Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Крылья
Пробудившись после очередного ночного кошмара, Белла не помнит, кто она и как попала в это место. Стоит ли ей доверять людям, которые её окружают? Так ли они заботливы и добры, как хотят казаться? И что если в зеркале Белла увидит правду?
Мистика, мини.

Эсме. Затмение
После возвращения домой, жизнь относительно наладилась и тучи над нашим домом расступились. И стоило только поверить в то, что всё будет хорошо, как появилась новая опасность для нашей семьи. И на этот раз нам не только придется выступить против неведомого врага, но и сотрудничать с нашими извечными недругами ради общей цели. Чем закончится такой альянс для обоих сторон?

The Falcon and The Swallow
Белла начинает привыкать к Берлину – городу, в котором оказалась из-за неразделенной любви и работы – во многом благодаря внезапному знакомству с Эдвардом, чей интерес и ухаживания оказываются взаимны. Но как только Белла решает рассказать о своем новом возлюбленном Элис, лучшей подруге, их с Эдвардом история становится в разы сложнее. Ведь и Элис, и Эдвард уже много лет знают друг друга.

Укушенная
- Мне нужно в Форкс, - сдвинула упрямица брови, и Дэрил познал истинность слов бандита, который описал беглянку как тощую, нахальную и упёртую. Она была в точности такая.
Кроссовер Сумеречная Сага / Ходячие мертвецы.

Шторм
На маленький островок в Карибском море, где Эдвард проводит отпуск, обрушивается ураган. Возвращаясь к отелю после того, как стихает шторм, Эдвард находит раненую девушку на берегу.

Затерянное королевство
Я видел сон, печален мой удел,
Лишь там могу я быть с тобою рядом.
Но лишь во сне я, наконец, прозрел
И выбрал путь. В нем ты - моя награда.
Рождественская сказка. Мини.

Искусство после пяти/Art After 5
До встречи с шестнадцатилетним Эдвардом Калленом жизнь Беллы Свон была разложена по полочкам. Но проходит несколько месяцев - и благодаря впечатляющей эмоциональной связи с новым знакомым она вдруг оказывается на пути к принятию самой себя, параллельно ставя под сомнение всё, что раньше казалось ей прописной истиной.
В переводе команды TwilightRussia
Перевод завершен

Заблуждение
Беллу Свон мучают болезненные воспоминания, о которых она хотела бы забыть. Но что, если новый ученик напомнит ей о прошлом? К чему это приведет?
Мини/юмор.



А вы знаете?

А вы знаете, что в ЭТОЙ теме вы можете увидеть рекомендации к прочтению фанфиков от бывалых пользователей сайта?

... что можете заказать комплект в профиль для себя или своего друга в ЭТОЙ теме?



Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Какие книги вы предпочитаете читать...
1. Бумажные книги
2. Все подряд
3. Прямо в интернете
4. В электронной книжке
5. Другой вариант
6. Не люблю читать вообще
Всего ответов: 482
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 164
Гостей: 158
Пользователей: 6
97sabino4ka, Kenzi, Fitaminka, Natashka0158, lyu0408, 33224455wer
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Свободное творчество

Цепь, клинок и крест. Глава 9

2024-3-29
4
0
0
Глава 9


…Артуру потребовалось совсем немного времени, чтобы оценить ситуацию. Налетевшие из ниоткуда верховые сарацинские лучники осыпали лагерь стрелами раз, другой — к третьему залпу большинство рыцарей успели взяться за оружие и построиться в боевой порядок. Так что когда не слишком стройная толпа понеслась вдоль границы лагеря в третий раз, герольд императора протрубил атаку. А люди Артура уже вливались в ряды немецкой конницы.
Сам он, пришпорив коня, скоро поравнялся с несколькими знатными баронами, с которыми он беседовал накануне в императорском шатре. Настроение у них было боевое, азартное. Лучше уж бой, чем бесконечное ожидание нападения. В целом, Артур разделял их точку зрения.
Верный меч с лязгом покинул ножны. Через мгновение противники сошлись на расстоянии клинка. Стрелы теперь свистели совсем не так часто. Их пение заглушали боевые кличи и звон стали. Конрад, несмотря на свой уже солидный возраст, лично возглавлял атаку. Бой завязался нешуточный.
Гримстон был достаточно умелым бойцом, с немалым опытом, нажитым в частых междоусобицах по всей Европе, в которые то и дело решал вмешаться король Франциск. Однако на Святой земле ему прежде воевать не доводилось. Впрочем, он не слишком задумывался об этой трудности. Главное — вера в свою святую правоту. И ее у Артура имелось в избытке.
Неверные дрогнули. Перекрывая шум сражения, далеко разнесся сигнальный барабан — и они начала поворачивать своих легконогих коней, устремляясь прочь. Бегут… Славно. Артур дал шпоры коню, но в следующий миг натянул узду.
— Дик, — окликнул он своего оруженосца, — отыщи сэра Ричарда Адора и передай мой приказ принять на себя командование лагерем до моего возвращения. Не думаю, что нам потребуется много времени, чтобы покончить с этими наглецами, осмелившимися бросить нам вызов.
— Слушаюсь, милорд, — чуть поклонился юноша, разворачивая лошадь.
А граф все-таки послал коня в галоп. Поднятый над головой меч сверкнул на солнце, хотя лезвие было заляпано кровью. Рыцари подхватили клич своего командира, вторя возгласам немцев, и вся масса всадников хлынула вдогонку за отступающим противником.

