От РОБА пишет Evita
От ЭМИ пишет gulmarina

***



- Вообще-то, на мне сейчас сидит девушка, а я даже имени ее не знаю.
- Лучше не испытывай свою удачу.
Я намеренно поерзала на нем, и Роберт охнул.
- Не буду... Не останавливайся, а?
- Но ты же не знаешь моего имени.
- Переживу... – с трудом выдохнул он. Я уперлась руками ему в грудь, разводя пальцы.
- Тебя спасет только чистосердечное признание.
- У тебя красивые... м-м-м... бедра.
Склонившись к его лицу, я строго приподняла бровь.
- Да?
- Ну представлял я, как они на мне раскачиваются, каюсь.
- Вот значит как...

_{(...ну, и так далее...))}

ЭМИ

- Ты почему не спишь? – шепнул он мне на ушко, пощекотав кожу теплым дыханием. Я улыбнулась, поворачиваясь на бок. Обнаженные ноги коснулись ног звездуна под укрывавшей нас до бедер простыней.
- Не спится.
- Надо же, мне тоже, - хмыкнул он, положив теплую ладонь мне на пояс. Притянул к себе и, блаженно выдыхая, уткнулся носом в щеку. – Хорошо-то как.
- Мало тебе надо для счастья...
Окончательно разомлев, я провела рукой по его растрепанным волосам – так приятно было снова и снова пропускать их сквозь пальцы.
- Правда... ты ведь такая маленькая, - тихо выдохнул Роберт.
Всего несколько слов, от которых меня вдруг накрыло таким сильным, таким необъяснимым волнением, будто он в любви признался. В голове не укладывалось, как кто-то такой вредный, шумный и неуклюжий мог быть настолько обезоруживающе ласковым.
- Скажи еще что-нибудь, - прикрывая глаза, пробормотала я.
- Ладно, раз так красиво просишь, то... в страсти или негодовании ты совершенно неотразима. Глаза сверкают, груди пышно вздымаются, – и, видимо, почувствовав силу моей шутливой хватки на собственной шевелюре, он хрипло рассмеялся. – Но еще больше мне нравится твое смущение. Когда ты едва дышишь, еще краснеешь, сама того не зная... и мне хочется увидеть все твое тело, покрытое этим нежным румянцем.
Похоже, он прекрасно знал, о чем говорит, что со мною делает прямо сейчас, обводя губами мочку уха.
- Ты просто негодник, Роберт, - это могло бы прозвучать возмущенно, если бы голос подчинялся мне хоть немного. Но все получилось с точностью до наоборот, отчего, поощренный комплиментом, негодник в очередной раз ухмыльнулся, лениво и весьма нагло, лишая меня, обнаженную, последней простыни.
- А теперь что скажешь?
- Что ведешь ты себя крайне, крайне неосторожно...
- Правда? И почему же?
- Потому что начинать то, чего не сможешь закончить – преступление, да будет известно бесстыжим звездунам.
- Не смогу закончить? – Недоверчиво приподняв бровь, он, наконец, оторвал взгляд от рельефов моего тела, чтобы снова заглянуть в глаза. И один этот взгляд был действеннее прикосновения.
- Ты так самоуверен, - парировала я, чтобы удержать позиции. Хотя, какие уж там позиции при отсутствии прикрытия.
- Мисс Колючка, вам предстоит еще столькое узнать обо мне, - расплылся в плотоядной улыбке звездун. Наглость, конечно, второе счастье, но в тот момент очень уж захотелось отбросить его к первому – безрассудному, буйному... краснощекому. И, принимая шуточный вызов, я улыбнулась в ответ, вполне невинно:
