- Ты здесь, ты здесь, ты здесь, - повторяла я, как повторялись удары моего сердца напротив его груди, и вдыхала запах Эдварда через запыленную одежду .

Он бережно обнял меня, притягивая ближе.

- Я вернулся, - сказал он. – Прости, что меня не было так долго… Я хотел убедиться, что буду безопасен для тебя. И я понял: чем больше я пью твоей крови, тем сильнее безумие… Я бы лучше умер, чем снова причинил тебе боль.

- Куда ты ушел? – спросила я, опустив руки, так что книга Билли Блэка не давила на мою кожу.

- Я долго бежал, - начал Эдвард. – Я бежал по пути, по которому пришел к тебе, вернулся обратно к дому моей семьи. Возможно, мне не стоило возвращаться.

Эдвард оттолкнулся от меня, но не только физически. Я могла почувствовать, как он закрывается в себе, прячась в отдаленные уголки своего сознания.

- Ты бежал к … дому?

Когда я говорила, то боялась, что дом было не совсем правильное слово. И увидев боль в глазах Эдварда, когда он отошел ещё дальше от меня, я поняла, что действительно плохо подбирала слова.

Эдвард вздохнул.

- Да, я бежал, пока мог, пока мои ноги не ослабли, а легкие не горели от напряжения. Я не ожидал вернутся. Никогда этого не планировал, но мои ноги словно несли меня туда.

- Что ты видел? – я подалась вперед, чтобы взять его за руку. Эдвард позволил мне это сделать, но я словно держала пустой вес в своих руках, неживую плоть.

- Только наш дом, пустая оболочка. Мне не стоило возвращаться. Не знаю, зачем побежал туда. Не знаю, почему мое тело так жестоко меня предало.

- Мне так жаль, - сказала я, сжимая его руку. – Я скучала, - продолжила я, вдруг почувствовав призрачные следы от холодного прикосновения метала пистолета на моей коже.

- А мне не жаль, - сказал он. – Мне не жаль, если мой уход сохранил тебе жизнь.

Эдвард поцеловал меня в макушку, и именно в этот момент, когда я почувствовала его холодные, сухие губы на своей коже, я позволила себе ощутить ту пустоту, что образовалась во мне во время его ухода.

Я свернулась у его ног и начала плакать, слегка покачиваясь. Боль была слишком сильной. Я не понимала, как отчаянно сдерживалась, когда Эдварда не было рядом. Жить без него было невыносимо, а что происходит сейчас? Моя прежняя боль была только тенью того, что я чувствовала теперь, как капля горя по сравнению с огромным океаном страдания.

- Тише, ш-ш, - сказал Эдвард, подняв меня на руки. – Я здесь, с тобой всё будет хорошо.

Он дал мне время просто поплакать, а я свернулась на его руках, поджав под себя ноги. Так я словно пыталась уберечь свое сердце от разрыва.

- Ты же понимаешь, что я должен был уйти? Это было твоим условием.

- Понимаю, - бормотала я. – Я не поэтому плачу.

- Тогда почему?

Как же объяснить ему эту боль в груди?

- Кажется, я не позволяла себе скучать по тебе, действительно скучать, пока ты не вернулся. Пока это не стало безопасно, ведь ты рядом. Поэтому… позволь мне поплакать, когда ты меня обнимаешь. Так моё сердце снова забьется…

- Так долго, как ты захочешь, - сказал он, сильнее обнимая меня.

Так мы просидели, пока боль в моем сердце не утихла. Эдвард убаюкивал и напевал мне, а я всё плакала, пока моя боль не растворилась в море слез. Тогда настал момент, когда я ничего не чувствовала кроме онемения.

- Теперь я в порядке, - сказала я, чувствуя себя глупо.

Эдвард не оттолкнулся от меня, поэтому я закрыла глаза и сосредоточилась на чувстве спокойствия, когда я находилась на его руках. Я чувствовала себя ребенком, защищенной. Когда я думала лишь о своем дыхании и его губах на моих волосах, то могла представить, что жизнь была нормальной, и у нас было будущее. Когда реальность начала прокрадываться через трещины в моем сознании, я вздохнула и немного отодвинулась.

- Расскажи мне ещё немного о твоем уходе, - сказала я. – Если это не ранит тебя. Я просто хочу знать, чем ты занимался.

- Я говорил тебе, что бежал, пока не упал от бессилия, и я вернулся к моему прежнему … дому. - Эдвард тяжело сглотнул, покачав головой. – Белла, я никогда не чувствовал такого воздуха - без единого намека на жизнь. Это меня напугало, и я прижал пакет с твоей кровью ближе к телу. Я умирал от жажды, но не хотел потерять единственную часть тебя, которая была рядом… Ещё не хотел.

