Название: Цвет чистейшего малахита
Автор: -
Жанр: Romance
Рейтинг: PG
Пейринг: Белла/Эдвард
Саммари: Объект любви со временем может потерять свои очертания, но любовь всегда будет четкой, всепоглощающей. Она вспыхнет лишь при малейшем упоминании, если кто-то захватил твое сердце и взамен отдал свое. И это навсегда. А понять это поможет... елка!

_________________

От автора: Простая, ничем не омраченная и позитивная история. Надеюсь, вам понравиться!

В полусонном состоянии, кутаясь в старый, связанный когда-то бабушкой свитер, и шурша по ковру теплыми шерстяными носками, я, сладко зевнув, забралась на подоконник и укрылась мягким, пахнущим после стирки лавандой одеялом.
Мое любимое место для размышлений… Здесь я проводила бессонные ночи, аккуратно выводя черными чернилами предложения в моем личном дневнике, отражающие мои хаотичные и беспорядочные мысли, которые непостижимым образом иногда удавалось сформулировать во что-то более пристойное и понятное. Здесь я плакала сутки напролет, когда семилетняя и «созревшая для серьезных отношений» не получила взаимности от объекта моей «вечной любви» - парня, который был явно старше меня: я на тот момент училась в первом классе, а он в седьмом. Переоценила свои возможности, называется.

Здесь я, грея руки о чашечку горячего свежезаваренного кофе, аромат которого терпким туманом распространялся по комнате, делилась самыми сокровенными секретами с лучшей подругой, которая по совместительству приходилась мне еще и младшей сестрой. С ней же мы танцевали на этом самом подоконнике, напялив нелепые и чрезвычайно огромные халаты в стиле «Добро пожаловать в Китай». Тогда мне было пятнадцать, а Несси четырнадцать и мы «валяли дурака», как только могли.
Здесь я из года в год встречаю, приветствую, дружелюбно раскрыв свои объятия, белоснежную зиму, цветущую весну, знойное лето и, разумеется, плаксивую осень.
Последняя никогда не зажигала в моей душе искорки радости, в отличие от других времен года. Осень – горделивая, неопрятная дама, вытанцовывающая неопытный вальс на влажной и тусклой земле. Она красит в затейливые цвета шевелюру деревьев, но в основном – она приносит лишь серость, сырость и отчаяние, обхватывая несколько сотен, не устоявших под ее натиском, земель.
Свое предпочтение я отдавала зиме, которая блистающей белой шалью укутывала кроны деревьев и застилала продрогшую землю, иногда превращая подъездную дорожку в место для фигурного катания. А учитывая мою координацию, а точнее ее отсутствие, этот каток становился для меня полосой препятствий без возможности выживания. Шпагат, двойное сальто, ласточка, кувырок – благодаря гололеду я умею все!

Первый снег всегда выпадал неожиданно. Сверкающей алмазной крошкой он медленно кружил в морозном воздухе, демонстрируя затейливые па своего волшебного танца. И каждый раз, не смотря на возраст, я радовалась ему словно ребенок. Щеки краснели, глаза горели беснующимся огоньком, когда я в очередной раз завороженно наблюдала за веселящимися, неугомонными снежинками.

Вот и сейчас, проспав весь день, я сонная и растрепанная уселась на подоконник, чтобы придаться мыслям, наблюдая за тем, как королева Зима сковывает свежестью и морозцем спящую природу, чтобы охранять ее сон до весны.
Снег все идет и идет, укрывая теплым одеялом сырую землю и пожухлые листья, сводя на «нет» всю печаль, копившуюся в душе. Я смотрю на это зимнее, казалось бы, банальное, но все же чудо и внутри появляться надежда на что-то радостное и светлое.
Снежинки мягко ложатся на пеструю, невероятно красивую елку, чьи иголки светились в вечерних сумерках фантастичным изумрудным блеском.
Мама говорит, что эта ель символизирует мою жизнь, что она – мое духовное отражение. Зеленая красавица начала свою жизнь в тот же день, в который родилась я. Призываемая летним солнцем, она робко пробилась сквозь влажную после ночного дождя землю позади нашего дома, практически на границе с участком нашей пожилой одинокой соседки – доброй и милой Мэри.
Ель росла вместе со мной, сопровождая меня на протяжении всего жизненного пути. Из карликовой и неприглядной она выросла в стройную, пушистую красавицу.
Летом я присаживалась возле нее на влажную от утренней росы траву и подставляла лицо скупым лучам раннего солнца, предаваясь теплым воспоминаниям, погружаясь в себя и неизбежно находя истину, ответ на тот или иной вопрос. Не знаю, может, я действительно духовно связана с этим деревом. Но как бы там не было, берегу я его словно зеницу ока. Глупое суеверие? Возможно.