***


Крики и шум, доносившиеся из лагеря, вывели Алиру из состояния задумчивости. Торопливо вскочив, она выхватила меч и со всех ног помчалась к своим.
Воспользовавшись уходом союзной конницы, сельджуки незамедлительно ударили по беззащитному лагерю. Верховые лучники напали с двух сторон и старались окружить пехоту, отрезав их не только от возможного возвращения кавалерии крестоносцев, но и закрыть пути к отступлению, безнаказанно выпуская в крестоносцев тысячи стрел, безжалостно убивая вторгшихся на эти земли европейцев.
Те, кто остался в лагере, ничего не могли противопоставить плотному обстрелу. В первые же минуты счет жертв пошел на десятки и близился к первой сотне, в то время, как среди сельджуков потерь и вовсе не наблюдалось.
Любой, кто еще мог держать в руках оружие, незамедлительно вступал в сражение. Воины строились кругом, выставив щиты перед собой, те, кто оказался не в первом ряду, поднимали их над головой, выстраивая живую крепость. Вскоре крестоносцам удалось организовать оборону, так что теперь их противник не имел возможности вести бой столь же эффективно, как в самом начале атаки. Прикрывшись щитами со всех сторон наподобие римской «черепахи», строй европейцев стал практически неуязвимым для стрел, и сарацины вынуждены были перейти в ближний бой.
К своим Алире предстояло пробиваться через плотный строй сельджукской кавалерии, что поначалу казалось чистым самоубийством. Но, с другой стороны, она были слишком незаметной целью, маленькой и верткой, на фоне ощетинившейся копьями крестоносной пехоты, так что определенный шанс на успех у нее все-таки имелся.
Выбрав удачный, на ее взгляд, момент, когда противник перестраивался, она короткими перебежками, от камня к камню, устремилась вперед. Первый же заметивший бегущую сарацин оторвался от общего строя и помчался прямо на нее. Алира выпрямилась, поднимая меч в высокую защиту, и замерла в ожидании атаки, а в последний миг нырнула в сторону, рубанув острием меча по передним ногам скакуна. Лошадь подкосилась и всей своей массой рухнула на правый бок, придавив наездника, который ни за что не смог бы самостоятельно выбраться, хотя и был жив.
Времени на добивание не было, и девушка снова бросилась бежать. Выбирая нужный момент, она ловко проскальзывала между несущимися, словно ураган, конями, едва не сбивавшими ее с ног. От грохота копыт закладывало уши.
Несколько бойцов из крайнего ряда обороны, завидев ее белый плащ с крестом, отдали копья товарищам и бросились девушке на помощь. Зарубив нескольких всадников, им удалось вытащить Алиру из самого центра несущегося вдоль строя европейцев потока лошадей.
Едва переведя дух, девушка глотнула из протянутой кем-то фляги и осмотрелась. Она отчаянно надеялась увидеть где-нибудь неподалеку Ричарда, убедиться, что он в лагере, но храбрый рыцарь стоял бок о бок со своими внезапно обретенными подчиненными в первой линии с противоположной стороны, там, где сарацины нанесли первый удар.
Эту атаку крестоносцам в итоге удалось отбить. Кавалерия ближнего боя отступила, оставив немало убитых, и звон клинков вновь сменился свистом летящих стрел.

