Soundtrack Uninvited by Alanis Morissette

Во всём можно найти что-то хорошее, как, впрочем, и плохое.
Вторая истина, усвоенная мною за долгие годы – всё познаётся в сравнении.
Но есть кое-что ещё, и я это поняла гораздо позже, чем всё остальное: при бесконечном богатстве выбора чёрного и белого, миром правят все оттенки серого.
Время меняет приоритеты, и чем старше я становилась, верней будет сказать – чем дольше я жила, - тем отчётливее ощущала, что блаженны те, кто довольствуется малым. Малыш, качающийся на качелях, счастлив так же, как мать его качающая. И как старик, что каждую среду сидит на лавочке в парке и наблюдает за ними. Он приходит сюда кормить голубей и этим так же счастлив. А после парка он зайдёт в свою любимую кондитерскую и купит внукам пирожные, и будет думать об их счастливых рожицах, когда позволит съесть их до ужина. И двое мальчишек, за обе щёки уплетающие лакомство, будут счастливо жмуриться, думая, как им повезло с дедушкой.
Вот так просто.
Счастье есть повсюду, надо только уметь его разглядеть.
В бессмертие тоже есть своё счастье. Правда, убедить себя в этом зачастую бывает сложно. Но мне удавалось.
Я никогда не умру, я знаю всё об этом мире – это ли не счастье!
Нет ничего, что я бы не попробовала - ну, кроме еды, разумеется, - и не осталось ни одного места на земле, где бы я ни побывала. Я могла бы спуститься в Марианскую впадину или подняться на Эверест. Могла даже в космос полететь при желании. Меня с лёгкость можно было бы отправить на Марс, и я б разгуливала там без скафандра, своим сиянием выводя из строя дорогостоящую оптику НАСА.
Я могла получить степень доктора по всем фундаментальным и не очень наукам. Могла прочесть все книги, посмотреть все фильмы. Со своим даром невидимости я могла круглыми сутками валяться на диване в Овальном кабинете или наблюдать как пьёт свой утренний кофе самая актуальная на сегодняшний день кинозвезда. Да я могу даже лечь с этой кинозвездой в одну кровать - она, звезда, это вряд ли заметит…
Но проходило время, и я понимала, что мне нет дела ни до какой звезды. Что в Марианской впадине мне тоже совершенно нечего делать, как и на Эвересте. Что я знаю всё об этом мире, и в последнее время он всё реже и реже меня чем-то удивляет.
А ещё я никогда не умру…
Бессмертные так же подвержены депрессиям, как и люди. Как и животные. Как и растения. Может, хоть это делает нас чуточку ближе к живым?
В такие моменты я часто думала о том, что потеряла, обретя дар бессмертия. Что бы я хотела вернуть, если бы смогла? Игра во «что бы… если…» занимала меня в первое время, но после я поняла, что все «если» в моей жизни предрешены. И, тем не менее…
Невыносимо бодрствование.
Невыносимо одиночество.
Невыносимо, что мама задумчиво не проведёт щёткой по моим спутанным волосам.
Я бы отдала всё за час сна. За то, чтобы потом кому-либо рассказать об этом. За то, чтобы этим кем-то оказалась мама… или папа… кто-нибудь…
… хоть кто-то…

Поджав ноги к груди, я лежала на диване. Тёплый шотландский плед был необязателен, но уютен. Моя голова покоилась на мягкой подушке. Щётки в моих волосах не было, но были лёгкие пальцы, тихонечко их перебирающие. Под такие движения было бы очень здорово засыпать, но для меня не было никакой разницы: мне было хорошо, мне было уютно. Я была дома.
Впервые за долгое время я не была одинокой и ловила каждую крупицу этих счастливых моментов. Незаслуженных.

Они знали, что это не продлится долго.
Они были настолько настоящими, что не задали мне ни единого вопроса.
Настолько понимающими, что моментально ответили на мой:
- Элис?..
- Да…
Ничего больше мне знать было не нужно.
Нужно ли это было им - не знаю.
Я не могла до конца сказать, насколько сильно их взволновало моё появление, впрочем, как и моё существование в целом. Они оказались рядом тогда, когда я в них нуждалась, они ждали меня, приняли, не оттолкнули – это было гораздо больше того, на что я могла рассчитывать.