- Как долго ты ждал? – спросила я, прикасаясь к его щеке. Он действительно страдал от жажды, но ещё больше от одиночества.

- Не знаю. Несколько дней. Я лежал на кровати, где умерла Элис, и положил пакет с кровью на грудь. Я пытался представить твое лицо и улыбку, всматриваясь в потолок. Ты будто говорила мне, что всё будет хорошо…

Неожиданно я позавидовала ему, ведь у него хотя бы была моя кровь, как ощутимое напоминание обо мне. У меня же ничего не было, кроме сомнительных и нелепых воспоминаний.

- Когда ты решил, что время пришло? – спросила я.

Эдвард выглядел пристыженным. Он не смотрел на меня и почти перешел на шепот.

- Когда не мог больше ни о чем думать. Когда твой запах, каким-то образом просочившийся через пакет, чувствовался слишком сильно, чтобы сопротивляться. Когда я потерял совесть и превратился в монстра, сосредоточенного лишь на желании выжить. Я не помню всего, помню лишь вкус, пусть кровь и не была свежей. Такой … хороший.

Его взгляд на время рассредоточился, а затем Эдвард столкнул меня со своих колен. Я взвизгнула, когда больно приземлилась на локоть.

- Прости, - сказал он, поднимая меня. - Я боялся, что ... сделаю что-то ужасное. Даже воспоминание о твоей крови меняет меня. Или разрушает то фальшивое человеческое существо, которым я себя обманчиво представлял. - Я лишь смотрела на него потирая локоть. - И сейчас я, вопреки всему, снова причинил тебе боль, - сказал он, протягивая палец, чтобы прикоснуться к моему локтю, но убирая его в последний момент. – Я действительно не должен быть здесь. Я опасен.

- Нет! Ты обещал. Ты обещал, что не оставишь меня. Со мной всё будет в порядке, мы просто не должны говорить о том, куда ты ходил или что ты пил. Просто… не оставляй меня. Мне не важно, кто ты на самом деле. Мне неважно, если ты однажды убьешь меня. Просто не оставляй меня одну, кроме… кроме тех случаев, когда ты должен. Ты знаешь, когда тебе нужно уйти, чтобы остаться живым и сильным.

Эдвард кивнул, но его челюсти были крепко сжаты.

- Когда ты понял, что стал достаточно сильным, чтобы вернутся? – спросила я, в надежде, что он снова не потеряет контроль.

Эдвард пожал плечами.

- Не знаю, сколько времени это заняло. Знаю лишь, когда я снова мог мыслить.

- Тебя не было десять дней.

- Правда? Я бы не сказал…

- Словно десять жизней, - добавила я.

- Мне жаль.

Я покачала головой.

- Нет, я должна прекратить говорить об этом. Я попросила тебя уйти. Я умоляла тебя. Ты всего лишь пытался делать то, о чем я просила, - я снова протянула к нему руки, и на этот раз он взял их, нежно сжимая. – Ты даже не хотел уходить.

- Я не хотел тебя покидать, но ещё больше не хотел подвергать тебя опасности, - сказал он.

- Но теперь мы знаем, правда? Мы знаем, что можем делать так и дальше. Ты не причинишь мне боль и снова будешь силен, ведь так? – я приложила его холодную руку к моей щеке, всё ещё немножко мокрой от слез.

- Скорее достаточно силен.

Я обрадовалась, подумав о нашем возможном будущем.

- Так мы можем это делать каждые два месяца, когда ты будешь ослабевать. Теперь мы знаем, чего ожидать. Ты будешь рядом со мной и будешь силен. Я не против твоего ухода на десять дней, когда я знаю, что ты вернешься.

Эдвард вздохнул.

- Я всё ещё не уверен, Белла. Мы непредсказуемые создания. Возможно, в следующий раз я всё испорчу.

Я пристально смотрела на Эдварда, а он пытался не рассмеяться.

- Хорошо, - сказал он. – Думаю, можно сказать, что эксперимент имел определенный успех.

Мы успокоились, всё ещё сидя на полу коридора, Эдвард заметил журнал, зажатый между нашими телами.

- Что это?

Я рассказала ему о том, как скучала по Чарли и нуждалась в ощутимых доказательствах того, что он действительно существовал, и нашла этот журнал, возможно, дневник, посреди его личных вещей и писем.

- Я мало чего с этого понимаю, - сказала я, пролистав несколько страниц с рисунками. – Я никогда не учила астрономию, разве в школе преподают этот предмет?

Эдвард взял книгу с моих рук и, сгорбившись, начал тревожно изучать страницы.

