После веселенького ужина я невольно стала задумываться о дальнейшем времяпрепровождении, ведь сна не было ни в одном моем глазу, тем более у Каллена.
– Эдвард, может, сходим куда-нибудь? – выпалила я парню почти в ухо, плюхнувшись ему колени.
– Странно, что ты меня об этом спрашиваешь, – прохрипел Чудо-Рук, не отвлекаясь от выведения узоров на моей шее, которые превращали тело в вулкан. – То есть я должна была тебя схватить за руку и поволочь, куда захочу? – с трудом отстранилась я. Нет, дорогой мой, так просто не сдамся! – Нет, просто сегодня вечеринка DozoR-а, полсезона уже отыграли. – Ух ты! Чего же мы ждем? Я мигом! – И словно лань, умчалась в спальню собираться.


В сиэтлском клубе «Остров» царил приятный полумрак. В творческом беспорядке расположенных в просторном помещении столиков и мягких кожаных диванчиков чувствовалась капля здравого смысла и некоторая уединенность, так несвойственная заведениям подобного рода. В одном из таких укромных уголков мы и расположились с Эдвардом. Вернее расположилась я, а если быть точнее и честнее, то приземлилась после неудачного пируэта, который вдруг решились исполнить мои обутые в удобные серебристые балетки ноги.

Эдвард пошутил, отметив, что это только начало вечера, а меня уже качает. Я, как и положено в такой ситуации истинной леди, демонстративно отвернулась и уже собралась пересесть на другой конец дивана, как сильные руки прижали меня к его идеальному телу.

– Эй, ну будет тебе дуться, – забавлялся парень.
Но я упорно продолжала делать вид, что всецело поглощена изучением узора на спускающемся с потолка каскадом воздушном тюле, отгораживавшим нас от остальной части клуба полупрозрачной малиновой завесой.
– Белла, – послышался вздох, а в следующую секунду прохладные пальцы легли мне на щеку и повернули лицо к Эдварду, не давая возможности избежать пристального и полного нежности взгляда янтарных глаз.
– Не прячь от меня свое прекрасное лицо, это убивает меня. – В глазах любимого читалось искреннее раскаяние в своем поступке.
Ха! Ты же вроде бессмертный? Нечего мне тут дантовым адом пугать, в школе читали.
– Тем более, я совсем не против побыть взлетно-посадочной полосой для такой очаровательной и любимой мной девушки. – Теперь в его глазах плясали бесенята, а сам он расплылся в такой любимой мной кривоватой улыбке.

Ну уж нет! Так просто ему это с рук не сойдет! Хочешь прощения – заслужи!

Осушив до дна бокал со своим любимым «Мохито», я почувствовала забурлившую во мне смелость и пошла приводить план мести в исполнение. Все равно никого из «Кареты Джо» еще не было, поэтому я решила отыграться на Каллене не на шутку.

Прошествовав к своей цели – полупустому овалу танцпола-пирамиды и забравшись на это возвышение, я огляделась. Мгхм! А отсюда очень даже неплохой вид, да что неплохой – идеальное место для соблазнения. Едва послышались аккорды следующей песни, как коварная усмешка поселилась на моем лице. Взлетная полоса, говоришь? Ну что ж, мистер Каллен, посмотрим, как долго вы сможете удержаться на земле.

Уловив ритм песни, я позволила музыки самой вести меня. Однако не прошло, наверное, и двадцати секунд моего самозабвенного танца, как внезапно моя спина натолкнулась на что-то твердое и рукастое. Поначалу я испугалась – а вдруг маньяк какой-то? И уже захотела открыть рот и послать дежурным «отвали, извращенец!», как над ухом прошелестел знакомый голос:

– Вижу, вы тут развлекаетесь, мисс Свон?

У меня мурашки по коже побежали от голоса Эдварда. Впрочем, я и раньше таяла от него, как шоколад на солнце, но на этот раз он окрасился новыми, совершенно незнакомыми мне ранее властными нотками. В низу моего живота произошло явное оживление.

– Да, – выдавила я нечто похожее на писк, нежели на голос вообще.

«И кто кого еще соблазнять собирался, а, Белла?» – ехидно проговорил внутренний голос. Получив в качестве ответа интернациональную комбинацию из пальцев, тот счел за благоразумие заткнуться.

Парень развернул меня лицом к себе, и я наконец-то смогла увидеть два, словно набиравший крепость чай, темно-янтарных озера его глаз. Плотно сжатая линия губ превратилась в демоническую ухмылку, которую мне так сильно захотелось стереть с лица этого любимого мной нахала.

Переместив руки мне на талию, вышеупомянутый легонько сжал ее, посылая по телу импульс желания, отчего я чуть не замурлыкала и уткнулась носом в черный шелк его рубашки.

Какое-то время мы танцевали, пока я не услышала едва уловимое над ухом:

– Помоги мне, я рассыпаюсь изнутри, помоги мне, у меня даже души нет, чтобы продать…¹ – От этих слов мне почему-то стало немного не по себе.

Я уже хотела сказать что-то, как внезапно ощутила холодную печать его губ у себя на шее. Решив не выдумывать всяких небылиц, я попросту отдалась во власть ощущений, с каждым новым прикосновением разжигавших во мне огонь совершенно иного рода.

Мне до жути хотелось прикоснуться к губам Эдварда, ощутить их особый зимне-сладкий вкус, провести по нижней языком… Ох, чего мне только не хотелось.