Я пришла в себя там же на пороге дома, лишь на секунду провалившись в небытие. Доктор Каллен держал меня, крепко прижимая к своей груди, поглаживая спину и всё время произнося моё имя:
- Белла… Белла… о, Господи, девочка!...
- Дай мне на неё посмотреть, - услышала я женский голос. Смутно знакомый. – Это она, да? Это действительно она?
Потом этот голос охнул, и вторая пара рук обвилась вкруг моих плеч, ещё больше прижимая к Карлайлу. Я оказалась внутри двух тёплых тел – давно забытое ощущение.
Сон, одиночество, мама и слёзы.
Как бы я хотела сейчас заплакать. Но всё, на что было способно моё тело, это мелко трястись.
- Давай зайдём в дом. Она вся дрожит.
Вторая пара рук отпустила меня, и спине стало жутко холодно. Дрожь стала сильнее.
- Мы пугаем её?
- Не знаю, Эсми…
Я почувствовала, как меня берут на руки и вносят в дом.
С этой минуты моя жизнь сузилась до размеров белоснежного кожаного дивана.
Несколько раз сквозь прикрытые веки я отмечала, как включается и выключается свет в доме. Это тоже было не обязательно, как и плед, но именно это придавало всему смысл. Именно эти вещи держали меня, не давая окончательно сойти с ума, и именно за этим я пришла сюда. Помощь, которую я попросила у доктора Каллена, была получена. Хотя, большую часть времени я не могла её по достоинству оценить.

- Ты думаешь, она и правда спит?
- Не знаю. Природа того, что с ней происходит, мне непонятна. Это больше похоже на транс, хотя я никогда раньше не слышал, чтобы нашему виду было доступно это состояние.
- Ты видел её глаза?
- …
- Всё это время, Карлайл, всё это время! Так долго…
- Я не могу думать об этом, Эсми. У меня просто не укладывается в голове.
- Но если Элис знала, то как же…
- Не будем делать скоропалительных выводов.
- Ты не думаешь, что мы должны сообщить на Аляску.
- Я… я… не знаю.

Я слышала этот разговор, как и другие, редкие, проходящие между Карлайлом и Эсми. Все они в большинстве своём состояли из вопросов, ответы на которых Каллены искали вместе. И чем дольше они не находились, тем более неуверенными и растерянными становились их голоса. С минуты на минуту я боялась услышать в них панику. Это убивало меня.
Я понимала, что пришло время «всплывать». Что у меня нет права и дальше злоупотреблять их добротой, лёжа на их диване, принимая их хаботу.

- Я забыла, какой крошечной она была.
- Как она выжила, я не представляю…
- Как ты думаешь, когда это случилось?
- Мне кажется, вскоре после нашего отъезда. Она не сильно изменилась с того времени.
- Что будет с Эдвардом, когда он узнает…

- Он не узнает…

Я почувствовала напряжение в воздухе, когда два вампира замерли, услышав мой голос.
Опустив с дивана две стофунтовые гири, в которые превратились мои ноги, я медленно приподняла голову и попыталась сесть. Со второй попытки и с помощью рук Эсми мне, наконец, это удалось.
- Детка…
Я боялась смотреть им в глаза. Не хотела видеть осуждение. Я знала, как все вампиры Каллены мастерски владеют собой, но даже мгновения его будет достаточно, чтобы окончательно меня раздавить. Невозможно не осуждать то, что я сделала.
Я сама себя осуждала.
Я сама себя боялась.
Нет, я была от себя в ужасе!
Едва подумав об этом, я снова начала дрожать. Я почувствовала себя демоном, по ошибке заброшенным в райские кущи Я боялась запятнать их собой. Я уже это сделала в буквальном смысле. Моя одежда и кроссовки до сих пор была в крови. Я видела засохшие бурые разводы на руках и чёрные траурные окантовки под ногтями. Мне надо было в душ, но тёплый душ из самых добрых эмоций, который лился на мою душу в этой комнате, был намного важнее.
Пришла пора попросить полотенце.
- Я испортила вам диван. Простите.
- Белла… - Это была Эсми. Сколько нежности и трепета в голосе. Я чуть повернула голову в её сторону:
- Простите меня. Я не должна была приходить.
- Не говори так, милая. Не сказать, как мы рады тебя видеть.
Тонкая белая рука легла на моё колено. На фоне грязных, заскорузлых джинсов она смотрелась неуместно. Я быстро отвела глаза, не желая даже взглядом оскорблять её хозяйку.
- Здесь ты всегда дома, - раздался тихий голос Карлайла. Всё это время он ни на минуту не покидал комнаты, как и его жена. И я так же взглядом избегала его.
Я всё ещё смотрела на свои кроссовки, когда в поле зрения показались мягкие домашние туфли доктора Каллена. Он опустился на диван по другую сторону от меня, и я снова оказалась между ним и Эсми.

