Глава 16. Этого не может быть

Небольшая, но очень уютная комната Беллы стала для меня теперь настоящим домом. Пока погода на улице была не подходящей для прогулок, после окончания занятий мы возвращались сюда и проводили вместе очень много времени.
Я видел, насколько тяжело ей было выносить повышенное внимание со стороны любопытных, завидующих, а от того озлобленных учеников, перед которыми она была вынуждена появляться каждый день. Как будто ей и без того больше не о чем было переживать. И раньше не отличаясь особой общительностью, сейчас казалось, что девушка еще больше замкнулась, закрылась, почти полностью прекратив общение с недавно появившимися друзьями. Я не осуждал ее. Читая мысли каждого подростка, находящегося рядом с ней, я знал их истинное отношение к «недавно появившейся здесь дочке шефа полиции». В какой-то степени я был даже рад, что она своим внутренним чутьем отгородилась от глупых и совершенно не понимающих ее душу людей.
Со временем я сам перестал обращать внимание на черные мысли, преследующие нас. Исключением оставался Тайлер. Глядя на меня и на Беллу, он не раз строил догадки, что именно могло нас связать. Он присматривался ко мне и моей семье, начал замечать в нас общие особенности, чего не видели другие жители города. Не смотря на то, что его догадки были очень далеки от реальных, я оставался на стороже. Тайлер мог стать для нас огромной проблемой, и это пугало. Однако Элис уверяла, что пока переживать нам не о чем, но не стоит все же терять бдительность.
Я по-прежнему удивлялся выдержке Беллы. С того памятного дня, когда у нее произошел нервный срыв, она ни разу не вернулась к разговору об опасностях перемещения во времени, об ужасной участи, уготованной ей в той эпохе. Я тоже старался не заводить неприятные беседы, чтобы лишний раз не напоминать ей о страданиях. Вместо этого мы полностью погрузились в наш уютный мирок, наполненный счастьем и спокойствием. Открыв ей свою душу, я неожиданно, но с огромной благодарностью, узнал, что мои чувства взаимны, поэтому даже мысленно старался не омрачать, казавшиеся светлыми и теплыми дни, негативными мыслями. С большим удовольствием я совмещал приятное с полезным, почти все время находясь рядом с Беллой, ибо она не возражала.
Сложно было преодолеть возникший между нами магнетизм, который с невероятной силой тянул нас друг к другу и изо дня в день лишь усиливался. Я не мог оторваться от нее, не мог отказать себе в возможности постоянно чувствовать мягкую теплую кожу своими ладонями, не мог не прикасаться к ее шелковистым волосам, не мог не вдыхать чудесный аромат. Она для меня была идеалом, произведением искусства, шедевром, хрустальной статуэткой, которую я мог разрушить одним неловким прикосновением. Сдерживая свою силу, желание и потребность, чувствуя себя постоянно напряженным до боли в мышцах, я обнимал ее, целовал и до конца не мог поверить в то, что это на самом деле происходит со мной. После ста лет ожидания, после потери веры и надежды, она появилась и заняла собой все мои мысли.
Тоскливые уроки, которые и без того всегда угнетали меня, теперь, когда ее не было рядом, стали казаться еще более нудными и длинными. Почти все время, отрешившись от бормотания преподавателя, я развлекал себя подглядыванием за Беллой глазами тех счастливчиков, что сидели с ней в одной аудитории. Судьба очередной раз развлекалась, посмеиваясь над нами, - совместные лекции у нас выпадали лишь дважды в неделю, на уроке биологии. Попытка подправить расписание Беллы или мое закончилась неудачей. Классы оказались переполнены, и даже мое вампирское очарование не было способно решить эту проблему. В те же восхитительные дни, когда мы оказывались за одной партой, перед нами вставала новая дилемма. Задача сидеть рядом и не отвлекаться друг на друга была практически невыполнимой.
