Мое увлечение литературой в человеческой жизни – в вампирской вылилось в журналистскую карьеру. После окончания университета, мне не составило труда устроиться в редакцию сиэтловского ежемесячника.

Эдвард, поначалу искренне удивлявшийся моему желанию работать, потом смирился с такими «чудачествами» любимой жены. Заверил меня, что я могу заниматься любимым делом, пока мне это нравится или пока мне не надоест. Потом можно будет получить еще одну профессию или поменять род занятий.

Спустя некоторое время после моего устройства в «Тhe Seattle Monthly», главный редактор заметил мою странную, но очень положительную, в его понимании, особенность: я могла взять интервью у любого человека. На мои вопросы отвечали все без исключения: высокопоставленные чиновники, политические лидеры, знаменитости в мире искусства, кинематографии или спорта. Даже не знаю, какой момент сыграл более важную роль в развитии моих талантов на поприще журналистики – скрупулезная подготовка к каждому интервью, искреннее желание сделать свой репортаж интересным или все же невозможность людей противостоять даже легкому натиску со стороны вампира. Я никогда не пользовалась нарочно своими вампирскими преимуществами в общении с людьми. Наоборот, старалась во всем походить на них, не позволяла себе расслабиться даже на секунду, не давала собеседнику даже мизерного шанса усомниться, что перед ним находится не обычный корреспондент. Разумеется, стоило мне пристальней взглянуть в глаза собеседнику, как тот моментально терялся. Подозреваю, что во время интервью люди часто рассказывали мне то, что не предназначалось для запланированного диалога.

Не особо задумываясь о причине высокой результативности работы своей новой сотрудницы, босс сразу же принялся максимально извлекать выгоду из моих талантов. Мне поручались самые сложные и в то же время самые интересные интервью. Одно из интервью оказалось совсем уж необычным. Я хорошо помню то злополучное утро, которое стало первым шагом к назревающей проблеме: подводные камни жизни вампира в человеческом обществе.

Едва захлопнув дверцу автомобиля перед входом в здание, я отметила, что атмосфера, царившая в редакции, была, мягко говоря, нестандартной. «Никто не стучит клавишами компьютера, не шуршит бумагой, не разговаривает по телефону, не ссорится из-за редакционных правок и горящих сроков подачи материала», - машинально отметила та часть сознания, которая всегда, независимо от моего желания, фиксировала окружающую обстановку.

- Миссис Каллен, - официальное обращение ко мне Лиззи (секретарь) еще один признак необычайности ситуации, - мистер Ченс просил вас немедленно зайти к нему.

Мистер Ченс – главный редактор нашего журнала и мой непосредственный руководитель. На данный момент шеф был занят тем, что бегал из угла в угол своего кабинета. Иногда он останавливался, и я улавливала звук льющейся из графина воды и неразборчивое для простого смертного бормотание «…и почему это случилось с нами? Пустую колонку можно заполнить и другим материалом… Но он снова позвонил. О Боже!... ОН позвонил!»

- Произошло что-то из ряда вон выходящее, Лиззи? – спросила я.

- Шеф пришел на работу раньше обычного. И вид у него такой, будто он всю ночь не спал. В начале рабочего дня мистер Ченс подписал два приказа на внеочередной отпуск и выплату компенсации двум сотрудникам… – скороговоркой выпалила Лиззи в то время, пока я снимала куртку и вынимала свой ежедневник из сумки.

Оказывается, два наших самых квалифицированных корреспондента поспешно ушли в отпуск? И это накануне выхода очередного выпуска журнала? Что же произошло?

Для меня не составило труда, помимо рассказа девушки, отметить тихий разговор в соседнем кабинете: обговаривалось непонятное состояние одного из отправленных в отпуск сотрудников.

- …он зашел в офис поздно вечером, после того ужасного интервью. И вид у него был кошмарным, сама видела. Он весь трясся как в лихорадке. Его беспрестанно бросало то в холод, то в горячку… - уловила я смысл разговора. Голос коллеги, рассказывающей историю, был крайне напуганным.

- Я уверена, что все началось после вчерашнего утреннего звонка в редакцию, - проинформировала меня Лиззи, время от времени, бросая тревожные взгляды на телефон, мирно покоившийся на ее столе.

- Какого звонка?

Вчера я отсутствовала в офисе.

- Вчера в редакцию позвонил мистер Гарриед, - поведала мне Лиззи. – Он представился доктором истории и любезно согласился дать нам интервью для колонки «Загадки древности». Шеф так обрадовался. Ну, ты же знаешь, у нас вечно проблемы с интересными историческими фактами. Рубрика последнее время потеряла всякую привлекательность для читателей.

Гарриед – это производное от «Гаррета»? Или это всего лишь случайность и знакомое имя совсем не связано с нашим другом?

- Лиззи, что произошло дальше!

