Джейми Дорнан счастливо женатый отец, феминист и читатель еженедельника «Гардиан». Так как же так вышло, что он настолько убедителен в роли серийного убийцы в «Крахе»? И что на счет секс-рабства в «Пятидесяти оттенках серого»?

Фотосессия завершена, Джейми Дорнана в тихий уголок препровождает его агент по рекламе, которому нужен пятиминутный брифинг для согласования графика публикаций в международной прессе. Запросы, запросы. Они не относятся к новой серии «Краха», его сложной и тепло принятой критиками криминальной драме, которая в этом месяце вновь начинается на канале BBC2. Все они об экранизации «Пятидесяти оттенков серого», которая выйдет не раньше февраля, но уже нависла над 32-летним актером тяжелым набухшим дождевым облаком.

На этом и сойдемся. Сейчас я наблюдаю за тем, как он стоит рядом с гимнастическим конем. Слушая своего агента по рекламе он опирается на бок снаряда и поднимает себя вверх, его шестифутовое тело бросает вызов гравитации, диагонально зависая в воздухе. Видя этот впечатляющий гимнастический подвиг, фотограф прекращает упаковывать свою камеру и снова начинает снимать.

Когда с фотографиями было покончено, мы пошли пообедать в соседний ресторан, и Дорнан сказал мне, что фотограф просто не просил его об этом, а во-вторых, потому что «я бы не рыдал в углу, если бы он попросил». Несколько лет назад он сломал плечо, и «тупо откладывал операцию до прошлого года».

Он добавляет, что половину времени не осознает, что делает упражнения. На самом деле, он думает, что он «вероятно, довольно раздражает в совместной жизни», потому что у него такое состояние, когда уровень адреналина в организме аномально высокий, поэтому дома он всегда падает на пол и отжимается. «Я довольно-таки энергичный человек, а моя жена [в прошлом году он женился на певице и авторе песен Амелии Уорнер] предпочла бы, чтобы я сел и читал книгу.»

В противовес профессиональной гиперактивности у Дорнана замедленная манера речи с великолепным веселым говором графства Даун. Еще у него сдержанная манера поведения. И он открыт и самоироничен, прерывает беседу смехом. Он даже, кажется, мило выглядит, несмотря на пятидневную щетину. Это угнетает.

А потом стало еще хуже. Вместе с зажаренной на рашпере курицей он заказал обычную Колу. Серьезно? Не диетическую? «Да, серьезно.» Он утверждает, что ему не нужно следить за тем, что он ест и пьет. Похоже, чтобы оставаться в естественной форме. На самом деле, обычно он пьет пиво, а вечером, уложив спать их 11-месячную дочурку, они с женой открывают бутылку вина. И он ест «первую попавшуюся гадость. Я могу съесть десять пачек снеков «Hula Hoops» за день и даже не задуматься об этом».

Также Дорнан утверждает, что ему не нужно каждый день часами торчать в тренажерном зале (мы поверим ему?), и что он чувствует себе неуверенно относительно своей внешности.

И вот тут нам не помещает небольшая ремарка. Видите ли, в течение десяти лет Джейми Дорнан был одним из самых высокооплачиваемых мужчин-моделей в мире. «New York Times» окрестил его «золотой торс». Он работал с фотографом Брюсом Вебером и заключал контракты с Dior, Armani и Calvin Klein; одна из наиболее запоминающихся рекламных кампаний – когда они позировали вместе с Кейт Мосс, одетые в одни только джинсы от Calvin Klein.

Чувствовал ли он объективность, когда был моделью? «Порой, да; в целом, нет. Мне везло с халтурой, потому что почти сразу я мог быть разборчивым в том, что делаю и где. И потому, что был связан контрактами, я работал, наверно, дней десять в год, и за это мне хорошо платили.»

Он говорит «работал». На самом деле, все, что ему приходилось делать большую часть времени – «с депрессивным видом опираться на стену».