— Ричард! — окликнула рыцаря девушка, пробравшись между воинами и разглядев фигуру Адора с обнаженным мечом в руке.
— Алира? Ты не ранена? — чуть повернул голову тот, не опуская свой щит.
— Что происходит? Где остальные? — торопливо спросила Алира, поднимая над головой щит, в который тут же воткнулись сразу несколько стрел.
— Сельджуки перехитрили нас, — Адор по-прежнему стоял к ней вполоборота, она не видела его лица, но отчего-то отчетливо представляла себе его горькую усмешку. — Конница ушла в погоню за другим отрядом. Мы одни.
Сарацины выстроились для новой атаки. На этот раз они явно намеревались ударить всей своей мощью. Воины востока бросили все силы на прорыв защитных рубежей лагеря. Всадники широкими ударами сабель сбивали копья в стороны, а кони на всем скаку врезались в стену из щитов, ломая сомкнутый строй европейцев, сея панику в их рядах. А затем молниеносно отступили, дав возможность лучникам делать свое дело.
Здорового мужика, который стоял прямо перед Алирой, сразила стрела, попавшая ему прямо в горло и он без единого вскрика повалился прямо на девушку. Его товарищи справа и слева быстро сомкнули щиты, стараясь закрыть очередную брешь. Ричард на мгновение отвлекся, чтобы посмотреть, нельзя ли помочь упавшему, но тут же дернулся со сдерживаемым стоном — выпущенная с близкого расстояния стрела пробила-таки кольчугу и вонзилась в левое плечо точно над щитом. Чего-чего, а меткости сарацинским лучникам было не занимать.
— Нам нужно отходить в горы, там достать нас будет значительно труднее. Лагерь обречен, — сквозь зубы выдохнул рыцарь, обламывая древко у самого основания и снова делая шаг в строй.
— Согласна. Это настоящая бойня, — с трудом оттолкнув от себя мертвое тело, пробормотала девушка.
— Иди в лагерь, передай остальным, что мы отходим, — резким от боли голосом проговорил Ричард, уже не отводя взгляда от вереницы всадников, мчавшихся на некотором расстоянии от края щитов и то и дело вскидывавших луки.
— А как же ты? — позволив внезапно охватившему ее волнению прорваться, воскликнула Алира.
— Господь меня защитит. Не беспокойся. У нас мало времени. Иди!
Девушка несколько мгновений смотрела на напряженную, скрытую кольчугой и пыльной коттой спину, после чего развернулась и побрела назад.
Вглубь лагеря пробираться пришлось по горам трупов. Число убитых перевалило за тысячу, раненых — еще больше. Часть из них уже была небоеспособна. Многие еле стояли на ногах, тяжело опираясь на оружие и щиты, другие лежали прямо на земле, на собственных истрепанных плащах, едва в сознании. Кровь, крики и стоны, ржание коней за барьером из щитов, полная неразбериха. Еще немного — и боевой дух войска окончательно рухнет, солдаты побегут.
— Сэр Ричард приказал всем отходить в горы! Скорее! — выкрикнула Алира изо всех сил, пытаясь перекрыть шум боя.
На ее лице отчетливо был виден животный страх, который пока с трудом удавалось держать в узде. Сражение быстро превращалось в безумие и хаос. Это было нечто совсем иное, нежели битвы на арене, где все решали тактика, навык, реакция. Всё мастерство, все долгие тренировки ничего не значили здесь. Как бы хорошо ты не сражался, от тебя все равно ничего не зависит, и эта мысль испугала девушку даже больше, чем тысячи сарацин, стремительно приближающихся к рубежу обороны обреченных.
Пехота отступала через разоренный лагерь, неся огромные потери. Стремительные налеты кавалерии все так же сменялись убийственно точными залпами стрел. Бреши в оборонительном строю не успевали заполняться, в результате чего скоро пехота оказалась разделена на несколько больших групп, которым грозило окружение и гибель.
Десяток сельджуков неожиданно смог пробиться вглубь лагеря. Часть раненых, из тех, кто все-таки мог идти своими силами, еще не успела присоединиться к отступающим, и теперь между ними и несущими смерть всадниками оказалась лишь Алира.
Атаку первого налетевшего на нее сарацина девушке удалось отразить, но в то же мгновение второй воин сбил ее с ног, ударив клинком сабли плашмя. Возможно, она просто случайно перевернулась в его руке… Девушка быстро вскочила на ноги, поднимая щит, а в следующий миг получила уже настоящий, тяжелый рубящий удар по шлему. В глазах резко потемнело, девушку повело в сторону, и она, будто разом обессилив, повалилась на землю. Меч неловко воткнулся в пыль. Из-под шлема, залив левый глаз, потекла кровь, показавшаяся неожиданно горячей.
Чувства покинули ее, рассудок затуманился. Алира словно перестала воспринимать происходящее. Она просто лежала на земле, на боку, выпустив из рук оружие, не ощущая боли, не видя беснующейся вокруг опасности. Так спокойно и тихо на душе у нее не было уже очень давно…
На память сами собой вдруг пришли былые годы на арене, жизнь в шайке лесных бандитов, Уильям, Нейда, Лиона… Кого-то из них уже нет, кого-то, может быть, скоро не станет… Но даже думая об этом, она не испытывала сейчас никакого сострадания, страха, печали — вообще ничего. Ей было так хорошо и легко, что даже сама смерть не пугала в этот момент. А может, смерть уже наступила?
Перед глазами появился расплывчатый образ человека, девушка не сразу узнала в нем Ричарда. Вид его был страшен — кольчуга залита кровью, ее темные пятна покрывали котту, на которой уже нельзя было разглядеть герба, шлем с одной стороны был заметно смят — видимо, у кого-то из сарацин нашлась булава… Он что-то говорил ей, склонившись рядом на колено, брал ее за руку, но мир по-прежнему заполняла бархатная тишина.
В конце концов Алира нехотя привстала, ухватившись случайно за раненое плечо рыцаря, от чего тот вздрогнул, но не оттолкнул ее, а затем вдруг зрение стало четким, а слух вернулся обратно.
С растерянным, ничего не понимающим видом она осмотрелась, не в силах сразу осознать, что произошло. Затем пригляделась — вокруг лежали те самые напавшие на нее сарацины и несколько крестоносцев.
— Приди в себя! Прошу тебя! — Ричард почти кричал.
— А? Что? — недоуменно переспросила она, пытаясь стереть кольчужной перчаткой начавшую подсыхать кровь с брови и века.
— Надо уходить, быстро. Если задержимся здесь — мы покойники. Ты ранена, я помогу тебе, — Ричард протянул ей здоровую руку, за которую девушка согласно ухватилась.
С некоторым усилием поднявшись с земли, Алира попыталась сделать шаг — ноги сразу подкосились, и девушка потеряла сознание. Ричард едва успел обхватить ее за плечи, чтобы не дать снова рухнуть навзничь. Осторожно положив ее на истоптанную землю, рыцарь довольно быстро поймал одну из сарацинских лошадей, оставшихся без всадников и бродивших между убитыми, после чего по возможности бережно поднял Алиру на седло и взобрался туда сам. Ударил коня пятками, поднимая в резвую рысь, пусть и с двойным грузом — но надо было быстрее нагнать своих. В стороне снова слышались гиканье и свист приближающихся врагов. Оглядев поле боя с высоты конской спины, Ричард тяжело вздохнул. Отход все больше превращался в паническое бегство.