- Интересно то, что этот профессор хотел, чтобы его интервьюировать приехала именно ты. Профессор Гарриед твой знакомый?...

- Миссис Каллен, вы уже в офисе? – главный редактор выскочил из кабинета в приемную. - Лиззи, я же предупредил, как только появится миссис Каллен, сразу же направьте ее ко мне!

Растрепанный вид шефа еще раз подтверждал мои опасения в худшем. Но, стоило служебному телефону зазвонить, как ситуация усугубилась еще больше: лицо шефа неестественно побледнело, у Лиззи затряслись руки. Все голоса за стенкой стихли, и офис погрузился в необычайную тишину.

Я молча прошла к телефону и сняла трубку.

Ничего особенного. Звонили из экспересс-службы. Надо направить курьера за почтой.

«Хух», - прокатился по офису коллективный вздох.

- Я так полагаю, мистер Ченс, мне предстоит интервью?

- Вы согласны, миссис Каллен?!

Полуистерическую интонацию главного можно было истолковать как «Ура! Мы спасены!»

Я и мой босс прошли в кабинет для приватного разговора. Мне обязательно надо было задать некоторые вопросы, чтобы утвердится в своей версии.

- Да, я согласна на интервью. Вам нужно было сразу же позвонить мне и сообщить, что профессор хочет общаться именно со мною.

- Да, вероятно. Но я подумал, что вы не специалист… И миссис Каллен, вам не кажется, что это все не только странно, но и опасно. Может, нам сообщить в полицию?

Мистер Ченс немного оклемался и принялся исполнять свой служебный долг.

- Нет, мистер Ченс, полиции не надо.

Что бы ни крылось за этим происшествием, и кто бы ни скрывался под вымышленным именем Гарриеда, помощь полиции однозначно бесполезна.

- Объясните, пожалуйста, подробно вчерашнее происшествие. О звонке профессора я уже знаю.

Пришлось помогать мистеру Ченсу изъясняться. Я налила ему воды и почти силой вставила стакан в трясущуюся руку. После этого мне удалось услышать крайне путаные объяснения.

- Я сам разговаривал с профессором по телефону. Я не знаю, может, это твой знакомый, Белла, или нет? – Я понятия не имела, как лучше ответить шефу, но мистер Ченс и не ожидал моего ответа. - Он настаивал, чтобы к нему за материалом приехала именно ты. Я сразу же объяснил профессору, что ты не специализируешься на исторической тематике. А Гарриед сказал, что он готов рассказать несколько интересных фактов не только о Литтл-Бигхорне, но даже о пляске духа.

Понятно. Битва на реке Литтл-Бигхорн – мало освещенное в литературе историческое событие, овеянное тайной древнего индейского мистического культа «Пляска духа». Шеф не мог не заглотнуть такую наживку.

- Белла, я же не стал звонить тебе. У тебя и так было важное задание, – оправдывался мистер Челс.

- Что произошло дальше?

- Я направил к профессору Бена. По-моему, лучшего специалиста в истории войн, чем наш Бен, не сыщешь ни в одной редакции? Бен пропал.

- О Боже! – здесь я действительно испугалась.

- Нет! Нет! Я не совсем правильно выразился. Потом позвонила жена Бена и сообщила, что Бен нашелся. Но он… то ли сильно пьян, то ли чересчур не в себе… Постоянно несет какую-то чушь, что профессор… не изучал историю битвы с генералом Кастером, а сам принимал в ней участие. Я сильно разозлился. Я сразу же решил, что провальное интервью будет стоить Бену места в нашем журнале. И я послал к профессору другого сотрудника Мартина. Он давно у нас работает и никогда не подводил редакцию.

- Интервью тоже не состоялось?

- А-а-а… - безнадежно махнул рукой шеф. - Как оказалось, Мартин забыл даже включить диктофон. И… Он вообще забыл диктофон у профессора. В общем, надо и Бену, и Мартину дать отпуск. Пусть придут в себя, поправят здоровье… Я уже не надеюсь на то проклятое интервью. Закрою колонку, и дело с концом. Но… - шеф снова сильно разнервничался.

- Сегодня утром ОН снова позвонил, – даже я еле разобрала испуганный шепот мистера Ченса.

У шефа непроизвольно дернулась рука – графин с водой упал, разбившись вдребезги. По полу медленно растекалась уродливая лужица.

Я не могла себе позволить спасти редакционное имущество. Несмотря на крайне неадекватное состояние мистера Ченса, он все равно мог бы заметить мою скорость. Или вспомнить со временем о моих неординарных способностях.

Пора уходить. Надо немедленно выяснить, кто скрывается под именем профессора. Я поднялась с кресла.

- Еще один вопрос, мистер Ченс, – по сути, это был главный вопрос в нашем разговоре. Из него следовало начать. Но я волновалась из-за опасности, которой подвергались сотрудники, пытавшиеся взять интервью, потому сначала удостоверилась, что они живы.