Из дальних уголков памяти неожиданно сплыло воспоминание о том, как я первые прикоснулась к Эдварду. Каким холодным он мне показался в самом начале, и как сильно я любила этот холод после. Его кожа была тверда, но ледяные пальцы был нежными и лёгкими. Я не могла вспомнить ничего более ласкового, чем когда он кончиками их проводил по моей щеке.

Рука Карлайла осторожно дотронулась до моей ладони и слегка её сжала.
- Ты дома, Белла.
Тепло…

Значит, вот так я буду ощущать Эдварда, когда он в следующий раз дотронется до меня.
Я качнулась вперёд, отгоняя от себя яркую картинку того, что никогда не сможет произойти.

- Мы хотим, чтобы ты осталась.
- Я не могу.
- Хотя бы ненадолго. Мы не будем тебя ни о чём спрашивать, просто побудь с нами какое-то время.
Голос доктора Каллена звучал мягко, но убедительно. Пока он говорил, Эсми гладила меня по ноге. Я знала, что если взгляну на них, то не смогу сказать нет. Поэтому трусливо пялилась на свои кроссовки.
Я чувствовала себя безумно уставшей. Бурлящей энергии, что выплёскивалась из меня несколько дней назад, уже не было. Эмоциональный и физический подъём сменился апатией, мой организм переживал ломку. Я знала, что дало мне такую силу, и всей душой мне хотелось удержать себя от того, чтобы снова напитать её.
Я могла уйти.
Риск, что при встрече с человеком я не сумею себя сдержать, был огромен. Я понимала это так же отчётливо, как и то, что не знаю механизма, позволяющего этого риска избежать.
Как это работает? С того момента, как кровавая капля оказалась у меня на губах и до своего пробуждения в залитой кровью комнате я не помнила ничего. Обрывочные воспоминания, набор образов и звуков крутились голове, но единой картинки так и не сложилось. Во что я превратилась? Был ли хоть мизерный шанс у моих жертв спастись? Неужели те, кто пьёт человеческую кровь, каждый раз испытывают подобное затмение? И эта ломка после того, как прошло чувство насыщения - я бы могла назвать её похмельем, если бы мне довелось испытать его при жизни. Но даже без этого мне казалось, что похмелье – неподходящее слово. Скорее, так чувствуют себя наркотически зависимые. Я понимала, что кровь – это тот же героин, и чем больше ты её получаешь, тем труднее становится терпеть ограничение. Добыча дозы – вот что становится целью. Моя доза – это человеческая жизнь, и в случае её превышения возникал риск обнаружения себя. Трудно оставлять после себя горы обескровленных трупов и сохранять тайну существования вида.
Значит, есть какие-то другие способы самоконтроля. Но будут ли они для меня доступны?
Я понимала, что пути назад нет. Единожды сорвавшись, я всю свою вечность буду помнить эти долгие часы, когда в моём организме гуляла человеческая кровь. И если глаза со временем снова приобретут золотистый цвет, то вряд ли в него окрасится то, что осталось во мне от души. Вряд ли отсутствие осуждения в глазах Калленов поможет в будущем с этим справиться.