В один из дней мне удалось убедить Беллу, наконец, познакомиться с моими родственниками. Естественно, Элис уже заранее знала об этом и с самого утра ее сумасбродные мысли о подготовке к предстоящему вечеру не давали мне покоя.
- Элис, никаких больших пирушек, - едва слышно лишь вампирскому слуху пробормотал я, сидя через несколько парт от нее и глядя ей в спину. – Белле это не понравится. Не нужно еще больше смущать девушку, ей и без того было не просто решиться. Пусть все выглядит так, будто вы не ожидали ее визита.
- Ну, мы можем хотя бы угостить ее чем-нибудь? – не успокаивалась Элис, но, увидев перед глазами неожиданную картину того, что я передумываю приглашать свою гостью, надулась и уступила, пообещав ничего не предпринимать.
- И еще… не надо задавать ей вопросы о перемещениях во времени…

- Ты уверен, что они хотят видеть меня? – нервничала Белла, вытирая вспотевшие ладошки о джинсы.
Мы ехали по пустой блестящей от дождя дороге, и я намерено не прибавлял скорости, предоставляя Белле возможность собраться с духом.
- Я знаю это, - уверенным голосом в который раз заявил я. – Они ни один раз выражали желание, наконец, познакомиться с девушкой, которая полностью завладела всем моим вниманием, покорила мое окаменевшее сердце и напрочь забрала у них брата и сына.
Белла смущенно посмотрела на меня, а я продолжил:
- На протяжении века я нервировал их своим постоянным присутствием, слушал их мысли и знал о сокровенных секретах, теперь же им, почему-то, меня не хватает, - я рассмеялся.
- Они не злятся из-за этого? - неуверенно поинтересовалась Белла.
- Нет, они рады, что я, наконец, нашел свою половинку.
Подъехав к дому, мне не удалось удержаться от кривой ухмылки. Родственники, совсем недавно стоявшие у окна, только услышав звук подъезжающей машины, врассыпную кинулись занимать места, готовые воплощать спектакль в жизнь.
Взяв Беллу за руку, я ободряюще сжал ее и открыл дверь, ведущую в дом.
Все семейство собралось в гостиной, но никто не реагировал на наше появление.
Джаспер с Эмметтом, сидя друг напротив друга, увлеченно играли в шахматы. Элис, заняв кресло, изучала в ноутбуке последнюю коллекцию Джона Гальяно. Эсме, небрежно облокотившись на диванные подушки, делала наброски дизайна комнат дома в Исландии, в который мы планируем перебраться через пару лет. Карлайл сосредоточено, чуть сдвинув брови, знакомился с последними достижениями в области нейрохирургии. Таким все видела Белла, я же прикрыл глаза от обрушившегося на мою голову гвалта.
«Ну что, ты доволен?» - Угрюмо вопрошала Элис, ее громкие и недовольные мысли практически оглушали меня.
«Брат, мы достаточно хорошо притворяемся? Тебя устраивает?» - хохотал Эмметт.
«Давно в этом доме не пахло человеческой кровью», - размышлял Джаспер, бесконечно сглатывая собирающийся во рту яд, отчего я хмуро глянул на него.
«Она такая хорошенькая, Эдвард, я так рада за тебя», - напевала Эсме, не отрывая глаз от эскиза.
Карлайл старался незаметно рассмотреть едва видимые шрамы на лице Беллы. Он делал себе мысленные заметки, измеряя пульс и сердечный ритм.
«С ней все в порядке, - сделал он заключение, - по крайней мере, я не вижу и не слышу никаких нарушений».
И лишь недобрые мысли Розали доносились из ее комнаты. Она не собиралась ни с кем знакомиться, поэтому полностью проигнорировала всеобщее собрание.
Прокашлявшись, я подал знак об окончании спектакля под названием «А мы вас и не заметили».