…Сарацины отступали, изредка огрызаясь в настигающих их рыцарей нестройными залпами из луков. Их легконогие привычные к местной жаре и засушливости кони скакали так же ровно и быстро, как в начале погони. Чего нельзя было сказать о многих европейских лошадях. Далеко не каждый в крестоносном воинстве мог позволить себе приобрести арабскую полукровку. О чистокровных скакунах и говорить нечего. Так что несколько часов скачки заметно измотали и лошадей, и всадников. Но догнать и уничтожить коварного дерзкого врага было уже делом принципа, и Конрад ни за что не отдал бы приказа возвращаться просто потому, что чьи-то кони устали.
Артур, щурясь от летящей из-под тысяч копыт пыли, неотрывно смотрел вперед. Еще чуть-чуть… меч в руке просил крови.
Местность снова понижалась. Все это плоскогорье, словно закаменевшие морские волны, вверх-вниз, вверх-вниз — и так до горизонта. Сколько можно преследовать бегущих? Сколько можно убегать? Трусы, неужели они не решатся принять свой последний бой, чтобы достойно встретить вестников Божьей воли? Их минуты сочтены…
Впереди послышался внезапный резкий лязг, к которому примешивались яростные крики. Нет, похоже, не трусы… Артур привстал на стременах — пара рядов всадников мешала рассмотреть происходящее с седла. Сарацины неожиданно резко сменили направление и снова взялись за луки. Незначительная часть развернулась навстречу преследователям и сшиблась с ними грудь на грудь. Рядом захрипел раненый конь. Вражья стрела на излете царапнула по шлему и упала куда-то под копыта. Воины справа и слева подстегивали лошадей, желая перехватить лучников, явно пытающихся уйти в сторону от столкновения.
Арабский полукровка Артура ускорил бег, вынося седока во вторую, а затем и в первую линию атаки. До противника оставалось совсем немного, считанные ярды. Гримстон отчетливо видел непонятные узоры, покрывавшие щит ближайшего к нему сарацина. Тот, осознав, видимо, что столкновения уже не миновать, повернул коня, встречая врага занесенной для удара саблей. Клинки столкнулись, кони, резко сбавив скорость, захрипели и заржали, взбивая пылевые облака еще выше.
Артуру потребовалось три удара, чтобы покончить с молодым, явно не слишком опытным безбожником. За ним пришел черед второго… И тут до его слуха донесся многоголосый клич. И речь была не родной.
Зарубив врага, граф торопливо оглянулся. И замер, не в силах поверить тому, что увидел. С двух сторон, по пологим склонам холмов катились две человеческие лавины, щетинившиеся копьями и мечами, рассыпавшие стрелы словно туча — дождевые капли. И целью обеих был растянувшийся в азарте погони строй европейской кавалерии.
Даже если бы на стороне сарацинов не было численного перевеса, положение оказалось непростым. Теперь же оно выглядело катастрофическим. Группа вернейших рыцарей стремительно сплотилась вокруг императорского штандарта, под которым виднелась корона Конрада, надетая поверх шлема. Оруженосцы спешили к своим господам, вассалы — к сюзеренам. Артур кличем сзывал своих людей — герольда, трубившего сигналы, придавило убитым конем.
Сарацинские всадники уже врезались в стремительно мешающееся войско европейцев, рассекая его на три части, окружая каждую из них, засыпая из задних рядом стрелами и рубя саблями направо и налево. К чести воинов Христа, они оправились от неожиданности быстро. Но спасти их это уже не могло. В одночасье превратившись из охотников в добычу, они сопротивлялись отчаянно, но погибали десятками и сотнями. Кони ступали по трупам и оскальзывались в крови…
Собрав около себя десяток рыцарей с оруженосцами, Артур пробивался туда, где пока еще шелестело на слабом ветерке знамя Конрада. Кровь покрывала его меч до самой рукояти. Слава Богу, чужая… самого хранили святые заступники. Но люди его гибли один за другим, и граф рычал от бессильной ярости, понимая, что сейчас, в эти минуты приходит конец его войску. Что атака, бегство и засада были заранее спланированы и подготовлены. Что оставшаяся без прикрытия пехота наверняка сейчас тоже доживает свои последние минуты…
От осознания безысходного ужаса происходящего на душе становилось невыносимо горько. Господи, почему ты оставил нас своей милостью…