- Белла, - позади себя я услышала тонкое сопрано Несси. – Опять размышляешь о елках и снеге?

Я мягко улыбнулась на уже привычное предположение сестры. Почему-то по ее мнению в любое время года, даже когда летний зной заполняет собою воздух, я думаю о снеге и елках. Но в этот раз, да, она угадала.

- Кофе будешь? – заботливо предложила Ренесми, уже протягивая мне дымящуюся чашку.

- Спасибо, - поблагодарила я, делая глоток горячей терпкой жидкости. – Ммм! Карамель?

- Да, сироп, - гордо улыбнулась сестра и отпила из своей кружки.

На кофе она была буквально помешана. Лет с двенадцати стала выпрашивать у родителей деньги на различные сиропы, кофейные зерна, а потом галопом носилась по всему дому, всучивая свое очередное «изобретение кофейного искусства» каждому члену нашей семьи. Кофе она вливала в себя буквально литрами, не обращая внимания на нравоучения взрослых о вреде данного напитка здоровью, а позже, словно на наркотик, «подсадила» на него и меня. В общем, у сестры моей весьма странное хобби.

- Люблю такую погоду, - с улыбкой произнесла я. – Снаружи мороз, снег устилает землю, а я сижу, укрытая теплым одеялом, и грею руки об кружку горячего кофе.

- Ох, для полной мелодрамы не хватает только рождественской песенки за кадром, - вздохнув, Ренесми закатила глаза.

Я усмехнулась.

- Какая ты не романтичная!

- Кто это? – не обращая внимания на мое замечание, спросила сестра, кивнув в сторону окна.

Обернувшись, я вгляделась в вечернюю темноту, которую озарял своим блеском стремительно падающий снег. Утопая в сугробах чуть ли не по колено, неизвестный пересек границу между двумя участками. Присмотревшись получше к данной особе, я ахнула от возмущения.
В спешке я практически свалилась с подоконника и галопом направилась к входной двери.

- Что случилось? – встревожилась Несси, внезапно оказавшаяся рядом со мной.

- У него топор! – в сердцах воскликнула я, натягивая сапоги.

- И?

- Что «и»? Разве не понятно? Он хочет убить мою елку! – ответила я, уже выбегая на улицу.

Морозный воздух, словно тысячи иголок, укалывал щеки, пока я как сумасшедшая неслась по сугробам, разумеется, попутно падая.

- Стой!- прокричала я, увидев, что мужчина поднимает топор, намереваясь срубить мою жизненную сопроводительницу, и тут же закашлялась: холодный воздух сильно раздражал горло.

- Что ты делаешь? – злобно проговорила я.

В ярких зеленых глазах я прочитала вопрос.

- Тебе что, елок вокруг мало? Почему ты решил срубить именно эту елку, а, маньяк?!

- Кто маньяк? – удивленно произнес он, и бархатные нотки его голоса волшебно растворились в загадочных сумерках.

Приятный голос, однако, не умерил мой пыл и, по неопределенным причинам, я «загорелась» еще больше.

- Ты – маньяк! Убери свои щупальца от моей елочки! – с вызовом проговорила я, и обняла колючую красавицу.

Аккуратно схватив меня за капюшон, мужчина с легкостью оторвал меня от дерева, вернув мне прежнее положение. На явное возмущение на моем лице он почему-то не обращал внимания.

- Почему она твоя? – все так же спокойно поинтересовался он.

- Во-первых, она на моем участке. А во-вторых, она – моя!

- Ну, что ты заладила «она – моя, она – моя»? Он – мой, оно – мое – правила языка я знаю, в школе учился. И с чего ты взяла, что елка на твоем участке, она на границе, между прочим, - он пожал плечами.

- С правилами языка у тебя, может, все и в порядке, - прошипела я, обиженная его издевкой. – А вот с ориентацией на местности явно слабовато!