В целом все прошло лучше, чем я ожидал. Родственники оказались достаточно тактичными, даже Эмметт ничем не смутил и не напугал Беллу, тепло поприветствовав ее. Элис сияла, она единственная, не сдержавшись, подлетела к Белле и обняла ее.
- Мы с тобой подружимся, - она восторженно захлопала в ладоши, и в голове сестры я увидел, как две девушки сидят друг напротив друга и улыбаются.
Выполнив необходимые условности, немного поддержав беседу и ответив на некоторые нейтральные вопросы, мы с Беллой поднялись в мою комнату, где она, наконец, облегченно выдохнула.
- Ты им понравилась, - я старался поддержать девушку, и она благодарно кивнула, осматриваясь.
- Мне нравится ваш дом, и семья у тебя очень милая, - произнесла Белла, опускаясь на кожаный диванчик, ее глаза упали на лежащую на нем книгу.
Я почувствовал некоторое смущение и расстройство оттого, что она увидела ее. «История инквизиции» Генри Чарльза Ли на данный момент считалась одним из самых лучших, полных и обстоятельных изданий, посвященных этой теме. Я заказал ее через интернет и, по всей видимости, именно сегодня книга, наконец, была доставлена.
- Спасибо тебе, Элис, - одними губами пробормотал я, чувствуя, что сержусь на сестренку за то, что она, наверняка предвидя события, оставила ее на диване и на самом видном месте.
И тут меня осенило. Элис видит будущее, она видит Беллу. Как далеко заходят ее видения? Видит ли она Беллу через месяц, два, полгода? Означает ли, что с ней все будет в порядке? Почему в моей голове ни разу не возникло мыслей обратиться к Элис? Почему она сама ни разу не сказала, что видит Беллу в будущем? Или не видит?
Неожиданное открытие заставило меня томиться в нетерпении. Мне хотелось немедленно поговорить с Элис, но, присев рядом с Беллой на диван и не отрывая глаз от ее изменившегося лица, я медленно вытянул книгу из ее рук.
- Прости, я не успел сказать, что заказал это, - виновато произнес я. – Подумал, что, прочитав ее, мы можем быть готовы к тем трудностям, с которыми нам, возможно, предстоит столкнуться.
Она понимающе кивнула, а потом, прерывисто вздохнув, попросила:
- Не рассказывай мне, пожалуйста, о том, что там написано. Я не хочу знать, через какие пытки мне еще предстоит пройти, и как именно меня будут убивать.
Отложив книгу в сторону, я обнял Беллу, притягивая ее к своей груди. Боль от ее слов разрасталась во мне снежным комом, и я не мог справиться с новой, до этого немного отступившей, волной страха и беспомощности. Глухо застонав, судорожно, но, стараясь не причинить вреда, я сжал девушку, а она обняла меня худенькими ручками и вздохнула. Казалось, время замерло вокруг нас, и даже звучавшие до этого момента мысли родственников в моей голове смолкли.
Как бы мне хотелось сказать, чтобы Белла ни о чем не переживала, что я постараюсь сделать все возможное, чтобы уберечь, спасти ее, но не мог. Я не мог обещать ей того, в чем не был уверен, не мог обманывать.
Поглаживая вьющиеся каштановые локоны, я наслаждался ровным и спокойным дыханием Беллы, но вдруг за сотые доли секунды что-то едва ощутимо изменилось. Я нахмурил брови, и моя рука замерла в неприятном предчувствии. Воздух стал как будто гуще и напряженнее. Пульс Беллы сбился, а сердце сдвоило удары, и в этот миг в моих мыслях раздался встревоженный вскрик Элис.
«Эдвард, она…» - дверь комнаты резко распахнулась и ударилась о стену.
Я молниеносно повернул голову в сторону шума, на миг ловя встревоженный взгляд сестры. Этого мгновения хватило, чтобы я одновременно с диким рычанием, вырвавшимся из моего горла, осознал, что в моих руках больше нет Беллы.
Она переместилась.
