного индейца внимательными взглядами, но не остановили.

Выбравшись в широкий тоннель, Джейкоб отработанными до автоматизма движениями стянул штаны и закрепил на ноге. Коротко разбежавшись, он прыгнул вперед, пытаясь перекинуться. Но бетонный пол тоннеля неожиданно ударил его по ладоням и коленям. По человеческим ладоням и коленям.

Блэк вскочил и выругался. Никогда раньше не приходилось ему задумываться о том, как происходила трансформация, - обычно, наоборот, требовалось приложить немало усилий, чтобы удержать рвущегося наружу волка. Хорошо, что у него не было настоящей стаи. Такой, где новичков учат самым азам.

Он сконцентрировался, вытаскивая из души всю злость и тревогу, всё чувство опасности… И… не ощутил ничего похожего на привычный жар в позвоночнике. Что за чёрт?

Он больше не был волком?

Прижавшись лбом к холодному шершавому бетону западной стены тоннеля, Блэк чувствовал, как острая тоска разрывает его человеческое сердце. Но почти угасшие инстинкты по-прежнему точно фиксировали направление. Ещё не всё потеряно. Даже если он больше не был оборотнем, его «волчий компас» по-прежнему работал.

Джейкоб пытался справиться с подступающей паникой, нащупывая в себе волчью суть. Она всегда была в его крови, дремала там, ждала своего часа с самого его рождения. А сейчас? Сейчас он её не ощущал.

Он отдал свою кровь Сету, а то, что осталось, щедро разбавили лекарствами… И ещё… он пил кровь полукровки…

Ну и кто он теперь? Никто. Обычный голый парень. Не оборотень, не Альфа.

Единственное, что у него осталось – сгорающее от любви сердце, которое всё так же тянуло его на запад. «Поминки по волчьей шкуре откладываются, - решил Джейкоб. - Волчьи лапы быстрее, но их теперь нет. Придётся пользоваться ногами. Пока люди в белых халатах не догнали меня с успокоительным».

Блэк снова натянул штаны и выбежал из тоннеля.

Тропический ливень ударил его по плечам.

Дождь?

Это хорошо, меньше следов. Сейчас он будет слишком беспомощен в драке. А ему самому следы не нужны, пока действует «волчий компас».

В сером мареве дождя Блэк почти не видел дороги, но это было не важно, он всё равно не знал местности и шёл наугад, повинуясь внутреннему зову, выбирая кратчайший путь из возможных.

Чужие деревья сливались в сплошную зелёную стену, отчётливо Джейкоб видел только ту точку, где должен был оказаться в следующий момент. Сознание как будто отсекало всё лишнее, всё, что могло задержать его, всё, что не помогало двигаться дальше.

Усилием воли он отыскивал в глубине души остатки волчьих инстинктов. Всех, кроме единственного, инстинкта самосохранения – ему он молча приказывал заткнуться. И эти ослабевшие инстинкты всё-таки безошибочно проводили его там, куда киногерой, забывший дома волшебный костюм суперволка, даже не сунулся бы в страхе за собственную жизнь.

Узнав за это время от Баниико и Эдварда о порядках в этом чёртовом Гнезде, Джейкоб теперь отчаянно надеялся, что Несси силой или хитростью принудили к близости с Науэлем. Что всё увиденное им на проклятой видеозаписи – просто роковое стечение обстоятельств, жертвой которого она стала. Сейчас он понимал всю нелепость своей прежней ревности и обиды и не мог разрешить себе ни секунды промедления: Ренесми до сих пор в плену и по-прежнему в опасности, теперь ещё и из-за риска возможной беременности.

Почти не притормаживая, Джейкоб пробежал через пропасть по скользкому от дождя бревну, конец которого тут же сорвался вниз, едва только Блэк коснулся земной тверди. Он просто не видел под собой этой пропасти – всего лишь две точки на поваленном стволе, от которых должны были оттолкнуться его ноги, чтобы не нарушить шаткого равновесия этого «моста». А стоило задуматься хоть на секунду – и инстинкт самосохранения заставил бы его искать менее опасный обходной путь. Терять драгоценное время.