Вокруг императора сплотились жалкие остатки некогда многочисленного и гордого воинства. Пара сотен человек… Пологие склоны холмов устилали мертвые тела. И сарацинов среди них было мало, так мало… Артура душило отчаяние. Эти потери невосполнимы. Что будет с ними дальше? Если, конечно, удастся выбраться из этой западни. Союз с Людовиком? Реальный, а не номинальный. И подчинение ему, учитывая, что его войско цело, невредимо, а от их осталось одно воспоминание. Конрад будет в ярости. О короле Франциске и говорить нечего. Неужели это крах? Неужели не будет больше установления царства христианского на Святой земле? Горькие мысли ранили больнее вражеских клинков. Но в конце концов Гримстон отогнал их прочь. Этим ситуацию точно не спасти. Крикнув прикрывавшему его слева оруженосцу, граф начал медленно отступать с переднего края обороны. Когда его место заступил другой боец, он развернул коня и подъехал к неподвижно застывшему возле знаменосца императору. Лицо Конрада хранило непроницаемое выражение, но по плотно сжатым губам можно было догадаться, что стоит это ему немалых усилий.
— Ваше величество, — Артур, не слезая с седла, поклонился.
— Граф? Вы здесь? Я рад, что вас не убили, — отозвался Гогенштауфен. — Много людей удалось собрать?
— Меньше, чем хотелось бы, — наклонил голову Артур. — Будут ли какие-либо приказания?
— Если бы тут шло настоящее сражение, приказания могли бы быть, — очень тихо произнес Конрад. — Но это не сражение. Это бойня. Приказ может быть один — попытаться уцелеть.
— Приложу все усилия, — мрачно усмехнулся Гримстон.
— Мы должны прорваться, — задумчиво проговорил император. — Уйти к Никее. За ее стенами можно будет залечить раны и дождаться… французов.
— Ваше величество, путь неблизкий, — негромко заметил Артур. — Будут еще потери.
— Будут, граф, — пожал плечами Конрад. — Смысла возвращаться в лагерь я не вижу — там вряд ли что-то или кто-то остались. Если доберемся до крепости — у нас появится шанс отомстить этим язычникам. В следующий раз мы будем готовы к их богомерзким хитростям.
— Да, Ваше величество, — кивнул Артур. Он не хуже короля знал, что Никея — единственный шанс. Но при мысли о вырезанной пехоте на душе становилось совсем скверно. Там остались его друзья, там остались его воительницы… Те, на кого он возлагал столько надежд. И теперь потерять их в первом же столкновении было до боли обидно. Если только Ричард не сумеет что-то придумать… Артур знал, что Адор уже бывал здесь, уже сражался против сарацинов, и теперь в глубине души очень надеялся, что опыт поможет рыцарю спасти хоть кого-то. А здравый смысл подскажет искать укрытия в Никейской крепости.

