В то время как на Комик-Коне проводится презентационная панель, актриса
Анна Кендрик рассказывает прессе о кукольной анимации мультфильма
«Паранорман, или Как приручить зомби». Живущий в городке Блит Халлоу,
одиннадцатилетний Норман Бэбкок (Коди Смит-МакФи) неожиданно узнает,
что многовековое проклятие старой ведьмы вот-вот сбудется, а он -
единственный, кто может спасти мир от зомби.
Во время интервью
Анна Кендрик (которая озвучивала очень поверхностную старшую сестру
Нормана, Кортни) рассказала о предполагаемых ролях; о том, что она чувствовала,
записывая свой первый мультфильм; о том, почему из-за дублирования она ощущает неудобство. Девушка поделилась мыслями о том, как она себя видит в
роли, которую записала вместе с другими актерами; об импровизации; о том, что
она думает о Кортни, и о том, что отличает «Паранорман» от других
анимационных мультфильмов.
Вопрос: Что ты можешь рассказать о своей героине?
Анна Кендрик: Она - типичная противная старшая сестра. Она действительно
стесняется своего младшего брата, хотя тот на самом деле удивительный, а
в конечном итоге еще и спасает город. Она думает, что он надоедливый, и
просто хочет быть нормальной и заниматься обычными вещами.
Можно ли сравнивать эту твою роль с другой ролью старшей сестры в фильме «Скотт Пилигрим»?
Кендрик: Нет. Стейси была практичной, и она хотела посоветовать своему брату, а ее брат на самом деле был идиотом. Она давала ему реальные
советы. А в мультфильме сестра не принимает интересы Нормана близко к
сердцу. Она типичная эгоистичная черлидерша. Намного больше любви
исходило от Стейси. От Кортни тоже исходит любовь, но, возможно, на
первый взгляд, не так много.
Каково это было - озвучивать мультфильм?
Кендрик: Я всегда хотела сделать анимационный мультфильм, так что я
сразу же ухватилась за эту возможность. Это было впервые. Я очень
нервничала, потому что не сильна в дублировании, поэтому я не была уверена, как
это будет. Но это было очень, очень непринужденно. В дублировании вы смотрите свой
собственный фильм и пытаетесь озвучивать свою линию. Тут я чувствовала
себя как в каком-то безопасном месте, и то, что там были действительно уродливые
лица и тела, ни капли не смущало. Пользоваться всеми этими вещами в
качестве инструментов было на самом деле очень полезно. Не смущаться,
глядя в камеру, помогает намерениям быть чистыми.
Что именно в дублировании заставляет тебя чувствовать себя некомфортно?
Кендрик: Ты сам наблюдаешь за тем, что там творится, пытаешься голосом
соответствовать ситуации и ждешь этих ужасающих звуковых сигналов. Они
преследуют мои мечты. Я видела разных актеров, которые, слыша
огнестрельный выстрел, были наготове. Другие, слыша подобное, думают:
«Они готовы, значит, и я готов, могу начинать». Но с этими сигналами все
буквально, ты их ждешь и ждешь, а потом, как только услышал, должен
правильно повести свою линию. Я делала это, а потом не выдерживала:
«Черт, я все запорола!». Вот в чем состоит воздействие дубляжа.
Видишь ли ты себя в своей анимированной героине?
Кендрик: Да, в некоторых вещах. Я всегда делала те же упражнения, что и она, из стороны в
сторону, когда была настолько уставшей, что не могла потянуться, что
очень в духе девочки-подростка. Подобное делает и Кортни.
Чем отличаются съемки анимационного фильма от живого действия?
Кендрик: Съемки зависят от режиссера, как мне кажется. Разница в том,
что, когда я слышу, что хочет увидеть режиссер, я немедленно это
делаю. Скажите мне, что хотите, и, переварив это в голове, я могу это сказать или попытаться сделать. На все это требуется пять секунд: «Хорошо, когда бы ты ни была готова», это единственный раз, когда цель должна жить в твоем теле.
Когда режиссер фильма говорит это тебе, ты сидишь там и волнуешься, пока
они минут пять-семь меняют свет. Ты просто не можешь взять и сказать
«снято!», потому что они ещё раз десять что-нибудь изменят, а потом ещё и окажется, что снова нужно переставить камеру. В это время ты
можешь так глубоко погрузиться в собственные размышления, что и
забудешь, какое у тебя было первоначальное намерение, когда ты говорила: «Хорошо, да, я постараюсь это сделать».