Я вскочил, в ярости глядя на Элис. Ее лицо изменилось, и она робко отступила назад, выставляя перед собой руки. В моем горле клокотало от гнева.
- Эдвард, успокойся, - между мной и Элис появился Эмметт и оттолкнул меня назад. Я отлетел в противоположную стену, сшибая по пути невысокий стеклянный столик, который со звоном рассыпался на мелкие осколки. Едва упав на спину, я тут же снова вскочил на ноги и кинулся на Эмметта, но он, предвидя мою атаку, дернулся навстречу, завалил меня на пол и придавил всем своим весом.
- Она не виновата, - зарычал он, выкручивая мне руки.
Я не мог говорить от сковавшего меня ужаса. Белла была там, одна, беспомощная. Одному богу известно, что с ней сейчас происходит, какие мучения переносит ее хрупкое тельце, и вернется ли она назад ко мне. Я взвыл от бессилия, дергаясь под Эмметтом, мне необходимо было движение.
- Отпусти его, - донесся уверенный голос Элис. – Он не обидел бы меня.
Эмметт сомневался, но неохотно поднялся и, все еще будучи настороженным, отошел в сторону. Я в тот же миг подскочил и, схватившись за голову, начал носиться по комнате, но, чувствуя, что мне не хватает пространства, выпрыгнул в окно.
- Оставьте его, - произнес Карлайл, останавливая братьев от желания кинуться следом за мной.
Я, не понимая, что делать, метался между деревьев, ломая попадающиеся на пути ветки.
- Перемещайся… перемещайся… перемести меня, - требовал я, сам не понимая к кому обращаюсь. – Немедленно… сейчас же… мне нужно быть там, рядом с ней.
Не понимая, сколько прошло времени, я побеждено опустился на землю, опираясь спиной на ствол одного из огромных деревьев. Положив локти на колени, я обхватил ладонями голову и застонал.
Я всегда знал и с тихим страхом ждал, что рано или поздно это случится – она переместится. Но так тяжело осознавать, что вот это произошло, а я сижу здесь, не способный что-либо изменить или как-то повлиять на события.
- Элис, - закричал я, подскакивая. – Ты видела ее. Ты видела, что вы подружитесь. Она живая!!!
Я с разбегу запрыгнул обратно в свою комнату, где собралась вся семья.
- Покажи мне ее, - я упал на колени перед сестренкой, опустившейся на ту софу, где совсем недавно сидела Белла, и схватил ее за руки. – Покажи еще раз.
- Эдвард… - Элис медлила.
- В чем дело? – нетерпеливо выкрикнул я. – Ты же видела ее, я видел…
- Я не показала тебе всего, - прошептала она. – Прервала в самом начале.
- Что? Что не так? – не понимал я. – Она же сидела напротив тебя, вы держались за руки и улыбались? Элис…
Сестра прикрыла глаза, но я успел заметить мелькнувшую в них горечь.
- Покажи, - сквозь зубы потребовал я, насильно прорываясь в ее мысли, которые она всеми силами пыталась закрыть, думая о чем угодно, только не о Белле. – И ты тоже? Ты не можешь так поступить со мной, не заставляй мучиться от неизвестности.
Элис сжала губы.
- Ты сам попросил, - ее глаза покраснели, как будто она собиралась заплакать, если бы могла.
И я увидел Беллу, сидящую ко мне спиной напротив Элис. Сестра улыбалась, и они держались за руки. Я не слышал голосов и не видел лица Беллы, но что-то было не так. Волосы казались ярче, длиннее и гуще, статная осанка, расправленные плечи… Заметив меня, Элис что-то прошептала Белле, и та повернулась с улыбкой на лице.
Отпрянув от Элис, я смотрел на нее распахнутыми глазами, не веря в то, что увидел.
- Этого не может быть, - одними губами пробормотал я потрясенно, и воздух передо мной начал плавиться, меня затягивало в темноту.