- Грубиянка! – возмущенно воскликнул он.

- Неотесанный хам!

- Истеричка!

- Маньяк!

- Эдвард!

- Белла!

Секунду я пребывала в замешательстве и только потом осмыслила происходящее, которое, не смотря на мой гнев, заставило меня весело улыбнуться.

- Ну, вот и познакомились, - улыбнулся в ответ Эдвард. – Всегда приятно заводить новые знакомства, верно?

Я сконфуженно кивнула.

- Пойду я в лес. За елкой, - он весело мне подмигнул и, развернувшись, пошел прочь.

Еще мгновение я молча смотрела ему вслед, но потом почувствовала, что пальцы на ногах от холода жутко онемели, ведь в спешке я не застегнула сапоги, и в них набился снег.
Домой я вернулась промокшая и продрогшая, где меня встретил неугомонный смех Ренесми.

- Что смешного?

- Ты бы видела эту картину со стороны, - смеялась она. – Он оттащил тебя от елки за капюшон, словно непослушную девочку от игрушки в супермаркете!

- Смейся дальше. А я спать, - сообщила я и, показав язык, прошла в свою комнату.

Утром меня разбудили робкие лучи восходящего солнца…
Ох, нет, конечно, не они. Уж я-то не способна встать в восемь утра без имеющейся на то причины. А вот Ренесми, очевидно, способна.

- Мороз и солнце – день чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный? - громко пропела Несси, не смотря на то, что ее «вариация» моего пробуждения являлась стихотворением известного русского поэта, а не очередным «хитом» радио.

Не обращая внимания на это утреннее безумство, я демонстративно укуталась в одеяло и уткнулась носом в подушку.

- Пора, красавица, проснись… - между тем продолжала она. – Эй, не поняла! Я тут, значит, свой великолепный голос надрываю, а ей хоть бы «хны»!

- Нес, отключи будильник, - пробурчала я в подушку.

- Какой будильник?

- Который бессовестно врет, что у него великолепный голос…

Мгновение – и я на полу, стянутая за ноги этой маленькой, но, как ни странно, сильной нарушительницей покоя.

- Будем считать, что я пропустила это мимо ушей, - деловито заявила она, сложив руки на груди.

- Как же так?! – притворно ахнула я. – С твоим-то «совершенным музыкальным» слухом?

- Белла, не нарывайся. Или на катке будешь падать в два раза чаще, чем обычно.

- Стоп, - я забралась обратно на кровать. – На каком еще катке?

- Который льдом покрыт! – Несси закатила глаза и кинула мне на кровать коньки. – Собирайся!

- Нет, нет и еще раз нет! Ни за что. Ты издеваешься что ли? Я помню, чем все в прошлый раз закончилось, - я запустила руку в волосы. – Мне в прошлый раз хватило гипса и твоего «отпаивания» горячей жидкостью, которую в основном составляло кофе!

- У тебя нет выбора, - сестра хитро улыбнулась, уже стоя в дверях.

- Почему же?

- Потому что иначе это, - она помахала в воздухе моим личным дневником. – Окажется, ну, допустим у того парня, который вчера покусился на твою елку.

Я вскипела от злости. Озорно мне подмигнув, сестра наконец-то покинула мою комнату, небрежно закрыв за собой дверь.

- Ох, - протянула я, падая лицом в подушку. – Неугомонный, невоспитанный, вездесущий ходячий ужас!

Но делать нечего. Придется идти ломать себе кости.

***

- И помни: падать необязательно! – кинула Несси в мой адрес издевку и упорхнула, словно бабочка.

Нахмурившись, я растерянно посмотрела на свои ноги, уже с терминологической точностью зная, что на льду они меня не удержат.
На улице стояла изумительная погода: морозец чуть заметно покалывал щеки, из-за чего они наливались румянцем, ярко светило утреннее солнце, отражаясь от выпавшего ночью снега тысячами бликов.
День должен быть чудесным, если, конечно, не провести его в больнице с переломами всех конечностей.

Итак. Я смогу.

- Я смогу, - тихо повторила я свои мысли. – Я смогу.

Поставив одну ногу на лед, я облегченно вздохнула: для меня уже это было достижением, ведь обычно я падала едва надев коньки.