Когда я спрашиваю, сколько лет ему было, когда он осознал, что изображает Дерека Зуландера, что «действительно, до смешного, хорошо выглядел», он улыбается уголком губ и качает головой. «Я не помню. Не уверен, что это вообще случалось. В школе у меня не получалось общаться с девочками. Я всегда молодо выглядел. Друзья моей сестры всегда говорили: "Ты такой милый". Меня бесило это до чертиков. Если ты щуплый подросток с кукольными чертами лица, последнее, что тебе хочется слышать, так это что ты милый.»

Мысленный образ его самого с кукольными чертами лица – причина того, почему он носит бороду. «Без нее мне некомфортно. Я даже двигаюсь иначе. И сам себе без нее не нравлюсь.»

Ладно, один комплекс по поводу собственной внешности есть. Остальные? «Мой нос искривлен вправо.» Он, определенно, был сломан два, а может и три, раза: когда его тренер по теннису «запустил долбанным теннисным мячом прямо мне в лицо», когда сильно ударился во время игры в регби, и когда кто-то взял его на Одессу [ударил головой в лицо] в пабе «Clapham».

Ну, камера не возражает по поводу асимметричности. Нет у него проблем с бородой, в чем мы скоро убедимся сами, когда возобновится роль, позволившая ему стать номинантом премии Bafta, во втором сезоне «Краха». В этой тепло принятой критиками криминальной драме (рейтинги которой являются наивысшими на канале BBC2 за последние более чем десять лет) Дорнан играет странно спокойного серийного убийцу, по ночам шастающего по улицам Белфаста, а днем превращающегося в консультанта, поддерживающего лиц, перенесших утрату, и любящего отца. И, судя про первой серии нового сезона, в которой мы увидим, как его персонаж возвращается в Белфаст после побега в Шотландию в конце первого сезона, он не утратил напряженности и мрачности.

Часть этой привлекательности, полагаю я, в том, что персонаж, которого он играет, – леденящий кровь, но вызывающий какое-то странное сочувствие, потому что вы видите обе стороны его жизни: насильника и человека семейного. Его партнер по съемкам Джиллиан Андерсон, играющая детектива, ведущего на него охоту, фигура равнодушная. «Да, в итоге охота за моим персонажем приобретает какие-то черты болезни. Вы почти хотите, чтобы это сошло ему с рук. Вот насколько гениально это выглядит в письменной форме.»

Понятное дело, что он гордится этой драмой. «У меня всегда есть "Крах", – говорит он, как бы успокаивая себя. – Не важно, что случится в моей карьере, у меня всегда есть "Крах".» И он сослужил ему хорошую службу, выведя в актерский состав трех Голливудских фильмов, релиз которых состоится в течение нескольких следующих лет – в одном из них он играет антипод Брэдли Купера, во втором его партнером является звезда сериала «Во все тяжкие» Аарон Подл, а в третьем, что ж, давайте поговорим о третьем.

В экранизации эротического романа-бестселлера «Пятьдесят оттенков серого» Дорнан играет роль миллиардера любителя БДСМ Кристиана Грея. Не так давно в интернете был размещен трейлер. Книга побила все возможные хиты продаж: более 100 миллионов за одну неделю.

Если говоря «что бы ни случилось в моей карьере», он намекает на этот фильм, то задача будет сложной, потому что ожиданиями живут сто миллионов читателей. За последние годы по размаху может сравниться только одна кампания: не менее популярный «Код да Винчи», – но там Том Хэнкс; он может позволить себе пойти на риск (и попасть впросак, потому что в прокате фильм провалился). Для Дорнана это первая главная роль в крупнобюджетном фильме. И он даже сказал, что для этой роли ему пришлось сбрить свою удобную бороду.

«Я не собираюсь угождать всем ста миллионам людей, которые прочли книгу, – говорит он. – Я буду счастлив, если половина из них будет довольна моим исполнением Кристиана Грея. Я знаю. что против меня уже ведется кампания нетерпения.»