- То есть, о пределах самоуверенности?
- Выносливости, - с усмешкой поправил он. А моя рука тем временем проникла под горку ткани, сбившейся у его бедер. Стона не последовало, зато весьма шумный вдох прозвучал не менее разоблачительно.
- Эми, ты там... поосторожнее... с бубенцами-то.
- Бубенцами?! – повторила я, с трудом сдерживая смех. Словечко-то какое, прелесть! – Не беспокойся, у меня и в мыслях не было причинить им вред. Только...
- Что..?
М-да, природа его явно не обделила. Моя заполненная ладонь уже не могла оставаться неподвижной, попросту не могла!
- Эми, я бы...
Звездун, видимо, намеревался сказать что-то еще, но это плавно перешло в мычание или рычание.
- Ты бы..?
- На твоем месте я бы не делал так... чтобы не говорить потом, что у меня... стоит на все, что...
- Да? Но разве ты не уточнил, - не сводя взгляда с его лица, с его приоткрытых губ, промурлыкала я, - насчет пышногрудых медсестричек, которые...
- Эм...м-м-м...и... - Никогда еще мое имя не звучало так сексуально. - Имей ты совесть, – похоже, доступ кислорода, наконец, открылся его легким.
- Поздновато ты, о совести, - прошептала я, скользнув губами по шее Роберта.
- Вижу...
Поцелуй нашел его ключицу, лаская.
- Да ладно, расслабься, ведь мы с ним познакомились в первый же день... – Моя бесстыдно изучающая рука никак не могла оторваться от той самой области, продолжая более тесное знакомство. - Так хотел сострить, но оказался без штанов.
После вызывающих слов неожиданно цепкие пальцы сжали мне ягодицу.
- Так хотела позлить, но перевозбудилась, - последовал ответ.
От такого дерзкого наговора лицо мое моментально вспыхнуло.
- Эй, напоминаю – между прочим, твое достоинство, увенчанное драгоценными бубенцами, сейчас в моей руке.
- Ну признайся...
Еще пытается свое качать, надо же!
- Было бы в чем.
- Давай, не стесняйся, - голос его понизился до интимнейшего шепота, который тут же послал мурашки вдоль позвоночника.
- Вот еще, стесняться. Но так и быть, хорошо, скажу – немножечко да.
- Немножечко?
- Я тебя терпеть не могла.
- Одно другому не мешает. Не говори, что не оценила.
- Ты такой пошляк.
- Уточняю – это не в моей ладошке сейчас... – Уточняет он. Угу, милый, точнехонько! - Ох, ты... бля...
- Мистер Паттинсон, я бы попросила вас выбирать выражения.
- Мисс Грант... уберите руки. Сейчас же.
От неожиданности я нервно сглотнула и послушалась, отстраняясь.
- Вот так. А теперь укладывайтесь на спину. Поудобнее.
- Что?
Ах, вот оно, что! Обыграл, как дурочку. Поджег, как спичечку. Приказной тон ему явно к лицу, особенно во взбудораженном состоянии.
Звездун развел коленом мои ноги, но набрасываться не спешил. Замер надо мной, глядя в глаза, и ухмылка его при этом была широкой и коварной.
- И ты... действительно... готов?
- А ты сомневаешься? – Он мягко усилил нажим, и соприкосновение самых чувствительных зон лишило дара речи, воспламеняя не только кожу, но и мозг. Твердая пульсирующая плоть скользнула вдоль моей, мягкой и влажной.
