Глава 8 Открыв глаза, я долго не могла прийти в себя от этого прекрасного сна-воспоминания. Вокруг была темнота, а Эйни не было рядом. При мысли о нем на моих губах заиграла улыбка. Как хорошо было узнать после нескольких лет боли и недоверия, что Эйни и Мари не виноваты в смерти отца. Так жаль, что я столько времени жила в уверенности, что мой любимый убийца. Но, несмотря на ясность, что-то не давало покоя, какая-то мысль цеплялась за мое сознание. Я не хотела воевать. Отец пытался защитить меня именно от этого, не хотел, чтобы меня втянули в борьбу, тогда я могла бы пострадать. Но не уберег, и я оказалась по одну из сторон баррикад, в самом центре трагических военных действий. И где бы я сейчас ни находилась, что бы ни решила, я точно знала одно: я не хочу, чтобы я и мои близкие страдали. И, тем более, погибали. Значит, я должна сделать все, чтобы прекратить войну. Не в моих силах примирить стороны, я не обладаю такой властью. Но я могу попытаться спасти хотя бы некоторых людей, самых любимых. Эйни должен понять меня… Я нахмурилась. Если я помогу доури достать формулу, и у кларити больше не окажется средства подчинения, это остановит противоборство? Эйни сможет придумать противоядие, и все захваченные доури будут освобождены от рабства. Это ведь хорошо? С Митчем я смогу встретиться, он вряд ли откажет мне в помощи. Но что потом? Допустим, произойдет чудо, и нам удастся свергнуть Кларити, кто тогда встанет у власти? Мы? В состоянии ли мы взять на себя такую большую ответственность? Будем ли мы более справедливыми? К каким последствиям это приведет? Не захотят ли те доури, что убили моего отца, начать геноцид простого населения? Сделать то же самое, что делали с ними Кларити многие годы? Человечеству свойственна мстительность, не все умеют прощать, особенно, если в деле замешана смерть близких. Эйни, скорее всего, встанет на защиту простых людей, да и никто из нас не останется в стороне. И тогда мы вернемся к исходному - опять будем в состоянии войны. Только воевать уже придется против своих же. Мне стало не по себе от этих мыслей. Я не хочу больше воевать, мне достаточно времени, проведенного в Кларити. Я хочу того, чего желал мой отец - жить как все обычные люди, не оглядываясь в страхе по сторонам. Внезапно я поняла: все то время, что я работала в Кларити, мной двигала не только месть, но еще и вера в то, что когда-нибудь они отпустят меня, излечив от ненормальности и сделав простым человеком. Это было то, чего я хотела раньше. А чего хочу сейчас? Возвращение воспоминаний не помогало определиться с выбором, только сильнее все запутывало. Желание избавиться от боли и противоречий толкало меня добровольно стирать свою память? Это было проявлением малодушия, но в то же время я могла понять себя, жить в ладу с самой собой у меня не получалось. И все же что-то терзало грудь, как будто в памяти все еще оставалось белое пятно, не позволяющее ответить на все вопросы. Внезапно у меня закружилась голова от нового воспоминания… Это случилось за пару дней до смерти отца, но, видимо, я была так потрясена, что не сразу смогла вспомнить это. Сейчас я отчетливо увидела тот день, когда Эйни раскрыл мне свой секрет… *** - Какое чудесное утро,- восторженно произнесла я, глядя на солнечные лучи, заливающие комнату. Они тепло скользили по мягкой постели, в которой я лежала. Эйни прижал меня к себе и что-то сонно пробормотал.
Вчера я сбежала из дома к Эйни, сказав родителям, что буду у подруги готовиться к экзаменам. Надеюсь, мой план удался, и, придя домой, я не получу от отца нагоняй.
- Как думаешь, отец и правда поверил, что я готовлюсь к экзаменам? - спросила я у Эйни. Почему-то моему отцу не нравился мой парень, и я была очень этим расстроена. Мне так хотелось, чтобы два дорогих мне человека подружились.
Прежде, чем ответить. Эйни потянулся и медленно сел. Солнечные лучи заиграли в его волосах, заплясали на рельефных мускулах. Он нахмурился. - Думаю, он не настолько наивный, чтобы в это поверить. - Эх… - вздохнула я. - Значит, меня ждет выговор, когда я вернусь домой. Но отцу все равно придется смириться с тем, что я люблю тебя. Я скажу ему, что мы хотим пожениться, может, тогда он примет мой выбор.
Внезапно Эйни стал очень серьезным и даже каким-то испуганным. - Нет, Кэти, прошу тебя. Не говори ему пока ничего. Я боюсь, что после этого он спрячет тебя от меня. - Но почему? – искренне удивилась я.