Это не паранойя – я проверил онлайн. И критики, без сомнения, уже точат твои ножи. Он закатил свои серые глаза снежного барса. «Да, присутствует огромный интеллектуальный снобизм о книге. Он прослеживается во всех газетах, которые мне нравится читать. "Гардиан" – домашняя страница на моем ноутбуке, и на днях я невинно зашел на сайт, а там проводили массовый просмотр трейлера «Пятидесяти оттенков», и я подумал: "Черт, это не хорошо". – Он рассмеялся. – Но что я могу поделать? Я понимаю, почему к этой работе будут относиться предвзято.»

Это просто «мамочкино порно»? Ему не хватает литературных заслуг?

«Да, все это – но вам придется отдать Эрике [Э.Л.Джеймс] некие лавры, потому что не важно, что вы думаете о стиле литературного произведения, сто миллионов – это много людей. Или литературные критики говорят, что сто миллионов – это не впечатляюще?»

М-да, тут уже речь о силе.

Он снова смеется.

«Ладно. Вопрос снят.»

Читал ли он романы, прежде чем согласился на роль?

Он качает головой.

А жена?

«Не-а. Мы относимся к тому типу людей, у кого домашняя страница – "The Guardian". Слушайте, фильм – это не книга, Это адаптация, и Сэм Тейлор-Джонсон настолько же хороший художник, насколько превосходный режиссер. Посмотрите на ее послужной список. И посмотрите на студии, которые стоят за ним. Universal. Focus. Все, что я могу предложить: дождаться выхода фильма, и уже потом судить.»

Мы говорим о явлении «Пятидесяти оттенков» в целом, потому как, похоже, что у большого количества женщин садомазохистские фантазии. В рамках своих исследований он прошел в подземелье БДСМ в Ванкувере, где наблюдал за «совершенно милыми и нормальными женщинами», наслаждающимися, когда их шлепают. «Возможно, это подавляемая сторона некоторых женщин, которые трепещут перед подобным в повседневной жизни», – говорит он, пожимая плечами.

Когда его спрашиваешь, насколько фильм сложен для восприятия, он замолкает, взвешивая ответ. «Вы хотите обратиться к максимально широкой аудитории, и не вызвать при этой у нее отвращение. Вы не хотите сделать что-то неправдоподобное, отвратительное и тяжелое для восприятия.»

Так что, секса нет что ли? «Сэм очень яркая женщина, поэтому там могут быть некоторые непристойные элементы, но я не видел проект на этой стадии, так что мне трудно что-либо сказать. Я в курсе, что мы снимали, и не похоже, чтобы мы снимали фильм без каких-либо действий.»

Будет ли полное обнажение? «В контракте было прописано, что зрители не увидят мой, гм…»

Половой орган? Дорнан смеется. «Ага, мой половой орган.»

Не как Юэн МакГрегор? Он в своих контрактах прописывает, что его должно быть видно, при каждом удобном случае. Снова смех. «Так ли? Ну что ж, может у Юэна более впечатляющий размер.»

Для большей значимости, Дорнан описывает себя, как феминиста – он переживает, что фильм будет прославлять сексуальное насилие по отношению к женщинам? «Думаю, очень трудно спорить, когда все это происходит по обоюдному согласию. Половина книги – о заключении договорных обязательств. Разрешение и взаимное согласие – должны быть исполнены. Никакого изнасилования, никаких насильственных соответствующих ситуаций.»

И нет, он не заводился, когда должен был отшлепать свою партнершу по съемкам Дакоту Джонсон. «Любой, кто думает, что актер заводится, снимаясь в секс-сценах фильма, ошибается. Вокруг снуют десятки волосатых мужиков, двигающих кабели и осветительное оборудование. В этом нет ничего сексуального, с какой стороны ни посмотри. Уж точно не для меня.»