- Я смогу…

Неуверенно и робко я поставила вторую ногу и победно улыбнулась. Я стою на льду, двумя ногами, в коньках и еще ни одного синяка! Пора перейти к практике.
Медленно переставляя ноги, я шепотом повторяла незамысловатую фразу, словно молитву:

- Я смогу, - небольшая пауза, чуть заметный разгон. – Я смогуууууууу!!!

«У» в моей молитве получилась непозволительно растянутой, громкой и вообще вся фраза была похожа скорее на ругательство, потому что, заведя одну ногу за другую, я запуталась и скоропостижно встретилась лицом с приветствующим меня льдом.

- О, да! – засмеялась рядом сестра. – Поцеловаться с катком ты сможешь… Уже смогла!

Весело улыбаясь, она все же подала мне руку.

- Ну? Следующая остановка «Расчисть каток задницей» или «Попробуй лед на вкус»?

- Я убью тебя, - вставая и отряхиваясь, не очень убедительно произнесла я.

- Думаю, фраза «сначала догони» умерит твой пыл, - рассмеялась Несси.

- Я вообще не понимаю: зачем мы приперлись на каток в такую рань? – я закатила глаза.

- Потому что солнце ярко светит и можно в полной мере разглядеть необычность и экстравагантность твоих «полетов», - снова усмехнулась сестра, описывая вокруг меня незатейливый круг. – Ладно, если серьезно, то утро чудесное. Вот увидишь, спустя полчаса на катке будет полно народу!

И она оказалась права. Конечно же, к тому времени мою одежду заботливо украшал снег, а все тело болело так, словно я сначала поднималась без страховки на Эверест, а потом по воле рока «летела» с него вниз головой, попутно собирая все выступы и склоны.

Рождественское настроение сопровождало, казалось, каждого присутствующего на катке. Люди играли в догонялки, катались наперегонки, попутно обстреливая снежками соперников и никто – никто! – не падал на заднее место с периодичностью в минуту, как я.

- Нет уж, дорогая моя, так не пойдет! – произнесла Ренесми, внезапно оказавшись рядом со мной. – Если ты думаешь, что сидение на скамейке возле катка приравнивается к катанию и аннулирует мою угрозу, то ты глубоко заблуждаешься. А ну марш на каток!

- Но, Нес… - жалобно проскулила я. – Я же как корова на льду! Ты хочешь, чтобы я людей покалечила?

- Нет, я хочу кататься на коньках со своей сестрой и тренировать ее координацию.

- Но ты же знаешь, что это бесполезно…

- Не хочу ничего слышать. Пошли, - она протянула мне руку.

С помощью Несси я добралась до катка, а вот дальше сестра оставила меня на волю судьбы.

Честно говоря, я не каталась по льду – я по нему ходила, уклоняясь от многочисленных снежков, кинутых не в меня, но целенаправленно летевших в мое лицо. Уклонившись от очередного «снаряда», я, не удержавшись на ногах, распласталась на льду, словно желе на тарелке.
Решив, что вставать не имеет смысла, я глубоко вздохнула и устремила свой взгляд в небо, подернутое сероватыми облаками. Горизонтальное положение определенно нравиться мне больше.
Снежинки незамысловато кружились в воздухе, на последнем издыхании мягко ложась мне на лицо и тут же тая. Вокруг сновали люди, смеялись и веселились – они были явно счастливы в своей суете. А я счастлива в своем уединении.

- Да, с координацией у тебя паршиво, - кому-то же надо было разрушить мою идиллию.

Спустя мгновение я увидела лицо с идеально очерченными губами, изогнутыми в веселой полуулыбке, и с горящими зелеными глазами. Шмыгнув носом, он протянул мне руку, и как только моя ладонь коснулась его, тут же поставил меня на ноги, как будто я была пушинкой.

- Здравствуй, Белла, - его голос симфонией отдался в моих ушах.

Неуверенным движением я поправила шапку (или, кажется, наоборот стащила ее на бок) и робко улыбнулась.

- Привет, - я густо покраснела. – Ну что, нашел елку?

О, Боже, а более умного вопроса я задать не могла?!

- Э… - протянул он и тут же обольстительно улыбнулся. – Нет. Той елочке, которую я увидел вчера и в подметки не годиться любая другая…

Его слова явно звучали двусмысленно, но, почему-то, второй смысл я уловить не смогла.