Натиск сельджуков ослаб. Оценив нанесенный врагу ущерб, сарацинские командиры перестали жертвовать бойцами, бросая их против отчаявшегося, и от того еще более яростного противника. Они отвели отряды на расстояние выстрела и снова взялись за луки. Первый залп оборвал еще десяток жизней, после чего Конрад велел трубить атаку. Утомленные, раненые воины с хриплым кличем устремились вперед, вздымая клубы пыли. Отчаянный бросок, в конце которого снова зазвенела сталь, когда мечи столкнулись с саблями. Подле Артура сполз с седла его последний остававшийся в живых оруженосец. Жаль мальчишку, из него вышел бы толк…
Прорыв удался. Клин крестоносной конницы пробил окружение, вырываясь на волю и пришпоривая измученных долгим сражением лошадей. Короткое замешательство врага дало еще несколько мгновений оторваться от возможного преследования. Но его не было. Если европейцы устали в битве, то же самое можно было сказать и об их противниках. Оба войска нуждались в отдыхе. Но Конрад далеко не сразу позволил сделать привал и хотя бы оказать помощь раненым. Время было дорого. А у большинства пострадавших шансов все равно не было. Артур, глядя на торопливо наложенные повязки, тут же набухающие кровью, думал о том, что завтра, в крайнем случае, послезавтра эти бедняги уже будут беседовать с апостолом Петром у райских врат. Здесь, посреди каменистой пустыни помочь им нечем. Впрочем, в Никее помощь была бы едва ли эффективнее. Разве что раненым не пришлось бы трястись целые дни верхом, ежеминутно ожидая засады или нападения. В том, что сарацины не оставят их в покое, Артур был совершенно уверен.
Его ожидания оправдались. Уже на следующее утро, когда в предрассветной мгле на краю их импровизированного лагеря словно из тени возникли несколько всадников, зарубивших часовых и исчезнувших прежде, чем поднялась тревога.
Такой же короткий, кровавый и оставшийся без ответа набег произошел ближе к вечеру. И на рассвете, и около полудня… Враг был рядом, кружил вокруг, напоминая о себе и отнимая по несколько жизней. А они не могли дать отпор, потому что на погоню за летучим отрядом не хватало сил. Оставалось только спешить вперед, насколько позволяли загнанные лошади. Спать с оружием в руках, выставлять многочисленные караулы. И молиться… Помогало все вместе плохо. Остатки войска продолжали таять на глазах. А до крепости было еще дней семь пути, если не больше.