Время… Вот что работало против Джейка! Он болезненно ощущал его пульс, понимая, что каждая просочившаяся сквозь пальцы, бездарно потраченная минута… даже секунда, может стать той самой, которой не хватит в решающий момент. Поэтому бурную реку, с пугающей скоростью несущуюся в нужном направлении, Блэк принял как благословение свыше. Ни на секунду не задумавшись, он схватил выбеленный солнцем до костяного цвета сухой ствол с остатками сучьев и кинулся с ним в воду, стараясь попасть на самую стремнину.

Река понесла его, безжалостно ударяя о камни и заставляя захлёбываться в порогах и водопадах, но Джейкоб упрямо цеплялся за своё ненадёжное плавательное средство побелевшими от напряжения пальцами – ровно до того момента, когда поток изменил направление и устремился на ненужный ему север. Гигантским усилием выбравшись на берег, он постанывал от нетерпения в ожидании, когда к ногам вернётся чувствительность, и шатко пошёл на запад, как только снова смог управлять своим телом.

Лес сменился скалистой местностью, и бежать теперь приходилось вверх. Яростно карабкаясь на скалы, преодолевая опасные расселины, Джейк позволял себе думать только о том, что Несс по-прежнему нуждается в его защите. Теперь уже от коварного полукровки, воспользовавшегося сложившейся ситуацией в своих интересах.

Человеческие лёгкие горели от недостатка кислорода. Но Блэк почти не замечал этого, полностью концентрируясь на том, куда в следующий раз поставить ногу, чтобы раньше времени не свернуть себе шею.

И вдруг Джейкоб остановился – впереди больше не было дороги. Внизу, отражая низкие облака, тускло серебрилось горное озеро, а его берегом были отвесные скалы. Которые заканчивались прямо под босыми ногами Блэка.

«Волчий компас» настойчиво тянул его вперёд, прямо к противоположному берегу. А вправо и влево, насколько хватало глаз, за серой пеленой дождя тянулись голые скалы. Скакать по ним в обход, в человеческом теле, без снаряжения? Он потратит на это целые сутки, если не больше.

Джейк посмотрел вниз. Поверхность воды далеко внизу скрывалась под рябью дождевых капель, и не было никакой возможности разглядеть дно. Хватит ли ему глубины, чтобы нырнуть? Хватит ли сил, чтобы вынырнуть? Был только один способ узнать – прыгнуть. Прыгнуть, заставив себя забыть, что эти скалы втрое выше утёса в Ла- Пуш, с которого они ныряли в океан ещё совсем мальчишками.

Это был прыжок в бездну.

Джейкоб отступил назад, коротко разбежался и, раскинув руки, бросился вниз…
- Ренесми-и-и-и… - эхо трепало его крик, разбивая о скалы и заглушая шумом дождя…


…Это было больше, чем просто «да».

И, не помня себя от счастья, срывая все запреты, Науэль впился в полураскрытые послушные губы, скользнул горящей ладонью по атласной коже бедра вверх… Исступлённо выгибаясь ему навстречу, Несси застонала от нетерпения и вдруг, распахнув глаза, застыла…

…Откуда-то из глубины её памяти, возможно, из самого сердца, далеким угасающим эхом отчаянного волчьего воя прозвучало: «Ренесми!» Прозвучало и стихло… Как будто и не было ничего… Как будто просто причудилось в страстных стонах и шуме тропического ливня. Но Несси вздрогнула и почти перестала дышать.

Сильные руки всё так же обнимали её, горячие губы шептали её имя...

Но это были не те руки…

Не те губы…

Не тот голос…

Восхитительное падение кончилось. Острые камни раскаяния впились ей в душу. Даже если её волк никогда не вернётся… Даже если все его слова о любви были обманом… Даже если она больше ему не нужна … Всё равно никто не смог бы заменить ей Джейкоба. Она должна была пройти через ад и сорваться в пропасть, чтобы понять это…

…Ренесми вздрогнула и замерла.