Я подняла голову и встретилась взглядом с внимательными глазами Карлайла.
- Я незваной пришла в ваш дом, доктор Каллен. Вы можете спрашивать меня обо всём, что считаете нужным.
- Хорошо, - он кивнул.
- Вы немедленно укажите мне на дверь, если моё пребывание здесь станет неуместным или небезопасным для вас.
- Белла….
Я повернулась к Эсми. Она смотрела на меня с такой любовью и нежностью, что мне понадобились все силы, чтобы удержаться и не броситься в её материнские объятья. Я знала, она ждёт, что я это сделаю, и лишь боязнь испугать меня не позволяла ей самой обнять меня.
- Я прошу вас о честности. Я убила четырёх людей, миссис Каллен. – Лёгкая тень скользнула по её мягким чертам лица, и я знала, что это не из-за моего страшного признания. Мне нужна была дистанция, и я не собиралась льстить себя надеждой, что она не нужна им. – Я питалась от них, на мне до сих пор их кровь. Люди вряд ли способны разобраться в произошедшем, но есть и другие силы. Я не хочу ставить под угрозу вашу семью.
Сознательное дистанцирование было выходом. Я дала себе обещание, что уйду сразу, как почувствую в себе силы. А так же поклялась, что не задам ни единого вопроса о других членах семьи. Скорей всего, в глазах Калленов это будет выглядеть невежливо, но для меня так будет легче. Для той меня, что вскорости покинет этот дом и никогда больше не переступит его порог.
- Мы обещаем, что будем честны с тобой, Белла, - сказал Карлайл.
- Спасибо.
- Если тебе что-нибудь нужно… - заговорила Эсми.
- Я бы хотела принять душ.
- Да-да, конечно, - слишком поспешно для человека, но недостаточно быстро для вампира Эсми вскочила с дивана, улыбаясь мне. Как хозяйка дома, она была рада занять себя знакомыми хлопотами. – Я подберу тебе что-нибудь из одежды.
- Спасибо, - кивнув, пробормотала я. Мне надо было улыбнуться, но не стоило делать того, что могло дать неоправданную надежду как Калленам, так и мне.
Карлайл предложил мне руку, помогая встать с дивана. Я снова вежливо поблагодарила его. Он поддерживал меня, провожая до лестницы, и там, пока я с черепашьей скоростью переставляла ноги, ни на секунду не выпускал из рук.
- Эсми приготовила тебе одну из гостевых комнат.
- Не стоило. Я не хочу вас ничем обременять
- Белла, - внезапно он остановился и, положив рук на плечи, повернул к себе, заставляя посмотреть на него. Я увидела в его золотистых глазах горечь и тоску, природа которых мне была неизвестна. – Я понимаю, что не имею никакого права о чём-либо просить тебя, но… - голос Карлайла прервался. Повернув голову в том направлении, откуда слышался шум воды, он замер, прислушиваясь, а потом произнёс: – Это очень нужно Эсми. Она так давно ни о ком не заботилась…
Тонкие морщинки прорезали идеальный лоб. Внезапно я увидела все долгие годы, что он прожил на этом свете. Карлайл выглядел уставшим и… старым? Мне вдруг стало очень и очень страшно. Так страшно, что я почувствовала, как похолодела спина.
- Что вы хотите этим сказать, доктор Каллен? – прошептала я.
Он вернулся глазами ко мне, заставив меня отшатнуться от боли, что затопила их.
- Мы остались одни, Белла. Нашей семьи больше не существует.
___________________________________________________________________________________

Доброй ночи, дорогие!
К сожалению, именно в данную минуту не могу отослать оповещение о выходе новой части - прошу простить меня великодушно, но интернет сегодня вечером катастрофически лажает. Надеюсь, не все из вас слушаются, когда я говорю не заглядывать на форум в поиске обновления)))...
История продолжается, и, как всегда, я жду ваших мыслей на форуме. Что имел в виду Карлайл, говоря подобные слова?

UPD: вроде бы потихоньку отсылается... "форумчанам" всем ушло...
UPD2: всем отослала. Времени заняло в три раза больше, но всё получилось) Инджойтесь.