День пролетел слишком быстро. Я заканчивала упаковку вещей для детей из приюта, когда услышала звуки подъезжающей машины. Выглянув в окно, я увидела, как все мои дети направляются в дом, но единственное, что привлекло моё внимание, была улыбка Эдварда. Он не был раздражён или обеспокоен, как обычно, наоборот, сейчас он выглядел так, будто поправился от недавней болезни. От этой мысли моё лицо расплылось в широкой улыбке. Я была очень рада за своего мальчика. Возможно, впервые за свою новую жизнь он был счастлив, он любил, и это не приносило ему больше никакой боли. Бушующий поток моих весёлых мыслей прервали чудесные мелодичные звуки, я просияла – Эдвард снова играет. Он впервые за очень долгое время сел за рояль. Я быстро спустилась по лестнице и присела на верхнюю ступеньку, прислонив голову к перилам. Новая песня. Давненько мой сын не сочинял ничего нового. Какая дивная мелодия. Внезапно Эдвард прервался и громко засмеялся. Я изумлённо посмотрела на него. Что могло так рассмешить сына? Он смотрел на Розали, а та метнула на него яростный и негодующий взгляд. Наверняка у них случилась какая-то непонятная мысленная перепалка. Я не хотела, чтобы он потерял новую мелодию, и мне хотелось послушать её до конца.
- Не останавливайся, Эдвард, - приободрила я сына. Он вновь начал играть, повернувшись к Розали спиной. Она поднялась на ноги и гордой походкой вышла из комнаты, на её лице было выражение злости и странного смущения.
- Если ты хоть что-нибудь скажешь, прогоню как собаку, - зашипела Роуз и удалилась.
- Что-то не так, Роуз? - спросил ей вдогонку Эмметт, но она, не оборачиваясь, направилась в гараж.
- С чем это связано? - спросил Эммет, глядя на Эдварда.
- Не могу знать, – сдерживая улыбку, ответил Эдвард. Эммет разочарованно зарычал. Ему не нравилось, что кто-то понимал его любимую Розали больше, чем он сам.
- Играй, – настойчиво попросила я, так как его руки вновь остановились. Сын продолжил играть, а я подошла и встала за ним, положив руки ему на плечи. Мелодия была неотразимой, но казалась незавершённой. Эдвард перебирал пальцами клавиши и как будто не мог найти верное направление.
- Очаровательная вещь. Название уже придумал, дорогой? - спросила я у сына.
- Ещё нет, - коротко ответил он.
- А у неё есть история? - спросила я с улыбкой в голосе. Игра моего мальчика доставляла мне огромное удовольствие ещё с тех пор, как я примкнула к семье Карлайла и полюбила Эдварда, как родного сына. Вот уже довольно долго он не садился за рояль: видимо, ничто не вдохновляло его сочинять новую музыку, и тут родилась такая чудесная мелодия.
- Это, наверное…. Колыбельная, – мягко и немного неуверенно произнёс сын, его руки заскользили по клавишам, и в этот момент мелодия нашла своё продолжение. Она легко потекла дальше, живя своей собственной жизнью.
- Колыбельная, – тихо повторила я себе. Эдвард продолжал играть, а его задумчивые глаза смотрели перед собой и очень нежно улыбались. Я поняла, что он думает о девушке. Элис предоставила Джаспера самому себе и села возле Эдварда на скамье. Своим мелодичным звонким голосом она пропела бессловесным сопрано на две октавы выше мелодии.
- Мне нравится, - прошептал Эдвард. - Но что насчёт этого?
Он добавил её линейку, гармонирующую с наигрываемой мелодией - его руки сейчас перелетали по клавишам, чтобы собрать все кусочки воедино - слегка подправив мелодию, уводя её в новом направлении… Она уловила тональность и запела одна.