Науэль отпрянул в недоумении.

- Что-то не так? – спросила она дрогнувшим голосом, чувствуя, как тает её решимость.

Науэль губами собрал капли слёз с её лица и снова отстранился, глядя ей прямо в глаза.

- Извини, - сказал он твёрдо. – Не сейчас. Ты измучена, испугана. Ты не хочешь этого. Сейчас не хочешь.

- Хочу, - упрямо повторила Ренесми, удивившись его проницательности.

- Я не допущу, чтобы ты пожалела о том, что делаешь. Всё будет, но не сегодня. Не так.

- Прости меня. Наверное, мне просто… нужно время.

Науэль притянул её к себе и ласково гладил по спутанным кудрям, пытаясь успокоить своё оглушительно стучащее сердце. Отныне он считал себя свободным от всех обязательств перед оборотнем. Это - решение Ренесми, и теперь он был готов на всё, чтобы бороться за неё.

- Конечно, любимая. Я буду ждать сколько потребуется, - проникновенно шептал он.

Что же она наделала! Науэль не заслужил её лжи! В пылу неожиданно вспыхнувшей страсти поклявшись ему в верности, сейчас Ренесми понимала: пути назад больше нет. Есть только время, чтобы смириться с тем будущим, которое она для себя так опрометчиво выбрала.

В ставших уже родными объятиях Науэля Несси почувствовала себя маленькой девочкой, совершившей самую большую ошибку в своей жизни. Она не могла больше сдерживать рыданий. Науэль целовал её мокрые от слёз пальцы и тихо шептал слова утешения, которых она не слышала, оплакивая свою настоящую любовь и первую горькую потерю.

Уже забывшись тревожным сном на плече полукровки, она всё ещё продолжала тихо всхлипывать, а он лежал, глядя в низкий базальтовый свод грота, и благодарил небеса и всех известных ему богов за дарованное ему счастье.


Ближе к вечеру под проливным дождем в Гнездо начали прибывать беженцы из детской деревни.

Посовещавшись с Тиазо, последней уцелевшей из заговорщиц, Каллены освободили один из бараков для размещения людей и самых маленьких полукровок, а подростков отправили в барак, ставший во время штурма штабом мятежниц.

В лазарете для легкораненых добавилось работы, и Белла почти не выходила оттуда. Джаспер рассказал ей о начавшейся экспедиции в тайное убежище мятежниц, и эти новости вселили в неё надежду. Но время шло, новых известий не было, и надежда постепенно начала уступать место тревоге. Теперь только работа позволяла ей отвлечься от горьких мыслей и не предаться отчаянию.

Эсме, помогавшая разместить самых маленьких, вдруг услышала тихий разговор двух девушек в серой униформе, застилавших принесенные со склада кровати:

- Чувствуешь, от них кровью пахнет?..

- Ещё бы! У нас-то сегодня даже похлебки не было. Горсть сушеных фруктов да чашка воды…

Эсме оглянулась на девушек, и они испуганно замолчали, опустили головы и с удвоенным усердием принялись за работу.

Эсме разыскала Тиазо в кладовой за выдачей униформы и постельных принадлежностей. Ей помогали две девушки из отряда «серых», достававшие с высоких, до потолка, полок то, что было нужно:

- Простыней больше нет, - отчиталась одна.

- Как это нет? – удивилась Тиазо, подняв голову от толстой тетради, в которой вела учёт.

- Так ведь в медпункт забрали для перевязок…

- Плохо… Сходи в прачечную, младшая сестра, забери оттуда всё чистое белье… - распорядилась Тиазо и снова склонилась над тетрадью, перелистывая страницы.

Худощавая девушка с черными косами, переброшенными на грудь, растолкала гомонящую очередь и, не обращая внимания на проливной дождь, побежала через двор в сторону прачечной.

Стоило Эсме войти под бамбуковый навес кладовой, защищавший от дождя обсуждавших события в детском Гнезде девушек из разных отрядов, как полукровки почтительно расступились, освобождая ей проход.