Эдвард же, словно прочитав мои мысли, ловко переместил дислокацию нарушителей моего спокойствия туда, где кровь рваным тактом отбивала свой ритм…

Я попыталась извернуться, но его руки стальными оковами легли мне на талию, лишая шанса на дезертирство, подчиняя воле их хозяина. Подчиняться Эдварду… Ох… Это заводит еще больше…



Возможно, это оказалась всего лишь слуховая галлюцинация, результат опьяненного алкоголем и феромонами мозга. На миг мне почудилось, что голос Эдварда надломился и что в нем не было привычной бархатистости, – оттуда сквозило неприкрытой болью, отчаянием и замогильным холодом.

Его руки крепче прижали меня к себе, и на несколько мгновений в сузившейся до нас двоих вселенной стало тихо. На долю секунды я даже поверила во все байки про его вампирскую сущность? А байки ли?

Внезапно я вновь оказалась вдавлена в мраморную грудь Эдварда, а мою мысль обрезала донесшаяся до сознания фраза, от которой я сама, как и пел вокалист, чуть «не улетела в небеса»:

– Я хочу трахнуть тебя как животное, – и последующее за этим, – я хочу почувствовать тебя изнутри.
Я практически взорвалась от этих слов.
– Ты ведь хочешь этого, не так ли, Изабелла? – Признаться, я всегда кривилась, когда меня называли полным именем, но каждая буква произнесенного Эдвардом имени источала собой столько секса, что я едва не кончила. – Хочешь, чтобы я тебя трахнул?

Да! Да! Сто сорок тысяч раз да! Алкоголь уже давно сублимировал в обратный по Фрейду поток сексуальной энергии, требовавший выхода, разрядки, наслаждения, чего-нибудь, что избавило бы меня от этой муки.

– Да-а-а, – выдохнула я.
– М-м-м-м, – томно протянул Эдвард, сводя меня этим с ума еще больше. – Моя маленькая непослушная девочка. Ты захотела подразнить меня, вампира, – он слегка прикусил мочку уха. – Как ты думаешь, какое наказание я тебе уготовил? – Ледяное дыхание обожгло обнаженную кожу шеи, заставив меня поежиться. В моей голове вертелось только одно слово – наказание.

Господи, закрой глаза, заткни уши и задерни небесные шторы минут на пять!

Мои руки сами дали ответ, зарываясь в растрепанную копну и перебирая шелковистые пряди. Сжимавшие до этого мою талию руки переместились на неприкрытые черным с белым вырезом-«каплей» топом плечи. Когда же ритм сменился с быстрого на тягучий, словно патока, Эдвард обхватил мои запястья и вытянул руки над головой, тем самым заставив меня полностью лечь на его тело. Решив взять немного инициативы на себя – не одному ему командовать! – я высвободила ладони из захвата парня, позволив кончикам пальцев пробежаться по гладкому изваянию локтей, а затем далее по скрытым темной рубашкой мускулистым предплечьям. Фидий со своим «Дорифором» пьет яд в сторонке! Почувствовав, как напряглось тело Эдварда, я опустилась ниже, задев при этом его заметно возросшее эго.

Да, детка, я знаю, ты меня хочешь. Очень! Но игра еще не закончилась… а приз один.

Грудной рык и скользнувшие под подол коротенькой белой джинсовой юбки ладони ясно дали понять, кто сегодня ведет… на танцполе. Пальцы Эдварда круговыми движениями скользили вверх и вниз по тонкой ткани моих леггинсов, но так и не доходя до жаждавшего прикосновений и уже пылавшего семью пожарами центра. Медленно, точно накручивая проволоку страсти на стержень желания, музыка вкупе с волшебными движениями его пальцев (не зря мое сознание окрестило его Чудо-Руком!) дарила невероятные ощущения. Он что-то говорил, но я не слышала. Я потерялась в этой чувственной перегрузке.

Скольжения его пальцев, движения моих бедер, наши переплетенные в замысловатой позе тела – все это превратилось в единую, безумную фрикцию… И когда казалось, что меня вот-вот засосет в эту черную дыру неудовлетворенности, а пульсация внутри достигла своего апогея, Вселенная внезапно остановилась и дрогнула. Мощнейший, чем сам Большой взрыв, оргазм прошиб мое тело, сотрясая в конвульсиях наслаждения.

Боже…

Дьявол…

– Эдвард!

Вырвавшийся из глубин моего естества гортанный стон потонул в мгновенно оказавшихся рядом с моими губах Эдварда. Страстный, животный, всепоглощающий поцелуй. Наши языки боролись друг с другом, пытаясь сломить сопротивление противника, но вместо этого еще больше распаляя наши неостывшие тела и посылая в них новую волну удовольствия…

Когда же в легких закололо от нехватки кислорода, я разорвала поцелуй и привалилась к каменному плечу любимого.

– Ты – единственная причина моего существования, – произнес он мне на ухо строчки затихавшей песни.

Приподняв голову, я посмотрела на Эдварда. Мы уже были в нашем уютном закутке-«островке», а я снова сидела у него на коленях. Ей-богу, дежавю!

Он переводил дыхание, волосы цвета тертой корицы взъерошены и торчали в разные стороны – моя не очень удавшаяся попытка сделать парню новый стайл. Ха-ха, Свон, ты даже после такого ошеломительного оргазма думаешь о такой ерунде. Однако стоило мне взглянуть ему в глаза, как вся моя дурь, наскоро покидав вещички, сказала мне «Гудбай!».

В тлевших последними искорками желания антрацитовых глазах я увидела целый океан эмоций: изумление, потрясение, нежность, забота, любовь и что-то еще, постоянно мелькавшее, но никак не воспринимаемое моим очумевшим мозгом за эмоцию.

А потом я поняла. Там теплилась надежда. Надежда на то, что когда-нибудь я его пойму и поверю.

¹ Строчки из саундтрека к главе. Перевод авторский.