Не позволяя себе расслабиться хоть на секунду, я немедленно огляделся, замерев посередине гречишного поля. Втянув воздух, я почувствовал почти рассеявшийся запах Беллы. Она была здесь. Ее аромат перемешивался с запахами других людей, более резкими и менее приятными. Понимая, что каждая минута может стоить ей жизни, я кинулся в сторону леса, туда, куда уводило ее благоухание. Огибая деревья, я был уверен, что двигаюсь по ее следам, и молился, что не опоздал. Я замер у высокой ели и закрыл глаза. Здесь к аромату Беллы присоединился запах того, чьего я никак не ожидал почувствовать.
Если бы у меня было сердце, в этот миг оно выскочило бы из груди от окатившего меня ужаса. Запах этого человека я уже чувствовал однажды и больше никогда не забуду. Он убил Альду, а теперь подобрался к Белле. Меня согнуло пополам от невозможности принятия факта того, что он уже мог расправиться с Беллой. С моей Беллой.
Теперь, когда я следовал по едва уловимому аромату любимой, рядом все время ощущался более насыщенный, принадлежащий ненавистному длинноволосому блондину. Она не шла своими ногами. Что он с ней сделал? Я находился на грани паники.
Накатывающий в мыслях кошмар усугублялся воспоминаниями о видении Элис: Белла с красными глазами. Белла – вампир. Я понимал, стараясь не лгать самому себе, если блондин сделает с ней то же, что сделал с Альдой, я не смогу отпустить ее. Позволить ей умереть на моих руках превыше моих сил. Либо я умру рядом с ней в ту же секунду… не знаю как, либо она не умрет.
Видение Элис ошеломило меня, оглушило, потрясло. Я пытался спасти Беллу, но неужели ей не суждено остаться живой? Ее будущее в образе вампира – это трагедия, а не спасение.
Я вышел на луг, отделяющий лес от города. Сейчас я уже не знал, что лучше. Я мечтал, чтобы она находилась в подземелье в руках инквизиторов… живая. Только не проклятый неуловимый блондин, поступки которого мне совсем непонятны.
Натянув поглубже капюшон, я двинулся к городским воротам. Почти приблизившись, я услышал, что город был охвачен предвкушением занимательного представления. Жители возбужденно спешили доделать свои дела, некоторые лавки были закрыты раньше обычного.
Город готовился к казни ведьмы.
Они не казнят ее. Пусть мне придется проявить, показать все свои способности, но я готов переломать шеи всему городу, они больше не причинят ей вреда.
Пробравшись в замок, я спустился в подземелье. Белла была там, но… теперь я не мог подойти к темнице незамеченным. Через мысли солдат, стороживших узников, я видел ее. Пристегнутая прутьями, туго обернутыми через талию, грудь и бедра, она висела на стене. Руки и ноги были закованы в мощные стальные кандалы, толстые цепи от которых охранники держали в своих руках. Приказ, не спускать глаз с ведьмы, выполнялся с особой тщательностью. Страх смерти из-за возможного исчезновения колдуньи просто пропитывал воздух.
Замерев в темном, не освещенном мерцающим тусклым светом факела, углу, я раздумывал, как освободить Беллу. Привлечь к себе внимание, раскидать стражу, похитить Беллу на их глазах? Или убить ни в чем не повинных солдат?
Я с ужасом представлял, как сильно напугана девушка. Как бы мне хотелось подать ей знак, чтобы Белла знала, я рядом, и она не одна, подарить ей надежду на спасение, но увы… я не мог сделать этого. Любое действие с моей стороны заставит охранников думать, что ведьма, пытаясь избежать казни, начала использовать свое колдовство.
Неожиданно я услышал топот еще нескольких ног, спускающихся в подземелье. Посильнее вжавшись в черный угол, я подождал, пока мимо меня прошагала дюжина солдат.