- Тиазо, пора организовать полноценное питание… - начала Эсме и удивилась, как испуганно притихли только что оживлённо переговаривавшиеся девушки.

- Питание? – нахмурилась Тиазо. – Да, конечно. Сколько девушек вам нужно? Пятерых хватит?

- Да, вероятно, - неуверенно ответила Эсме. – В случае чего придётся дополнительно привлечь ещё нескольких... Нужно ведь накормить всех.

- Понимаю, - деловито кивнула полукровка. – Но прошу взять кого-нибудь постарше, из «серых», малыши и так натерпелись, – она решительно встала: - Впрочем, я вас провожу. Иори, замени меня.

Симпатичная девушка с необычными зелёными глазами послушно заняла место за столом.

- Раньше были графики, теперь, наверное, тоже придется вводить что-то подобное… - озабоченно пояснила на ходу Тиазо, пока они направлялись в барак отряда «серых».

В переполненном бараке девушки, по двое и трое сидя на нижнем ярусе своих нар, тихо переговаривались, довольные тем, что сегодня их не гнали на работу, да ещё и под проливным дождем, довольно редким в это время года. Завидев Тиазо и высокородную сеньору, вошедшую вслед за ней, все притихли, сложили руки на коленях и опустили головы.

Тиазо по-хозяйски просмотрела списки, аккуратно подшитые в папку на столе в центре барака, и выкрикнула несколько имен, быстро добавив что-то по-испански. Эсме успела разобрать только слова: «ваша очередь», «возьмите» и «идите с сеньорой».

Девушки покорно поднялись и под сочувственными, злорадными или просто облегчёнными взглядами сестёр молча потянулись к полкам в углу барака и взяли оттуда по прозрачному запаянному пакетику.

- Всё необходимое мы найдем на кухне? – спросила Эсме, удивляясь обречённому выражению лиц своей «команды». Неужели дежурство по пищеблоку здесь считается настолько неприятной обязанностью?

- Зачем же на кухне? Вы можете занять любое бунгало высокородных, там гораздо удобнее, - посоветовала Тиазо.

- «Высокородные» готовили еду для полукровок у себя в домах? – удивилась Эсме, понимая, что спрашивает полную нелепицу.

- Разумеется, нет, - терпеливо объяснила Тиазо. – В бунгало у высокородных есть специальная посуда, позволяющая контролировать объем выпитой крови…

Эсме передёрнуло от отвращения и негодования:

- Да как вы могли такое подумать! – она задохнулась от гнева. – Я имела в виду обычную кухню и горячий обед для девушек! И даже не предполагала… учитывая, как пристально вы следили за нашей семьёй… - женщина замолчала, пытаясь взять себя в руки.

Обычно малоподвижное, лицо полукровки выразило явственное смущение:

- Простите, сеньора… Я была в британской группе, мы вели наблюдение за… но теперь это не важно. Я просто машинально среагировала на слово «питание», - оправдывалась Тиазо, покрывшись буроватым румянцем. – Можете не беспокоиться, дежурные уже давно на кухне, усиленная смена. Просто в связи с… событиями вместо завтрака был выдан сухой паёк, а обед придётся объединить с ужином. Для тяжелораненых готовится куриный бульон – тем более что холодильные камеры довольно долго не работали из-за отключения электричества, - поняв, что последняя фраза получилась несколько двусмысленной, полукровка снова смутилась.

- Хорошо, - уже спокойнее сказала Эсме, жестом отпуская переглядывавшихся исподтишка полукровок. - Тогда я зайду на кухню и возьму несколько порций бульона для наших друзей-оборотней – надеюсь, на них рассчитывали?

Судя по тому, как горячо Тиазо начала уверять, что, конечно же, на оборотней рассчитывали в первую очередь, было ясно, что о них, скорее всего, и думать забыли. Поэтому Эсме попросила Тиазо всё-таки распорядиться насчёт бульона для волков.