- Да. Идеально, - мягко произнёс Эдвард, а я непроизвольно сжала его плечи. Голос Элис поднимался выше, направляя мелодию в другое русло. Колыбельная постепенно подходила к завершению, теперь медленнее и ниже. Тон Элис тоже опускался, становясь торжественным. Я провела рукой по волосам Эдварда.
- Всё будет хорошо, Эдвард. Всё решится наилучшим образом. Ты заслужил счастье, сынок. Судьба тебе задолжала, – затараторила я.
- Спасибо, - прошептал он с надеждой в глазах.
- Любовь не всегда приходит в удобной упаковке, – улыбнулась я, чтобы смягчить свои слова, а сын в ответ невесело усмехнулся.
- Возможно, ты справишься с этим затруднительным положением лучше, чем кто-либо другой. Ты самый лучший и выдающийся из нас. – Я говорила так твёрдо, как только могла, стараясь быть более убедительной. Эдвард тихо вздохнул. Он был моим первым и любимым сыном, хотя я старалась никогда не вешать ярлыки на своих детей и не давать любви и тепла кому-то больше, чем остальным, старалась всех любить одинаково. После того, как Эдвард отверг Розали, потом Таню и больше не обращал внимания ни на кого из противоположного пола, наконец-то, в его сердце тронулся лёд. Обычная девушка Белла Свон завладела его разумом и сердцем, освободила его душу от оцепенения. Я думала, что он навсегда останется одинок, но всё же, надеялась, что, возможно, сын ещё встретит свою любовь. Так и случилось. Он как будто ожил, проснулся от долгого сна. Я была очень благодарна этой девушке за то, что она появилась в нашей жизни. «Она ответит тебе взаимностью», – мысленно сказала я ему, - «если она особенная девушка», – и улыбнулась, ведь я не могла представить никого, кто был бы столь несообразителен, чтобы не заметить, каким выгодным приобретением был мой Эдвард.
- Хватит, мам, ты вгоняешь меня в краску, – с улыбкой попросил сын, и я улыбнулась ему ещё шире. Элис засмеялась и подобрала на слух высшую ноту «Heart and Soul». Эдвард ухмыльнулся и дополнил это лёгкое созвучие с ней. Затем он поддержал её с исполнением «Chopsticks». Она хихикнула, а потом вздохнула.
- Я бы хотела, чтобы ты рассказал мне, почему смеялся над Роуз, - сказала Элис. — Но я вижу, что ты мне не скажешь.
- Нет, – сухо ответил Эдвард. Видно, это было что-то очень личное, раз он не хотел делиться с Элис. Она щёлкнула пальцем ему по уху.
- Будь любезна, Элис, - попросила я дочь, заступаясь за сына, который явно не хотел выдавать мысли Роуз. - Эдвард ведёт себя как джентльмен.
- Но я хочу знать, – хныкающим тоном произнесла Элис. Эдвард рассмеялся и сказал:
- Вот, Эсме. — И начал играть мою любимую песню, которую он сочинил сам и посвятил нашей с Карлайлом вечной любви. В этой чудесной мелодии была собрана вся цитадель чувств, испытываемых мной и моим любимым мужем, и, слушая её, я вспоминала каждый миг, проведённый рядом с Карлайлом.
- Спасибо, дорогой, – тихо сказала я, и вновь сжала его плечи, милуясь игрой сына, в которую он вкладывал всего себя.
- О, - неожиданно сказала Элис. - Джаспер, угадаешь?
Внезапно руки Эдварда замерли на клавишах.
- Что, Элис? - спросил Джаспер.
- Питер и Шарлота собираются навестить нас на следующей неделе! Они будут путешествовать здесь неподалеку и решили заехать в Форкс, разве не славно? – пропела Элис.
- Что-то не так, Эдвард? - спросила я, почувствовав, как напряглись его плечи.
- Питер и Шарлота собираются в Форкс? – внезапно прошипел Эдвард, очевидно, адресуя свой вопрос Элис. Она закатила глаза.