- Очень жаль,- неуверенно прошептала я, уставившись на его ноги: в его глаза смотреть я не могла чисто морально.

- Ты не будешь против, если я составлю тебе компанию?

- Да… нет… то есть, да в смысле нет… - я глубоко вздохнула. – Буду рада, если ты составишь мне компанию, только…

- Только что? – он все так же озорно улыбался: его явно забавило мое поведение.

- Я тут не одна, - я не смело заглянула ему в глаза. – Со мной сестра… Только вот где она?

- Ну, каток не такой уж большой, вы точно не потеряетесь, - он снова протянул мне руку. – Ты со мной?

Смело ухватившись за его ладонь, я не так уж и смело произнесла:

- Я кататься не умею…

- Правда? – театрально воскликнул он. – Я бы не за что не заметил! Честное слово, ты прекрасно держишься на льду!

И как только он это сказал мои ноги подкосились и я бы упала, если бы не его сильные руки уверенно поддерживающие меня.
Он рассмеялся:

- Я научу тебя, Белла.

Можно сказать, что научил. Ну, по крайней мере, я не устраивала свидание моей пятой точки со льдом через каждые две минуты. Уже темнело и каток постепенно пустел. От Несси пришла СМСка, где она сообщала, что не хочет мешать моему «свиданию», поэтому мы должны были встретиться дома.
Не знаю почему, но я старалась произвести на него впечатление, но так как сейчас я в своем темно-синем пуховике выглядела как бочонок, а щеки раскраснелись от мороза и от постоянного смущения, оставалось лишь поразить его своими успехами в «борьбе с катком».
Хотя, конечно же, практически все мое внимание было сосредоточенно не на катке, а на его лице. Ровные мужественные скулы, чуть пухлые алые губы и особенно глаза… глаза цвета чистейшего малахита. Его во истину совершенное лицо смутно кого-то напоминало мне. Кого-то родного, близкого… Но кого я вспомнить не могла. Когда он улыбался, мои ноги подкашивались. Его веселая ухмылка в ответ на мои падения вдохновляла меня и я не чувствовала себя «ущербной» из-за отсутствия координации, наоборот, это выделяло меня, делало неповторимой.
На вид ему было года двадцать три, не меньше. Получается минимум старше меня на пять лет… Но разве это имеет значение? Он такой милый, снисходительный, обаятельный, теплый, веселый…
Разве можно влюбиться вот так, с ходу? Вчера увидела, а сегодня он для меня уже не беспардонный негодяй, собиравшийся срубить мою елочку. Он просто мой человек. Мой.

- Ты чего так смотришь?

- Просто… просто ты очень красивый… - робко произнесла я.

Что?! Что я сейчас сказала? Как у меня язык повернулся это сказать?
Мое второе «Я» упало в обморок.

Он мягко улыбнулся и, поддев мой подбородок пальцем, заставил посмотреть ему в глаза:

- Ты тоже очень красивая, Елочка, - он оставил мимолетный поцелуй на моей раскрасневшейся щеке.

Мое второе «Я» только пришедшее в себя от обморока распласталось в порыве вездесущего восторга.
Он назвал меня Елочкой…

- Что, такая же… колючая? – ничего лучше я придумать не смогла.

- Нет, - рассмеялся он. – Такая же утонченная и цветущая.

- Елочки не цветут, - нахмурилась я.

Едва заметным касанием разгладив морщинку на моем лбу, он тихо произнес:

- А ты цветешь…

Он медленно наклонился ко мне, оставив между нашими лицами буквально пару сантиметров, словно бы спрашивая разрешения. Я прикрыла глаза и тогда его губы мягко дотронулись до моих в нежной и волшебной ласке. Мои губы робко двигались в такт его губам, я ловила его горячее, учащенное дыхание, словно только благодаря ему я могу дышать. Словно только благодаря ему я могу жить.

Пробуя на вкус его сладкие уста, я неожиданно осознала, что так оно все и должно быть.

Кончиками пальцев он ласково дотронулся до моей шеи и, проведя по ней легким касанием ладони, прижал свою руку к моей щеке.

- Честно говоря, - тихо прошептал он мне в ушко после поцелуя. – Я думал, что ты меня вспомнишь.