Спокойно ли его жена относится к тому, что он делает? «Она понимает, что это работа.» Фактически, она сама пробовала быть актрисой, и супруги познакомились благодаря общим друзьям в Голливуде. «Не думаю, что мы вместе будем слишком часто смотреть это дома.»

Дакота Джонсон говорила, что не хочет, чтобы ее родители видели фильм. «Я тоже не хочу, чтобы родители Дакоты видели фильм!» – сказал Джейми.

Актер уверен, что его отец спокойно к этому отнесется, но говорит: «Меня больше беспокоят мои кореша. Беспокоят подколы, которые на меня посыплются. Мы довольно жестко ведем себя друг с другом, хотя и делаем это любя, всю жизнь ведь знакомы.»

Многие его друзья из Северной Ирландии сейчас проживают в Лондоне, и ни один их них не является актером. Он настаивает на том, что гламурная жизнь кинозвезды никак не повлияла на их дружеские отношения, что они по-прежнему говорят об обычных вещах. Это была одна из вещей, которые он узнал от своей подруги, с которой встречался на протяжении двух лет, Киры Найтли: «Есть кто-то, кто по-прежнему остается твоим другом с юношеских лет.»

Дорнан – крутой парень, который не может не нравится. С журналистской точки зрения, действительно, вы почти хотите, чтобы у него были какие-нибудь неприятные личные изъяны. Для баланса. Нагруби официанту, ну пожалуйста. Но все идет не так гладко, как кажется. Потому что кастинг-агенты считают его моделью, а он находит силы бороться за роли, даже после сотен неудачных прослушиваний. Я спрашиваю: какое мнение составили о нем люди еще с его модельных времен. «Никакого, потому что я не говорил им, что я модель. Я всегда говорил, что я актер.» Он протестует, когда упоминается, что он имеет «огромное уважение» в фэшн-индустрии. «Но то, что лгал от этом, доказывает, что мне было очень некомфортно с этим ярлыком. Мне до сих пор не дает покоя реакция друзей моего отца, когда он рассказал им, чем я зарабатываю на жизнь.»

Его отец – профессор медицины и один из ведущих ирландских акушеров-гинекологов. Жизнь, которую они вели в Холивуде, графство Даун, несомненно уровень «среднего класса». Юный Джейми ходил в школу в Белфасте, где больше интересовался регби, чем наукой.

Экзамены на аттестат о полном общем среднем образовании были сорваны из-за смерти его матери от рака. В конечном итоге он экстерном окончил Университет Теессайд, прежде чем бросил актерские тренировки и петь в группе «Sons of Jim» [Сыновья Джима]. Группа была не очень успешна: мелькала на телевидении и была на разогреве во время тура KT Танстолл, но затем его затянула карьера модели и от всего остального пришлось отказаться.

Я спрашиваю его о Бэлфасте. Не похоже, что для подрастающего Джейми это была зона боевых действий. «Нас не пугали бомбами каждую субботу, но речь именно об этом.» Хотя он воспитан как протестант, он себя таковым никогда не считал, Он говорит, что у него нет времени на меньшинство, которое спорит с остальными, что из «Иисус лучше, чем чужой».

Когда мы обсуждаем смерть матери, Дорнан проявляет себя со стоической стороны. «Что я могу сказать? Это невообразимо ужасная вещь, которая может случиться с вами, когда вам исполняется шестнадцать. Я находился во впечатлительном возрасте и был наивен. Поначалу я был зол, да я и сейчас иногда злюсь. Но отец помог мне увидеть перспективу. Смерть матери заставила меня принять большинство вещей, но грандиозность всего этого все еще накрывает меня с головой.»

Не в силах продолжать, я выдавливаю из себя, что это грустно, что его мать не прожила достаточно долго, чтобы увидеть, каким стал ее талантливый сын.

«Ну, – говорит он, понимающе кивая, – вероятно, это также хорошо, что она не увидит "Пятьдесят оттенков".»

«Крах» возвращается на канал BBC2 с 13 ноября.