- Успокойся, Эдвард. Это уже не первый их визит к нам, – спокойно ответила Элис. В ответ Эдвард стиснул зубы и замолчал на несколько секунд, а Элис нахмурилась из-за выражения его лица. - Они никогда не станут охотиться на Беллу, ты же знаешь это, – убедительно проговорила дочь. Он всё ещё глядел на неё с недоверием. Конечно, он беспокоился о Белле, ведь старый друг Джаспера Питер и его возлюбленная Шарлотта были обычными вампирами-кочевниками: они охотились не на животных, как наша семья, они питались человеческой кровью. Эдвард не хотел, чтобы его возлюбленная подвергалась даже наименьшей опасности. А что может быть опаснее для хрупкого беззащитного человека, чем встреча с двумя сильными и кровожадными хищниками? Челюсть Эдварда сомкнулась, видимо, мои мысли подлили масла в огонь.
- Когда? - спросил Эдвард у Элис. Она расстроено поджала губы и ответила.
- В понедельник, утром. Никто не собирается охотиться на нашу Беллу, – всё так же убедительно говорила Элис.
- Никто, - согласился Эдвард, а затем отвернулся от неё. - Ты готов, Эммет?
- Я думал, мы пойдём утром, – хриплым голосом произнёс Эммет.
- Мы вернёмся в воскресенье в полночь. Я полагаю, что это от тебя зависит, когда ты захочешь уехать, – настойчиво говорил Эдвард.
- Ладно. Дай мне для начала попрощаться с Роуз, – немного расстроено сказал Эммет.
- Конечно, – усмехнулся Эдвард. Эммет смущённо взглянул брату в глаза.
- Да, я тоже так думаю, – непонятно к чему произнёс Эдвард. Видимо, опять мысленные диалоги, но меня они не волновали.
- Сыграй для меня ещё раз новую песню, - попросила я Эдварда. Я хотела слушать сына, так как не знала, когда ему вновь захочется сесть за рояль.
- Ну, если ты так хочешь, - мягким тоном произнёс Эдвард. Через мгновенье он вытащил что-то маленькое и круглое из своего кармана и положил его на нотную подставку. Это была пластмассовая крышечка от бутылки. Кивнув самому себе, он продолжил играть. Мы с Элис переглянулись. Я не решилась спросить Эдварда, что это означает, Элис, казалось, тоже не хотела тревожить его лишний раз своими расспросами. Главным сейчас было то, чтобы мой сын был счастлив, обрёл то, чего так хотел. Когда мелодия закончилась, я медленно убрала руки с плеч любимого сына.
- Будьте осторожны и возвращайтесь поскорее, – произнесла я с тревогой в голосе. Мои мальчики были достаточно сильными, чтобы защитить себя, но я всё равно беспокоилась о них. Эдвард и Эммет отправились на охоту на все выходные, хотя Эдвард и обещал, что они вернутся в воскресенье, как только смогут. Он боялся оставлять Беллу одну без присмотра. После отъезда моих сыновей, все занялись своими делами: Роуз возилась со своей новой БМВ, Джаспер с Элис занимались разработкой мебели для комнаты малышей миссис Вебер на её новом усовершенствованном компьютере. Я же провела вечер с Карлайлом, который плавно перешёл в ночь. Лёжа в нашей огромной кровати с молочно-белым шёлковым постельным бельем, мы, обнявшись, смотрели на взошедшую луну. Я ласкала рукой его грудь, а он целовал пальцы моей свободной руки. Я вдруг решила поделиться с мужем радостью за нашего сына.
- Знаешь, а Эдвард сегодня играл, – с улыбкой сказала я, разрезав тишину.
- Правда? – удивлённо спросил Карлайл. – Давно он не садился за рояль.
- Он сочинил новую мелодию. И посвятил её Белле. – Имя девушки прозвучало как-то странно, как будто я её уже приняла в нашу семью.
- Я беспокоюсь о нём, не знаю, справится ли он, – с тревогой в голосе произнёс любимый. Я прижалась к груди Карлайла и обвила руками его шею.