- Но... третий раз и... уже?
- «Уже» два часа прошло. А секса у меня не было больше двух месяцев, Мисс Заоблачный экстаз.
- Двух?! Правда, что ли? – Мне-то казалось, со звездунами такого не бывает.
- А у тебя?
- Причем тут я? – Это, в конце-концов, бестактно!
- Ты подо мной, Колючка, - поиграв бровями, выдал он. - Ну же. Сколько времени у тебя не было?
Я продолжала упрямо молчать, пока этот голый и горячий не проделал мой собственный недавний трюк. Поерзал, мать его... Низ живота обожгло, тело чуть дернулось, будто меня подключили к дефибриллятору. - Скажи, я не буду смеяться. Правда.
- Больше года, доволен? – выпалила я.
- Года? – ошеломленно повторил он. - Не фига себе... то-то ты...
- Вот только ляпни какую хрень, получишь! Так и хочется обломать твой рог.
- Так и хочется засадить тебе по самое основание, - еле слышно выдохнул он мне в ухо. Ох, мля, да что ж он... и почему это еще сильнее возбуждает?!
- Как ты... непристоен, - задыхаясь, пробормотала я.
- Просто чудовищно. Но тебе это нравится.
- Только попробуй...
- Прямо сейчас, - пообещал он прямо мне в губы.
- Темпы сбавь, еще разорвешь, - поднимая бедра ему навстречу, в шутку выдала я. И тут он замер, где-то там... на полпути. Едва сдерживая нетерпеливое хмыканье, я посмотрела ему в лицо.
- Эй, а... а с тобой точно все в порядке? - Голос прерывистый, скулы напряжены – да он едва дышит от желания.
- Что именно?
- Я ведь, правда... слишком... ну, это... большой...
Блин, он это серьезно? Не думала, что в постели может быть так освежающе... весело.
- В прошлый раз вроде не застрял. Боишься там и остаться? – прыснула я, при этом завороженно наблюдая за капельками пота над его губой. Сорвись... ну сорвись же, скорее...
- Если будешь подначивать...
- Признайся, где ты берешь презики такого размера? На заказ делают?
- Эми... прекрати... – Но я почувствовала, что его тело вибрирует... надо мной... во мне... От беззвучного смеха.
- Сам прекрати. – Иначе взвою! Нашелся, блин, вибратор. – Ржать, в смысле.
- Но ты сама начала. Я лишь хотел узнать... ну, не больно ли тебе... или в этом роде... Короче. И пошел стеб.
- Нет, я...
Ничего себе. Это было так глупо. Так мило и, опять же, так возбуждающе. Самый восхитительный абсурд. Со мной. В постели. Роберт Паттинсон – ум, талант, чувство юмора... и все прекраснейшие сантиметры. Он не мог быть слишком большим для меня. Только идеальным.
Я не нашла нужных слов, зато впилась поцелуем. Хватит болтовни. Никакого стеба.
Мой стон потонул в его обжигающем дыхании, когда наши бедра слились, сомкнулись полностью, когда он вошел до самого основания, как обещал. Будто зачарованная, я смотрела, как он склоняется ко мне, рвано дыша, взмокший от пота, такой умопомрачительно сексуальный.
Мистер «Сопротивление бесполезно». Мистер «Полный капец». Мистер «Хочешь – не хочешь, взвизгнешь и кончишь». Что, со мной, собственно, и произошло. Снова.