- Мистер Ченс, разговаривая с профессором по телефону, вы обратили внимание на его голос?

- Откуда вы знаете, Белла?!

- Мне намекнула Лиззи, - оставалось только соврать, спасая ситуацию.

- Голос профессора, - заговорческим шепотом произнес мистер Челси, испуганно тараща глаза и дергаясь всем телом, - это что-то необычайное, ужасное и завораживающе. Никогда не слышал подобного голоса.

Я покинула кабинет мистера Ченса быстрее, чем полагалось.

Первое, что сделала, позвонила Ренесми. Дочка находилась в школе, и ничего вокруг нее необычного не наблюдалось. У меня немного отлегло от сердца.

- Ренесми, не уходи из школы, пока я тебе не перезвоню.

- Хорошо, мама. Что-то произошло?

- Нет, все нормально. Просто у меня… необычное интервью.

Теперь следовало позвонить Эдварду. Или не звонить? Последнее время Эдвард работал в клинике, специализировавшейся на сложных нейрохирургических вмешательствах. Я знала, что муж сейчас на операции. Но все же стоит его предупредить? Позвоню и оставлю сообщение дежурной медсестре.

- Скажите, могу ли я поговорить с доктором Калленом?

- Он сейчас в операционной. Кто его спрашивает?

- Это супруга. Передайте, пожалуйста, доктору Каллену, когда он закончит операцию…

- Нет! - испуганно воскликнула девушка. – Я сейчас же приглашу его лично к телефону. Весь персонал клиники предупрежден, что в случае вашего звонка, миссис Каллен, доктора нужно обязательно звать к телефону, немедленно…

Я не успела возразить. Услышала характерный шум: телефонная трубка стукнулась о поверхность стола, послышался отдаляющийся звук торопливых человеческих шагов. Медсестра убежала, чтобы позвать Эдварда.

Его тревожное «Белла» раздалось в трубке спустя три минуты.

- Эдвард! Я еду в гостиницу, - я назвала адрес и кратко изложила суть переполоха в редакции.

- Не смей ехать одна! Я буду по названному адресу через двадцать минут.

- Эдвард! Тебе не стоит бросать операцию.

- Вместо меня остаются ассистенты. Белла, не заходи сама в здание гостиницы! Это может быть опасно!

- Ты думаешь Вольтури?

- Все может быть.

О том, что это не Вольтури, мы с Эдвардом поняли, едва огромный прозрачный лифт отеля мягко затормозил на двадцать втором этаже.

Это Гаррет! Его запахом был пропитан весь этаж, а «мудрейший из профессоров», якобы получивший ученую степень, изучая в архивах древние войны, радостно приветствовал нас с Эдвардом у двери своего номера.

- Гаррет, я бы точно оторвала тебе голову, если б не знала, как любит тебя Кейт!

- А я бы помог!

- И это вместо приветствия? – загоготал бывший кочевник, а сейчас примерный остепенившийся вегетарианец с золотыми глазами, пропуская нас с Эдвардом в номер. - За что?

- Из-за тебя вся работа в редакции полетела в тартарары, а два наших лучших сотрудника отправлены в отпуск, лечиться после тяжелого стресса!

- Эдвард, Белла, я здесь проездом, и решил позвонить не к вам домой, а в редакцию. Кейт рассказала мне, что ты работаешь. - Действительно, мы с Кейт недавно разговаривали по телефону. - Я думал устроить маленький сюрприз. И, конечно, помочь тебе как журналисту. Ты же совсем еще юная.

Не знаю, что имелось ввиду: мой юный вампирский возраст или неопытность в журналистике?

- Спасибо, Гаррет, сюрприз удался.

- Белла, ты такая сердитая. Я уже записал на диктофон все, что нужно для интереснейшего репортажа о битве на Литтл-Бигхорн. Сотрудник твоей редакции забыл запоминающее устройство у меня в номере.

- Действительно, и почему он был такой рассеянный? – съязвила я.

- Белла, я ж не хотел его пугать. И того, кого они прислали первого тоже не хотел… Я ж не виноват…

Несмотря на острое желание побить Гаррета, мы все же помирились и очень даже неплохо провели время, слушая его новости и делясь своими впечатлениями.

***
Непреднамеренная выходка Гаррета сослужила мне плохую службу. Во-первых, пришлось очень много врать в редакции, придумывая оправдание «эксцентричному» профессору. Пришлось признаться, что я была когда-то знакома с ним, насочинять с три короба ерунды о гипнозе и самовнушении, дабы объяснить случившееся с Беном и Мартином. Хуже всего то, что в результате происшествия, я стала объектом внимания номер один в нашем журнале. Я и в человеческой жизни очень не любила быть в центре внимания, в вампирской же – внимание к моей особе было крайне опасно.

То, что произошло три месяца спустя, после звонка Гаррета в редакцию, вероятно, надо считать закономерным.