Эйни еще больше нахмурился и взял меня за руку. - Просто ты не все обо мне знаешь. Я должен был рассказать тебе это с самого начала, но я так боялся, что ты тут же бросишь меня, - он смотрел прямо мне в глаза. - Кэти, я скам. - Что? – несмело улыбнулась я. Он, должно быть, шутит, пытается меня разыграть. Только шутка вышла очень жестокая. Он хочет разрушить мою мечту? Нашу совместную сказку? - Кэти, я не шучу, – грустно произнес он, и искренность его слов не на шутку напугала меня.
Он встал, выпустив мои руки, и они безвольно упали на простыню. Я испуганно смотрела, как он идет в ванную. В голове не укладывалось то, что он сказал. Я не могла поверить в это. Эйни не может быть скамом. Ведь я бы заметила?
Секунду спустя он появился в дверях, и я тут же сжалась в комок от ужаса. На меня смотрели фиалковые глаза, так похожие на мои собственные. А страшнее всего было то, что его глаза были намного, намного ярче всех, которые я до этого встречала. Могу поспорить, они светились даже в темноте, как у опасного зверя.
- Теперь ты понимаешь, почему твой отец не любит меня? Он всегда хотел, чтобы ты была простым человеком, чтобы вышла замуж, завела семью и жила спокойно в маленьком домике, огражденная от опасностей. Чтобы у тебя родились нормальные дети. Он хотел, чтобы ты встретила обычного человека, а не такого, как я.
Я не могла пошевелиться. В моей голове вихрем кружились испуганные, беспорядочные мысли, не находя места. Эйни прав, мой отец хотел именно этого. Но хуже всего было то, что и я хотела того же!
- Он не понимал, что у тебя не было шанса иметь нормальную жизнь с обычным человеком, - прошептал он мрачно, глядя на меня пронзительными фиалковыми глазами. – Как бы ты скрыла от мужа свою принадлежность к новой расе? Это счастье, что мы с тобой полюбили друг друга! Только с равным у тебя есть шанс! Только одаренный способен понять и принять необычность другого. Мы с тобой созданы друг для друга. Может, потому, что он начал это понимать, он и позволяет нам встречаться с тех пор, как узнал, что я скам…
Эйни подошел слишком близко и присел рядом со мной на кровать. Еще минуту назад я бы обрадовалась этому, но теперь неловко отшатнулась. Мне было жаль, что я не смогла почувствовать любви и нежности, когда он взял меня за руку. Я чувствовала только страх.
- Прости, Кэти, что обманывал тебя. Но я сделал это не потому, что хотел навредить. С первой же секунды меня тянет к тебе, я боялся испугать тебя и потерять. Я люблю тебя.
Мое сердце растаяло, и страх отступил. Я боялась не потому, что Эйни мог сделать что-то плохое. Ведь я знала его уже достаточно времени. Но нелегко справиться с привычкой. Правительство внушало нам страх перед скамами, как перед чем-то смертельно опасным, словно ядовитая змея. И, хотя я знала минимум два примера необоснованности подобного страха, справиться со своими чувствами удалось не сразу.
Я ведь должна была понимать, что не все скамы обязательно преступники. Первый пример – я сама. Разве я могу причинить вред другим людям? И второй пример находился передо мной. Было сложно представить, что кто-то настолько нежный и добрый, как Эйни, может навредить другим.
Поэтому, когда первый шок прошел, я расслабилась и сжала руку любимого. Я хорошо его знаю. Даже если он не такой как все, это не меняет моей любви к нему. Подумаешь, глаза не того цвета. Я тоже с этим как-то живу…
- И я люблю тебя, - тихо ответила я и улыбнулась. А потом взглянула в его глаза. – Эйни, это не важно, кто мы. Главное, мы любим друг друга и хотим быть вместе. Ничего не изменилось. Мы с тобой поступим как обычные люди, поженимся и родим детей. Обязательно переедем в маленький милый домик и будем жить там спокойно. Я поговорю с отцом, он обязательно поймёт нас.
Я с надеждой смотрела на него. Ведь если б не его признание, мы бы по-прежнему были просто влюбленной молодой парой. Что мешает нам продолжать жить как раньше?
Эйни горько вздохнул, и выражение его лица мне не понравилось. Оно стало суровым, челюсти сжались. - Ты представляешь нашу будущую жизнь такой простой? – мрачно спросил он. – Жить в милом домике как обычные люди? - Да, - ответила я, не понимая, к чему он клонит. - А как же сотни несчастных скамов, которые ежедневно умирают лишь за то, что имеют какие-то особенные способности? – спросил он жестко. - Что ты хочешь этим сказать? – Его слова потрясли меня. - Ты можешь спокойно жить, зная, что где-то рядом с тобой постоянно совершается геноцид? – спросил он прямо.