После такого я проспала до утра, как убитая. На часах было восемь, когда, наконец, удалось проснуться окончательно. Роберт еще сладко похрапывал, уткнувшись лицом в подушку. Я залюбовалась его обнаженной спиной, широкими плечами, длинными ногами. Задница, едва прикрытая сбитой от наших бурных телодвижений простыней, была такой аппетитной, что неожиданно захотелось... укусить. Все, я сошла с ума. Срочно в душ, потом одеваться в свое, профессиональное, и готовить ему сытный завтрак. Заслужил, не то слово. Даже окунувшись в обычные утренние дела, я не раз ловила во всех отражающих поверхностях отсвет своей счастливой физиономии. Но нет, это было не просто счастьем, это было верхом блаженства – вот так, среди самого будничного утра. Я, Эми Челсая Грант, впервые в жизни беззаботно парила в облаках!
Пока к действительности не вернуло самое земное, к тому же возмутительно громкое ругательство.
Мой звездун встал не с той ноги?

РОБ

Я не мог понять, что не так, но как могло после довольно долго срока в гипсе… Чёрт! Так ломит руки! Я не знал, куда их деть…
- Всё в порядке? – Эми вошла в мою-нашу спальню. Она была крышесносно хороша. Даже с волосами, забранными на затылке в хвост, даже в белом халатике. О, этот маленький белый халатик!
- Будет в порядке, когда я… - и, взяв её за руку, я попытался притянуть девушку к себе на колени. - О, чёрт!
Руку пронзила боль.
- Что? Рука? – Эми опустилась передо мной на колени и стала осматривать мои руки.
- Нет, не рука… Обе.
- Обе? Так сильно болят обе?!
Я только и успел кивнуть, а она уже умчалась, мне даже показалось, что на голове у неё включилась мигалка скорой помощи. Вот ведь… Ну всё, сейчас понесётся…
- Собирайся, мы едем в больницу.
- Сейчас, как же!
- Я сказала, мы едем в больницу. Если не поедешь со мной – вызову «скорую».
- Ага, и сирену включить не забудь.
- Не забуду, будь спокоен!
Да я-то был спокоен, а вот Мисс Скорая помощь была, похоже, вся на нервах. Она снова скрылась за дверью, но я и не подумал собраться. Тоже мне! Поболит – перестанет. Терпеть не могу больницы! Воняет так, словно кто-то опрокинул ведро лекарств, и эта вечная важность в глазах докторов, словно они знают, что в яслях ты проглотил деталь от мозаики, и вся семья дружно кормила тебя финиками с черносливом, ожидая, когда выйдет злосчастная деталька. Реально, но ведь им же никто не говорил, а на них смотришь и понимаешь – знают.
- Ты до сих пор не одет? Я сейчас помогу! Вот, давай, этот свитер и эти…
- Нет.
- Ах, нет?!
- Иди лучше ко мне, полечи меня иначе, - и я попытался погладить её по щеке, но вышло совсем уж как-то угловато.
- Я полечу тебя, только когда руки твои придут в нормальное состояние.
- К тому времени мои мозги превратятся в труху.
- Ничего, потом полечим и мозги.