- Одну из порций с мясом, пожалуйста, - добавила она, подумав о Джейкобе.

Через несколько минут довольная своей «добычей» Эсме уже спускалась на лифте, держа в руках кастрюлю с ароматным куриным бульоном и большую бутыль с козьим молоком.

В медпункте она первым делом заглянула к Карлайлу, который стремительно записывал что-то в медицинских картах раненых, неудобно пристроившись за маловатым для него письменным столом Мэрион. Торопливо чмокнув мужа в щёку, Эсме сказала, чтобы он послал нескольких девушек из числа добровольных помощниц за обедом для раненых.

- Да и самим им давно пора перекусить, - напомнила она Каллену-старшему. – Ну, я к нашим ребятам, а то у них тоже, наверное, животы подвело. Хотела спросить у тебя: Сету бульон не повредит?

- Если только он уже пришёл в себя, - неуверенно ответил Карлайл. И предложил: - Давай-ка я пойду с тобой, заодно ещё раз его осмотрю.

С видимым удовольствием он отложил последнюю карту и встал из-за стола.

В палате оборотней было тихо. Леа еле слышно посапывала, лёжа на животе. Сет, против обыкновения, не храпел, только слегка постанывал на выдохе, из-за чего Баниико, чувствуя его боль, даже не обернулась на вошедших, а продолжала с неясным воркованием нежно поглаживать огромного оборотня по груди. Эсме и Карлайл, остановившись в дверях, молча глядели, как от нехитрых движений девушки Сет на глазах успокаивается, лицо его разглаживается и становится умиротворённым, а стоны затихают. Потом врач неслышно подошёл к постели раненого, а Эсме осторожно, чтобы не разбудить Джейка, если он ещё спит, заглянула за ширму.

И не сдержала тихого вздоха, на который тут же обернулся её муж.

- Его нет! – беспомощно прошептала Эсме. – Как же так, ведь он потерял столько крови!

- Он не мог далеко уйти в таком состоянии, - уверенно сказал Карлайл. – Наверняка где-то рядом. Возможно… - он мгновенно переместился к санузлу, но тут же вернулся с обескураженным видом: - Нет, его там нет. И слабый след ведёт к лифту. Думаю, пошёл узнать новости у Беллы. Странно, я был уверен, что он будет не в состоянии ходить как минимум до утра.

- И даже не поел, - грустно сказала Эсме, глядя на кажущиеся теперь ненужными припасы. – Баниико! – позвала она, и девушка обернулась, не выпуская из руки пальцев Сета. – Хоть ты перекуси, а то ведь сама ещё не очень здорова.

- Не то слово, - рассеянно пробормотал Каллен-старший, смотря на полукровку, смущённо опустившую глаза под его испытующим взглядом. – И чем вы, юная леди, объясните такое ухудшение вашего состояния? Может быть, следует поместить вас в отдельную палату, под усиленное наблюдение? – строго спросил врач.

- Не надо! – забеспокоилась Баниико. И призналась, неосознанно потянувшись свободной рукой к левой ключице: - Я… покормила Джейкоба, чтобы он набрался сил. Совсем немножко! – торопливо прибавила она, видя, что возмущённый её самоуправством Карлайл уже открыл рот для укоризненной тирады. – И я уже совсем хорошо себя чувствую, и голова почти не кружится… А он так хотел идти за своей Несси! Простите меня, сеньор… Карлайл. Только не нужно меня переводить отсюда. Клянусь, это больше не повторится! – от Эсме не укрылось то, что при последних словах взгляд полукровки метнулся к Сету. На него эта клятва явно не распространялась.

Каллен-старший покачал головой, но ничего не ответил, только прислушался и со вздохом отправился в кабинет врача за дигоксином. Большое сердце этой маленькой девочки необходимо было поддержать лекарствами.

- Тогда тебе тем более следует поесть, - заботливо сказала Эсме, с облегчением ставя на тумбочку кастрюлю с бульоном и молоко. Баниико послушно кивнула. Она была готова на всё, только бы остаться рядом с Сетом. Пока она нужна ему. А дальше… Дальше будет видно.