- Приказано вести ее наверх, - сообщил один из них, и громкий звон железных цепей эхом разнесся по мрачному коридору подвала.
Беллу спустили со стены и, не снимая кандалов, за цепи потянули к выходу. Хорошо, что ее не пытали, ибо глазами охранников я не видел ранений и не чувствовал запаха открытой крови. Процессия приближалась ко мне, и я, затаив дыхание, не сводил глаз с поникшей фигурки любимой.
- Белла, - беззвучно выдохнул я больше для себя, нежели для нее, чуть подавшись вперед, когда она поравнялась с моим укрытием. Едва сдерживая себя, я боролся с подавляющим желанием ринуться вперед и выхватить ее из рук равнодушных солдат.
И словно услышав призыв, Белла подняла голову и посмотрела в мою сторону. Она не могла видеть меня в кромешной тьме, но по ее слабому выдоху и дернувшимся губам я понял, что она знает о моем присутствии.
Я позволил им пройти мимо и, дождавшись, пока они поднимутся наверх, ринулся следом. В головах солдат постоянно прокручивался предстоящий процесс наказания ведьмы. Мне не удастся забрать ее раньше, чем она предстанет перед толпой возбужденных зрителей, слишком много охраны приставлено к опасной узнице. Исчезновение колдуньи на глазах изумленной публики, что может быть страшнее для жителей средневековья? Но поскольку в виновности Беллы уже никто не сомневался, ее «побег» не сможет еще больше усугубить и так совершенно безнадежную ситуацию. И у меня не будет выбора, придется действовать, не раздумывая.
Основная масса зевак двигалась в сторону главных ворот города. Слившись с толпой и опустив голову, я прислушивался к разговорам и мыслям, заполонившим мою голову.

- Ее будут топить.
- Топить? Но разве ведьму можно утопить? Ей что вода, что воздух, все одно.
- На костер ее…
- Ох, чую, опять сбежит.
- Не сможет, привязанная она будет.
- Так раньше из подземелья сбегала, никакие запоры ее не удержали.
- Теперь перед ней будут читать святое писание, не будет у нее силы колдовской.
- По мне так лучше бы сожгли ее, это уж наверняка.
- Сбежит, снова найдут…
- Что ей нужно в наших краях? Давно бы спряталась, так отчего-то возвращается…
- Поди ищет кого?
- Кто ж ее знает.

«Будет возможность освободить Беллу от веревок, когда она погрузится в воду», - размышлял я. – «Так меня никто не увидит, и колдунью не сразу хватятся. У нас появится время, чтобы уйти подальше. Только бы Белла по-прежнему верила, что я рядом и спасу ее, лишь бы она не теряла надежды».
Каменный мост, построенный через огромный, защищающий город, ров с водой, был полностью заполнен людьми. Главный судья, едва способный передвигать ноги из-за большого веса тела, опустился на приготовленную для него скамью и махнул рукой, подав знак о начале казни.
Народ загалдел, и из ворот замка показалась та самая процессия солдат, в середине которой, опустив голову и спрятав лицо в распущенных и свисающих вниз спутанных волосах, медленно, из-за тяжелых оков на ногах, босиком шла моя Белла. Подобное зрелище для меня было почти невыносимым, и против желания негромкий, но яростный рык, начал вырываться из моего горла. Еще глубже спрятавшись под капюшоном, я, расталкивая не обращающих на меня внимания людей, начал выбираться из столпотворения. Глаза каждого были сосредоточены на виновнице «торжества».

***
Рев толпы оглушил меня. Крупная дрожь сотрясала тело нисколько от холода, сколько от страха, ужаса и ощущения беспомощности. Я едва могла двигаться, казалось, что мои ноги, закованные в чудовищно тяжелые железные кандалы, могут подогнуться в любой момент, и я потеряю сознание. Как же мне хотелось, чтобы это произошло, чтобы, наконец, стало легче.