Я была молода и наивна, но все же живо представила эту картину. Но я ощущала себя довольно противоречиво. Я привыкла жить в мире, где скамов принято истреблять. Я привыкла к мысли, что они опасны, и что избавляться от них правильно, даже несмотря на то, что сама была такой же. Просто я считала себя безвредной, возможно, единственной оставшейся в живых, ведь до Эйни ни разу не встречала скамов и была уверена, что в новостях говорят правду. Я даже не подозревала, что скамы прячутся среди нас. Это пугало.
Однако ничего не меняло. Разве не проще продолжать делать вид, что я человек? Разве Эйни не может поступать так же? Тогда у нас будет жизнь, обычная, человеческая, без страха и страданий. Как можно этого не хотеть?
- Это не наше дело, - сказала тогда я. - Кэти, для меня все не так просто, - вздохнул Эйни, опуская глаза на мои пальцы, которые перебирал. - Я не могу просто взять и уйти от скамов. Они моя семья. И я не могу смотреть, как Кларити истребляют таких, как мы. Правительство должно прекратить убивать невиновных и позволить им просто существовать. Мы, скамы, должны бороться за свою жизнь и свободу.
Я в шоке уставилась на него. Что он говорит? Ему нравится быть скамом? Он хочет, чтобы и я признала свою необычность?
- Но как же… Как же мы, наша любовь? – запинаясь, выдавила я. Моя мечта, красивая картина будущего, которую я нарисовала в воображении, словно бы покрылась трещинами и начала осыпаться.
Эйни обнял меня и поцеловал в макушку. А потом отстранился и тихо произнес: - Кэти, пойдем со мной… Ты будешь среди своих, тебе не нужно будет прятаться и постоянно ждать, что за тобой придут. У нас будет и семья, и дети, и маленький домик, но только тогда, когда мы закончим войну. Тогда мы действительно сможем жить спокойно, не притворяясь теми, кем не являемся.
Он выжидающе смотрел на меня. А я не могла поверить в то, что он говорит. Он хотел борьбы, а я нет. Я хотела жить дальше, как и жила. Я просто слабая, наивная, совсем молодая девчонка, а не воин и не борец. Девчонка, которая позволила себе полюбить не того, кого следовало. Которая поверила не тому.
Наверное, отец был прав, не доверяя Эйни. Вот только признать это было слишком больно.
Я поднялась, быстро одеваясь. Я хотела сбежать. Я не хотела даже думать о возможности уйти за Эйни. Не потому, что моя любовь недостаточно сильна – нет, я его любила. Но страх перед неизведанным, страх перемен и страх перед солдатами, внушенный с рождения, был сильнее всего.
Вскочив, Эйни схватил меня за руку. - Кэти, что ты делаешь? - в его голосе слышался ужас.
Я подняла на него глаза, и в этот миг вся его боль передалась и мне. Но я не могла. Было слишком страшно, невозможно отказаться от всего, к чему так долго шла. От безопасности, к которой приучил меня отец. От потребности быть простым человеком. От мечты иметь обычную жизнь.
- Прости, но я не могу остаться… - прошептала я, высвободила руку и выскользнула за дверь. *** В дверь постучали, и я вздрогнула. Все еще не придя в себя от нахлынувших воспоминаний, я дрожащим голосом спросила: - Кто там? - Это Мари, - ответила сестра. - Можно мне войти? О нет, только не сейчас. - Мари, я сплю. У меня голова разболелась. Давай завтра поговорим? Я не хотела обманывать сестру, но и не была готова сейчас к обсуждениям. Для начала нужно определиться, что делать дальше. В голове был полнейший сумбур. - Хорошо, отдыхай, - откликнулась Мари, и я услышала удаляющиеся шаги по коридору. Я просто тихо отдыхала, позволяя воспоминаниям улечься в моей голове. Моя память была похожа на слоеный пирог, сняв верхний слой, я неизбежно находила там следующий, и мое восприятие мира менялось. Нелегко так часто привыкать к чему-то новому. Значит, я рассталась с Эйни еще до смерти отца. Интересно… Что будет следующим? Воспоминания из детства? Они будут наполнены родительской любовью? Или я обнаружу там новый страшный факт, который перевернет мое сознание? Неудивительно, что я стирала себе память. Я и сейчас была близка к тому, чтобы вновь пожелать забыть свое прошлое. Слишком уж оно пугало. А незнание того, что еще я могу вспомнить, пугало еще сильнее. Я уже узнала, что многие годы была предательницей. Узнала, что труслива… Не слишком приятные факты моей биографии кололи сердце, вызывая стыд. Если следующим моим воспоминанием