***


Измученные, израненные люди в грязных, рваных плащах, на которых еще можно было разглядеть нашитые кресты, брели нестройной толпой. На флангах мелькали редкие фигуры всадников — кто-то сумел поймать сельджукского коня, потерявшего седока, кто-то выпряг лошадь из повозки. Зрелище было жалким и жутким. И Лиона не могла смотреть на это без слез. Они стояли в уголках глаз, незаметные в прорези шлема, который она так и не сняла после сражения, справедливо опасаясь могущей вспыхнуть в любой момент новой схватки. Разгром… другого слова девушка подобрать не могла. То, что осталось от гордого могучего войска, походило на ватагу ободранных бродяг. Господи, неужели тебе это угодно?
Воинское ли искусство тому причиной или усердные молитвы и Божья милость, но Лиона вышла из боя целой и невредимой. Порубленный щит снова висел за спиной, меч оттягивал пояс. Она шагала возле повозки, на которой лежало несколько тяжело раненых, слышала их глухие стоны и бормотала слова молитв — за упокой душ павших, за тех, кто еще мог выжить, за подруг, сгинувших в круговерти боя, за командира, судьба которого была неизвестна… Она молилась и просила небеса о милосердии. Постепенно привычные слова вернули в душу подобие покоя. Главное, идти вперед. Не оглядываться. Это испытание. Господь не оставит своих верных слуг.
Движение замедлилось и, наконец, остановилось. Солнце клонилось в западу, страшный день подходил к концу. Лиона сняла шлем и теперь помогала перевязывать раненых. Время от времени она поднимала голову и оглядывалась. Кто-то разводил костры, кто-то распределял скудные припасы, которые удалось захватить из уничтоженного лагеря. За спиной послышался перестук копыт. Девушка оглянулась — к повозке шагом приближался тонконогий арабский конь. Наездник — широкоплечий воин в помятом шлеме придерживал перед собой другого человека, лицо которого заливала кровь. Лиона прищурилась, всматриваясь. Ричард Адор… она помнила этого рыцаря. Граф Гримстон часто выделял его среди прочих.
— Лекарь здесь? — хрипло спросил Ричард, натягивая поводья. — Ей тоже нужна помощь.
— Ей? — Лиона невольно отложила кусок полотна, который перед этим собиралась разорвать на бинты, и шагнула ближе.
Вместо ответа Адор осторожно соскользнул с седла, тут же подхватив утратившее опору тело. Бережно уложил на землю и снял шлем.
— Алира… — выдохнула девушка, заметив выбившиеся из-под кольчуги светлые волосы.
Она торопливо стянула капюшон и начала осматривать голову, осторожно ощупывая кости. В монастыре немного разбирались в медицине, и перед отъездом в Святую землю она немало беседовала с сестрой травницей, стараясь перенять полезный опыт.
Ричард по-прежнему стоял над ними, не отходя к кострам.
— С ней все хорошо?
— Голова цела, — отозвалась Лиона. — Но она глубоко без сознания. Кто знает, что будет дальше…
Внезапно она почувствовала, что слезы, наконец, покатились по щекам, словно неподвижное лицо подруги оказалось последней каплей. Лиона торопливо попыталась стереть их, но Ричард заметил ее движение.
— Плачешь? — он наклонился, всматриваясь в ее лицо. — Она может умереть?
— Я не знаю, — стараясь совладать с голосом, выдохнула девушка. — На все воля Божья.
— Не может быть на это воли Божьей! — с внезапной злостью почти прошипел Ричард, сжимая руку в кулак. — Не может он желать, чтобы пали тысячи храбрых воинов, чтобы неверные торжествовали, чтобы она погибла…
Он оборвал сам себя и резко выпрямился.
— Твое лицо мне знакомо. Ты ее подруга. Только имени не помню… — добавил рыцарь чуть виновато.
— Лиона.
— Хорошо. Ты присматриваешь здесь за ранеными? Пусть после привала она едет на повозке вместе с ними. Конь мне еще понадобится. Впереди долгий путь, и вряд ли нам позволят пройти по нему беспрепятственно.
Он развернулся, взмахнув плащом, и пошел прочь. Но Лиона успела разглядеть выражение его глаз. Боль, отчаяние и страх потери.
Закончив добровольно принятую на себя работу, девушка пошла через лагерь, надеясь увидеть знакомые лица, понять, кому удалось пережить нападение. Дойдя до последнего сторожевого костра, возле которого сидели, положив на колени обнаженные мечи, трое воинов, Лиона поняла, что здесь нет еще одного дорогого ей человека. Нейды.
Не в силах поверить в это, девушка принялась за расспросы. Нейду знали в лагере многие. Но одно дело видеть человека во время тренировок, на переходах — и совсем другое узнать и запомнить в вихре боя, где лица скрыты шлемами, а плащи с крестами одни на всех. Один из немцев вспомнил, что Нейду забрал в разведку Абелард, уехавший незадолго до нападения. Сердце Лионы снова пропустило удар, к горлу подступил комок.
Она продолжала расспрашивать каждого, кого видела, уже ни на что не надеясь. Пока возле одного из костров не наткнулась на молодого парня, который сидел, с немым отчаянием глядя в огонь, не прикасаясь ни к еде, ни к питью, не ложась, не пытаясь заснуть. Его товарищи уже дремали, утомленные бесконечными тяготами долгого дня. Но не он. Шлем стоял рядом, кольчужный капюшон откинут на спину, открывая взгляду иссиня-черные короткие растрепанные волосы. Лиона напрягла память — этого юношу она видела… в компании Нейды. Она несколько раз тренировала его, а перед этим привела на корабль во время стоянки в Генуе.
— Анджело? — окликнула итальянца девушка, подходя ближе.
Тот поднял голову.
— Я тебя знаю? — тихо спросил он, не делая попыток подняться.
— Я Лиона. Нейда… ты не знаешь, что с ней? — она все-таки задала этот вопрос, хотя самые дурные предчувствия роились в голове при виде этой отчаянной тоски в черных глазах.
— Она… она мертва, — выдохнул Анджело, не в силах справиться с болью, сквозящей в голосе. — Ее зарубили. У меня на глазах. Я был слишком далеко… да и вряд ли смог бы ей чем-то помочь…
Вот теперь сердце не просто пропустило удар. Казалось, оно оборвалось и рухнуло куда-то вниз. Мертва… Разум отказывался в это верить. Нет, только не Нейда, она же сильная, она мастер… Но вслушиваясь в сбивчивый рассказ Анджело, Лиона понимала, что никакое мастерство и сила не могут даровать бессмертие.
— Прости, — шепнула она, сама не зная, за что извиняется.
Анджело молча дернул головой. И внезапно закрыл лицо руками. Лиона развернулась и быстро пошла прочь, едва не пошатываясь.
Когда она вернулась к повозке с ранеными и наклонилась над лежавшей с краю Алирой, то внезапно встретилась с ней взглядом.
— Лиона? Ты? — голос подруги звучал надтреснуто. — Воды…
Лиона тут же поднесла к ее губам флягу.
— Голова болит? — спросила она тихо, чтобы не потревожить остальных спящих.
— Словно по ней бьют молотом, — выдохнула девушка, облизывая потрескавшиеся губы.
— Это пройдет. Лежи, все будет хорошо…
— Рада видеть тебя, пусть и не могу пока разглядеть твоего лица. Но голос определенно твой, — с трудом произнесла Алира.
— Это я. Все будет хорошо, — повторила Лиона, хотя в душе знала: хорошо уже не будет.
— С Нейдой все в порядке? — через пару минут спросила Алира.
Лиона тяжело вздохнула. Лгать бессмысленно.
— Ее убили. Как и несколько тысяч наших товарищей по оружию. Как чуть не убили тебя. Господу нашему угодно испытать силу нашей веры, дабы не возгордились мы легкой победой, — медленно произнесла она.
— Боже… — едва слышно простонала Алира.
Взяв подругу за руку, Лиона опустила голову, прислонилась лбом к борту телеги — и беззвучно разрыдалась. Алира вторила ей глухими, сдавленными всхлипами. А потом Лиона вытянула меч из ножен, воткнула в землю и опустилась перед ним на колени. Молитвенно сложила ладони. Алира, после нескольких неудачных попыток, сделала то же самое, правда, не поднимаясь с ложа. Упокой, Господи, душу усопшей рабы твоей…