- Эти рисунки… они мне знакомы. Я узнаю звезды. Не знаю, как истолковать их. Карлайл смог бы.

Эдвард снова на секунду ушел в себя, его взгляд быстро перемещался с одного места на другое, а руки двигались так быстро, что казались размытыми, как крылья колибри.

- Что это значит? – спросила я, боясь остановить его руки.

- Карлайл… Я не могу вспомнить. Он уже был болен, когда понял, что с миром что-то не так. Он лежал на улице всю ночь и изучал звезды. Он что-то невнятно бормотал, перед смертью он сильно бредил. Если бы я только мог вспомнить...

- Давай больше не будем думать об этом, - предложила я. – Возможно, это не важно и речь совсем о другом. Но я знаю, что ты сейчас со мной. Моя жизнь останавливается, когда тебя нет. Мне просто необходимо чувствовать тебя рядом.

Несмотря на то, что на улице было светло, я потянула Эдвард за собой на лестницу.

- Я плохо спала со времени твоего ухода, - сказала я. – Я устала. Ляжешь со мной?

В ответ Эдвард аккуратно снял ботинки. Я убрала покрывало и легла, мои веки отяжелели. Со скрипом пружин матраца, Эдвард лег рядом и, обнимая, прижал меня к себе. Несмотря на его холодные прикосновения, я чувствовала как внизу живота зарождается и излучается тепло. Интересно, Эдвард мог его видеть?

***
Когда я проснулась, было темно.

- Эдвард? – прошептала я.

- Я здесь. Я всегда буду рядом.

- Кроме исключительных случаев, - прибавила я.

- Да, ты права. Но я никогда не оставлю тебя, пока ты спишь.

- Как долго я спала? - спросила я, медленно садясь на кровати.

Я не видела Эдварда, независимо от того, сколько времени мои глаза привыкали к темноте. Ничто не излучало свет.

- Раньше время для меня мало значило, а теперь значит даже меньше, - сказал он, опуская подбородок на мое плечо. – Но прошло довольно много времени. Ты спала как убитая.

В моем воображении сразу всплыла странная картина, где я в роли Леди из Шалот(http://ru.wikipedia.org/wiki/Леди_из_Шалот_(картина_Уотерхауса)) плыла в лодке к Камелоту, а кровь в моем теле медленно застывала и вскоре вовсе перестала течь по сосудам. Я вздрогнула.

- Мы можем пойти на поляну? – спросила я, желая находится в окружении чего-то живого.

- Сейчас?

Я попыталась представить озадаченное выражение на лице Эдварда.

- Да, пожалуйста, - сказала я. – Я… я не хочу сейчас здесь находиться.

Эдвард взял меня за руку и повел через дом, хоть я и сама могла ориентироваться в нем в темноте, как и при свете дня. Дом был таким же привычным, как собственная кожа.

- Ты можешь видеть? – спросила я.

- Ты освещаешь мне путь, - ответил Эдвард.

Мы собрали плед и еду. Я затолкала всё в мой старый потрепанный рюкзак, пока Эдвард вышел на улицу и заполнил пару пустых бутылок дождевой водой и помог мне найти кофту.

- Готова? – спросил Эдвард.

- Да, - сказала я, одев рюкзак на плечи.

Раньше мы никогда не путешествовали ночью, и сначала я была немного напугана, как Эдвард будет бежать в абсолютной темноте.

Я будто побывала на американских горках, от страха я закрывала глаза, потому что не могла сказать, куда мы бежали. Но в то же время это было захватывающе, моё сердце трепетало, словно пело в груди.

- Ты сможешь найти путь даже в темноте? – задала я вопрос, а мой голос дрожал из-за высокой скорости бега.

- Я чувствую твой запах, - сказал он. – И я могу видеть. Мы уже рядом.

Прежде, чем я это осознала, Эдвард остановился и легко поставил меня на ноги. Мои зубы стучали – Эдвард бежал так быстро, что я сильно замерзла от прохладного ночного воздуха.

- Ты в порядке?

- Да, сейчас я приду в норму. Дай мне минутку.

Я несколько раз подпрыгнула, пытаясь согреться, и услышала низкий смех.

- Что смешного? – задала я вопрос.

- Если бы только видела себя, - ответил Эдвард. – Ты так светишься и прыгаешь… Это напомнило мне лавовые лампы (http://ru.wikipedia.org/wiki/Лавовая_лампа) с коллекции Элис.

Я проигнорировала его, расстегивая молнию рюкзака и вытаскивая плед.

- Здесь мы спали в первую ночь?

Пусть я и не видела Эдварда, я почувствовала движение воздуха вокруг меня, когда Эдвард пытался определить наше местонахождение.

- Думаю, да.