Вертолёт был ещё не виден за горной грядой, но рокот моторов приближался. Белла напряженно вглядывалась в ночное небо и сжимала пальцы от нетерпения. Дождь хлестал её по спине, по напряженным плечам, намокшие волосы прилипли к лицу… Эти несколько минут ожидания были самыми мучительными в её жизни. Карлайл и Эсме встали по обе стороны от Беллы, но она даже не заметила этого.

Наконец в черноте ночного неба появилась светящаяся точка…

Приближаясь, прожектор вертолёта выхватывал частый пунктир дождевых росчерков, соединяющих небо и землю, серый бетон двора, группу вампиров, замерших в ожидании около низкого бункера. Ветер, поднятый лопастями, трепал их одежду, швырял в лицо женщинам намокшие волосы. Через лобовое стекло уже можно было разглядеть в кабине Розали, сосредоточенно заводящую вертолёт на посадку, и непривычно сурового Эммета.

Завалившись на бок и сделав круг над Гнездом, вертолёт вдруг рывком выровнялся и, коснувшись полозьями сырого бетона, жёстко дёрнулся. Несколько невыносимо долгих секунд ещё, замедляясь, крутились лопасти и затихали моторы. В наступившей глухой тишине первым из кабины выпрыгнул Эммет, он отодвинул пассажирскую дверь и подал руку нахмуренной полукровке в рваном синем комбинезоне. Девушка проигнорировала помощь и, испуганно озираясь, самостоятельно спрыгнула на бетонное покрытие двора. Следом за ней спустились Гаррет, Бенджамин и Кашири. Амару спрыгнул сам и, подхватив под мышки, снял с вертолёта щуплого черноволосого мальчика.

Потом долго, очень долго никого не было. Наконец в проёме вертолётной двери появился Эдвард.

Белла бросилась было ему навстречу, но замерла.

- Что? – прошептала она

Плотно сжатые губы… сгорбленная спина… Эдвард поднял на неё почерневшие от горя глаза, и Белле больше не нужны были слова. Она всё поняла. Ренесми… Ренесми не было…

- Нет… - прошептала она и опустилась на сырой бетон.

Эдвард, словно очнувшись, бросился к жене, подхватил, прижал к груди… Не было слов, чтобы высказать горе, не было слов, чтобы выразить сочувствие. Каллены молча сжимали своё кольцо скорби вокруг безутешных родителей. Джаспер пытался облегчить Белле и Эдварду тяжесть постигшей их беды, но его сил не хватало: убитые страшным известием вампиры высасывали его энергию, а в нём и в самом почти не было ни веры, ни надежды, ни даже сил просто вынести все это.

Вдруг Белла подняла голову от груди Эдварда, приподнялась на цыпочки и твёрдо повторила:

- Нет!

«Стадия отрицания горя… это нормально…» - уловил Эдвард мысль Карлайла.

- Подземная река. Слишком мощный слив, чтобы они могли выжить… - начал говорить он.

- Вы просто плохо искали, - убежденно сказала Белла. – Она жива…

- Белла, - терпеливо повторил Эдвард. – Там невозможно выжить…

- Как ты не понимаешь, Эдвард? Ренесми жива. Жива, слышишь? Джейкоб не мог ошибиться. Он чувствует её…

- Белла, они погибли. Их тела унесла подземная река. Есть свидетели…

- …На западе, Эдвард! Нужно искать на западе!

- Хорошо, дорогая. Мы немедленно начнем поиски. Возможно, река действительно где-то выходит на поверхность… - отрешённо повторял Эдвард.

- Эдвард! Ты меня не слышишь? – строго сказала Белла и приоткрыла щит, позволяя Эдварду услышать в её памяти слова Джейкоба: «Врут. Не на севере. Больше не на севере…»

- Он в сознании? – вскинулся Эдвард.

- Да. И уже ушёл, - ответила Белла… и тут же, пряча страшную догадку от едва воспрявшего духом мужа, захлопнула щит и отвела глаза.

