Цивилизация
4 февраля в российский прокат выходит «Затмение» — новый фильм автора «Других» и «Агоры» Алехандро Аменабара. Речь в картине идет об одном из многих скандалов, связанных с популярностью сатанинских культов, которые многократно возникали в Америке 1980-х. Герой фильма — детектив в исполнении Итана Хоука — расследует загадочное дело о растлении дочери (Эмма Уотсон) ее отцом и постепенно начинает верить в происки темных сил. Происходит это при содействии приверженца так называемого регрессивного гипноза (Дэвид Тьюлис), под воздействием которого человек будто бы возвращается к подавленным по тем или иным причинам травматичным воспоминаниям. Именно эта практика, сегодня почти повсеместно признанная шарлатанством, стала одним из предметов исследования Аменабара. Перед выходом фильма в российский прокат режиссер побеседовал с «Газетой.Ru».
— С чего для вас начался этот проект? Откуда пришла идея?
— Я уже начал снимать «Агору» и подумал, что следующим хочу сделать триллер. Проблема в том, что не хотелось ходить проторенными тропками. Триллер или хоррор — это вроде как всегда психопат с ножом или призраки, я хотел найти какой-то свежий взгляд и занялся исследованием истории сатанизма. Надо сказать, что этот предмет оказался куда менее интересным, чем мне представлялось, — и тут я наткнулся на свидетельства о сатанинских скандалах в Америке. Еще несколько таких, кстати, было в Англии. Меня поразило, как мало я про это знаю. В то же время я понял, что эти истории очень завязаны на так называемые подавленные воспоминания. В итоге стало ясно, что можно сделать фильм о сатанизме, который будет не хоррором, как обычно, а психологическим триллером.
— Как вам кажется, регрессивный гипноз сегодня уже полностью дискредитирован?
— Мне кажется, в фильме дан четкий ответ на этот вопрос. Мы рассказываем о небольшом происшествии, но оно, на самом деле, отражает то, что происходило по всей стране. Причем вообще-то мне нравится мысль о том, что религия и наука — психиатрия в данном случае, — обычно противопоставленные друг другу, действуя бок о бок, могут помочь в решении какой-то большой головоломки. Но даже в этом деле можно допустить оплошность.
— Вам хотелось, чтобы зритель ассоциировал себя с героем Итана Хоука, который по ходу фильма начинает верить в то, что сатанизм — это реальность?
— Мне кажется, что всякий фильм должен заставлять нас сопереживать герою. Здорово, когда эмоции во время просмотра становятся сильнее здравого смысла. «Затмение», в конечном счете, как раз об этом — о силе страха.
— Как вам кажется, почему людям нравится смотреть страшные фильмы?
— Я помню, Итан, который недавно, кстати, снялся в паре ужастиков, сказал мне, что ему нравится «Затмение», поскольку это одновременно хоррор и фильм о преодолении страха. Я, в свою очередь, рос очень трусливым мальчиком: все детство боялся темноты, смерти, призраков и сатаны, конечно. Вероятно, для меня снять фильм обо всем этом было способом избавиться, наконец, от этих страхов. Мне вообще всегда важно, чтобы мое кино было не просто развлечением, а говорило о чем-то важном — для меня, прежде всего.
— Каков месседж «Затмения»?
— Когда страх ослепляет, от него нужно избавиться, а иначе настоящие проблемы не решить.
— Было ли вашей задачей заставить зрителя задуматься о религии?
— Не совсем так. Фильм «Другие», например, куда больше отсылает к религиозным материям — хотя сам я агностик, несмотря на то что вырос в католической семье. Здесь моей задачей было показать, насколько бывает преувеличена роль религии в целом. Хотя, конечно, в провинциальной Америке церковь занимает в жизни людей важнейшее место. Церковь и сама идея подстерегающего грешников дьявола.
— Почему вы снимали в Канаде?
— О, сейчас расскажу. Я никогда до этого не жил в Торонто и не знал, насколько там потрясающая фактура для картины об американской глубинке. У тебя буквально в двух шагах есть вся необходимая сельская натура. Плюс там постоянно снимается масса фильмов и на студии Toronto Pinewood есть все необходимое оборудование и отличная команда.
— Мне кажется, что отчасти «Затмение» — это своего рода посвящение «Экзорцисту». Это имелось в виду?
— Разумеется. Я вообще постоянно пересматриваю мои любимые фильмы из 60-х и 70-х: «Экзорцист», «Ребенок Розмари», «Марафонец», «Вся президентская рать»… Когда мы делали «Затмение», мне хотелось, чтобы персонажи были похожи на героев тех фильмов — мы почти ничего не знаем об их прошлом, но при этом моментально узнаем, понимаем образ их мыслей. Это такая хичкоковская черта. Кроме того, в этих фильмах 70-х есть такая, знаете, особая серьезность, которая мне очень близка.
— Да, сегодня это редко встречается в кино…
— У меня любовь к этим фильмам с детства: лет в 16–17 я впервые посмотрел Хичкока, Спилберга, Кубрика, стал настоящим маньяком и твердо решил быть режиссером.
— Главные герои выглядят так, будто вы специально писали сценарий под актеров, которые их играют. Это действительно так?
— Приятно слышать, но это не так. Хотя Итан возник довольно скоро — я вообще давно хотел с ним поработать, поскольку являюсь давним фанатом «Гаттаки». Хоук не только блестящий актер, он еще и по-настоящему хорошо знает мир, в котором живет, обладает необходимым опытом, понимает, что такое жить в Америке. Для «Затмения» это было очень важно. Удивительно, кстати, насколько остроумным и веселым он при этом оказался: вся съемочная группа каталась от его шуточек. Хотя по тому, каким он предстает в кадре, этого не скажешь.
— А как в фильме появилась Эмма Уотсон? Не самый очевидный выбор актрисы на роль жертвы американских сатанистов…
— Да, вы правы. Она британка, а тут ей предстояло существовать в условиях американской глубинки и быть в них органичной. Ее посоветовала моя кастинг-директор, тоже англичанка. Она же, кстати, предложила взять Дэвида Тьюлиса. В общем, мы отправили Эмме сценарий без особых надежд, а она в результате согласилась. Работать с ней было сплошным наслаждением. Ей досталась сложная героиня, и Эмма проявила себя как очень умная актриса, в которой нет ни капли избалованности, несмотря на то что благодаря фильмам про Гарри Поттера она стала звездой еще в раннем детстве.