Записывалась ли ты вместе с другими актерами?
Кендрик: В первый день я записывалась с Кейси Аффлеком. Он тоже никогда
этого не делал прежде. Мы оба были новичками, и это был отличный способ
начать. К концу дня мы чувствовали себя все более и более уверенными, и
это превратилось в маленькое соревнование, чтобы увидеть, кто затрудняется больше.
Кто выиграл?
Кендрик: Наверное, Кейси.
Была ли какая-нибудь импровизация? Могли ли вы отойти от сценария?
Кендрик: Да, и это была другая отличная причина, по которой можно было радоваться присутствию Кейси там. По фильму я была влюблена в его героя.
Мы должны были много чего сделать, и режиссеры хорошо относились к
импровизации, потому что, по их мнению, процесс этот очень медленный и
очень точный, так что моменты спонтанности важны. Все, что ты можешь
внести в этот момент, пригодится им позже.
Сколько визуальных эффектов было использовано для внешности твоей героини?
Кендрик: В первый день они показали мне фотографию куклы, и это совсем не то, чего я ожидала. Она была на шарнирах. Мне это понравилось. Это круто! Я почувствовала, что могу внести вклад в создание образа, могу не просто смотреть на Кортни, а наблюдать за всеми людьми и познавать мир и атмосферу, в которой живут главные герои.
Тебя раскрепощает то, что люди не увидят твоего лица на экране, или это все же странно?
Кендрик: Да, это раскрепощает, потому что ты меняешь свое тело на тело
героини. Перед камерой ты не можешь не осознавать, что тебя снимают. Ты хочешь посмотреть на отснятый кусок
фильма и не думаешь: «О Боже, почему я делаю эти вещи своим ртом?», или
«Что у меня с руками? Что за странный нервный тик, что я вообще делаю?».
Вместе с этим я могу полностью погрузиться в нее. Я прошла множество
фильмов, где мои руки, плечи и ноги искажаются, и все это сослужило мне
определенную службу в работе.
Не казалось ли, что в кабине ты была слишком эмоциональной, ведь все, что у тебя есть, - лишь голос?
Кендрик: Да, это определенно усиливает действительность. Я, конечно,
старалась не делать свой голос мультяшным. Режиссеры хотели, чтобы все
основывалось на реальных эмоциях, они полностью погружены в историю, так
что практически не ощущается, что это мультфильм, но все равно было
ощущение, что мы несколько усиливаем реальность.
Как ты согласилась на этот мультфильм?
Кендрик: Они просто предложили мне поработать над ним, что уже было
волнительно. Я подумала, что они предложили мне эту роль из-за «Сумерек»,
потому что там я играла аналогичного персонажа. Я не совсем уверена во
всем этом процессе, но они говорили о том, что прослушали мое интервью и
интервью Кейси Аффлека, а потом свели их вместе, чтобы послушать, как мы
звучим вместе. Я спросила, нормально ли это, и [со-режиссер] Крис
[Батлер] сказал что-то вроде: «Да, вполне нормально», а [со-режиссер]
Сэм Фелл стоял за ним, как будто говорил: «Нет, нет, мы
навязчиво-принудительны».
Каково было слышать вещи, которые не каждый день услышишь?
Кендрик: Я думаю, это круто. Было бы обломно, если бы они посмотрели мультфильм и подумали: "О Боже, нет!". Так что, наверное, я просто хочу думать, что это лестно.
Как ты думаешь, «Паранорман» стоит в отдельности от других анимационных мультфильмов?
Кендрик: Я думаю, что это особое искусство кукольной анимации, которое
вымирает, и просто замечательно, что люди "LAIKA" преданы этой идее. Это
просто прекрасно, и уровень мастерства на самом деле замечательный. Я
ничего не имею против и уважаю все остальные виды анимации, но есть
что-то особенное в людях, которые так увлечены этим видом искусства,
тем, что они делают. Сам процесс работы не кажется веселым.
Перевод выполнен Sevelina специально
для сайта www.twilightrussia.ru. При копировании материала обязательно
укажите активную ссылку на сайт и автора перевода.
Комик-Кон: Анна Кендрик говорит о «Паранорман, или Как приручить зомби», записи своего первого мультфильма, импровизации и многом другом
|