Чтобы не лишать призрачной надежды друзей, оживлённо обсуждающих, кто полетит вторым рейсом, она отошла за угол бункера и бессильно сползла по стене, пытаясь сдержать отчаянный стон. Последний раз она видела Джейкоба несколько часов назад. За это время всё могло перемениться. Что если Эдвард прав?.. И Ренесми действительно больше нет… А волк… А волк от безысходности ушёл искать смерти?


«Один, два, три, четыре…» - Джейкоб считал вдохи. Он лежал на прибрежных камнях, а ноги всё ещё были в воде – не хватило сил вылезти полностью.

Было так хорошо просто лежать и дышать.

«…Сорок семь, сорок восемь…»

Воздух со свистом врывался в лёгкие.

Человеческое тело готово было сдаться, но невыносимая тоска, которая была сильнее усталости и отчаяния, неумолимо тянула его дальше.

Джейкоб с усилием вытащил себя из воды и, пошатываясь, поднялся на ноги.

«…Шестьдесят, шестьдесят один…»

Ноги были как деревянные, все мышцы ныли.

На джунгли опустилась ночь, дождь всё продолжался, а Джейкоб шёл и шёл, почти не разбирая дороги, сверяясь со своим «волчьим компасом», который теперь особенно уверенно держал направление. К счастью, идти теперь приходилось под гору, и постепенно дыхание начало выравниваться, но сил бежать всё ещё не было. Открытое скалистое плоскогорье с редким кустарником снова сменилось буйной растительностью. Он чувствовал, что Ренесми уже рядом. Но тревога не отпускала, нарастая в груди, ложась на сердце тяжёлым камнем.

«Только бы живая, только бы живая, только бы живая…» - повторял он как мантру, пробираясь через чужой лес, и чем дальше, тем труднее давался ему каждый шаг.

Наконец напряжение достигло высшей точки.

Он слышал дыхание, слышал биение двух сердец. Чувствовал запах. Один – ни с чем не сравнимый, с нотками дикой розы и вишни, запах, который он узнал бы из миллиона. Второй – ненавистный запах чужого самца, от которого у Блэка, казалось, вставали дыбом волосы на затылке.

Они были здесь. Оба! Живые! Он их нашёл! Нашёл…

Раздвинув папоротники, он сделал последний шаг и почти упёрся в оплетённую лианами скалу.

Джейкоб перевёл дыхание, боясь напугать Несси своим неожиданным появлением, и замер, вглядываясь в темноту грота.

Внутри, на высокой подстилке из папоротников, обнявшись, спали двое, и рыжие кудри девушки рассыпались по обнаженной груди мужчины, а его смуглая рука по-хозяйски обнимала её за плечи…

В сердце Блэка упрямо билась, не желая умирать, безрассудная надежда на ошибку...

Обычный полуголый парень, не супергерой, не оборотень, Джейкоб стоял под тропическим ливнем и смотрел, как безмятежно спит его любимая.

Первым желанием было немедленно броситься внутрь, прижать к себе тёплую, расслабленную после сна Несси, почувствовать биение её сердца, зарыться лицом в шелковистые кудри, опьянеть от запаха, покрыть поцелуями ещё закрытые глаза… так, как он не раз делал прежде…

Но никакой ошибки: невидимая непреодолимая граница пролегла теперь между ними. Всё изменилось.

У Джейкоба больше не было его Несси…У него больше совсем ничего не было, да без неё ему больше ничего и не было нужно.

Перед ним в полутьме грота лежала просто Ренесми Каллен – девушка, оторвать которую от его сердца могла только смерть. И чёртов полукровка, проклятое вампирское отродье, обнимающий её во сне…

Ненависть и отчаяние почти лишали Джейкоба разума. Но и это уже ничего не могло изменить: он больше не был волком.

Очень интересно узнать, что вы думаете о событиях, описанных в этой главе и о том, к чему всё это может привести.
Большое спасибо всем, кто оставляет комментарии здесь и
на ФОРУМЕ.