В коридоре больницы было пустынно. Лето, и таких дебилов, как я, было немного. Все остальные решительно отложили переломы конечностей на осень. Моя Эми вот уже добрых двадцать минут была в кабинете главврача и, по всей видимости, получала новые указания. Мои клешни снова были спелёнуты в гипс. Он нестерпимо вонял, а одна зазубринка, застыв, впивалась в кожу.

ЭМИ

Это стало моим непроходящим кошмаром. Я места себе не находила с того мгновения, как поняла, что ситуация намного хуже, чем могло показаться с самого начала. Что все это из-за меня. Что, преступно наслаждаясь всеми прелестями прошедшей ночи, я поставила под угрозу его здоровье!
- Мисс Грант, вы понимаете всю меру вашей безответственности?
Где уж не понимать.
Я сидела, низко опустив голову, и никак не могла перестать теребить пуговку на халате. Слезы обжигали глаза, но приходилось сдерживаться изо всех сил. Не хватало только разреветься перед этим брызжущим слюной недовольным старикашкой. Он и раньше напоминал мне пучеглазую рыбину, выкинутую на берег, но теперь это сходство многократно усилилось.
- Да, мистер МакЛафлин.
- Я вынужден принять меры и отозвать вашу лицензию на медицинскую практику.
После такого заявления я вскочила, чувствуя предательский холод, расползающийся вдоль спины. Это бесполезно, только слова было не удержать...
- Но это же мой единственный заработок! Прошу вас, мистер МакЛафлин!
- Извините, но у меня нет выбора. Мы не можем оставить вас, ибо это повлечёт нежелательные последствия.
- Уверяю вас, клиент не будет жаловаться! - Я в отчаянии смотрела в неумолимые бледно-голубые глаза за стеклами очков. Ничего, ни проблеска надежды для меня.
- Вы не можете знать наверняка, а я не могу ставить под удар репутацию всей клиники, если ваша халатность выплывет наружу.
Рыбина, холодная рыбина и есть! Но... он прав, обвиняя меня в халатности. Я должна понести наказание.
- Мне очень жаль… - Нижняя губа задрожала, пришлось прикусить. Не позволю ни одной слезинке выкатиться из глаз.
- Могу утешить вас лишь тем, что через месяц вы снова можете подать документы на лицензирование вашей деятельности. – Он посмотрел на меня уже не так сурово. – Могу заверить, что рассмотрены они будут в кратчайшие сроки, мисс Грант. Но советую вам хорошенько подумать насчет...
- Я поняла вас, мистер МакЛафлин. Спасибо.
Закрыв за собой дверь, я прижалась к ней спиной.
Так тебе и надо, так и надо! Доигралась. Получила.
Нельзя было допускать такого. Какая-то часть меня слабо возражала, что Роберт – взрослый мужчина, что он сам сделал это, и остановить его в тот безумный момент не смогла бы целая армия – на пути к желанной цели... ко мне... Но вины это не умаляло. Его руки. Господи, что же теперь будет! Его руки... Как я могла упиваться прикосновениями его нежных пальцев, не думая о том, насколько опасно раньше времени сдирать гипс? Как могла терять голову от того, как он, упираясь руками в подушку, нависает надо мной – мускулы напряжены, вены вздулись? Я идиотка, эгоистичная идиотка, незрелая, не заслуживающая никакой лицензии. Я могу жизнь ему испортить. Я... Черт, да я на грани истерики!!!