Провисев на стене подземелья несколько часов, я спасала себя и свой рассудок только мыслями об Эдварде. И я ждала его. Ждала каждую минуту, прислушиваясь к любому звуку и шороху. У нас еще было время, я не верила, что все может закончиться вот так. Он обещал. И в один момент я почувствовала его присутствие. Я двигалась по мрачному проходу холодного, сырого подвала, когда его шепот, эхом отразившись от каменных стен, как дуновение легкого, теплого ветра, коснулся меня, окружая, заключая в кокон надежды. Ощущение возросшей силы и веры охватило меня, заставляя расслабиться.
Сейчас же, стоя перед орущей толпой, требующей моей смерти, я начала сомневаться, что Эдвард действительно находился здесь. Мой разум хотел почувствовать его. Это был просто самообман.
Он не переместился следом за мной.
Он появится завтра, послезавтра, но будет уже поздно.
У меня осталось не более двадцати минут, и жизни конец.
Все. Эдвард никак не сможет появиться перед сотней глаз и выдернуть мое тело из рук десятка солдат.
Глаза жгло от накатывающих слез. Да, я боялась смерти, но еще страшнее было представить, что я больше никогда не увижу Эдварда.
«Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя», - не останавливаясь, шептала я, стараясь отстраниться от всего, что происходит вокруг.
- Ты признана виновной в колдовстве и сговоре с дьяволом, - разнесся громкий голос.
Кто-то схватил меня за волосы и дернул так, что голова запрокинулась назад. Я встретилась глазами с высоким мужчиной в рясе и с библией в руках. Казалось, что в его взгляде мелькнул проблеск сомнения, и я, схватившись за эту «тоненькую соломинку», судорожно зашептала, крутя головой.
- Я не виновата, я не виновата, пожалуйста, умоляю вас, я не виновата, - уже не сдерживаемые слезы катились по щекам. – Я не сделала ничего плохого, я не виновата. Пожалуйста, нет… - мои лихорадочные всхлипывания были прерваны накинутой и резко затянувшейся на шее веревкой, что заставило меня закашляться.
- Дабы спасти свою душу от вечных мук, - проигнорировав мои мольбы, продолжил пастор, - покайся и сознайся в своих грехах.
- Я сознаюсь, сознаюсь, - согласно закивала я в надежде, что это хоть что-то сможет изменить, оттянуть время или вовсе отменить казнь. – Сознаюсь…
- Продолжай, дитя, - поддержал меня пастор, а толпа оживленно загудела. – Ты сознаешься в сговоре с дьяволом?
- Да… сознаюсь… я заключала договор, я перешла на сторону зла… но раскаиваюсь, - закричала я.
Пастор кивнул, и солдаты, опустившись к моим ногам, начали отстегивать кандалы.
- Я готова каяться день и ночь, готова понести любые муки, только не убивайте меня, - причитала я, глотая слезы, но вдруг заметила, что двое охранников подтащили к моим ногам огромный валун. – Постойте, но вы же обещали пощадить, если я сознаюсь?
- Твою душу дитя, но не тело… - холодно отрезал он. – Тело будет передано господу.
Раскрыв библию, он громко начал читать ее на латыни.
- Нет… нет… пожалуйста… нет, - зарыдала я, с ужасом понимая, что больше нет ни одного шанса. Эдвард не успел.
Солдаты подтащили меня к краю моста и, казалось, что время остановилось. Я подняла взгляд к небу, в воздухе кружилась черная стая воронья, но в моих, затянутых слезами, глазах они выглядели сплошным черным облаком.
- Эдвард, я люблю тебя, - закричала я в тот момент, когда почувствовала толчок в грудь. Волосы резко упали на лицо, когда я с огромной скоростью полетела вниз с моста вслед за тяжелым камнем. Удар о поверхность, ледяная вода обожгла болью, и краем затуманившегося сознания я почувствовала, как меня обняли за талию.