станет убийство, я не переживу… Что я буду делать теперь? Встану ли на сторону любимого и начну ли ему помогать, зная, что при этом будут страдать другие люди? Даже Кларити не заслуживали того, чтобы быть убитыми. Я не хотела быть причиной смертей. Но если откажусь, тогда доури продолжат вслепую нападать и неизбежно пострадают тоже. Мари, Эйни… Я не хотела, чтобы они подвергались опасности, а тем более были ранены или убиты. Мне не нравилось просыпаться каждое утро с мыслью, что, возможно, я вижу сестру и любимого в последний раз… Разве нет способа остановить это безумие? Мирно договориться невозможно? Полное истребление одной из сторон не казалось мне правильным выходом. И кларити, и доури неправы… И я не хотела никому из них помогать! Скорее, я бы хотела быть той, кто спасет их. Спустя час дверь тихонько открылась, и в комнату вошел Эйни. - Привет, милая, - тепло улыбнулся он мне и поцеловал в щеку. - Мари сказала, что у тебя болит голова, и ты спишь. - Да, я немного поспала, вроде стало легче. А ты как? Я волновалась, - в ответ я обняла его, наслаждаясь теплом его сильного тела. Воспоминания о нашей любви всегда оставались неизменными – искренними и глубокими, настоящими. Мое тело помнило больше, чем сознание. Мое тело продолжало любить Эйни, доверять ему. - Все хорошо, - он поцеловал меня в губы, я тут же откликнулась на поцелуй и потянула его в кровать, запустив пальцы в его мягкие длинные волосы. Он совсем не ухаживал за собой. Возможно, мне стоило позаботиться о нем и состричь его завивающиеся темные кудри. Хотя мне и нравилось нежно перебирать их прядь за прядью. - Нет, малышка, и не надейся отвлечь меня, - рассмеялся Эйни, отстраняясь. - Мари рассказала мне про Митча. Я пришел поговорить. – Он вздохнул, становясь серьезным. - Я ценю твое желание помочь, но не думаю, что это хорошая идея. Я уже терял тебя много раз. Пожалуйста, Кэти. Я не могу позволить им захватить тебя снова! Митчу доверять нельзя! Я посмотрела в его помрачневшее лицо. Эх, я знала, что это будет нелегко. - Эйни, но он единственный, кто может нам помочь. Я доверяю ему. Он был здесь и ничего мне не сделал. Он мой друг и ни разу меня не подвел. Он прикрывал меня. Надо рискнуть и попытаться завербовать его. Даже если он и откажется нам помочь, Митч никогда не выдаст нас Кларити. - Я так не думаю. Мне кажется, он хочет вернуть тебя в Кларити. Ведь он же зачем-то рассказал тебе про отца, видимо, в надежде, что ты вспомнишь про убийство и уйдешь от нас. - Эйни упрямо сжал челюсти, и я поняла, что убедить его будет гораздо сложнее, чем я думала. - Пойми, он знает про отца только то, что я рассказала ему. А ведь я и правда так думала, пока Мари мне все не объяснила. Поверь мне, у него были собственные причины напоминать мне об этом. Но они никак не связаны с Кларити. Эйни вздохнул. - Ты думаешь, нам стоит ему доверять? Он же отказался от своих способностей. И он ненавидит нас. - Митч больше всего ненавидит себя. Сила доури сыграла в его судьбе роковую роль. Он убил свою возлюбленную. И до сих пор не справился с потерей. Митч талантливый врач. Возможно, он даже участвовал в создании препаратов, подавляющих способности. Тогда он может знать формулу. - Считаешь, он захочет поделиться ею с нами? – потрясенно спросил Эйни. Я пожала плечами. - Отчего бы не попытаться? Вдруг мы сумеем его убедить? - Это меняет дело. Давай попробуем, вдруг он действительно согласится нам помочь. - Эйни кивнул и хотел обнять меня, но я отстранилась. - Это еще не все, - грустно сказала я, принимая решение, которое, совершенно очевидно, не понравится любимому. Но я непременно хотела его спасти. – Я помогу только с одним условием. Митч даст нам препараты, и мы начнем их принимать – я, Мари и ты. Мы станем обычными и уйдем отсюда. Ты забудешь свои мечты о мести, о разрушении системы и о недостижимой свободе. Мы вернемся в город и продолжим жить в мире с людьми. Мы будем в безопасности. Сможем пожениться и завести детей. Это то, чего хотел для меня отец. Это то, чего хочу и я. Война не решит наши проблемы. Мы не победим. А я не хочу смотреть, как тебя или сестру убьют. Глаза Эйни расширились от ужаса. Он тихо произнес: - Значит, ты все вспомнила? _______________________ Автор главы: EwA
Источник: http://twilightrussia.ru/forum/42-13290-1 |