- Хорошо. - Я сняла свои ботинки и присела на плед. - Присоединишься ко мне?

Я взглянула на небо, или, по крайней мере, в направлении, где оно должно было находиться, и ничего не увидела. Я думала об отце Эдварда, Карлайле, и задалась вопросом: действительно пытался ли он когда-то так же всматриваться в небо? И, интересно, что он видел.

- Эдвард, - начала я, - я не помню звезд. То есть, я помню, что они были на небе, но я ни разу не могла найти Орион. Джейк – мой друг – пытался научить меня, но у меня не было времени. Если бы я только слышала его.

По поводу стольких вещей, подумала я, ругая себя.

Я почувствовала руку Эдварда на моей. К моему удивлению, он подтолкнул их, чтобы указывать на небо. Словно наши руки ухаживали друг за другом.

- Там, - указал Эдвард руками, - раньше находилась Полярная звезда. – Эдвард поводил руками, рисуя невидимые для моего глаза пути. – А там была Большая Медведица. – Ещё одно движение рук в воздухе. – И Малая Медведица. – Эдвард протянул руки немного дальше. – Кассиопея в своем кресле. Как наказание, Боги на полгода поместили её головой вниз на звездном небе.

- А сейчас она также будет перевернута? – спросила я.

- Я не знаю, какое сейчас время года. Теперь для нас их не существует, ведь так?

Проспав перед этим долгое время, я не чувствовала усталости, поэтому часами, пока на небе не начало медленно проясняться, так медленно, что мне казалось это игрой моего воображения, Эдвард показывал мне созвездия нашими сплетенными руками. Мои плечи болели, ведь я долгое время не меняла положения, но мне было всё равно. Я и Эдвард, мы словно были фигуристами, скользящими по гладкому льду замерзшего пруда, идеально повторяя движения друг друга.

В конце концов стало достаточно светло, чтобы я смогла увидеть лицо Эдварда. Его глаза, хоть и были окрашены демоническим оттенком красного, светились чем-то похожим на любовь и заботу.

- Спасибо, что подарил мне звезды, - сказала я.

Я знала, что мы отошли от нашего привычного утреннего ритуала, но ведь я не спала, поэтому не было смысла повторять столь знакомые и обычные слова – мы и так сломали все привычные шаблоны. Я медленно присела и почувствовала себя взволнованно от увиденного: наша поляна изменилась или, возможно, умерла, спустя время после нашего последнего путешествия сюда.

Я посмотрела на дерево, где раньше находилось яблоко, но его ветки были голыми. Лишь белые цветы остались на траве. Другие исчезли, или умерли, или, может быть, все цвета просто побледнели и превратились в белый.

- Что произошло? – вздохнула я.

- Я не понимаю это место… Подожди, - сказал он, приложив палец к моим губам. – Закрой глаза. Я хочу кое-что попробовать.

Я сделала так, как и сказал Эдвард, и снова погрузилась во тьму. Губы Эдварда прикоснулись к моим, нежно целуя, затем быстрее, пока Эдвард не положил меня на землю, удерживая свой вес на руках. Мы целовались, наши пальцы запутались в волосах друг друга. Мир исчез, остался лишь Эдвард, нависший надо мной, словно ангел. Я начала задыхаться, Эдвард отстранился.

- Почему… остановился? - спросила я, неровно дыша.

- Твое сердце… оно билось так быстро, не думаю, что для тебя это было хорошо.

Затем он сказал: - Ах…

- Ах?

- Смотри.

Эдвард осторожно приподнял мою голову. Там, где секунду назад были лишь крошечные белые цветы, рос один красный мак, гордо протягивая свои лепестки к солнцу.

- Это снова случилось, - сказала я.

Я задавалась вопросом: а что случилось бы, если бы мы не просто целовались. Хотя я и знала, что Эдвард не мог читать моих мыслей, но, уверена, он услышал, как быстро забилось мое сердце.

- О чем ты думаешь? – спросил он, улыбка играла на его губах.

- Ни о чем, - пожала я плечами.

- Неправда, - заявил Эдвард.

- Давай не будем об этом, хорошо? – мой голос достиг ошеломляюще высокой ноты.

Эдвард перестал забрасывать меня вопросами, он лишь смотрел на меня и улыбаться, как идиот.

- Помолчи, - сказала я.

- Я ничего не говорил, - сказал Эдвард, изображая саму невинность, но я его слишком хорошо знала.

- Неважно.

Мы сидели некоторое время, пальцы Эдварда играли с моими, и я подумала, может и мое сердце сияло, как красный мак, который вызывающе рос на поляне посреди белых цветов.

Главу перевела lena_solnce
Редактура: sladkaya