***

- Ты была такая миниатюрная, - ласково улыбнулся он. – С пухлыми вечно красными щечками, в своем любимом голубом платье…

Улыбка не сходила с его губ. Сидя на моем любимом подоконнике, он сделал очередной глоток горячего чая и вновь взглянул на меня.
После его действительно неожиданных слов я, как цивилизованный и культурный человек, предложила обсудить все за чашечкой чая… Боже, кого я обманываю? На самом деле я пребывала в глубочайшем шоке и молча потащила его в сторону моего дома, не в силах вымолвить и слова.

- Всюду таскалась за мной… Ты еще тогда плохо выговаривала буквы «л» и «р», и мне до безумия нравилось твое «Эдвад, ты такой касный!», - он весело рассмеялся, а я, как и полагается, покраснела до кончиков волос.

- Твое лицо мне сразу показалось очень знакомым, - тихо произнесла я. – Но мне было шесть лет… из головы все вылетело…

- Знаешь, - он ласково коснулся моей руки и сжал ее в своей ладони. – Я когда тебя увидел, сразу решил, что именно такая дочка у меня будет… Ты была такая маленькая, веселая и… невинная, что сердце сжималось от умиления.

- Почему ты уехал?

- Родители развелись, - он пожал плечами. – А я решил остаться с отцом, что означало лишь одно: переезд.

- Так ты приехал к Мэри на Рождество? – я постаралась скрыть нотки горькой досады в голосе. Всего лишь на Рождество?

- Можно сказать и так… Но я планирую задержаться подольше.

- Кто бы мог подумать… двенадцать лет прошло! И ты вернулся, - я улыбнулась настолько искренне, что, казалось, меня разорвет от счастья.

- Двенадцать… честно говоря, я не думал, что спустя время разница в возрасте будет так слабо ощущаться. Я старше тебя на семь лет, - он недоверчиво ухмыльнулся.

- Ну и что? – я закатила глаза.

- А ты все такая же упрямая и неугомонная непоседа, как и двенадцать лет назад! – рассмеялся он. – Я тебя сразу узнал. Такая растрепанная, красная и взбаламученная пробиралась ко мне сквозь дебри снега… Я даже слова не смог вымолвить… Я помнил тебя маленькой, невинной девочкой, а передо мной предстала прекрасная, взрослая девушка.

- Ты говоришь глупости, - горько усмехнулась я.

В ответ он потянул меня за руку, заставив посмотреть ему в глаза и тут же утонуть в их изумрудном водовороте.

- Нет, не глупости! – серьезно проговорил он. – Ты покорила мое сердце еще ребенком… И хочешь ты того или нет, но ты останешься здесь, - он приложил вторую руку к своей груди. – Навсегда. Я мечтал о такой дочке, как ты… Но теперь именно ты – моя мечта.

Что-то теплое, невыносимо приятное наполнило и утопило все мое естество. Во мне кипела буря эмоций: они словно вены переплетались и соединялись между собой в моей сияющей, как снег выпавший накануне, душе. По телу прошла приятная дрожь, и я с удивлением осознала, что плачу.

- В Рождество мечты сбываются, - еле слышно вымолвила я, всхлипнув.

- Белла, - он нежно улыбнулся, поймав слезинку, катившуюся по моей щеке, пальцем. – Прости, что так долго… Я знал, как ты ко мне относилась. Но ты была маленькой и…

- Конечно-конечно, - я улыбнулась. – Почему ты оправдываешься? Это ведь очевидно… Просто… просто… ох…

Не вымолвив больше ни слова, я припала к его губам в требовательном поцелуе, наслаждаясь тем, что теперь я могу себе это позволить. Теперь я не упущу своего шанса.

- Маленькая моя… - он крепко обнял меня. – Я так давно люблю тебя.

- А я, сколько себя помню, - улыбнулась я сквозь слезы.

- Напомни-ка, с чего все началось? – усмехнулся он, зарывшись носом в мои волосы.

- Все началось с выбора елки…

Подоконник. Мое любимое место для размышлений…
«Здесь я плакала сутки напролет, когда семилетняя и созревшая для серьезных отношений не получила взаимности от объекта моей вечной любви - парня, который был явно старше меня: я на тот момент училась в первом классе, а он в седьмом. Переоценила свои возможности, называется».
Боже, как же я рада, что ошиблась!