РОБ

Всю дорогу до дома она молчала, а я не мог никак унять свой фонтан красноречия. Я чувствовал, что что-то случилось, но не решался выспрашивать. Сейчас мы приедем домой, поужинаем и устроимся на диване, посмотрим какую-нибудь киношечку, и всё будет хорошо… Но через полчаса мои мечты о тихом вечере звонко разбились об увесистый чемодан Эми.
- Только не говори, что ты убила миссис Борк. Она очень тихая, и, я уверен, не шпионила за нами, когда убиралась.
В ответ мне лишь вежливо улыбнулись.
- Я ухожу, Роберт.
- Что?
- У меня отозвали лицензию, и я не могу продолжать работать у тебя.
- Но почему?!
- Потому что твои переломы зажили не совсем так, как следовало, и тебе понадобится ещё по меньшей мере месяц, чтобы повторить курс лечения.
Я сначала было повёлся, но как же сложно, точнее, почти невозможно, отдавать-отпускать ту, что так прочно засела занозой где-то в районе сердца.
- Бред. Ты не могла быть тому виной. За одну ночь переломы не могли срастись «не так»!
- Но доктор МакЛафлин так сказал.
- Да не пошёл бы он на ***!.. Извини, вырвалось.
- Возможно, ты и прав, но у меня теперь нет лицензии, а значит, я не имею права на медицинскую деятельность.
- Плевать хотел! Я лучше знаю, на что ты имеешь право.
Я подошёл к ней и, как мог, обнял за плечи, стараясь не поцарапать гипсом. Она, казалось, превратилась в статую, и только когда подняла на меня свои глаза, я увидел, что в них замерли непролитые слёзы.
- Я не могу, Роберт, не могу остаться.
- Ещё как можешь, - я попытался её поцеловать, но она отстранилась.
- Нет…
- Хорошо, не можешь остаться, как медсестра, оставайся, как моя девушка.
- Но… я…
- Задолбали эти «но»!
- Завтра утром сюда прибудет новая медсестра, миссис Такер, и я… Нет, Роберт, я не могу допустить, чтобы об этом судачила вся клиника. Я не могу стать причиной.
- Но это не имеет ни малейшего значения!
- Ещё как имеет, и ты об этом знаешь не хуже меня. Так что…
- Я прошу тебя…
Она отвернулась, но я и так понял, что слёзы таки полились.
- Не делай наше прощание таким, давай лучше улыбнёмся напоследок.
- Да на черта мне улыбаться, мне совершенно не улыбается видеть здесь кого-либо, кроме тебя. Подумай, как я смогу допустить к своему звёздному телу кого-то ещё?
У меня получилось, она улыбнулась, но слишком грустно.
- Ты должен поправиться, со мной всё будет в порядке, не волнуйся.
- Но со мной порядка не будет.
Она вытащила длинную ручку у чемодана, и подошла к дверям.
- Я уверена – ты будешь в надёжных руках, и всё будет хорошо.
- Дай слово, что навестишь меня.
Я попытался перекрыть Эми дорогу.
- Хорошо, - и она вышла за дверь.
Я смотрел в окно. Подъехало такси, водитель вышел и помог ей положить чемодан в багажник, и вот уже я смотрю вслед удаляющимся красным фарам. Всё. Она ушла. Вот так вот просто взяла и ушла. Поначалу я даже не осознавал этого, казалось, что она просто вышла в магазин и сейчас вернётся. Но прошёл час – и её не было. Ещё два – и её не было. Она. Ушла.
Я лег, не раздеваясь. Всю ночь мне не давала спать ноющая боль в руках... и не только. Лишь под утро, так и не заснув нормально, я понял – Эми ушла, потому что я дуролом. Я не сказал ей главного, того, что она ждала. А теперь было слишком поздно. Ведь я не взял даже номера её телефона, раньше не мог, а потом не успел. Стало так дерьмово, что, повернувшись на живот и уткнувшись лицом в подушку, я буквально завыл в голос.
Утро наступило неожиданно. В мою спальню вошла, а точнее вломилась, видимо, та самая миссис Такер.
- Доброе утро, сэр. Я ваша медсестра. Разрешите помочь вам подняться и умыться.
Пахнуло морской пехотой Её Величества. Мне захотелось встать и отсалютовать, при этом где-то рядом должны были быть флагшток и горнист.
- Спасибо, но я как-нибудь сам.
- Как-нибудь не годится. Вы можете не стесняться меня, сэр. Я три года работала в госпитале с лежачими больными и знаю, как помочь человеку в любой затруднительной ситуации.
- Этого не потребуется.
- Мне лучше знать, сэр. Ну же, давайте, я помогу вам с этими спортивными брюками.
- Нет.
- Не стоит смущаться, сэр.
- Нет.
- Утренний туалет, обычное дело, сэр.
- Вольно! – не удержался я.
- Простите, сэр?
- Извините, но не могли бы вы покинуть мою спальню?
- Но как же, сэр, вы же…
- Мы же справимся сами, мэм!
- О… хорошо, я поняла, не всё сразу, но понемногу вы привыкните, сэр, - и она, наконец-то, вышла из комнаты.
Что это было? Кто это?! Это моя новая медсестра? И вот эта женщина должна будет… О, нет! Мало того, ей придётся помогать мне одеваться и мыться, ещё и уколы. Да, Паттинсон, вот так выглядит твоя персональная смерть. Она была весьма упитанна, смела, уверена в себе, с медицинским чемоданчиком, полным шприцов и ампул, и всё это великолепие венчала медицинская шапка на голове. И да, ещё я заметил над верхней губой миссис Такер усики. А всех пугают старухой с косой. Ни хера не страшная ваша старуха. Попробуйте спастись от миссис Такер!
Это расплата мне, расплата за то, что не уберёг, не удержал, не сказал…

*********************************************************************************

Нашим любимым заждавшимся читателям самый "колючий" приветик! Продолжение ворвалось на исходе лета, как увенчанная медицинской шапкой Миссис Такер в комнату Роберта ) Надеемся, оно вас порадует, не смотря на грустинку - но как же без небольших драм для влюбленных!
Итак, препятствия появились, новый гипс сковал многострадального звездуна , Колючка виновато побрела, куда глаза глядят, вся в воспоминаниях о Мистере Многократный оргазм...
Все только начинается!
И... что вы об этом безобразии думаете?)))