- Она то, чего он хочет, – напомнила я ему и страстно поцеловала, впившись пальцами в его волосы. На этом наш разговор был закончен, и мы решили уйти ото всех существующих проблем и предаться слепой страсти.
Следующий день мы провели с Элис в детском приюте Порт-Анжелеса. Я была бесконечно рада общению с детьми, а они были в восторге от наших с Элис подарков.
В воскресенье я ждала возвращения моих мальчиков, но, вернувшись от Терри Вебер, застала дома только Эммета, который развалился на диване и смотрел какой-то спортивный матч.
- Привет, сынок, – с улыбкой поприветствовала я его и обняла. – Где Эдвард?
- Он совсем спятил, – расстроено прохрипел Эммет.
- Что случилось, вы разве не вернулись вместе с охоты? – нотки беспокойства зазвучали в моём голосе.
- Да нет, в Форкс мы приехали вместе, но он попросил, чтобы я высадил его на подъезде к городу. Наверняка помчался к своей девчонке. Настоящий псих! – негодовал Эммет.
- Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила я у сына.
- Он испортил мне все выходные своим нытьем о безопасности Беллы. Мы даже не повеселились! – рявкнул Эммет. Он явно был расстроен этой поездкой в канадский заповедник.
- Ну что ты, Эммет, – принялась утешать я сына и, присев возле него на диване, положила руку на его большое плечо. – Наверняка, ты всё-таки завалил парочку своих любимых медведей гризли. – Я лукаво взглянула на него. Он немного поколебался, прежде чем ответить, а через две секунды разразился громким смехом.
- Да, уж как раз парочку я и завалил. Правда второй разодрал мою рубашку, которую мне подарила Роуз. – Он нахмурился. – А Эдвард постоянно был какой-то расстроенный.
- Эммет, он любит её, и вполне понятно, что он пытается оградить её от любой опасности, – попыталась я вразумить сына. – Представь, что наша Розали была бы столь же хрупкой, что и Белла. Как бы ты себя вёл, если бы даже любая крошечная опасность могла навредить твоей любимой?
Он задумался на мгновенье и заговорил уже более серьёзно:
- Да, мы говорили об этом с Эдвардом.
- Вот видишь, я знала, что ты всё поймешь. Ты ведь не можешь долго обижаться на своего брата. – Я закусила губу.
- Это уж точно. Марринерс, вперёд, угу! – вдруг громко взревел Эммет. Я покачала головой и обняла сына. Он неисправим. Поэтому я и любила своих детей и мужа – все они были особенными, непохожими друг на друга и ни на одно существо на Земле, они были уникальными по своим характерам, и, конечно же, у каждого была своя душа. В это я всегда свято верила. Я продолжила сидеть на диване и говорить с Эмметом, ведь я всегда старалась уделять всем своим детям одинаковое внимание. Мне было легко общаться с каждым из них на доступном им языке. Скажем так: на доступном их характеру и душе языке. Кажется, моя безграничная любовь к ним всем делала меня самой собой, позволяла отдавать и забирать. Это было необходимо мне, как воздух человеку – заботиться о них, знать, что с ними всё в порядке, быть с ними, иначе я не представляла своего существования. Однажды судьба уже оставила меня одну, и тогда я легко распрощалась с жизнью. Теперь же я не могла представить, как смогу жить в мире, где нет их всех: Карлайла, Эдварда, Розали, Эммета, Элис и Джаспера, и … Беллы. Она уже, несмотря ни на что, была частичкой нашей семьи, ведь Эдвард любил её. И Элис. И я, по-своему. Я завидовала Карлайлу, потому, что он уже был знаком с ней, все мои дети встречались с ней в школе, а я ещё ни разу не видела Беллу, не говорила с ней. Я решила, что не буду давить на сына, чтобы он познакомил нас поскорее. Ему нужно всё решить, а я подожду.