Источник: https://twilightrussia.ru/forum/304-38044-1
Категория: Свободное творчество | Добавил: Ав@нтюра (22.03.2019)
Просмотров: 989 | Комментарии: 5


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 5
0
4 Танюш8883   (04.03.2023 12:09) [Материал]
На Бога надейся, а сам не плошай.

0
5 Ester_Lin   (31.03.2023 21:28) [Материал]
Не всегда получается) хотя девиз, безусловно, правильный!

0
2 Gracie_Lou   (28.03.2019 13:04) [Материал]
Цитата Текст статьи ()
Господи, почему ты оставил нас своей милостью…
wacko wacko wacko wacko Неужели ответ не очевиден? Значит вы делаете что-то не то, или как-то не так!
Цитата Текст статьи ()
Что будет с ними дальше? Если, конечно, удастся выбраться из этой западни. Союз с Людовиком? Реальный, а не номинальный. И подчинение ему, учитывая, что его войско цело, невредимо, а от их осталось одно воспоминание. Конрад будет в ярости.

Госсподи! Что его заботит! Столько людей погибло. dry

0
3 Ester_Lin   (28.03.2019 14:57) [Материал]
Заботит его политика и крах собственных амбиций. А оплакивать павших он предоставит их товарищам dry

А признать свои ошибки бывает оооочень трудно. Куда проще свалить все на немилость Божью)

0
1 робокашка   (22.03.2019 22:19) [Материал]
А я верю, что Нейда жива.



Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]